Баронесса де Крейс

Глава 54

Ронан молчал, и я тоже молчала. Но с каждым шагом мы все дальше отдалялись от заставы. Причем воины — и Ронана и местные — проводили нас такими взглядами, что я опять занервничала. Но когда Ренг, сидящий у костра и ведущий разговор с несколькими мужчинами, встал, я только покачала головой. Я не знала о чем Ронан собирался говорить со мной, но опасность в его обществе мне не грозила. Впрочем, вряд ли он собирался меня и соблазнять. Для этого он привел бы меня в жилище, а не повел бы гулять по холоду.

Ренг нахмурился, но вновь присел на поваленное бревно.

А мы все шли и шли. В конце концов я уже нахмурилась. Глупо было играть в молчанку. И даже если он по моему голосу догадается о моих мыслях, ну и пусть.

— Ты решил пешим дойти до земель своего клана?

Нет, я прекрасно видела, что мы поднимаемся к перевалу, но почему-то мне хотелось начать разговор с шутки, пусть и не смешной.

Ронан криво улыбнулся.

— Мы уже почти пришли. Скоро будет закат и тебе точно понравится увиденное.

Я в последнее время видела не города и другие строения, а природу. И пусть мне нравилась ее величественность и красота, но сейчас мне было не до закатов. И все же я продолжила подъем, искоса поглядывая на Ронана.

Мы поднялись на вершину, которая обрывалась пропастью. А вдали солнце уже практически скрылось из вида, окрашивая небо в разные, в основном красно-багровые, тона.

— Так мы будем любоваться видами, или поговорим? — в конце концов не выдержала я.

— Поговорим.

— Тогда почему ты молчишь?

— Ты веришь в предсказания?

Приподняла брови, переминаясь с ноги на ногу.

— Ты о тех шарлатанах, которые лгут о том, что видят будущее? Нет, не верю, — твердо сказала я, не понимая к чему вообще был этот вопрос.

— А я верю, — заявил Ронан, — весь мой народ верит.

— В предсказания? — уточнила я на всякий случай, чтобы убедиться — не послышалось ли мне.

— Впервые шаманка предсказала мне будущее, когда я был еще ребенком, и оно сбылось, — продолжил он, не отводя от меня взгляда, будто хотел увидеть мою реакцию на его слова.

Шаманы… нет, я конечно не раз слышала о них, жрицы в обители рассказывали о том, что они исповедали северных богов и у своих народов выполняли роль тех же жрецов и жриц. Брат Эгорн не раз пытался выяснить у северян хоть какую-то информацию об этих самых шаманах, но они умело уходили от ответов. А меня, признаюсь, мало интересовали адепты других богов.

Ронан явно видел мое непонимание и недоверие, тем более, я его даже озвучила.

— Мало ли чего тебе там наговорили в детстве. Может, это было просто совпадение.

— Ты знаешь один мир, но он совсем другой.

— В каком смысле?

Теперь я уже подозрительно разглядывала Ронана. Я готова была мириться с местными традициями и обычаями, осознав, что они отличаются от моих, но вот если здесь все поголовно верили в пророчества своих шаманов, да приносили кровавые жертвы, а об этом жрицы тоже рассказывали в обители, то я все-таки погорячилась заключить сделку, поверив, что я смогу прижиться в Арайсвене. Не смогу. Не приму местные верования, не поверю в предсказания и отражение суженых в пламени костра.

— Не бойся, все не так страшно, как ты подумала, — попытался успокоить меня Ронан.

— Я и не боюсь, — солгала я.

— Боишься, — возразил он, — я чую твой страх.

Вот теперь я и впрямь испугалась, а потом осторожно уточнила.

— В каком смысле чуешь?

— В прямом, страх, как и другие эмоции, имеет запах.

Значит мне не показалось, и он и остальные северяне не просто так принюхивались к воздуху и ко мне.

— Я не сумасшедший, как и остальные мои сородичи, просто мы другие… не совсем обычные люди.

Отступила от Ронана на шаг, подумала и отступила еще на один шаг. Может, он и считает себя нормальным, но вот я его убеждения не разделяла. Но отступив на несколько шагов, я остановилась. Так, главное сейчас было не показать насколько я напугана и то что я помышляю о бегстве. Сейчас мне надо было усыпить его бдительность, а затем вернуться на пограничный пункт. И в первую очередь переговорить с Ренгом, а затем ночью, когда северяне заснут, попытаться бежать. И так как я понимала — северяне нас догонят, я планировала обратиться за помощью к марийцам… оборвала свои размышления, вспомнив о Флавии и малыше. Сани мы не сможем взять, а вот она вряд ли удержится в таком состоянии верхом на лошади, да еще малыш. Но вот чтобы оставить их... у меня даже мысли такой не возникло. Это я потащила их с собой. И я не собиралась оставить их у северян.

— Помышляешь о бегстве? — прозорливо догадался Ронан.

— А ты еще и мыслишь читаешь? — чуть нервно уточнила я.

Он рассмеялся.

— Лично я нет — не умею, но не уверен, что в этом мире нет тех, кому это под силу.

— Маги если и существовали в этом мире, то их уже давно нет. Да и вряд ли они вообще были, как и василиски, — вспомнила я его сравнение пару месяцев назад, — и другие магические существа.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Так в этом уверена?

— Да!

— Тогда вскоре тебя ждет большой сюрприз.

Этот разговор и так для меня стал сюрпризом, и совсем не приятным. И будь моя воля я бы его на этом и прекратила.

— Не бойся, просто дослушай меня до конца. Перед тем как покинуть эти земли, со мной говорила одна из наших шаманок. И она сделала мне предсказание… — Ронан усмехнулся, а затем уточнил, — даже не спросишь, что она мне сказала?

Покачала головой. Нет, мне это было неинтересно.

— Даже если пророчество касалось тебя? — уточнил Ронан.

— Надеюсь, она не сказала, что мое сердце надо принести в жертву на алтарном камне Белому ворону?

И это была даже не шутка, мало ли во что верил Ронан. У нас тоже были фанатики, которые верили в ведьм и требовали даже сжигать кого-то на кострах. А лет пять назад, когда в западной провинции прошла эпидемия неизвестной болезни, которая унесла много жизней, жители одного из городов поверили словам пришлого проповедника. Он утверждал, что Три Отца послали наказание людям за разврат, и если уничтожить всех грешников, болезнь отступит. И в один из дней, озлобленные люди разгромили бордели, игорные дома, трактиры. Как потом выяснило следствие, многих «грешников» без суда, просто по навету тех же соседей или недоброжелателей казнили на городской площади, причем изуверскими способами. Болезнь конечно не отступила, напротив, заразившихся стало только больше. А многие из тех, кто выжил, когда эпидемия все же закончилась, предстали перед судом. И городская площадь стала свидетелем новых казней.

Так что я не обманывалась, люди ради веры могли и сердце вырезать из груди во имя своих богов, причем не только чужое сердце, но и свое. А Ронан, чтобы он тут не говорил, был обычным человеком. Да если он и верил в другое.

— Она сказала, в чужом краю ко мне в шатер под покровом ночи придет дева переодетая в мужской костюм, — без смеха и шутливых нот в голосе продолжил Ронан. — И что она обратится ко мне за помощью… Интересно?