Баронесса де Крейс

Глава 49

И все же… Не взирая на свои слова и мысли, я почему-то хотела чтобы кто-то из этих марийцев обратил свой взор на меня. Я бы не отказалась увидеть, как Ронан будет биться за меня. Но вот возможность того, что и он может проиграть, все же не так рьяно заставляла меня на это надеяться.

Ренг не стал следовать примеру своего противника и обнажаться до одних брюк. Он оставил на теле и рубашку с жилетом.

Луция выбралась из кареты. Я поняла это, когда увидела, как шатен замер, разглядывая кого-то за моей спиной. А потом улыбнулся.

Да, местные северяне еще более ненормальные, нежели даже отряд Ронана.

Я обернулась, чтобы увидеть реакцию Луции на этого полуголого мужчину. Не могла же она не заметить, что он довольно хорош. Заметила, и кажется испугалась. А потом поняла, что я не пошутила, и шатен будет биться за нее с Ренгом.

— Госпожа, прошу вас остановите их!

Хотела бы я иметь такую власть, но увы, я ею не обладала. Все, на что я была способна — это в десять лет бежать из замка, и то меня вернули обратно, выловив из болота. А потом моей жизнью только и делали, что распоряжались другие. И даже заполучив столь желанный титул баронессы де Крейс, моя жизнь и свобода вновь находились в чужих руках, а из всех зол выбирала я всегда только меньшее.

— Мы не вправе диктовать им свои законы. Как только шатен будет убит, — придала я голосу уверенности, — мы продолжим путь.

Что же… это были не мои законы, ни я вынуждала этих марийцев рисковать жизнью ради каких-то видений в пламени костра. Травы и грибы, как я узнала в обители, могли вызвать подобные видения. А боги… если Три Отца не вмешивались в жизнь людей или отвечали на молитвы только избранных, как утверждал брат Эгорн, то почему эти северные боги должны были посылать видения своим воинам?

Бой начался неожиданно. Шатен, первым воззвав к своим богам, бросился в бой, но Ренг уже ждал его выпад. Мне чтобы сносно научиться сражаться на мечах потребуются не месяцы, а скорее годы. Хотя я была настроена всерьез освоить это искусство. Может благородным леди пристало вышивать, но вот я выбирала фехтование. Чтобы в следующий раз, когда кто-то осмелится претендовать на меня без моего на то согласия, я могла сама защитить себя. И мои дети, когда они у меня появятся, не важно какого пола они будут, я приставлю к ним с детства учителей, чтобы они всегда и в любой ситуации могли за себя постоять.

Шатен был хорошо — молодой, сильный воин. Он сражался достойно, но вот Ренг хоть и был старше его намного лет, двигался быстрее, а его удары... вскоре противник уже с трудом отбивал их. И на его теле появилась первая царапина, что рассекла его кожу, обильно окропив белоснежный снег кровью.

Луция позади меня вскрикнула. Да, все мы женщины одинаковы. Не хотим чтобы за нас принимали решения, но сочувствуем тому, кто готов отдать свою жизнь ради нас.

Я успокоилась в тот момент, когда поняла, что этому чужаку не убить моего воина. Так что за поединком уже почти не наблюдала. Сейчас важнее была реакция марийцев — отступят ли они нас как обещали, когда их сородич истечет кровью, или нет. А ведь удар Ренга оказался с подвохом. Так как кровь продолжала хлестать из раны. Раздался еще один всхлип Луции, шатен получил и вторую рану.

Третья, подумала я, будет уже последней.

— Отступи и сохранишь свою жизнь!

Ренг был милосерден. Он мог убить, но медлил. А я ничего не знала о марийцах, поэтому не знала что выберет шатен — смерть или же примет предложение о пощади.

Причем, мариец уже шатался от потери крови, но услышав предложение Ренга, только рассмеялся.

— Ты сильнее меня, но я не боюсь смерти. И если в этой жизни нам не суждено с ней быть вместе, лучше смерть, дабы быстрее встретиться с ней в следующей жизни.

Мы Таранзии верили, что после смерти достойные попадают в Священный сад, а недостойных забирает Хелида туда где царит огонь и лед. Но вот марийцы кажется верили в перерождение души. Но для меня было дико слышать о том, что этот мариец не страшился смерти. Я вот была готова бороться за нее всеми силами. Иногда опасаясь, что после кончины нас вообще ничего не ждет. Лишь гниение в семейном склепе, если ты аристократ. Деревянный гроб для тех, кто мог его себе позволить. Или же кусок ткани и горсть земли, если ты нищий.

— Как скажешь, — не стал спорить Ренг, занеся меч, чтобы в этот раз забрать жизнь марийца.

— Постой!

Луция сама была удивлена тем криком, что вырвался у нее из горла.

— Не убивай его, — попросила она, — пусть он уходит, — уже шепотом закончила она.

Я была готова отвернуться от своей веры и принять других богов, если меня поставили бы перед выбором — жизнь или смерть. Но этот мариец, видела я, не отступит ни от своих богов, ни от своей веры, ни от Луции.

— Выбери его и тем сохранишь ему жизнь! — выкрикнула одна из женщин воительниц.

— Но я же не знаю его.

— Жизнь длинная — узнаешь, — хохотнула другая.

— Но он тоже не знает меня, — добавила Луция.

— Боги указали ему на тебя, а они не могут ошибаться, — заметила первая и рассмеялась.

Ее смех поддержали и другие марийцы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Да, я все же была права, они более безумны чем люди Ронана. По крайней мере я хотела на это надеяться, на то, что если бы смерть угрожала одному из северян ,они бы не шутили и не смотрели на это с таким безразличием. И неважно верят они в загробную жизнь или нет.

— Могут, — возразила Луция, — и боги могут ошибаться.

Она бесстрашно направилась вперед, туда, где был очерчен круг ристалища. Остановилась она лишь тогда, когда остались какие-то метры до марийца. Разглядывала она его довольно долго, и он не отвел за все это время глаза.

— Отступись, — попросила она, — я не хочу взять на себя грех еще и за твою смерть.

— Твоей вины в том не будет, — улыбнулся он.

Дурак, подумала я. Но в тоже время ощутила укол зависти. Ведь он смотрел на Луцию как на какое-то чудо. Но так не бывает, понимала я. И Луция была со мной солидарна.

— Будет. Мне и так предстоит отправиться к Хелиде за убийство мужа, так что не увеличивай мою вину.

Он дурак, а она, беру слова об ее уме обратно, пожалуй, дура. Мы же все обсудили, и я пообещала, что никто не осмелится ее судить за совершенное убийство. Так что не стоит кричать о нем направо и налево.

Но вот слова Луции не произвело ни на кого никакого эффекта, будто она призналась не в страшном преступлении, а в том что потеряла котомку с грибами в лесу.

Я перевела взгляд на брата Эгорна. Мои люди будут молчать после моего приказа, но вот жрец не имел право проигнорировать прозвучавшие слова.

— Я рассмотрела дело Луции и нашла ее невиновной. Она всего лишь защищалась. А ее муж, останься он жив, предстал бы перед моим судом и был бы казнен. — Это не совсем была правда, но я не собиралась отдать Луцию стражам или же жрецам. Обойдутся и те и другие.

Марииц перестал улыбаться.

— Если я не смог защитить тебя, то я тем более не заслуживаю жизни и понимаю почему ты отвергла меня.

Хм… и как он должен был защитить ее, если находился в другом королевстве?

Но вот Луция молчала после его слов, притихли и остальные, дабы не мешать им.

— Зачем я тебе? — наконец-то спросила она.

— Я найду тебя в следующей жизни и отвечу на твой вопрос.

Да он поэт. И немного безумец. Посмотрела на остальных марийцев. Судя по их лицам, они одобряли его решение умереть ради женщины, которую он видел впервые в жизни. Ну или во второй раз, если верить, что он разглядел лицо Луции в пламени костра, когда его боги решили показать ему избранницу.

Луция обернулась, ища у меня поддержки, ведь остальные девушки не пытались покинуть карету, что не мешало им конечно прислушиваться ко всему происходящему.

— Что будет, если она согласится принять его? — спросила я, озвучив то, что не осмелилась спросить Луция.

— Они поженятся по нашим обычаям.

Мариец по крайней мере точно звал ее в жены, а не в любовницы.

— У вас есть разводы?

— Нет.

— И сколько жен имеет мужчина?

Ну а что, я слышала о странах, где мужчины обзаводились не одной женой, а целыми гаремами.

В этот раз расхохотались марийские воительницы.

— А вы что из тех варварских стран, где процветает многоженство?

Улыбнулась. Я их считала варварами, а они видать считали дикарями тех, кто отличался от них.

— Нет, не из тех, поэтому и хотела убедиться, что Луция будет единственной женой.

— Но я… — она было возмутилась, но прикусила губу.

Подошла вплотную к ней. Внимательно взглянула ей в глаза. Вот ей точно не следовало возвращаться обратно в королевство. И дело было не только в прозвучавшем признании. Она сама себя еще не простила за совершенное убийство. И неважно заслуживал ее муж смерти или нет. А здесь у нее появится шанс начать все сначала. А если и второй муж попадется бракованный, что же, у нее уже имеется опыт как и второго свести в могилу. Вслух конечно ничего из этого я не стала говорить. Но подумала, что даже если марииц и немного безумен, он благодаря своей уверенности, что Луцию послали ему боги, будет ее ценить как их дар.

— Принимай решение и лучше быстрее — а то он умрет от потери крови или охлаждения. Или от того и другого, — предупредила я ее.

И вот это уже не было преувеличением.

Замуж Луция не хотела, хотя марийца ей было и жаль. Но вот его смерть точно не стоило взваливать на ее плечи. Поэтому я, не дождавшись ее решения, продолжила:

— У нас женщина имеет право подумать над предложением мужчины. А он может ухаживать за ней чтобы доказать, что настроен серьезно. Но так как мы идем к Лисьему перевалу, то он, — указала я рукой на полуобнаженного марийца, — может отправиться с нами и следовать нашим обычаям. А через пару недель он вновь предъявит свои притязания на Луцию. И если ее ответ вновь будет нет, тогда поединок будет продолжен.

Это было оптимальным решением. А за две недели мы все присмотримся к марийцу и к тому можно ли ему и его словам верить. И если посчитаем что нет, Ренг закончит начатое.

Я посмотрела на бугая, уже догадавшись, что именно он отвечает за отряд.

— Что ты скажешь? Такое решение вас устроит?

— Верес? — бугай вопросительно посмотрел на шатена.

— Хоть я и не заслуживаю этого, но я согласен.

Не заслуживает… Надеюсь, у него нет тяги к самоубийству. Хотя, так и Луции вдруг что не придется марать вновь руки в крови.

— Хорошо. Ты один продолжишь путь с нами. В другом сопровождении мы не нуждаемся.

И вновь взгляд на бугая — готов ли он отвести своих людей или собирается преследовать нас. Тот рассмеялся в ответ — громко и искренне.

— Ты нравишься мне, рыжик. Жаль, что я не увидел тебя в пламени костра.

Ко мне еще никогда никто не проявлял подобную фамильярность и не звал меня рыжик. И я даже хотела возмутиться, но вот вторая фраза заставила меня уже улыбнуться. Ведь это, поняла я, был комплимент.

Покосилась на Ронана, а потом не удержалась и ответила на слова бугая:

— И мне жаль.