Бесков

Глава третья АНГЛИЙСКОЕ ТУРНЕ

Сегодняшнему болельщику необходимо объяснить, почему турне московского «Динамо» по Великобритании, состоявшее всего из четырёх матчей, заслуживает того, чтобы посвятить ему целую главу книги. В самом деле, современные клубы непрерывно встречаются с зарубежными как во время предсезонных сборов, так и в рамках различных международных соревнований. Ежегодно проводятся еврокубки, а сборные имеют свой насыщенный календарь. Здесь же речь пойдёт о по-настоящему товарищеских играх. Победитель не получал кубка, медалей или солидных призовых. Наоборот, и наши, и британцы после каждого поединка отдавали полученные от продажи билетов деньги в фонд помощи Сталинграду. Так надо ли возвращаться ныне к серии благотворительных встреч, прошедших на Туманном Альбионе?

Думается, да. Хотя бы для того, чтобы просто напомнить: во Второй мировой войне СССР и Англия являлись союзниками. Соглашение о совместных боевых действиях против Германии было подписано уже 12 июля 1941 года. Англичане, таким образом, первыми на государственном уровне поддержали Страну Советов в схватке с фашизмом. К. И. Бесков не забывал о том и в начале 90-х: «Я издавна испытывал уважение к стране, где родился и официально оформился футбол. Мне всегда нравились английские писатели — Диккенс, Вальтер Скотт, Стивенсон, Шекспир, Оскар Уайльд, Конан Дойл, Голсуорси... В военной Москве выходила газета “Британский союзник”, из которой становились известны подробности героических походов, совершавшихся английскими морскими караванами в Мурманск и Архангельск. Нас, советских, в ту пору многое связывало с англичанами, мы вместе боролись против гитлеровских милитаристов».

Это точно. Три тысячи самолётов, четыре тысячи танков, а также боеприпасы, продовольствие, медикаменты прибыли в наши северные порты, несмотря на яростную бомбардировку фашистами союзнических кораблей. Города Англии в течение всей войны также подвергались вражеским авиационным налётам. Недаром до основания разрушенный Ковентри — побратим нашего Волгограда (Сталинграда).

Важен и такой аспект. Англичане, как известно, — родоначальники футбола. Оттого их позиция на международной арене долгие годы выглядела своеобразно. В чемпионатах мира островитяне демонстративно не участвовали, считая себя по умолчанию сильнее всех. Серьёзных игровых контактов с континентом тоже не поддерживали. Континент реагировал по-разному. В СССР, например, к «запроливным» кудесникам мяча относились благоговейно. Отцы-основатели без вопросов представляли собой недосягаемую вершину.

И вдруг в самый разгар войны лично Стэнли Роуз, возглавлявший тогда Английскую федерацию футбола и дослужившийся позднее до поста президента ФИФА, начал «продавливать» идею серии поединков между лучшими советскими и английскими клубами. Конечно, пока шли бои и каждый день погибали люди, воплотить в жизнь предложенное было нереально. А вот когда война закончилась, эта идея смогла осуществиться.

Отдадим должное родному руководству — действенных препонов никто не чинил. «В октябре нас ошеломила и обрадовала весть о том, что команде предстоит поездка в Англию», — вспоминал Бесков. Огромная страна замерла в тревожном ожидании у радиоприёмников. Радовать сограждан будет буквально каждое слово Вадима Синявского — знаменитый комментатор оказался единственным представителем отечественных СМИ в динамовском турне.

Однако пора отличить личное от общественного. По меньшей мере один молодой человек из немалой советской делегации летел в Лондон с особым настроением.

2 ноября Бесков получил от новой знакомой, семнадцатилетней Валерии Васильевой, её фотографию (с этим снимком он не расставался всю заморскую поездку). Два дня спустя, уже в самолёте, Константин подумывал о покупке туфель для московской красавицы. Что говорило о серьёзных намерениях.

«Это была исключительной красоты женщина, — вспоминал знаменитый футбольный статистик К. С. Есенин в фильме 1984 года «Футбол нашего детства» режиссёра Алексея Габриловича. — Помню, на каком-то матче я обернулся — посмотрел на её живую реакцию, — и потом уже не спускал глаз. Футбола для меня на ближайшие полчаса не существовало... Это было первое послевоенное время. Молодость наша. И красота могла тогда, в тот момент смутить и заядлого болельщика».

Начало отношений Кости и Леры окутывала атмосфера какой-то мистики. Будущие супруги не раз встречались на московских улицах до официального представления друг другу. «Шли мы, — вспоминал Бесков, — однажды с приятелем Яшей Гениным, инженером (он стал вскоре лауреатом Сталинской премии), кажется, возле московского сада “Эрмитаж”. И навстречу — две девушки. Одна из них произвела на меня огромное впечатление. Сразу, с первого взгляда!» Мысль о женитьбе возникла молниеносно, как удар по воротам: «Знаешь, Яша, вот на такой девушке я бы женился...»

Затем судьба вновь и вновь сводила их. Прогуливался Константин, например, с партнёром по «Динамо» Александром Петровым. Глядь — навстречу две барышни. Бесков потерял дар речи: одна из них точно была Лера. То есть имя он узнал позднее. А в ту секунду опять подумал о свадьбе. Но на знакомство так и не отважился.

В другой раз разговорились в том же «Эрмитаже» с большим любителем футбола, звездой оперетты Владимиром Аркадьевичем Канделаки. Вдруг — снова два небесных создания, Лера с подругой. Оказалось, Канделаки — хороший знакомый девушек: они передали ему привет от Лериной мамы и удалились.

Между прочим, и Валерия Николаевна не забыла той встречи: «Обратила внимание на одного из парней, которые стояли с ним (с Канделаки. — В. Г., А. Щ.): интересный такой молодой человек в щегольском макинтоше, в белых с жёлтым ботинках, какие не очень часто можно было увидеть в то время в Москве. Этот парень почему-то очень пристально на меня смотрел. Но мы раскланялись с Канделаки и ушли. Знакомства не произошло». Надо же, и редкий цвет ботинок углядела девушка! И что молодой человек «интересный» — а они, не проронив не слова, расходятся в разные стороны.

Бесков остался в привычном недоумении. Можно себе представить, насколько он был потрясён, когда осенью уже на улице Горького, зайдя в кафе-мороженое, увидел всё тот же неизменный девичий дуэт! Однако и на этот раз постеснялся подойти.

Помог... футбол. Компанию Косте после тренировки составлял, разумеется, Саша Петров. Полакомившись мороженым и выйдя на улицу, ребята обнаружили, что... забыли в кафе чемоданчики с игровой амуницией. Вернулись. И — столкнулись нос к носу с прекрасными незнакомками.

Тут уж пришлось представиться. Динамовцы пригласили девушек на скромный командный ужин перед отлётом в Англию. Там и состоялась передача той самой Лериной фотографии. Одним словом, понятно, в каком настроении отправлялся Бесков на исторические матчи с родоначальниками игры.

По приезде в Лондон наших решили разместить в гвардейских казармах.

Этот факт вызывал возмущение советской общественности примерно лет сорок. Даже в 1989 году М. И. Якушин в книге «Вечная тайна футбола» не обошёл вниманием казарменную тему. Когда команда прибыла на ночлег в действительно мрачноватое здание, въедливый старший тренер оглядел в замочную скважину будущую спальню и, увидев 30 незастеленных кроватей, решительно обратился к представителю ассоциации — естественно, через переводчика: «Ключ можете не приносить. Здесь жить мы не будем, поскольку нет никаких условий для отдыха».

Всеволод Бобров вспоминал так: «Королевские казармы... Огромные, мрачные комнаты, железные койки. Не очень-то гостеприимно, но ничего. Сложили вещи, умылись — и на улицу».

Выходит, ключ приносили и дверь открывали. Правда, по словам Алексея Хомича, ждать ключа пришлось около часа. Затем «перед глазами гостей предстала ужасная картина: стены в паутине и плесени, на койках грязные матрасы, а вместо подушек жёсткие, неопределённого цвета валики. Жить здесь, конечно же, было невозможно, и команда поехала в советское посольство».

Бесков же просто констатировал: «Вид мрачной комнаты с тридцатью койками не вызвал восторга у Якушина и у представителя советского посольства. Они стали настаивать на предоставлении иного жилья».

Как видим, 24-летнего нападающего жилищный вопрос на тот момент не слишком занимал. И в Англии на него произвела впечатление не казарменная тема, а реакция лондонцев на сложившуюся ситуацию. Несмотря на то что серьёзной вины принимающей стороны не было (многие здания пострадали от бомбардировок; наши прибыли на полгода раньше, чем их ждали; ко всему прочему, поздней осенью в британскую столицу понаехали различные делегации и оккупировали все гостиницы), горожане, узнав вечером 5 ноября из газет о патовом положении, выказали живейшее участие. Бесков вспоминал: «...моментально в советском посольстве один за другим стали раздаваться телефонные звонки с предложениями жилья для динамовцев. Таких набралось около трёхсот». А вскоре, к общему удовольствию, освободился «Империал-отель», куда и поселили советских футболистов.

Стоит внести ясность ещё в один вопрос. Динамовцы взяли с собой в Англию двух одноклубников из Ленинграда — полузащитника Бориса Орешкина и правого крайнего Евгения Архангельского. И главное: в Англию отправился 22-летний форвард ЦДКА Всеволод Бобров — мегазвезда отечественного спорта. Любопытно, что основной противник бело-голубых по чемпионату СССР в те же сроки успешно сражался на футбольных полях Югославии (три победы и одна ничья). Бомбардира (24 гола в закончившемся первенстве Союза) изъяли из родного коллектива в последний момент. Взамен армейцы получили для югославского турне пятерых игроков «Спартака» и «Крыльев Советов». Стоит признать, внешне неоднозначная рокировка закончилась очень успешно. Оставляя в стороне балканские победы, скажем прямо: Бесков получил прекрасную возможность выступить вместе с Бобровым, а Бобров — в свою очередь, с Бесковым.

Усиление московского «Динамо» выглядело абсолютно справедливым. Всё-таки предстояли встречи с «великими и ужасными» британцами. Причём с переездами. Травмироваться в жёсткой, контактной игре нетрудно. Значит, стоит помнить о возможной замене. Собственно говоря, Якушин с такой целью и занимал исполнителей из других клубов. Крепкий Орешкин мог свободно выйти на месте Всеволода Блинкова или Леонида Соловьёва. Скоростной Архангельский был способен взорвать правый фланг атаки против любого соперника. Что же до Боброва, то формально он выступал на позиции Александра Малявкина: стало быть, у тренера появлялся выбор. На деле вышло гораздо прозаичнее. Правый крайний бело-голубых Василий Трофимов приехал за границу не совсем долеченным и, отыграв всего 65 минут, получил новое повреждение. Посему Архангельский провёл на Туманном Альбионе лучшие матчи в своей карьере. Орешкин тоже пригодился, когда в третьем поединке с «Арсеналом» травмировался Леонид Соловьёв. А Бобров сыграл на безальтернативной основе: уже в Англии Малявкин заболел желтухой и провалялся всё турне в местном госпитале.

Теперь несколько слов о соперниках. Их реальный потенциал оценить трудно. Английское первенство прервалось ещё в 1939 году. К 1945-му британцы, в отличие от СССР, чемпионат не возобновили. То есть игроки не выступали на подлинно высоком уровне шесть лет (соревнования в трёх региональных лигах, проходившие в годы войны, не в счёт). У нас в этом плане, безусловно, было преимущество.

«Челси», с которым предстоял первый поединок 13 ноября, и в конце 30-х, и во второй половине 40-х выступал в первой, сильнейшей лиге, где звёзд с неба не хватал, занимаясь преимущественно борьбой за выживание. Но какое это имело значение для советских футболистов! Им противостояли англичане, и играть приходилось на чужом поле. Болельщиков на стадион «Стэмфорд Бридж» набилось гораздо больше официальных 75 тысяч: люди оккупировали пространство за боковой и лицевой линиями, кроме того, влезли на деревья, фонарные столбы, крыши соседних домов. И всё это возбуждённое сообщество орало, вопило, дудело в дудки, трещало в трещотки. Посланцы Страны Советов очень волновались. На вратаре Алексее Хомиче, что называется, лица не было. Партнёры обратили внимание на припасённые в подтрибунном коридоре носилки. «Леша, — сострил кто-то, — говорят, Лаутон уже убил трёх вратарей. Не зря он интересовался твоим здоровьем. Вот и носилки...» И тут подошёл Бесков, улыбнулся: «Ты что это такой бледный? Ладно, не трусь, забьём гол — сразу успокоишься». Хомич и Бесков выступали ещё юношами за команду Таганского парка. И теперь у Константина с Алексеем был один чемоданчик на двоих: зарубежная командировка предполагала режим экономии.

В дебютном поединке с «Челси» отличились и вратарь, и нападающий — хотя то же самое справедливо сказать обо всех динамовцах. То, что москвичи интенсивно размялись по нашей методике перед игрой, удивило взыскательную публику. То, что они, по российской традиции, вручили по букету цветов хозяевам, потешило зрителей (у англичан цветы приносят только на похороны). Однако то, что советские футболисты принялись вытворять с первых минут после свистка, вполне квалифицированных ценителей игры без преувеличения потрясло. Суть в следующем: британцы — ярые консерваторы, привыкли действовать по позициям (чему и номера соответствовали). Правый крайний — справа, левый — слева и т. д. «Динамо» же с ходу закрутило непонятную карусель, когда исполнители непрестанно и очень быстро менялись местами. Центральный защитник Джон Харрис уже по окончании матча признался: «Московское “Динамо” — это самая лучшая команда, против которой я когда-либо играл. Я предупреждал, что русские могут преподнести сюрпризы, и моё предположение оправдалось полностью... Мне ни разу не приходилось затрачивать так много труда для того, чтобы найти своего непосредственного противника центрфорварда Бескова. Он был повсюду. Левый край Сергей Соловьёв оказывался в центре с такой быстротой, с какой лучшие английские спринтеры приходили когда-либо к финишной ленточке».

Это Харрис после игры произнёс. Когда эмоции чуть улеглись и состояние почти нормализовалось. А представьте, каково опытному, именитому мастеру, капитану «Челси» пришлось на поле, особенно сразу после стартового свистка. Бесков же уходит от лобового столкновения: то чуть вглубь поляны, то на один из флангов. Зато номинальный краёк С. Соловьёв выдвигается в центральную зону. Ненадолго. Потому как в следующей атаке там вновь оказывается непредсказуемый Бесков.

По совести сказать, покорение Великобритании и состоялось за те первые десять минут игры. Многотысячный стадион — трудно поверить — стал болеть за гостей. Здесь, несомненно, решающую роль сыграло мастерство динамовцев. Но не забудем и о неподдельно добром отношении англичан к СССР. Всё же понятно: их, жителей города, да и всей страны, жестоко и методично бомбардировали враги. Теперь же всё — отбомбились. И вообще отвоевались. А устроили в конечном счёте эту радость земляки тех симпатичных ребят, что вышли играть против «Челси». Ещё и поэтому во время игры на трибунах мелькали красные флаги, слышались здравицы в честь Сталинграда, а под конец в оркестровом исполнении прозвучали гимн Советского Союза и песня «Полюшко-поле»...

Между тем после 20 минут игры... лондонцы вели — 2:0. Парадокс объясним: наши — Карцев, Бесков, Бобров — многовато ошибались при завершающем ударе. И даже когда быстроногого Бескова сбили в штрафной, Леонид Соловьёв, безупречно исполнявший пенальти Хомичу на тренировках, угодил в штангу. Зато подданные короля Георга свои возможности использовали сполна, причём Гулден и Вильямс забивали из убойных позиций. Вопреки счёту и сложившимся традициям, в перерыве разноса в динамовской раздевалке не случилось. Михаил Якушин не стал давать дополнительно ценных указаний и перестраивать тактический план — всё шло верным курсом. Движение в нужном направлении не могло не дать результата.

Превосходный второй тайм интересно рассмотреть через свидетельства разных участников. Безусловно, авторство советских голов (Карцев, Архангельский и Бобров) никто не оспаривает. И комбинация, приведшая к первому ответному мячу, не вызывает вопросов. «Сергей Соловьёв стремительно прошёл по левому краю, отдал мяч назад Бескову, вошедшему в штрафную площадь, а Бесков, не задерживаясь, передал мне. Я ударил... Счёт стал 1:2», — свидетельствует Василий Карцев в вышедшем по горячим следам сборнике «19:9». Неразбериха возникает с последними пасами в двух других случаях. По мнению В. Боброва, Евгений Архангельский сравнял счёт с подачи Карцева. М. И. Якушин убеждён: предголевой штрих совершён Константином Бесковым. С тренером солидарен А. П. Хомич.

Третий гол «Динамо» (до этого великолепный форвард Томми Лаутон отработал 14 тысяч фунтов, заплаченных за него, и красиво забил Хомичу), как и второй, был проведён после стремительной атаки. Автор мяча, который подвёл итог матча (3:3), Всеволод Бобров считает: ассистентом являлся Василий Карцев. Михаил Якушин называет Бескова. Тот же десятилетия спустя со всей определённостью описывал заключительную комбинацию, будто вновь находясь внутри действия: «А за семь минут до конца встречи я увидел Боброва, который мог выйти на голевую позицию, если бы туда был послан мяч. Я отправил мяч именно в ту точку, откуда Боброву было сподручней нанести прямой удар, и Всеволод вложил в этот удар всего себя».

Бобров, получая мяч на ход и находясь лицом к воротам, мог и впрямь не разглядеть пасующего. Важнее не потускневшая с годами уверенность тренера в том, кто внёс решающий вклад. Не зря Якушина-игрока называли Хитрым Михеем. Всю жизнь бегать по зелёному газону невозможно. Неизбежно приходит время делиться накопленной «хитростью». В «Вечной тайне футбола» есть исчерпывающее высказывание о Бескове-игроке: «Это был нападающий высокого класса — техничный, изобретательный, умный. Он умел и отлично организовывать атаки, и не менее отлично завершать их. Всегда действовал разнообразно, не боясь брать игру на себя, хорошо владел обводкой. Все свои лучшие качества Бесков и показал во время нашего турне по Великобритании, в частности, в игре с “Челси”, где он проявил себя прежде всего как превосходный диспетчер».

Справедливо. Уже в следующей встрече с валлийским «Кардифф Сити» Константину удалось проявить не только организаторский, но и бомбардирский талант. Нигде и никогда потом их тандем с Всеволодом Бобровым не работал настолько волшебно.

Впрочем, для начала уясним статус клуба из Уэльса. До войны он выступал в южном дивизионе третьей английской лиги. Вроде бы не впечатляет. Однако незадолго до поединка с «Динамо» валлийцы дважды встречались с «Челси». Результаты — 2:2 и 3:2 в пользу «Кардиффа». Недаром В. М. Бобров в мемуарах 1963 года выскажется прямо: «“Кардифф Сити” в то время считался по классу, во всяком случае, не ниже “Челси”». В первом послевоенном сезоне 1946/47 года «Кардифф Сити» уверенно выиграет турнир в своём южном дивизионе, опередив ставший вторым «Куинз Парк Рейнджерс» на 9 очков, а через год во второй английской лиге займёт пятое место.

Объективно наш чемпион превосходил мастерством хозяев стадиона «Ниниан Парк». Конечно, «Кардифф» являлся командой молодой и очень скоростной, чем в выгодную сторону отличался от «Челси». И, разумеется, игроки появились перед советским соперником не из шахты, едва приняв душ. Уэльс готовился одновременно и к битве, и к празднику. С одной стороны, футболисты достойно тренировались, с другой — организаторы проявили куда больше усердия, нежели их английские коллеги. В Кардиффе, заметим, проходила профсоюзная конференция, на которую съехались делегаты из разных городов. Однако 17 ноября мужчины быстро покончили с повесткой дня и поспешили на футбол. Проходы для безбилетников с помощью трёхсот полисменов закрыли, так что любители посмотреть матч бесплатно ограничились крышами ближайших зданий. Особенно порадовал всех огромный свежеизготовленный портрет Сталина, развёрнутый на одной из трибун.

Праздник состоялся, но вот битвы не случилось. Москвичи, которым перед игрой противники трогательно вручили маленькие шахтёрские лампочки, на сей раз обошлись одним букетом цветов: капитан «Динамо» Семичастный передал его коллеге Стэнсфилду.

Отошедшие от зарубежного волнения советские футболисты по-серьёзному отбивались у своих ворот первые пять минут. Дальше сказался класс. Всеволод Бобров вспоминает: «На 7-й минуте судья Дэвис назначает штрафной в сторону кардиффцев. Бьёт Бесков, я успеваю удачно выйти на передачу и ударить головой. Маклафлин, вратарь, не успевает с броском. Счёт открыт. Через три минуты поменялись ролями: я вывел нашего центрфорварда в прорыв, а Бесков сильнейшим ударом удвоил счёт». И пошло. Третий мяч на 25-й минуте был проведён после хорошей комбинации Л. Соловьёв — Бесков — Архангельский. Спустя девять минут после перерыва Бесков, ставший героем матча, забил четвёртый. Уместно дать слово Михаилу Якушину: «Пропустили хозяева несколько мячей и растерялись. А поскольку опытных футболистов у них не было, то и подсказать никто не мог, как дело исправить. Наши же почувствовали слабину соперника и ещё больше прибавили».

Плюс к тому «шахтёры» очень захотели ответить голом престижа и оголили тылы. Динамовская пятёрка нападения с удовольствием менялась позициями, затеяв русский организованный беспорядок. Бесков, Бобров и примкнувший к ним Евгений Архангельский сотворили голевую феерию. У первого — «покер» (четыре мяча в одной игре), два других достигли хет-трика. Итог — 10:1.

Прекрасной игрой Константин Бесков сделал себе достойный подарок к грядущему 25-летию. Но внимание самых близких людей, несомненно, ценнее всего. Наверное, Лера Васильева в свои семнадцать сама не понимала до конца, насколько дорога была её поздравительная телеграмма по почти классическому адресу: «Англия, Лондон, команде московского “Динамо”, Константину Бескову».

До Константина телеграмма дошла. Видимо, в тот судьбоносный праздничный день он постиг для себя и многое другое. Поскольку 18 ноября на квартиру к Васильевым позвонил С. Д. Индурский, главный редактор газеты «Московский большевик», и предложил прибыть в редакцию в определённое время: Бесков должен был находиться на проводе.

Ситуация по тем временам уникальная. Телефонный разговор напрямую с Лондоном для обыкновенного советского гражданина (не достигшего в нашем случае совершеннолетия) выглядел фантастикой. А тут ещё серьёзный номенклатурный товарищ приглашает девушку в центральный печатный орган, в 1950-м переименованный в «Московскую правду», для беседы с едва, по сути, знакомым молодым человеком. К тому же отец Валерии, Николай Никанорович, находился с 1944 года в заключении!

Тот звонок сделал реальностью Вадим Синявский. Единственный представитель советской прессы в динамовском вояже контактировал и с «Московским большевиком». Непосредственное общение радиокомментатора с главным редактором принесло плоды. И всё же вопрос о том, как дочь репрессированного смогла пообщаться с Англией, не имеет однозначного ответа.

Но мы сейчас вернёмся к туфлям. (Собственно, это всё, о чём нам положено знать). Известно, что размер ноги был установлен, туфли куплены и доставлены по назначению. Однако модная зарубежная обувь на каучуке отказывалась налезать на московскую ножку. Пришлось дружной коммуналке в Ананьевском переулке по очереди разнашивать Костин подарок, да ещё и прибегнув к помощи кипятка.

Англия тем временем была ошеломлена успехом динамовцев. В принципе поражение «Кардиффа» сенсацией не стало. Потрясали цифры: 10:1. Справедливо отмечалось, что в Великобритании валлийцев с таким счётом никто бы не обыграл. Именно после «покера» Бескова на родине футбола прозвали «Бомбардиром». Но имя заработал себе не он один. Ценители игры увидели перед собой доселе незнакомую, новую и при этом блистательную команду.

Третьим соперником москвичей стал столичный «Арсенал». Этот клуб до войны в Советском Союзе очень почитали. Многие публикации «Красного спорта» были посвящены знаменитой команде, безусловному лидеру английского футбола (пять чемпионских званий в 30-е годы тому подтверждение). Подопечные Якушина очень хотели сразиться с «канонирами». Поэтому «Арсенал» значился противником «Динамо» в той незабываемой серии при всех раскладах.

Английские чемпионы довоенных лет к ноябрю 45-го не представляли собой прежней внушительной силы. Наряду с опытными футболистами выступали и совсем молодые игроки, так что в текущих региональных соревнованиях команда пока что находилась в тени. Потому об усилении состава заговорили все и сразу. Бесков с удовольствием возвращался в памяти к остроумной карикатуре газеты «Ивнинг ньюс»: «В кабинет командующего английской оккупационной армией в Германии (вспомним, дело происходит в 1945 году), держащего в руках газету с анонсом: “Динамо” — 10, “Кардифф Сити”— 1, вбегает рассыльный с возгласом: “Сэр, SOS от ‘Арсенала’, просят срочно прислать подкрепления, включая танки, к среде 21 ноября!”».

Танки, понятно, не подогнали, а игроков хороших позвали. По идее, такая практика была в порядке вещей. Например, «Челси» 13 ноября рекрутировал из «Фулхэма» защитника Бакуззи и полузащитника Тейлора. Однако «Арсенал» решился на нечто беспрецедентное. Против «Динамо» с первых минут в майках клуба вышли шестеро (!) приглашённых футболистов из пяти команд[5]. Фактически это была сборная Англии. По крайней мере вариант её возможного состава на ноябрь 1945 года. Чего стоит участие в матче одного из лучших правых крайних за всю историю, первого обладателя «Золотого мяча» (1956 год) Стэнли Мэтьюза! Не забудем и грозного форварда Стэна Мортенсена, который в 25 матчах за национальную сборную в период с 1947 по 1953 год проведёт 23 гола.

Наш тренер Михаил Якушин недовольства не выказывал: «Я лично к переменам в составе “Арсенала” отнёсся спокойно. Мы приехали в гости, и, в конце концов, дело хозяев решать, какую команду против нас выставлять. Главное для нас — сыграть хорошо».

То было общее желание для всех: игроков, судей, тренеров, зрителей, журналистов. В полной мере не получилось. Помешал традиционный альбионский туман. По-хорошему, встречу следовало отменить. Да как на такое пойти при полном стадионе и жутком ажиотаже?! К тому же перед началом игры те и другие ворота ещё находились в зоне видимости с центра поля. Однако с каждой минутой фирменный «гороховый суп» (разновидность лондонского тумана) становился гуще и гуще. «Мяч у Сергея Соловьёва. Я вижу сквозь туман, как он обводит одного защитника, второго, — поражался Всеволод Бобров, — и вдруг резко, точно отдаёт пас мне. Мгновенный взгляд вперёд, различаю перед собой стойки ворот и бью. Мяч исчезает в тумане, как самолёт в облаках. Лишь через мгновение вижу: вратарь Гриффитс направился вглубь ворот. Значит, удар достиг цели». Произошло это уже на 1-й минуте. Так продолжалось до перерыва. В молочном мареве арсенальцы не только сравняли счёт, но и оторвались на два мяча — хет-трик оформил Мортенсен. 1:3 к 38-й минуте. Перспективы мрачные.

Ушли бы наши при такой ситуации в раздевалку — плохи дела.

Гол Бескова поменял вектор движения в матче. Комбинация Блинков — Трофимов — Бесков завершилась могучим ударом. 2:3. Надо признать: этот изумительный мяч в ворота «Арсенала» стоит ничуть не меньше четырёх, отгруженных в сетку несчастного «Кардифф Сити». «Бомбардир» получил ещё одно звание: «Канонир».

А туман между тем сгущался. Арсенальские представители в перерыве предложили матч прекратить. Якушин принципиально отказался: каким образом? Распустить болельщиков? И потом, окончательное решение принимает судья. Лучший отечественный арбитр Николай Латышев, призванный обслуживать игру, и в страшном сне не мог вообразить остановку поединка после первой его половины.

Дело не в счёте. Просто играть надо по установленным правилам до самого конца. Хотя туман временами усиливался так, что видимость достигала буквально пяти-шести метров. По совести, можно говорить о другом виде спорта: в настоящем футболе необходимо различать и партнёров, и противников, и ворота.

До сих пор до конца не ясно, каким образом состоялось третье взятие ворот «Арсенала». В книге «19:9» утверждается: «Бобров снижает мяч головой. Вратарь пытается взять его, но наталкивается на С. Соловьёва и упускает мяч в ворота». Согласно другой версии, Браун всё-таки дотянулся до мяча, а Сергей Соловьёв добил его в сетку. Любопытно, что Бобров в книге «Самый интересный матч» (1963) признаёт авторство Соловьёва, но при этом включает в эпизод угловой, поданный Трофимовым. Больше про корнер не вспоминает никто[6]. Зато Бесков весьма развёрнуто описывает ход атаки: «В тумане меня потерял мой опекун Бернард Джой. Я вдруг ушёл от него и исчез. Пока Джой, насколько позволяли ход и темп игры, разыскивал меня, через центр двинулся к британским воротам Бобров. Джой сейчас же приклеился к нему, Бобров продолжал движение, надеясь на пас. И получил мяч из тумана — это я верхом послал его Боброву...»

И всё же исчерпывающе восстановить картину вряд ли возможно: тому препятствуют и пресловутый туман, и прошедшие годы, и влияние литзаписчиков. А вот победному мячу «Динамо» повезло больше. О нём также рассказывают по-разному, однако канва событий сомнений не вызывает. Может, потому, что получился новый шедевр.

М. И. Якушин: «...Бесков в борьбе с Джоем эффектно отбросил мяч назад Боброву, и тот забил победный гол — 4:3». В. М. Бобров детализирует: «Василий Карцев, получив мяч в глубине, провёл его до середины поля, сыграл со мной в “стенку” и вдруг точно выложил мяч Бескову. Наш центр ворвался в штрафную, ему наперерез бросился защитник Джой. Бесков сделал стремительный рывок влево и, чутьём угадав, что я иду за ним, оставил мяч. С хода, метров с пятнадцати, я сильно ударил и отчётливо увидел (то ли туман на мгновение рассеялся, то ли удар получился столь ярким, что прошил пелену, то ли, наконец, литзаписчик Л. Б. Горянов слегка приукрасил момент. — В. Г., А. Щ.), как мяч влетел в верхний угол ворот». К. И. Бесков довершает картину: «Недалеко от центра поля я принял мяч и сделал с ним рывок в штрафную площадь, тяготея чуть влево. Джой следовал за мной по пятам, правый защитник “Арсенала” мчался мне навстречу. Я остановил мяч позади себя, а сам продолжал движение в прежнем направлении; мы столкнулись с правым защитником, оба упали... Но мяч-то остался на “огневой позиции”, прямо перед воротами! На мгновение центральным нападающим стал Всеволод Бобров, подхватил оставленный мной мяч, сделал с ним шаг, другой и пробил. 4:3!»

Победа. Динамовцы превзошли грозного, без оговорок, оппонента.

Заключительная встреча с «Глазго Рейнджерс», при всём неизбежно наступившем благодушии (на победы в Англии в общем-то не рассчитывали, а разгром в Кардиффе привёл советских людей в состояние эйфории), была, вероятно, самой трудной в британской поездке. Как подчёркивает Аксель Вартанян в своей футбольной летописи, шотландцы «считали себя сильнее англичан, имевших высочайшую в мире репутацию. Не без оснований. В личных встречах с момента рождения современного футбола и до 1939 года включительно сборные этих стран встречались 63 раза. Итог: +29 =15—19, 120—102 в пользу Шотландии»[7]. Добавим к сказанному: «рейнджеры» твёрдо и почти неизменно являлись лучшей командой собственного внутреннего чемпионата. Плюс ко всему это была завершающая игра турне — даже у подготовленных спортсменов накопилась усталость. Дополнительный аспект проявлялся в несколько изменившейся хозяйской позиции. Это с «Челси» и «Кардифф Сити» британцы болели и за своих, и за советских. Уже к «Арсеналу» патриотизм, естественно, возобладал. В частности, лондонцы предъявили претензии к судейству Николая Латышева.

Впрочем, гостей из столицы никто не прогонял. Наши имели возможность посетить могилу Карла Маркса в Лондоне, сходить на бокс и в зоопарк. Футбол тоже не запрещали смотреть. Разделились по интересам. Бблыпая часть делегации футболом уже пресытилась.

А Якушин, Семичастный и Бесков отправились в Глазго — увидеть в деле будущего соперника. «Рейнджерс» встречался с клубом «Бодуэлл» и обыграл его — 2:1. Михаил Иосифович понял: «Шотландцы играют быстрее. Игроки подвижнее и проворнее англичан. Техника игроков на большой высоте. У меня сложилось впечатление, что эта команда не слабее тех, с которыми мы встречались».

Оценка Якушина оказалась точной. 28 ноября матч на стадионе «Айброкс» начался с яростного натиска хозяев, к которому гости были готовы. Несмотря на серьёзное силовое давление, динамовцы уже на 3-й минуте сочинили изящную атаку: «Бесков, приняв на подступах к штрафной отменную передачу Карцева, занёс было ногу и... получил болезненный удар сзади по другой — опорной» (А. Т. Вартанян). Штрафной с 18 метров исполнил Карцев. «Рейнджеры» проявили странный непрофессионализм: «стенку» не поставили, вратарь долго думал — прыгать или не прыгать. Хотя кто такой Василий Карцев, за три игры могли бы понять. В результате голкипер мяча не достал. 0:1.

Дальше придётся коснуться темы судейства. В Глазго английский рефери Томпсон поставил в динамовские ворота два пенальти. Впоследствии в основном говорили о втором, но и первый, назначенный на 7-й минуте, вызывает огромные сомнения. Нападающий шотландцев в игровом эпизоде наткнулся на спину советского защитника — и красиво упал. Однако великолепно проведший всё турне Алексей Хомич одиннадцатиметровый отразил.

Хозяева не успокаивались, действуя резко, порой грубо. Но мяч вновь влетел в их ворота. На сей раз после образцовой многоходовой комбинации. Приняли в ней участие все пятеро форвардов — Сергей Соловьёв, Архангельский, Бобров, выманивший на себя двух защитников, Бесков, классно, в касание отдавший мяч на убойную позицию, и Карцев, с ходу пробивший в дальний угол. Эти трибуны такого ещё не видели. «Идеальный гол, лучший из забитых когда-либо на “Айброкс”!» — восхищался на следующий день местный газетчик.

Упрямые потомки кельтов на 40-й минуте один мяч отквитали. Однако «Динамо» и во втором тайме сохраняло преимущество. Объективно говоря, особых предпосылок к ничейному счёту не возникало. Поэтому вновь взял слово арбитр. Правда, не Томпсон, а линейный из Шотландии. Главный судья после столкновения в гостевой штрафной назначил свободный в пользу москвичей. Неожиданно боковой рефери сообщил Томпсону о нарушении, которое, вероятно, сам и придумал. Второй отражённый пенальти в такой схватке — из области фантастики. 2:2.

Итак, две победы, две ничьи, разность мячей 19—9. Безусловный успех! Но не менее важным стало признание «континентальной» команды на родине футбола. Процитируем двух подлинных мастеров, противостоявших динамовцам в форме «Арсенала». Капитан лондонцев Бернард Джой: «Когда игрок владеет мячом, не один-два, а сразу шестеро его партнёров выходят на свободное место, готовые получить мяч. Перекрыть сразу всех невозможно, и точный пас своему игроку обеспечивает преимущество. Мы тратили много сил на утомительную погоню за призраками... В физической подготовке они далеко нас опередили. Они покрывают огромные расстояния... Атакуют и защищаются ввосьмером...» Насчёт призраков сказано от души. Напомним, Бесков неуловимо ускользал от опекавшего его Джоя почти весь матч — тут не только в призраков, во что угодно поверишь.

А вот впечатления великого Стэнли Мэтьюза: «Позиционная игра их форвардов — лучшая из всех, что я видел у континентальных команд. Крайние нападающие обладают высоким мастерством и хорошей скоростью. Инсайды могут заставить катиться мяч, куда надо». Опять же, пусть Бесков и действовал по стартовой расстановке на месте центрфорварда, — всё равно по ходу каждого поединка атакующая пятёрка непрерывно менялась позициями. И комплимент будущего сэра Стэнли относится к Бескову в полной мере.

Так или иначе, встречи на футбольном газоне подошли к концу. Однако гостеприимная Британия ещё неделю не отпускала полюбившуюся команду. Нелётная погода также способствовала задержке. Появилась новая возможность пообщаться в неформальной обстановке. Состоявшийся в мэрии грандиозный приём на 800 персон порадовал всех. Лишь Константин Бесков не слишком веселился. Он очень хотел в Москву. Там же не только родители, но и красавица Валерия.

Вечером 7 декабря после месячного отсутствия наш коллектив возвратился на родину. Триумфаторам воздали должное. Музыка, цветы, речи. Родители, жёны, друзья. Бескова встречала мама. А он искал глазами Леру. Где же та девушка, с которой он познакомился перед самым отъездом, от которой получил щемящую душу весточку в Лондоне, с которой, вопреки всему, сумел переговорить по телефону в свой день рождения? Неужели забыла так быстро? Или вовсе не думала о нём?

Они вернулись домой, к приготовленным Анной Михайловной пирогам. За семейным столом посидели совсем немного. Потому что, отдав должное отцу и матери, Константин с завидной футбольной скоростью рванул на улицу к телефону-автомату. Набрал вызубренный наизусть номер: «Почему не встретила?» Лера успокоила: «Я хотела, но когда стали приглашать в автобусы, спросили: “Бескова кто встречает?” — Прозвучало: “Мама”, и я оказалась лишней».

Костя не стал терять времени: «Приезжай!» Она приехала уже на третьем трамвае. Тут состоялись и вручение драгоценных туфель, и знакомство с родителями. Засиделись за полночь. Провожать девушку домой пришлось пешком по морозной Москве. Шли долго, не могли наговориться. Когда добрались до дома в Ананьевском переулке, выяснились две вещи: у Валерии жутко замёрзли ноги (пальтишко короткое, капроновые чулочки), а Константину опасно возвращаться домой — в Москве тогда орудовала банда «Чёрная кошка». Лерина мама Елизавета Павловна предложила молодому человеку раскладушку...

В результате за один, в сущности, вечер всё и сладилось. Необходимые для серьёзных отношений условности были соблюдены, стремительному развитию отношений уже ничто не могло помешать. Они виделись почти каждый день. Валерия Николаевна потом вспоминала, как просила у соседей по коммуналке кусочек сала с возвратом, смазывала им сковородку и разогревала макароны. Больше ничем угостить своего Костю не могла. Впрочем, больше им и не требовалось. А 17 февраля 1946 года они поженились.