Баронесса де Крейс

Глава 13

Феракс все же вынужден был уйти. К выходу его сопроводил Ронан. Причем северянин, заглянув в холл, в самом разговоре участия не принимал. И это меня удивило. Я надеялась, что он найдет несколько язвительных фраз и для барона, а не только для меня, но он предпочел молчать, когда я указала Фераксу на дверь. Но это в холле, при свидетелях, а вот как донесла одна из служанок, в этот раз уже мне, а не Лауре, во дворе он не хранил молчание. Он и барон задержались на несколько минут у ворот, о чем-то оживленно разговаривая. Что меня конечно насторожило.

Нет, я не собиралась думать о предательстве северян. А то от этих мыслей и сомнений я вскоре буду шарахаться от каждой тени — не доверяя ни своим стражам, ни наемникам. Да и ничего мне теперь было не изменить, поэтому оставалось только уповать на то, что и мои и боги Севера не позволят никому из нас нарушить свое слово. А Ронан, может, наедине с Фераксом нашел все же и для него слова, чтобы если ни отвадить его от моего замка, то хотя бы объяснить, что и барон понесет большие потери, если решится на штурм и осаду. Впрочем, я сомневалась, что барона волновали жизни простых людей и воинов.

— Он не отступит, — сказал смотритель, озвучив мои собственные мысли, укоризненно взглянув на меня.

Смешно, он обвинял меня в том, что барон собирался осадить замок. Будто мое возвращение принесло жителям земель лишь одни беды. Но моей вины в том не было. И если он так недоволен, то пусть идет выскажет свои претензии мертвому Уоррену, что оставил этот замок и свою жену под надзором старых вояк, которых была лишь горстка. Не было моей вины и в том, что я официально осталась последней де Крейс. Видимо, грехи самого барона были так велики, что Три Отца не пощадили никого из его рода.

— Я проверю запасы.

Надо было сделать это еще вчера, да приказать крестьянам привезти дополнительно продукты в замок. Вздохнула. Конечно управление замком — нелегкое занятие. Но я смогу научиться и этому, правда, мне требовалось время, которое у меня пытались отнять, вовлекая в ненужные и опасные войны.

Но едва успела я выйти во двор, как ко мне подошел тот блондин, который провел меня накануне к своему вожаку. А вот его имени я так и не спросила. Не до того было накануне. Впрочем, меня и сейчас это не интересовало.

— Ронан приказал мне везде сопровождать вас… миледи.

Это еще зачем? Я находилась в своем замке. И пока Феракс не начал атаку, мне ничего не угрожало в этих стенах. А если мне и суждено было погибнуть, подскользнувшись на ступенях и сломав себе шею, не спасет меня от этой участи и этот воитель, что собирался надоедать мне своей смазливой физиономией и непристойными предложениями.

— Я наняла вас охранять мой замок, а не ходить за мной нянькой.

Блондин улыбнулся, продемонстрировав ямочки на щеках.

— Если Ронан прикажет, я вам и одеяло подверну и подушку собью.

Роза — служанка, сопровождающая меня, хихикнула, зажав себе поспешно рот рукой. А вот экономка только строго взглянула на нее и поджала губы, выражая недовольство словами блондина.

— Хотя вы можете и сами мне приказать, я тогда вам и постель согрею, — продолжил он.

Если мне удаться удержать замок и я отправлюсь на север, то стоит этих северян и впрямь отправить в бордель, а то, видимо, они и впрямь давно не общались с женщинами, если все время говорят двусмысленности. А может, и служанкам не запрещать общение с чужаками? Роза даже не скрывала того, что пожирала этого блондина взглядом.

Двадцать лет назад я уродилась рыжей приблудой в семействе с каштановыми волосами, а через девять месяцев, чует мое сердце, появятся в округе новорожденные блондины. И вот как на это отреагируют мужья и отцы местных девушек мне пока лучше об этом было не думать. Девять месяцев слишком большой срок. Ведь только дорога на север и обратно займет два месяца. А может и больше. Да и там уйдет какое-то время на свадебные приготовления и, возможно, будущего мужа мне еще придется упрашивать вернуться сюда.

Внимательно посмотрела на блондина. А вот он действительно, мне накануне не показалось, красив, под стать нашей Лауре. Светлые волосы собраны в хвост, а по кромке висков выбриты. Голубые глаза просто невероятного чистого цвета. Ощущение, что смотришь на голубое небо без единого облака. Прямой нос, полные губы… Красив, этого не отнять. Те же ямочки на щеках придавали ему обаяния. Но вот его язык. Его я с радостью приказала бы вырвать!

Ведь в старые времена и за меньшее оскорбление в адрес дамы их отрезали. Хотя я всегда считала это варварством — уродовать таким способом людей. Но вот сейчас я была готова поменять свое мнение на этот счет. К тому же, впредь это может спасти блондину жизнь. Ведь с таким языком ему может и не повезти наткнуться на даму, которая пожалуется отцу или мужу. И каким хорошим воином ни был бы блондин, наши рыцари тоже умеют сражаться и побеждать.

Отвернулась и начала спуск по ступеням. Из всех северян я пока общалась только с двумя. И оба они были невоздержаны на язык. И если остальные такие же, то мне стоит приобрести затычки для ушей в дорогу и дать обет молчания. Чтобы не сорваться в дороге на крик или истерику. Ведь меня уже сейчас подмывало приказать проучить этого блондина, если он не понимал сам, что с леди так не разговаривают.

— Вы случайно не родственник Ронану? — на всякий случай уточнила я.

По мне все северяне очень похожи друг на друга. Но кто знает… ведут они себя вдвоем одинаково нагло.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Блондин неожиданно рассмеялся. А вот Роза, услышав его смех, совсем растаяла и теперь во все глаза любовалась им. Да, еще неизвестно кого мне придется отгораживать от общения и заигрывания, северян или же собственных служанок.

— Вы первая кто спросил об этом, — насмеявшись вдоволь, ответил он.

— А вы всегда так умело уходите от вопросов?

— Ну почему же, я не скрываю нашего родства, мы кузены.

Ну вот, я и не удивлена. А впрочем, это хороший способ расспросить его о семье. Ведь судя по его поведению и заигрыванию со мной, Ронан не рассказал ему об условиях сделки. Нахмурилась. А если рассказал?

Я мало знала о северных обычаях и обрядах. Может, у них уместно спать и с замужними дамами. Однажды в обители один странник рассказывал нам о стране, в которой лучшему гостю предлагают свою супругу. А дети, рожденные от чужаков, ценятся там гораздо больше, чем родные.

Остановилась. Вот с подобным обычаям я не смирюсь — никогда, но накануне мне и в голову не пришло поинтересоваться этими вопросами. Я вообще, стоит признать, совершила накануне много ошибок. Страх и волнение не всегда хорошие спутники и советчики. К этому списку я бы добавила еще и злость. Но я никогда не умела с ней справляться.

— По отцу или по матери вы кузены?

— По матери... Его мать была моей теткой.

Я было продолжила движение, но вновь остановилась, уцепившись за слово была. Не поинтересовалась я вчера и родителями мужа. А они могли и не принять меня в качестве невестки.

— Ее нет в живых?

И между прочим, ответ да меня совсем не огорчит. Слишком уж часто свекрови изводили своих невесток, ревнуя к ним своих сыновей.

Блондин уже не улыбался. Было видно, что он не хотел продолжать эту тему, но все же он ответил на мой вопрос.

— Она покинула нас как и ее муж, еще много лет назад, когда Ронан был еще ребенком.

Понятно. По крайней мере, они не будут настраивать мужа против меня. А сочувствие или жалость… Я совершенно не знала этих людей, чтобы известие об их кончине могло меня огорчить.

— А кто же воспитывал Ронана? Или он жил в вашей семье?

— Нет, — резче чем требовалось ответил блондин.

— Ваша семья не приняла его?

— Ронану было восемь лет, когда он потерял родителей, его брат взял на себя функции главы семьи, отказавшись от чьей-либо помощи.

Так, а вот это уже интереснее. Ронану на вид около тридцати лет, а его брат получается намного старше, если он смог сам возглавить семью. Я конечно надеялась что будущий супруг не стар. Но что поделать, придется мне делить супружескую постель с тем, кто будет годиться мне в отцы. Может, поэтому Ронан и решил отдать меня брату, в качестве платы за собственное воспитание.

— Думаю, это вполне объяснимо, — не дрогнувшим голосом заметила я, — что он не пожелал расстаться с младшим братом и взял на себя функции его опекуна.

Блондин промолчал в ответ, тем более что экономка указала мне на мешки с зерном, которые надо было пересчитать.

— Даяру в ту пору было только двенадцать лет, — через несколько минут, когда я решила что разговор окончен, заметил блондин.