Бояринъ из куна-чакры

Глава 27

Вот это жизнь! Настоящая клановая, элитней не бывает! Каждую ночь рядом восхитительно нежная Сашенька, хиханьки и серьезные разговоры до утра, сладкий сон до обеда — и ничего не надо делать! Хочешь — в тире стреляй, или по парку гуляй, или по Центральной першпективе с девочками фланируй… но последнее дороговато выходит… а не хочешь — на ковре в гостиной валяйся! Его Мишель после тренировок каждый день чистит.

Так с блаженной улыбкой и топаю в гостиную. А там тренировка, Мишель натаскивает девчонок на силовые захваты вооруженного противника. Это я рано встал, надо было еще часок понежиться…

Немножко наблюдаю за тренировкой. В качестве вооруженного противника — близняшки поочередно и парой. Задача — не дать им воспользоваться оружием. Фрейлины стараются, у них отношение к тренировкам правильное. Но иногда все же щелкает курок — не успевают за магоодаренными. А Марика так и норовит выпустить Когти и отвлекается на их контроль. Но в целом — неплохо.

Мишель подходит и укоризненно качает головой:

— Рой…

— Что?

— Дурачком не прикидывайся, вот что. Ты чего позоришь охрану Меньшиковых? Мне начальник с утра жаловался. Не успел с должностью освоиться, и уже сняли. Прекрати воровать Сашку!

Невольно ухмыляюсь. Сашенька — это да, у нас с князем Леоном за нее черное соперничество. Он запирает и охраняет, а я ворую. Можно бы увозить вполне официально, как-никак помолвлены, но воровать интересней. И полезней.

Очень меня напрягла стычка с князьями Лихачевыми. Попался я тогда позорно. А всё почему? Взгляда не заметил. Потому что он был — через камеру. А через камеру как засечь? Я же не сам взгляд чувствую, а человека, его настрой. А когда через камеру — человек далеко. И что делать? Вот и ворую Сашку, тренируюсь работать против камер. Магия на самом деле практически всемогуща, что у меня, что у магов, надо только уметь ей пользоваться. У меня уже кое-что получается. Так Мишель и объясняю.

— А-а! — саркастически тянет она. — Так ты тренируешься! А я уж решила, ты на тренировки болт забил! Как ни приду, все на ковре валяешься! Даже завидно!

Насчет «завидно» — это она приврала для красного словца. На самом деле Мишель — упертая отличница, учеба и тренировки для нее смысл жизни.

— Еще скажи, что мы тут ерундой маемся! — злится Мишель, правильно истолковав мою мимику.

— Ерундой? — специально надолго задумываюсь, чтоб побесить длинноногую. — Что именно ерундой, не скажу. Неплохие навыки для того, чтобы аккуратно и без членовредительства захватить простолюдина. Может, даже двух.

— И что в этом плохого⁈

— Ну… Простолюдинов Марике проще срубить. Когтями. Тебе — «утюгом». Зачем их вообще захватывать? И давай-ка, голенастая, прогуляемся, поболтаем на эту тему!

— У меня тренировка…

— У тебя ученица со Слухом, и она уже навострила ушки! — бурчу я и грожу Марике кулаком.

Девушка даже не изображает, что смущена. После инициации у нас очень странные отношения. Такие… не до конца проясненные.

— Дай хоть переоденусь для прогулок!

— Спортивные шорты и курточка с эмблемой Московской магической академии — что тебе еще надо, голенастая? Мы в парк идем, не на першпективу.

— Не голенастая, а длинноногая! — неуступчиво бормочет Мишель, но смиряется.

У калитки охрана Меньшиковых подчеркнуто приветствует Мишель и не замечает меня. Да не очень-то и нужно, я к славе не стремлюсь. Хотя это она самая и есть, в черной ее ипостаси.

— Пойми, тренировка — это прежде всего подготовка к прошедшей войне! — растолковываю я на пути к парку. — А это уже плохо!

— Рой, ну что ты несешь? — закатывает излюбленную мантру мамы Веры Мишель. — Получается, что и солдатам не надо тренироваться? И спортсменам? Ты сам не понимаешь, что это чушь⁈

— Вот, — одобрительно киваю я. — Солдаты и спортсмены. Очень правильные примеры, можно сказать, образцы. Итак, солдаты. Они не тренируются. Они учатся. Обращению с оружием, стрельбе, работе в подразделении. Как только научатся — их в бой. А там их накроет новый подвид бомбы. Или убьет ошибка командира. Или еще тысяча причин. Уцелевшие же приобретут опыт выживания и убийства, совсем как я. И приобретут вовсе не тренировками, а напряжением всех сил в спасении собственной жизни. Каждая война это показывает раз за разом. Взять хотя бы тот же Магический передел мира.

— Как раз Магический передел…

— Цыц, хозяин говорить изволит. К Магическому переделу еще вернемся. Теперь спортсмены. Это очень хороший пример! Спортсмены как раз готовятся к прошедшей войне! Бои по установленным, известным правилам, новшества запрещены! Вот для спортсменов тренировки жизненно необходимы. Спортсмены не убивают, они побеждают долями секунды и дополнительными сантиметрами. Кто лучше подготовился, тот победил. Потом против спортсменов выходит захудалый маг и рвет их на кусочки. Потому что маг — это жизнь.

— То маг, а вот если…

— Или парень с автоматом. Пойми, Мишель, чемпион мира по боксу ничего не стоит даже в войне клановых гвардий. Кулак против пули не пляшет. А у нас с тобой противничек посерьезней клановой гвардии. К схватке с ним на тренировках не подготовишься.

Мишель угрюмо молчит. Молодчина, быстро уяснила, как себя вести, когда хозяин изволит говорить.

— Ты не дуйся, голенастая, ты думай! — советую я. — Ты думай, почему животные не тренируются. Сайгаки не выходят с утра на пробежки и ускорения. Они просто со всех копыт удирают от хищников, спасают свои жизни. И ягуары почему-то не тренируют свою прыгучесть под руководством старых наставников. Они просто охотятся, выцеливают жертв — и выкладываются на охоте полностью. Подумала?

— Ну и почему звери не тренируются? — хмуро спрашивает Мишель.

— Потому что процент прироста скорости ничего не стоит по сравнению с точным расчетом, выбором места засады и способом действий, — неохотно сообщаю я очевидную для меня истину. — Звери думают, как лучше убить. Звери, в отличие от людей, думают! И полагаются прежде всего на точный расчет, на использование своих природных сил выгодным образом. И у меня в распоряжении лишь Чувства и Когти. На них и рассчитываю, не на тренировки. Толку, что я после тренировок выше прыгну? Гораздо важнее распорядиться своим прыжком в нужном месте в точно определенное время. Из засады. Это — главное. И в этом главная ошибка классических магов. Они проводят долгие часы на полигонах, наращивают мощь заклинаний, устойчивость щитов… а зачем?

— Ну, Рой, знаешь ли!..

— Знаю. Лихачевы всю жизнь тренировались. Потом встретились со мной, и я их убил. Не в противостоянии сила на силу, а — ум против силы. И ты провела группу эвакуации в поместье Лихачевых не грубой силой, а умом — отправила вперед Риманте. И нетренированная кошка уделала тренированного мага-охранника. Потому что он не был готов к тому, что у пятнадцатилетней девчонки в руках окажется спецствол…

Я аккуратно подхватываю девушку под руку и увлекаю к пролому в ограде парка. Ну да, тому самому, моему любимому ходу.

— Рой, куда ты меня тащишь в дыру⁈ Центральный вход в ста метрах! Я, между прочим, потомственная дворянка!

— Вот именно, что между прочим. Ты оперативница прежде всего. И пиратка по духу. Заткнись и слушай. Я по своей сути — магический зверь. Потому и побеждаю магов, что не знаю правил, а просто стараюсь убить их самым эффективным способом. Как тигр из засады убивает обычными когтями могущественного человека с ружьем. В ближайшем будущем мне будут противостоять именно маги. Московские. Ну и император, естественно, он там самый главный. И тебе — тоже. Московские маги. И император. Что-то подсказывает моей звериной сущности, что в спецслужбах не любят отступников. И поэтому я решил — ты права. Надо жертвовать возможностью распоряжаться силами классического мага Мишель Портман в обмен на ее шанс уцелеть в магических войнах. Я готов стереть тебе к черту все магические конструкты и сделать из тебя магического зверя, максимально приспособленного к выживанию. Возможно, это спасет тебе жизнь. И лучше это сделать не откладывая. Вон там я вижу подходящие кустики…

Я цепляю пальцем Мишель за ремешок шортов и аккуратно увлекаю к рекомым кустикам.

— Рой, ну нельзя вот так сразу, без предупреждения! — начинает паниковать и упираться девушка.

И почему-то она хватается двумя руками за шорты.

— Вот я и предупреждаю! Или ты не слышишь? Давай-давай в кустики, пока никого рядом нет.

— Рой, а это точно инициация, это не эротические мечты сопливого подростка? — продолжает сомневаться Мишель.

— Мишель, — вздыхаю я. — Где ты видишь подростка? Мне, который в куна-чакре, вообще-то триста лет. Ты просила. Я признал правоту и готов. Осталось последнее: реши для себя, готова ли ты!

Мишель напряженно думает. Зыркает недоверчиво на мой палец, который придерживает ее за ремешок. И еле заметно кивает.

Инициация… ну, она проходит на удивление гладко. Когда девушка согласна, обычно так и происходит. Это дуру Марику пришлось уламывать полчаса. Ну и опыт сказался.

Потом я заботливо отряхиваю девушку от прошлогодней листвы, и мы не спеша идем — но не обратно, а к центральной аллее и по ней к сектору князей Меньшиковых. Но Мишель настолько погружена в собственные переживания, что не замечает направлений. Эмоциональная девушка, чем мне и нравится.

— Такие странные ощущения, — задумчиво бормочет она.

Я ее решительно не понимаю. Какие — странные? Это у дуры Марики ощущения были странными, потому что сопротивлялась как бешеная! Но Мишель — взрослая женщина, что она в инициации нашла странного⁈

— Вера тебя называла оцелотом, — поясняет Мишель. — А ты ее — госпожой кошкой. В том смысле, что это ваша звериная сущность. Но я почему-то не чувствую в себе ничего кошачьего! Такие странные воспоминания… или бред? Вода, болото…

И Мишель с сомнением смотрит на меня. А я слегка поражен. Ураганное слияние с сущностью из куна-чакры! Уникальная девушка! Мама Вера даже близко не подошла к воспоминаниям о моем начальном периоде жизни на Земле. Что ж, скрывать нет смысла. Да и Мишель умеет хранить тайны.

— А я не оцелот! — усмехаюсь я. — Это Вера так решила. Посмотрела атлас млекопитающих Карибского бассейна и решила, что раз крупнее оцелота там хищников нет, то я — он самый. Мелкий ягуар.

— А это не так?

— Ну ты же видишь в прошлом болото. Ягуары на болотах не живут. И я бы на твоем месте при гадании не ограничивался одним атласом. На Кубе в эпоху появления магии вообще-то водилось еще одно существо. Ныне оставшееся в легендах.

И я твердо смотрю Мишель в глаза — понимает ли, о чем я?

Мишель понимает. Смертельно бледнеет, качается, и от обморока ее спасает только моя твердая рука и хорошая доза лечебной магии.

— Слушай, давно хотел спросить — вас этому в академии, что ли, учат? — любопытствую я. — Ну, вот этому — в самый ответственный момент хлопаться в обморок?

Мишель сконфуженно улыбается:

— Не то чтобы прямо так учат, но девушки умеют все. Это даже и не магия, больше хитрость: придержать дыхание, закатить глаза… Очень помогает уйти красиво от неприятных вопросов и вообще полезный навык. А когда привыкаешь, используешь уже неосознанно. Извини.

Я киваю. Что-то подобное и предполагал. Хитрые они, женщины.

— И ты можешь превращаться в дракона⁈ — не выдерживает Мишель.

— Я — человек, — тихо говорю я. — И ты — человек. И никогда об этом не забывай. А драконы остались на Кубе. Живут себе в болотах и не высовываются. И едят всех, кто пытается их найти.

Мишель впечатлена. Как-то она оказалась не готова к тому, что она — кубинский дракон, магическое существо, возникшее из легенд и туда же канувшее две сотни лет назад. Но моя память — это и ее память тоже. И сейчас она вспоминает лунные ночи, безумные пляски Патриарха над затихшими в ужасе болотами и невольно передергивает плечами.

— И вообще изначально это были кубинские крокодилы, — хмуро поясняю я. — Обычные. Просто самые умные в семействе крокодилов. А сейчас, с разумной магией, во что они превратились — даже мне не очень понятно, я же болота покинул почти сразу. Но в одном я уверен: человечеству очень повезло, что крокодилам так мало надо от жизни: еды вдоволь, да на солнышке поваляться, да фертильных самок повалять.

Вспоминаю лунные ночи, когда из топей восставал Патриарх, его мерзкую пасть, и мне становится неуютно. За триста лет этот монстр, наверно, набрал невообразимую силу.

А вообще интересный вопрос, кем мы теперь приходимся друг другу — я и Мишель. И Марика. И Вера. Ведь делился с ними я собой. Магическая семья? Ну, Вера — она мама, это не обсуждается. А остальные? Они — мои дети? Часть меня? Или как? О, сколько нам открытий чудных сулит магический наш век… А ведь кланы тоже с магико-генетическими экспериментами балуются. Ох, чую, скоро куда-то человечество придет, и мало не покажется…

— Вере не говори, — предупреждаю я. — Пусть подольше побудет в неведении. Госпожой кошкой.

Мишель тихонько хихикает. И наконец осознает, что мы куда-то не туда идем. Но мы уже протискиваемся в узкую дверцу заурядного «ситизена» — то же барахло, что и «горожанин», только европейской сборки.

Водитель щелкает кнопкой временной тонировки стекол, разворачивается, с любопытством смотрит на Мишель и подает мне папку. Бегло просматриваю. Все, как и договаривались — суточная сводка происшествий по городу. Удовлетворенно киваю. Недолго ломался лжетаксист, а на самом деле полицейский офицер.

А полицейский все косит заинтересованным глазом на Мишель. Ну да, зрелище своеобразное. Мишель и в люксовую машину свои ноги кое-как запихивает, а уж в «ситизене» у нее коленки выше ушей торчат.

— Цена прежняя, ничего не изменилось? — уточняю я.

Полицейский улыбается:

— Бесплатно.

Смотрю очень настороженно. Не люблю неожиданных поворотов на знакомой дороге. Не должно их быть там. Ведь обговорили сумму, что тогда изменилось?

— А возьмите меня к себе в заговор! — заявляет полицейский с простецкой улыбочкой.

И все косится, гад, на Мишель, косится. А она вообще-то моя самка!

— Ну-ну, — хмуро подбадриваю я.

— Интересно живете, — откровенно говорит мужчина. — Перспективно! А у меня по службе перспектив нет, я простолюдин…

— Это понятно, — прерываю я. — Непонятно, с чего ты решил, что у нас против кого-то заговор.

— Ну, заговор у нас в России имеет смысл только против одной персоны, — бормочет полицейский. — А с чего решил… Тут вот какая история. Вообще железные дороги — в собственности императора. И даже на вокзалах муниципальной полиции делать нечего, нас туда и не пускают. Но мы же интересуемся… в служебных надобностях. Сидит наша тетенька на вокзале в какой-нибудь сувенирной будочке — и незаметно проверяет пассажиров сканером на магию. Кто приехал, кто уезжает. И такие любопытные совпадения получаются! И все они связаны с семейством Збарских. Приезжают маги из Москвы и пропадают в окрестностях вашего места пребывания. Любопытно, да? А одна из приехавших вообще сидит сейчас в машине и слушает меня. Но самое любопытное происходит прямо сейчас. В Старый Донец сегодня прибыли пятнадцать магов. Чужих. У нас столько за год не всегда набирается. Прибыли на разных поездах, в разное время, но собрались вместе в одной гостинице и сейчас совещаются…

Полицейский как-то ехидно улыбается Мишель. Как будто посмеивается над ее профессионализмом. Девушка, что странно, его понимает и краснеет.

— Мы для таких приезжих обеспечиваем правильные условия, — поясняет мужчина невинно. — Делаем так, чтоб они могли заселиться только в определенную гостиницу, снять в аренду определенный автомобиль…

— С усиленным бампером, тонировкой стекол и временными номерами? — хмуро уточняю я. — Ну вы и гады. Понятно. Что непонятно — муниципалы в имперские разборки обычно не лезут, силы не те. Ты чего лезешь?

— А мне терять нечего. Зарплата такая, что даже семью не прокормить, ее и нет у меня. А с вами есть шанс возвыситься. Или голову потерять. Мне так и так подойдет, задрала безнадега.

Думаю. Смотрю на девушку, все же она у нас служба безопасности.

— Мишель?

— Шпион! — сердито определяет она.

— Ну… берем. Знакомый шпион лучше незнакомого.

— Тогда — мой первый вклад в общее дело, — серьезно говорит мужчина. — Прямо сейчас один из прибывших движется к вашему дому. И сканер показывает, что бойцы Меньшиковых и Ярыгиных ему не будут помехой. Ваши предложения?

— Гони!