Безжалостная нота

28.

КАДЕНС

— Бриз!

Я с разбегу прыгаю на свою лучшую подругу и обхватываю ее руками.

Она отшатывается назад, ее светлые волосы хлещут меня по лицу.

Бриз смеется и толкает меня.

— Девочка, ты задушишь меня до смерти.

Я еще крепче прижимаюсь к ней.

— Плевать. Смирись с этим.

Видеть свою лучшую подругу после невероятно длинной недели — совершенное блаженство.

В последнее время каждый день в Redwood кажется, что я проживаю целую жизнь за двадцать четыре часа. Теперь, когда время идет, у нас есть всего два дня, чтобы сделать этот дурацкий выбор. Я словно чувствую, как с каждой секундой из меня утекает жизненная сила.

Я дала обещание спасти Серену, но постоянно натыкаюсь на кирпичные стены. Мне постоянно напоминают о том, насколько я неважна в Redwood Prep.

И это начинает меня доставать.

После той встречи с Миллером мне кажется, что я не могу дышать. Как будто все эти злые, ужасные люди, которые хотят меня заполучить, просто хотят получить отверстие, крошечную трещину, в которую они могут протиснуться, пока не сломают меня.

Это ошеломляет. Сегодня я постоянно бегала в ванную, думая, что надо закричать, но крик застревал в горле и душил меня до смерти.

Redwood Prep — это красивая, роскошная, элитарная тюрьма.

А у меня нет ключа.

Моя лучшая подруга смотрит на меня. Густые ресницы обрамляют сапфирово-голубые глаза, которые искрятся от возбуждения.

— Концерт на Хэллоуин не стоят такой суеты.

Я хихикаю. — О чем ты говоришь? Какой концерт на Хэллоуин?

Она бросает на меня ошеломленный взгляд. — Ты что, забыла?

— Вот дерьмо. — Я сморщила нос. — Я должна играть сегодня вечером.

Меня записала преподаватель музыки, мисс Юнис.

— Тебе нужно выбраться из своего панциря, Каденс.

Я хотела сказать ей, что мой панцирь чертовски крут, а вокруг полно акул, которые только и ждут, чтобы я высунула голову.

Но все, что я сказала, — это «да».

Это было до того, как я узнала, что мне осталось жить всего пару дней, пока Миллер не перевел мой Redwood Prep на режим жизнеобеспечения.

— Ты попросила меня помочь тебе сегодня вечером, так как Вай собирается в дом с привидениями в своей школе. — Голубые глаза Бриз переместились вокруг. — Она уже ушла?

— Нет, она готовится. — Я шлепаю себя по лбу. — Не могу поверить, что я забыла об этом выступлении.

— Ты настолько занята ролью Золушки, что забыла о том, что ты еще и величайший музыкант всех времен?

Я выскочила из своих белых кроссовок. Я весь вечер провела на ногах в закусочной, и мои ступни пульсируют.

— Величайший всех времен — это преувеличение.

— Поспорь со мной.

Я смеюсь. Как только ноги освобождаются, я выдыхаю с облегчением.

Бриз следует за мной в спальню, ее глаза сужаются.

— Что-то происходит? Ты выглядишь напряженной.

— Нет. Просто скучала по тебе.

Я снова обнимаю Бриз, уткнувшись головой в ее плечо и испуская вздох благодарности.

Она знает меня лучше, чем кто-либо другой. И я не хочу, чтобы она видела, что Redwood выбивает из меня все дерьмо.

Пряча от нее лицо, я думаю о последнем сообщении Джинкс.

Прости, Новенькая девочка. Секрет, который ты отдала в обмен на видео с Кристой, слишком ценен. Ничто не может превзойти его. Только если у тебя нет парного видео, которым ты можешь поделиться.

Только если у тебя нет парного видео.

Это прискорбно — отвратительно, правда мысли, которые вызвали ее слова. Это было бы так просто. Датч не скрывал, что хочет меня.

А я...

Нет, я не могу.

Не похоже, что она действительно поможет мне, если я доставлю такое видео.

Но это шанс...

В котором я отчаянно нуждаюсь.

Бриз пожимает плечами.

— Слишком жарко для этих объятий. Иди в душ и переоденься.

— Я сейчас выйду.

Когда я прохожу мимо комнаты Виолы, я вижу, как она играет с макияжем и кольцом. На ее лице так много косметики, что она выглядит намного старше тринадцати.

Это меня настораживает.

Я стучу в дверь.

— Привет.

— Привет.

— Я, эм, хотела поговорить с тобой.

— О нет.

Она быстро моргает.

— Ты и твои друзья-парни будут на этом мероприятии сегодня вечером. Это идеальная среда для того, чтобы они обняли тебя и попытались... ну, знаешь, прикоснуться к тебе.

Она зажмуривает глаза. — Пожалуйста, прекрати.

— Ты не должна делать ничего, что тебе неприятно, хорошо? И если у тебя возникнут вопросы, ты можешь прийти ко мне. Я бы предпочла, чтобы ты поговорила со мной об этих вещах, а не пыталась экспериментировать с мальчиками...

— Фу. — Она втягивает щеки и проводит кистью для макияжа по впадинам на лице. — Я не буду этого делать.

— С мальчиками?

— Разговариваю с тобой о сексе. — Она закатывает глаза. — Это отвратительно.

— Но ты можешь.

Этот разговор неловкий для нас обеих, но я не могу отрицать свой собственный опыт. Дом с привидениями настраивает людей на то, чтобы найти утешение в объятиях друг друга.

Моя сестра не часто общалась с мальчиками без моего присмотра, и я не хочу, чтобы она шла туда с закрытыми глазами.

Если она встретит кого-то такого же сильного, как Датч...

Пламя лижет мою грудь. Я все еще чувствую жар Датча. Его тонкие, уверенные пальцы обжигают мою кожу и посылают по моему телу вспышки удовольствия. Я слышу его дыхание и чувствую непреодолимое желание, которое оно вызывает во мне.

Я ни за что не хочу, чтобы моя тринадцатилетняя сестра оказалась рядом с этими сложными и ненасытными чувствами.

Делай, как я говорю, а не как я делаю, верно?

Сестра сморщила нос.

— Я действительно не хочу слышать это прямо сейчас.

Я облизываю губы и шаркаю ногами перед собой.

У меня нет проблем с тем, что значит быть родителем своей сестры — работать, оплачивать все счета, следить за тем, чтобы Вай была в безопасности, одета и сосредоточена на учебе. Это напрягает меня до предела, но я могу приложить все усилия.

К сожалению, когда дело доходит до этой части воспитания...

— Я знаю, что ты не хочешь, но это нужно сказать. Мне нужно, чтобы ты была в безопасности.

— Хмф.

Я прислонилась к двери.

— Ты знаешь, почему я так тебя защищаю, да? У тебя такой большой потенциал. Мне невыносимо видеть, как ты тратишь их на кого-то, кто просто сделает тебя беременной и бросит тебя, как отец Рика сделал с мамой.

Она закатывает глаза, пока они не встречаются с моими.

— Я поняла.

В этом заявлении немного больше серьезности, чем обычно, что, вероятно, означает, что ей так же неприятна эта тема, как и мне.

Я начинаю уходить, но потом оборачиваюсь.

— Кстати, ты нашла свое ожерелье?

— Нет. — Она откупоривает тюбик помады и подносит рот к зеркалу. — Знаешь, что еще странно? Я тоже не могу найти свой планшет. Я думала, что оставила его на кухонном столе, но когда вернулась... — Ее закатывание глаз — чистое, подростковое совершенство. — Это был ад пытаться редактировать свои посты в социальных сетях без него. Ты ведь не прятала его от меня, правда?

В моей голове проносится нотка тревоги.

— Нет, не прятала.

Она вздыхает.

— Наверное, я его где-то оставила. Я поспрашиваю завтра в школе. Может, я взяла его там и забыла.

— Да. Может быть.

Нехотя я отступаю от спальни Виолы и захожу в свою.

Кто-то крадет у нас?

Мой взгляд перескакивает на комод. На столе стоит мой школьный ноутбук. Все мои украшения на месте.

Я поджала губы в раздумье. Если бы это был грабитель, он бы забрал и мои вещи. Может, Виола и вправду перепутала свои вещи? Может, входную дверь действительно случайно оставили открытой?

Ты в безопасности. Хантер сменил замки.

Покачав головой и потирая руки, чтобы прогнать мурашки, я убираю ноутбук с комода и захожу в школьную почту.

Там новое сообщение от административного отдела о моей работе. Я с нетерпением нажимаю на него, а затем качаю кулак, когда вижу, что моя просьба о переходе на ранние утренние смены была одобрена.

Это было суматошно — уходить из школы по вечерам и вовремя приходить на смену в закусочную. Иногда после уроков ученики слоняются по классам. Мне приходится либо ждать, пока они закончат, чтобы убраться, либо убираться рядом с ними, что немного неловко и неудобно.

К счастью, теперь такой проблемы больше не будет.

У меня хорошее настроение, когда я переодеваюсь в парик и одежду, которую подобрала для меня Бриз. Сегодня на мне костюм Дафны из «Скуби Ду». Бриз сказала, что нужно навсегда поменять мой парик с рыжего на оранжевый, потому что он мне так идет.

Я с этим категорически не согласна.

— Я похожа на стюардессу. — Пробормотала я, когда мы добрались до шикарного музыкального театра Redwood Prep.

— Нет. — Бриз поправляет маленький шарфик на моей шее. — Ты похожа на развратную стюардессу. Это большая разница.

Я закатываю глаза. Бриз выглядит очаровательно в костюме зайчика из Плейбоя, с ушками и в розовом шелковистом наряде. Ее волосы уложены вокруг лица, а большие голубые глаза блестят знойной невинностью.

— Ты нервничаешь? — Спрашивает она.

Не из-за игры на пианино. Я знаю, что у меня хорошо получается.

К тому же мне не придется выступать под именем Каденс Купер. Сегодняшний концерт посвящен Хэллоуину. Это само собой разумеется, что я буду играть, переодевшись во что-то другое.

Думаю, это своего рода замаскированное благословение.

Меня заставляет дрожать и волноваться тот факт, что в последний раз я была за кулисами в конце летнего шоукейса.

Моя первая ночь в Redwood Prep.

Мое первое сообщение от Джинкс.

Когда я впервые увидела Датча.

Я слегка поворачиваюсь, заново переживая тот момент, когда его янтарный взгляд резко пронзил меня насквозь. Если бы я хоть немного представляла, как глубоко этот взгляд разрушит мою жизнь, я бы, наверное, не стала так радостно смотреть в глаза великолепному принцу Redwood Prep.

— Короли сегодня играют? — Спрашиваю я Бриз как можно более непринужденно.

Я не видела их в списке мероприятий.

— Насколько я знаю, нет. Вчера вечером у Королей было настоящее клубное мероприятие. Они больше, чем эти школьные мероприятия, которые ты знаешь. — Бриз вздергивает бровь. — Почему ты спрашиваешь о Королях?

— Просто интересно. — Бормочу я.

Выражение ее лица становится еще более суровым.

Я рада, когда один из организаторов приходит сказать мне, что я следующая в очереди. После того как я киваю в знак понимания, он уходит. Я поворачиваю шею, гадая, работает ли сегодня Серена. Но, похоже, нет.

Достаю телефон и пишу ей сообщение.

Я: Ты все еще идешь на танцы?

Серена: Нет, что-то случилось.

Странно. Она казалась такой взволнованной, когда мы говорили о танцах за обедом. Неужели эта история с Миллером заставляет ее чувствовать себя побежденной еще до начала войны?

Я пожевала нижнюю губу. Через крылья я вижу скрипачку, которая играет для толпы. Никто не обращает внимания, бедняжка.

Теперь я понимаю, почему организаторы заставили студентов посетить концерт перед танцами. По крайней мере, тогда у нас, музыкальных мастеров, была бы аудитория.

Похоже, что та орава, что собралась в тот вечер на концерт в честь окончания лета, была вызвана тем, что на концерте выступали The Kings. Без них трудно привлечь толпу.

Опустив глаза обратно на телефон, я проверяю, ответил ли Сол на мои сообщения.

Нет.

— На что ты смотришь? — Спрашивает Бриз, подпрыгивая на кончиках пальцев.

— Ничего. — Я выключаю телефон и засовываю его в боковой карман. — Можешь подержать мою сумочку?

— Конечно.

Бриз принимает сумку.

Я разжимаю пальцы по бокам, пытаясь собраться с мыслями для выступления, но мысли несутся слишком быстро. Я застряла в головоломке, которую нужно сложить.

Цель Миллера — отомстить, и неважно, попадем мы все трое или только один из нас.

Цель Датча — контролировать меня и защищать Сола, ему неважно, если Серена окажется в проигрыше.

Куда бы я ни повернулась, Серену будут тащить.

Если только я не сделаю что-нибудь.

А я должна что-то сделать.

Но как мне одержать верх?

Я не могу сделать это без Джинкс.

А Джинкс этого не сделает.

Только если у тебя не будет парного видео...

Я зажмуриваю глаза, сердце сжимается при этой мысли.

— Ты встала. — Говорит Бриз.

Ее голос звучит так, будто доносится издалека.

Я, спотыкаясь, иду вперед, все еще не найдя того спокойного места. То место в моей голове, которое предназначено только для музыки. Слишком много всякой ерунды мешает.

Сцена устроена как кладбище. Туман стелется по земле. Скелеты с оскаленными челюстями прислоняются к большим фонарям. Это высшая степень жути. Как будто кто-то с профессиональным дизайнерским образованием пытался интерпретировать декорации Хэллоуина, лишив их всего веселья.

Я не смотрю на публику, когда сажусь за рояль. Они ожидают шоу. Выступления. Им все равно, кто я под этим париком, даже если теперь они знают мое имя. Даже если я стала немного больше собой, чем когда играла раньше.

Может быть, я могу это сделать благодаря Датчу.

Может быть, Redwood Prep закалил меня, сделал достаточно бесстрашной.

Но мне действительно все равно, когда диктор называет мое имя и толпа вздрагивает.

Они никогда не слышали, как я играю.

Не как я.

Не как Каденс.

Не дожидаясь аплодисментов, я кладу пальцы на клавиши и позволяю первой ноте задеть мозоль на моем сердце.

A#

Распространяясь на уменьшенный аккорд, я нажимаю на клавишу и позволяю аккорду затянуться.

D

Я двигаюсь в густой тишине, позволяя жару момента скрести, скрести и скрести по моему сердцу, пока я снова не истеку кровью. Пока музыка не сможет пробиться и заполнить пространство между моей душой и инструментом.

Музыка обволакивает меня, засасывая в жар, который почти невыносим. Место, которое... ну, оно не столько чувствует себя в безопасности, сколько ощущает себя моим. Как будто оно принадлежит мне. Как будто никто не сможет отнять его у меня, даже если попытается.

Неважно, насколько оно запятнано, грязно, пугающе, оно все равно мое.

Туман клубится вокруг моих лодыжек, когда я провожу пальцами по клавишам, извлекая песню из самых высоких октав. Голова наклонена, пот катится по подбородку.

Здесь жарко.

А может, это жар изнутри меня вырывается наружу. Сжигая все в радиусе пяти миль.

Я не знаю, как играть.

Правда, не умею.

Я знаю только, как взрываться на клавишах. Я знаю только, как использовать эту боль, чтобы двигаться вперед, потому что музыка слишком сильна, чтобы я могла сдержать ее в себе.

Музыка нарастает и нарастает, пока я не уменьшаю громкость вдвое. Резко. Неожиданно. Не все должно заканчиваться большим взрывом. Иногда это может быть просто трепет, настолько сильный, что сердце вырывается из груди без единого звука.

Я танцую большим пальцем и мизинцем над двумя нотами, позволяя им звенеть в воздухе, трелируя и набирая обороты, пока они не заканчиваются, разрушая острое напряжение, которое я вынашивал с первого такта.

Когда я закончила, я тяжело дышала. Мой парик в беспорядке разметался по лицу, прилип к шее, как вторая кожа.

Я неуверенно поднимаюсь на ноги.

Это проклятое чувство наготы снова охватывает меня. Как будто я стою перед всеми этими придурками из Redwood Prep без ничего. Даже лифчика и трусиков нет.

Это худшая часть игры в музыку.

Хуже всего играть не себя.

Когда начинаются аплодисменты, я едва успеваю сосредоточиться. Я, спотыкаясь, ухожу со сцены, но не в сторону Бриз, которая ждет меня. А в другую сторону. Мимо звукооператоров.

Как и в ту ночь.

Вон.

Я должна выйти.

Я вваливаюсь в дверь и глубоко втягиваю воздух.

Сердце колотится так быстро, что кажется, я могу потерять сознание.

Дверь снова открывается. И тут же захлопывается.

— Бриз. — Шепчу я.

Но когда я слышу скрип ботинок по камням, я понимаю, что это не моя лучшая подруга.

Я разворачиваюсь и падаю навзничь в пару опасных лесных глаз.

Датч.