Балбесы

Глава 7 Блонди

Выслушав эту историю позорного проигрыша Блонди присвистнул.

— Тысяча шестьсот золотых! Ну ты и влип, братан. Такие долги — врагу не пожелаешь.

Генри так и не был до конца уверен в том, что правильно поступил, выложив всю свою историю, поэтому поспешил перевести разговор.

— Уверен, тебе и самому есть что рассказать. Ну-ка, Блонди, поделись с друзьями, какая напасть тебя привела сюда?

Карета графини Анжуской поскрипывала по просёлочной дороге. Кучер лениво жевал соломинку, сидящий рядом на козлах личный охранник графини дремал, рискуя в любой момент свалиться под колёса кареты. Лес размеренно мелькал за окнами, как вдруг на дорогу упало молодое дерево, перекрывая путь.

— Тпру!

Кучер со всей силы натянул поводья и старый охранник кубарем покатился-таки вперёд, чудом не сломав себе шею. Внутри кареты, взвизгнув, упала сама графиня Анжуская, прелестное создание лет двадцати, с большими карими глазами и розовым румянцем, придававшими ей вид детской куколки.

— Муахаха! — из леса раздался театральный громовой хохот и на дорогу выпрыгнули двое молодчиков, чьи лица скрывали натянутые до глаз повязки. Ближайший подлетел к ползущему на карачках охраннику и со звуком «боньк!» дал ему по макушке деревянной колотушкой.

— Брось поводья и беги прочь, кучер, — прокричал рыжий налётчик, грозно вздымая в воздух дубину. — Мы разбойники! Грабители и насильники, и нам нужен не ты, а этот прекрасный... Прекрасный, м-м-м, бутон, м-м-м, розы! Который, м-м-м, да твою мать! Пошёл вон отсюда, короче!

Кучер, благодарно закивав, прытко спрыгнул с козел и умчался в лес, рассекая кусты, как пьяный лось.

— Эжен, вернись, подлый трус! — в отчаянии закричала графиня. — Мой муж всегда был добр к тебе, изменник, тебя даже почти не пороли розгами, вернись, предатель!

Но только удаляющийся хруст кустов был ей ответом.

— Сволочь! — закричала графиня. — Я прикажу тебя выпороть кнутом!

— Если останешься жива к тому моменту, ибо мы кровожадные убийцы, жаждущие крови и убийств! — второй налётчик, лысый, как яйцо, встал посреди дороги, уперев руки в бока.

— Остановись, преступный элемент! — Из чащи леса вышел Блонди, неся на плече топор. — Убирайтесь прочь, или я зарублю вас, как поганых псов!

— Ха-ха! Тебе не спасти её, герой!

— Помогите, милорд, умоляю! — закричала графиня.

— Не бойтесь, моя госпожа, я спасу вас от этих кровавых бандитов! — Блонди взял топор в руки.

— Тебе не спасти её, герой!

Разбойники налетели на лесоруба сразу с двух сторон. Как гордый лев, на которого напала стая шакалов, он вмиг раскидал негодяев и те сразу бросились в позорное бегство, побросав свои дубины.

— О боги! — вскрикнула графиня. — Они правда ушли?

— Да, моя госпожа, эти позорные трусы не могут ничего поделать с отважным мужчиной, вроде меня.

Блонди подал руку и помог графине выйти из кареты.

— Как вас зовут?

— Меня зовут Себастьян. Я пошёл в лес нарубить немного хвороста, чтобы развести огонь и согреть мою больную матушку. Я оставил её со своей старой кошкой, которая тоже стара и больна, и уже почти не может ходить, но я всё равно забочусь о ней, и люблю это божье создание.

— Бог мой, Себастьян, вы такой храбрый, вы такой добрый, нежный и заботливый. Вы мой герой. Хотя ваши руки такие нежные, что я никогда бы и не подумала, что вы простой лесоруб.

Графиня бросилась на шею к своему спасителю.

— Как я могу отблагодарить вас? Мой муж очень богат.

— Благодарю вас, моя прекрасная леди, но я не нуждаюсь в деньгах. Какой блеск золота может сравниться с блеском ваших глаз? Тот, кто увидел солнце, больше не взглянет на светлячка! Мне будет достаточно лишь права поцеловать вашу руку, и я буду помнить этот счастливый момент до конца дней своих.

— Ах, быть может, вас заинтересует более сильный поцелуй, мой бескорыстный герой?

Графиня крепче обхватила шею Себастьяна-Блонди и поцеловала его губы.

— Вы мой герой! Прекрасный принц и спаситель, такие, какие встречаются лишь в сказках старых нянек, но вот вы предо мной, живой и во плоти. Приходите сегодня вечером ко мне, быть может, я найду для вас куда более интересную и достойную награду.

Блонди подбоченился, взвалив топор на плечо, невзначай демонстрируя упругий бицепс под рубашкой.

— Я готов на всё, ради вас, моя королева.

— Я направляюсь в поместье Анжус, вы знаете, где это?

Блонди изобразил задумчивость.

— Нет, моя добрая госпожа.

­— В трёх милях к югу отсюда, не более. Мой муж уехал на охоту и его не будет ещё два дня. Я хотела провести это время в летнем поместье и уже почти была дома, когда на меня напали эти... эти...

Её пухлые розовые губки задрожали и она, казалось, вот-вот расплачется, вспоминая минувший ужас. Блонди отбросил топор и прижал графиню к себе.

— Умоляю вас, не плачьте. Ваши слёзы драгоценны и не стоит проливать их из-за столь грязного отребья, которые сбежали отсюда, как трусливые крысы.

Графиня мужественно сдержала слёзы и прижалась сильнее к Блонди так, что тот почувствовал её грудь под корсетом.

— О, если бы вы были столь добры и отвезли мою карету к поместью, я бы распорядилась одарить вас, накормить и напоить. А вечером, вечером... Вы могли бы посетить меня и, полагаю, я бы сумела найти более достойную награду для вас, мой герой.

— Как же я попаду к вам?

— Я велю садовнику оставить лестницу под моим окном. Второй этаж, крайнее справа окно.

— А собаки? Я очень боюсь собак.

— Я прикажу псарю привязать их и не выпускать на ночь.

— Как вы предусмотрительны, моя императрица, — сказал Блонди, и снова поцеловал графиню.

Блонди открыл глаза. Рядом на подушке, разметав чёрные кудри, мирно похрапывала юная графиня. Старясь шуметь как можно меньше, он вылез из-под одеяла, торопливо оделся. Сапоги связал вместе и перекинул через шею. Оставшись босиком, быстро задвигался по комнате. Сдёрнул с подушки наволочку. Скинул в неё подсвечники, серебряные тарелки, ножи и вилки. В мешок полетели шкатулка с украшениями, колье графини и портрет какой-то старушки, возможно её бабушки, в золотой раме.

Нежно поцеловав графиню на прощание в щёку, Блонди перелез через подоконник, встал на лестницу и торопливо сбежал вниз, скрывшись в ночной темноте.

В трактире его уже дожидались Рыжий и Лысый. Блонди молча высыпал наворованное добро в центр стола и двое подельников набросились на добычу, как голодные псы на кости.

— Несправедливо мы барыши делим, — проворчал Блонди. — Я рискую больше вашего, лезу в самое логово дракона, а выручку мы делим на троих? Возмутительно!

— Э-э-э, друг мой, я бы вас попросил, — сказал Рыжий. — Рискуем мы все в равной степени, я бы даже сказал, что мы с Лысым, даже поболее вашего. Пока вы изображаете героя и спасителя, услаждая свои чресла в спальнях доверчивых графинь, мы притворяемся лихими людьми, бандитами. Что будет, если начнётся заварушка, или шериф внезапно увидит весь этот перфоманс? А? Нас с Лысым повесят, вот что. Повесят, я вам говорю, как псов шелудивых.

Лысый молча кивнул, не отвлекаясь от пересчёта монет и пробуя их поочерёдно на зуб.

— Мы актёры, — продолжал яриться Рыжий. — Настоящие актёры, играющие лучшее представление в жизни, потому что рискуем мы не быть освистанными неблагодарной толпой и не оказаться закиданными гнилыми яблоками, а быть повешенными! Мы играем на подмостках самой жизни!

— Были бы вы настоящими актёрами, не погнали бы вас из театра взашей, — ответил Блонди, сгребая в мешок свою выручку.

— Вы наговариваете на нас, друг мой, возводите напраслину. Нас никто не выгонял мы ушли сами. Ушли в поисках лучшей жизни. В погоне за настоящими деньгами, чтобы служить богине искусства, и принести, возможно, ей наши жизни в дар!

— Просто вы два жалких жадных ублюдка, ага, я понял. Слушайте, вы, актёры, запоминайте текст лучше. Я пока в кустах сидел и дожидался, думал, со смеху помру, когда ты текст забыл. Эээ... бутон, шмутон, как его там... — передразнил Блонди.

— Увольте меня от вашей неуместной критики, друг мой. Обстановка была нервная стрелы буквально свистели у нас над головой, посмотрел бы я как вы справились бы лучше с этим выступлением.

— Ну, я в отличие от вас свою роль отыграл как надо. Пять раз подряд, отыграл, хе-хе, если ты понимаешь, о чём я. Ладно, поболтали и хватит, сколько можно время терять.

Баронесса Бобенброк, как обычно, совершала свой прогулочный выезд на лошадях после воскресной службы. Её небольшая свита из трёх охранников и десятка фрейлин медленно ехала по загородной дороге. Приятная беседа и тёплая летняя погода согревали их, когда из-за грядущего своего рода холма послышался какой-то шум. Когда кавалькада всадников приблизилась к источнику шума, перед баронессой нарисовалась ужасная картина. Молодой и прекрасный блондин был окружён двумя леденящего вида головорезами, высоким рыжим и лысым коротышкой. Прекрасный молодой человек бился как лев, но кровь из рассечённого лба заливала ему глаза и коварные разбойники напали вдвоём на одного. Баронесса вскрикнула в ужасе. Бандиты услышали этот вскрик милосердия и, переглянувшись, бросились бежать. Мужчины, сопровождавшие баронессу, ринулись было в погною, но увы, израненный блондин был так обессилен, что чуть не упал под копыта их лошадей и коварные бандиты успели этим воспользоваться, вскочив на своих кобыл и пустясь прочь, будто трусливые зайцы.

Баронесса подъехала ближе.

— Кто вы, милорд?

Молодой красавчик элегантным жестом вытер кровь со лба.

— Прошу вас, миледи, этот разговор не для общих ушей, можем ли мы переговорить с вами наедине?

Охранник помог баронессе спуститься с коня, она взяла юношу под руку и они отошли в сторону.

— Меня зовут Анри де ла Андалусси, — сказал блондин, — я наследный принц королевства Бьёрн.

— Вот как? — охнула баронесса.

— Именно так. Я путешествую... — Блонди на секунду призадумался, вспоминая, какое умное слово ему сказал Рыжий перед делом. — М-м-м, я здесь инкогнито.

— Что же вас привело в наши края, принц?

— Понимаете, я ищу жену. Настоящую любовь, которая полюбит меня за то, каков я есть, а не за то, как я сказочно богат в своей стране и сколько плодородных земель вскорости я унаследую. Папенька мой совсем плох и отправится в ближайшие дни в мир загробный. Мне же пришлось начать это полное опасностей путешествие, чтобы успеть найти себе жену. Такова была последняя воля моего умирающего папеньки. Увы, всё, что я встретил здесь пока что, были эти коварные бандиты, которые пытались убить меня.

При этих словах баронесса снова охнула и побледнела.

— Но я благодарен им, — продолжал блондин. — Искренне благодарен, ведь здесь я встретил свою прекрасную спасительницу. Вас. Миледи, я обязан вам жизнью и готов отплатить всем, что у меня есть. Хотя осталось у меня немногое. Лишь моя красота и моя горячая любовь к вам.

При этих словах баронесса покраснела, как мак.

— Прошу вас, принц, прошу, вы всенепременно должны посетить мой дом. Вам необходим уход и горячая пища, после всех перенесённых сегодня злоключений.

— Ах, боюсь, не могу обременять вашего мужа столь неожиданным знакомством.

— Полно вам, принц, полно, — сказала баронесса, взволнованно щупая крепкие руки «принца» под порванным камзолом, — мой муж уехал на турнир и его нет дома, но он почёл бы за честь привечать столь знаменитого и приятного гостя.

— Ах, сколь удачное совпадение, — сказал Блонди. — Быть может, я тороплю события, миледи, но я почёл бы за высочайшее в мире счастье провести с вами вечер наедине.

Баронесса покраснела ещё сильнее и Блонди погладил её по руке.

— Конечно же, я имел в виду за ужином, простите мне мою пылкую несдержанность.

После церемонного ужина в поместье Бобенброков, Блонди прокрался наверх. Баронесса уже дожидалась его в спальне, восседая в кресле с присущей её титулу величавостью и одновременно с тем вызывающе.

— Добрый вечер, милорд.

— Вы так интригующе прекрасны в этом полумраке, госпожа, — сразу перешёл в атаку Блонди.

Баронесса смущённо покраснела.

— Вы вгоняете меня в краску, коварный льстец. Прошу вас, присаживайтесь и отведайте этого чудного борского вина.

Блонди охотно взял бокал. Вино было отменное. Будто теплый весенний денёк растекался в желудке. Блонди не удержался, сразу же выпил ещё бокал. Ещё один и ещё и ещё. Он и заметить не успел, как комната зашлась в бешеном танце, лицо баронессы превратилось в смазанное белое пятно, потолок и пол перепутались местами и Блонди, отрубившись, рухнул на кровать.

Пробуждение было хуже некуда. Ему снилось, что он стоит на городской стене, а внизу какие-то демонические отродья лупят со всей дури тараном в ворота. ББУУМ! ББУМ!

Блонди с трудом разлепил глаза. Чёртово борское вино сильно ударило в голову и сколь прекрасным оно было на вкус вчера вечером, настолько же и мерзкое было с него похмелье. ББУМ!

— Матильда! Открывай, чёрт тебя дери!

О боги, кошмар пробрался в реальность. Блонди с трудом поднял голову, будто набитую опилку. Сквозь открытое окно вовсю светило солнце. Проклятье, он всё проспал!

— Открывай, давай, я знаю, что ты там!

Баронесса проснулась и взвизгнув натянула одеяло до груди, хотя и была полностью одета.

— Муж вернулся с охоты!

В дверь будто молотили реальным тараном, да с такой яростью, что из неё летели щепки.

— Открывай, дрянь такая!

Блонди кубарем скатился с кровати, начал хватать все свои вещи подряд, обнаружив, что он когда-то успел полностью раздеться, не пойми зачем. Выругался, попытался натянуть бриджи, упал, выронил сапоги.

— Открывай, зараза, клянусь, я убью того, с кем ты там!

— Принц, нет времени, дверь долго не выдержит, — тревожно зашептала баронесса.

Удары будто стали ещё яростнее и чёртова дверь предательски заскрипела, вылетая из косяка. Она с грохотом хлопнулась об пол и в комнату влетел гигантский мужчина, не мене семи футов ростом, огненно-рыжий, как демон из преисподней. Увидев Блонди, он взревел как раненный медведь и полетел на него.

— Дорогой, помоги! Это насильник! — вскричала коварная баронесса.

Времени на сборы больше не было. Блонди разбежался и рыбкой нырнул в окно.

— Подожди, — сказал Хрюша, почёсывая нос. — Усадьба Бобенброков отсюда милях в тридцати. Так это что, ты тридцать миль голый прошёл?

— Какой ты подкованный в геометрии, — уважительно сказал Блонди.

— В географии, — скромно ответил Хрюша.

— Опять умничаешь?

Хрюша тут же зашёлся в оправданиях, дескать, он просто хотел внести ясность в этот вопрос и всего лишь поправил...

— Да нет, нет, — перебил его Блонди. — Божественным чудом я успел схватить штаны и с ними вместе улепётывал от безумного барона и его дворовых собак. Всеми богами клянусь, я со штанами в зубах одним прыжком через десятифутовый забор перемахнул, не меньше.

— Так и куда они делись потом? — спросил Генри.

— Ааа, — Блонди махнул рукой. — Шёл я себе, шёл, значит, возносил хвалебные молитвы о своем чудесном спасении. Обещал мысленно богам уйти в монахи, за дарованное ими милосердие ко мне, грешному. Я вас уверяю, этот рыжий был зол, как тысяча демонов из преисподней. Яйца бы он мне отрезал — к гадалке не ходи. Домой возвращаться нельзя, он меня днём с огнем сыщет, лицо-то моё он видел. Значит, пора новую жизнь начинать. Иду, значит, вижу — мельница стоит. Я туда. Ну, думаю, одно чудесное спасение было, пора найтись и второму. Встречу там сейчас приятную молодую вдовушку-мельничиху и заживём мы с ней прекрасной сельской жизнью, воспитывая десятерых детей. Да только хрен там.

Блонди покачал головой, сокрушаясь своему несостоявшемуся тихому семейному счастью.

— Зашёл, а там сидят мужики, в карты играют и ни одной бабы. Ну, думаю, как говорят умники, вроде Хрюшки нашего, не везёт мне в любви, повезёт в картах. И сыграл с ними на то, что было, а были у меня с собой только штаны. Вот там-то я их и проиграл. Хорошие ребята эти мельники оказались, на самом деле. Поржали, конечно, надо мной, сволочи, но по доброте душевной подвезли до города, ехали сюда муку продавать, у крестьян наворованную. Ну, вот так я тут и оказался. Начну здесь новую жизнь, оставив всё своё тёмное прошлое позади. Что может пойти не так?