Бояринъ из куна-чакры

Глава 23

Дела императорские, непризнанные и преступные, охо-хонюшки-хо-хо… Ни полежать, ни отдохнуть, всё в работе, всё в работе. Сказал бы, что кручусь, как белка в колесе, но нет, истина дороже, не кручусь. Сижу в нашей гостиной, рассматриваю кандидаток в фрейлины. Рядом со мной Вера и Мишель, смотрят сурово и взыскующе. Еще бы — одной решать, подпускать ли опасных чужачек к дочерям, другой решать, пускать ли опасных чужачек в наш дом, в защищенную (в будущем) крепость.

А я просто смотрю, мне ничего решать не надо. И что я вижу? Три девушки, возраст… да фиг поймешь. У девушек он — величина непостоянная и очень субъективная. По мне — лет пятнадцать-шестнадцать. Но выглядят постарше, потому что рослые, спокойные и неулыбчивые.

Что еще? Худощавые. Обостренным Зрением рассматриваю их мышцы. Ого. Эти, пожалуй, не только коня, но и трактор на ходу остановят, и экскаватору ковш набок свернут. Как успела сообщить Жанна — спортсменки. Команда колледжа по легкой атлетике, выступают во всех видах, но специализация — прыжки с шестом. Сами купили шесты, сами наняли тренера, арендовали площадку, сами ездят на соревнования. Целеустремленные особы, мне нравятся. И отличницы, да, в прямом смысле слова — учатся, а не то, чем занимаются в колледже все остальные.

Только ничего им в жизни не светит, потому что простолюдинки. Они прыгают за пять метров, и что? Впечатляющий результат. Только одаренные на эту высоту прыгают без шеста. Потому и согласились сразу на нелепое предложение близняшек, что в отчаянной ситуации. Рвутся из всех жил, а путь все равно лишь один — на конвейер.

А еще у них нет денег. Зрение — хорошее Чувство, позволяет разглядеть мельчайшие детали одежды, даже мелкие буковки на лейблах. Одеты соискательницы в дешевенькие польские джинсы не первой новизны. Духи — что-то уровня детских ванильных. Про обувь, рубашки-кофточки вообще молчу, полный отстой. Не, так-то стильно, со вкусом — но дешевка… И девочки это отлично понимают. Потому и мрачные. Не в лучшем виде перед возможным работодателем.

— Пройдитесь, — требует Вера

И недовольно поджимает губы. Ну да, не подиумные модели. Двигаются — как будто смотрят, кому в рожу дать, таковы особенности существования в колледжах. Сестрички, кстати, от них недалеко ушли. Разве что Вера их танцевать научила, и это немножко сказывается на пластике. А в остальном — те же хулиганки, до стандарта наследниц обтесывать топорами не один год.

— Стрельбой занимались? — спрашивает Мишель о своем профессиональном, чисто девичьем.

Девушки отрицательно мотают головами. Естественно, какая им стрельба, это дорогое удовольствие. Они непонятно где на шесты денег наскребли. А прыгают, наверно, вообще не на маты, а в опилочную ловушку.

— Берем, — решаю я.

— Рой, они…

— Берем. Девочкам не на балах блистать, сама должна понимать. По крайней мере, в ближайший год. А за год ты их научишь. Ускоренный курс императорских фрейлин, взлет-посадка, типа того.

Вера думает и молча кивает. Она понимает и одобряет мои скрытые мотивы. Через простолюдинок сложнее подсунуть шпионок, потому что сроду не угадаешь, кого мы возьмем. Я сам колледж сестричек даже не рассматривал, думал приглядеть кого-нибудь в танцевальных студиях или в школе гимнастики — но тоже простолюдинок.

Мишель смотрит на Веру, на меня и больше не вылезает со своей стрельбой. Понимает, что ее же и припрягу обучать. А я припрягу — и по стрельбе, и по рукопашке. И по диверсионной работе. Нам пока что требуются фрейлины с боевым уклоном.

— Хотелось бы узнать о финансовой стороне вопроса, — подает голос одна из девушек, как понимаю, капитан команды.

— Финансовой? — озадачиваюсь я. — Ну… Служебная форма. Для тренировок, для сопровождения в городе, в Магической академии, на балах и приемах. Табельное оружие скрытого ношения. Бесплатный тир, полигон, спортзал. Питание… в рабочее время за счет заказчика и вместе с заказчиком. А рабочее время у вас круглосуточно. Соответственно жить будете при охраняемых телах, то есть здесь. Что еще… права есть? Значит, школа вождения и собственно права. Служебные «Спитфайеры» в гоночной комплектации. Ну и по мелочам скажете главе фрейлинской службы, она перед вами.

— А деньги?

Пожимаю плечами. Они еще не понимают. Их берут в семью. Наши деньги — их деньги. Разве что на карманные расходы?

— Мама, сколько фрейлинам надо на шпильки-булавки-шляпки?

— Фрейлине младоимператорского двора — пятьсот, — тут же отвечает Вера. — Будем придерживаться этого стандарта, он разумный.

Девушки поражены. Пятьсот. При том, что зарплата у тех же Лихачевых на конвейере — двести. Только на конвейере двести в месяц, а у фрейлин — пятьсот в неделю.

— Мы согласны, — с достоинством отвечает капитан команды.

— И-и-и! — в восторге комментируют близняшки.

— Вы не о том визжите, — охлаждаю их пыл. — Как делить будете? Три на два не делится вообще-то.

Сестрички озадаченно замолкают.

— Да мы же всегда вместе… — неуверенно бормочет Жанна.

— Не всегда. Академия. Балы. Приемы. Интимные встречи.

— Рой, что ты такое несешь⁈ — не выдерживает Вера.

— Одних не пущу! — твердо отрезаю я. — Встречи тайком — прекрасный ход для покушения, сам не раз пользовался!

У сестричек вытягиваются лица. Кажется, они начинают понимать всю серьезность изменения их статуса.

— Рой прав! — так же твердо поддерживает меня Мишель. — Все тайные встречи — со снайперской подстраховкой!

Жанна, видимо, отчетливо что-то себе представляет, связанное с обнимашками, поцелуями и шаловливыми ручками, потому что заливается густым румянцем. Через секунду Хелена за ней следом повторяет смену цветовой гаммы лица.

— Четвертой буду я, — раздается вдруг тихий голос.

Риманте. Смотрит застенчиво, но в глубине взгляда непоколебимая твердость. Я ее знаю, она такая и есть. Милота неописуемая, но пинается очень больно.

— Риммочка, ты же… — не понимает Вера.

Зато отлично понимаю я. Риманте отчаянно не хватает семейного тепла. У нас она расцвела. Но не глупая, соображает, что невеста она по статусу, не по факту. Не возлюбленная, не дочь, не слуга. Если честно — никто. Ее положение у нас очень странное и держится исключительно на моем решении да на бумажке от муниципалитета, которую в любой момент можно выкинуть. Естественно, она любым способом старается закрепиться в нашей семье. Хоть в какой-нибудь роли. Хоть фрейлиной. Ей здесь хорошо, здесь сбываются ее мечты.

— Принято, — решаю я спокойно. — В строй.

Мама в недоумении, Мишель в растерянности, близняшки начинают злобно на меня коситься, зато Риманте со счастливой улыбкой скачет к спортсменкам.

Х-хе! Ну и картинка. Три дылды и малютка-кошечка в один рядок. Девчонки тоже поглядывают на нее озадаченно. Такого пополнения своих рядов они не ожидали, а с нашей внутренней кухней пока что незнакомы.

Вера с будущими фрейлинами тут же решает сделать обход магазинов Центральной першпективы на предмет экипировки юных тел, Мишель присоединяется охраной, близняшки — крутыми экспертами по шмоткам. И я неожиданно остаюсь один.

И меня тут же начинает тянуть куда-то с непреодолимой силой. Причем именно меня, не сопляка Роя Збарского. Посмеиваюсь над собственным нетерпением, но тем не менее облачаюсь в приличную для свиданий одежду, выхожу на першпективу и уверенно разворачиваюсь в нужную сторону. Безошибочный Нюх подсказывает, что княжна Меньшикова проживает ТАМ.

И я иду, как принято с включенным на максимум Нюхом, собственными ножками. По першпективе, через дыру в парк, потом по тропинке через парк, потом…

Там меня и подлавливают. И ведь не было Взгляда! Никто не косился подозрительно, не торчал поблизости кучкой, не тащился за спиной следом!

Просто сверху упала водяная пленка и сжала меня в смертельных объятьях. Как так-то⁈

Нет, кое-что я успеваю сделать. Бью по пленке Когтями — бесполезно. И тогда отталкиваю ее левитаторским умением. Но в этот раз за меня взялся натуральный монстр уровнем не ниже магистра. Пленка давит со страшной силой и замирает в миллиметре от тела. Устанавливается баланс сил. Неизвестный магистр не может меня раздавить, но и я не могу освободиться.

Только он при этом, сука, свободно дышит! А у меня под пленкой воздуха нет. В этом огромный недостаток магистерских защит — они абсолютно непроницаемы, но и дышать в магистерской сфере долго не получится. А вокруг меня даже не сфера, а типа водолазного костюма. Из водяной пленки, прочностью не уступающей уплотненной стали.

Не очень ориентируюсь в магических раскладах Старого Донца, но тут гадать не надо. Один в городе магистр Воды. Старший князь Лихачев. Вот сучонок этот управляющий соседнего магазина, все же нажаловался.

Нарастающую панику давлю усилием воли. Да, похоже, что киллер Хрип попался. Ну так это было предопределено. У киллеров нет смерти, есть только смертельные ошибки. Каковую я только что совершил. Не левитаторскими трюками надо было отбиваться, а кувыркаться в сторону! А теперь что ж, воздух уже кончается. А без воздуха даже мое семейство не живет. В смысле, долго не живет.

Мне отчаянно не хочется умирать. Такой букет фертильных самок собрал вокруг себя, и тут на тебе — вали на свое болото! А потом ищи новое тело. А потом деньги на билет в Россию. А за это время всех фертильных самок расхватают. У-у-у!

И я отбиваюсь, как могу. Прежде всего зажимаю ребра в максимально раздвинутом положении. Стоит только выдохнуть, и пленка сожмется, и тогда уже не вдохнуть. Да и выдыхать по факту некуда. Поэтому в аварийном режиме перевожу тело в летаргическое состояние. Так медведи в берлогах спят, только мой сон глубже и почти не отличается от смерти.

Если честно — совсем не отличается. Но из него еще можно вернуться в жизнь.

И последним этапом — протягиваю ко рту тончайший невидимый Коготь, изгибаю его и начинаю на остатках сил давить изнутри в пленку. Пленка прочна, но я могу сделать свой Коготь еще прочнее! Вопрос только в том, хватит ли сил. Вернее, времени. Времени-сил, так будет правильно. Чем сильнее давлю, тем быстрее расходуется кислород в легких, тем меньше времени до смерти.

А меня тем временем сноровисто закидывают в подруливший микроавтобус и везут. Куда — неважно, на Нюхе я всяко домой вернусь. Главное, чтоб не трупом. К женщинам трупом — это пейзанство и дурновкусица.

В салоне, кроме меня, еще четверо. Мерзкие типы. И хотел бы не смотреть, да не могу, пленка надежно держит глаза открытыми.

— Упорный сопляк, сопротивляется, — замечает один из похитителей. — А должен бы помереть. Странный тип, в резиденции надо обязательно вскрыть.

Слышу я прекрасно, водяная пленка отлично резонирует. Только ответить не могу. А то бы я сказал. Вскрыть он хочет, сука. Любопытный какой.

Как я понимаю, любопытный — это старший князь Лихачев. Без него у похитителей не было бы шансов. Крупное грубое лицо, грузная фигура, мясистый нос, густые брови. Он мне уже не нравится. Прозектор хренов.

А Коготь все давит. Мне бы дырочку, малюсенькую дырочку, чтоб вдохнуть! Поначалу я планировал ее в один миллиметр, но теперь «урезал осетра» и давлю буквально микронным острием. Вот так, рыбаки урезают осетра, а я сечение спасительного отверстия.

Пленка поддается. Но ме-е-едленно. А легкие уже горят, и в голове дурман кислородного голодания.

Терплю. Человек при дыхании использует малый процент кислорода, и выдыхаемый воздух вполне пригоден для повторного, так сказать, употребления. Ну так я его сейчас выжгу весь. Только чувствую — это не поможет. Не хватит времени.

— Он случайно не из наших? — задумчиво спрашивает князь. — Мне показалось, по пленке ударили когтями. Кто у нас работал с кошачьими? Младшенький? Но он погиб девять лет назад, только начал эксперименты… Хотя, если придерживал результаты для себя — по возрасту примерно совпадает… Нет, надо смотреть на вскрытии. И магическом сканировании.

Невольно заинтересовываюсь, несмотря на периодически пропадающее сознание. Магическое сканирование? Лихачевы это умеют⁈ Выходит, не один я в этом деле специалист. Удивительные взбрыки иногда выдает эта неразумная магия.

И теперь мне понятно, что клан Лихачевых чем-то похож на меня. Так же не афишируют свои силы. Считаются третьими в городе, а на самом деле? Как же я сразу не обратил внимания на то, что на Центральной першпективе больше половины заведений принадлежит Лихачевым⁈ Вот где истинный показатель мощи клана — на першпективе! Но доверил финансовые дела маме с Мишель и прозевал. Что они еще держат в тайных запасниках, кроме магического сканирования и запрещенных экспериментов с животными? Оголтелые ученые. Что я еще знаю про Лихачевых? Вроде это небольшой клан, трое или четверо князей, патриарх при смерти, остальные относятся к самкам. Фертильным или нет, еще не проверял. И, похоже, не проверю — на въезде в резиденцию я уже полностью держусь на внешнем управлении.

Меня шустро тащат в прозекторскую — назвать научной лабораторией это место язык не поворачивается. Он и на самом деле не поворачивается, и — какая лаборатория, если меня здесь резать будут⁈

Поглядеть на загадочную тушку возмутителя всеобщего спокойствия сбегаются все князья Лихачевы. Даже старец прибредает проконтролировать вскрытие. Живодеры. Хотя, если судить по моему состоянию, скорее труподеры.

— Что-то он как скелет, — шамкает патриарх подозрительно.

Еще бы мне не быть скелетом. Столько времени держать левитаторскую технику! Для магии нужна энергия, а она берется из тела, больше ей неоткуда браться. Сказки про ману, растворенную в пространстве — сказки и есть. Физическая картина мира никакой маны не допускает, есть только космические пришельцы с абсолютно чуждым для нас разумом и невероятной мощью.

Неожиданно меня заполняет гнев, знаменитый холодный гнев нашего скрытного семейства. Тот самый, после которого не остается свидетелей. И я решаю умереть красиво. Вот прямо сейчас, нечего тянуть! Одномоментно выключаю левитаторское умение и на остатках сил давлю Когтем пленку.

Щелк. Так просто⁈ Пленка прорывается и мгновенно распадается на капельки обыкновенной воды. Делаю сумасшедший вдох, прыгаю с места… а нет, фигушки, не прыгаю. Сил-то не осталось. Малая горсточка, только на поддержание летаргического сна. Ну и… не жалко! Я в гневе!

И вот на этой горсточке сил я и проделываю все остальное. Сжимаю Когтями мозги князьям, всем поочередно. Патриарху из уважения к возрасту первому. И режу горло охранникам. Все, пуст.

А потом я просто лежу пустой оболочкой и с удовлетворением обозреваю из куна-чакры результаты своей победы. Всех убил? Всех. И оставил своих девочек в жестоком мире без защиты. Значит — дебил. Точка.

Как врывается в лабораторию Мишель, наблюдаю уже с равнодушным спокойствием. Чего переживать, если я — труп?

Вместе с Мишель в комнату проникают, вот чудо, все четыре свежезавербованные девушки-фрейлины. В броне и с оружием. Особенно воинственной выглядит Риманте с огромным пистолетом в крохотной ладошке. С удивлением узнаю в пистолете спецствол против магов, он у Мишель в единственном экземпляре. Получается, Риманте шла первой? Чудеса…

Меня подхватывают и тащат к машине. По дороге замечаю несколько тел. А решительно девочки прорывались, мои аплодисменты красотке Мишель, узнаю ее работу. Только вот я — труп.

В микрофургоне за рулем сам князь Бран. Блин, я уже запутался, помирились они в текущий момент с Мишель или в ссоре. Как-то у них все быстро. Так и ребенка родят месяца за четыре, торопыжки. Да и пофиг, я — труп.

Машина разворачивается и несется прочь от резиденции Лихачевых. Типа нас тут не было, а почему князья валяются без признаков жизни — ну, все когда-то умирают, они вот решили сейчас, а мы не при чем.

Риманте сидит рядом со мной, держит меня за руку и глотает слезы. Мне ее становится так жалко, так хочу сказать ей утешающее ласковое слово, обнять за восхитительно тонкую талию, что… что сердце стукает раз, другой — а потом начинает стучать с бешеной скоростью, чуть из грудной клетки не выпрыгивает. Я от удивления чуть из куна-чакры не падаю. Это что⁈ Потом злюсь: ну что это такое, даже умереть спокойно не дают! В итоге разлепляю губы и хриплю еле слышно:

— Накормите несчастного, а то подохну…

И вокруг меня начинаются великая суета и кудахтанье.