Бояринъ из куна-чакры

Глава 8

Сестрички натрескались до округления рожиц, оседлали многострадальную, зато жутко статусную «Альфу» и с гиканьем усвистали. Не обращая внимания на «восьмерку» на переднем колесе. Как я понимаю — сначала в боксы техобслуживания мотоклуба Магической академии, но потом обязательно в колледж, даже если там нет сегодня занятий! Ти-фоны линий «платинум» и «обсидиан» настолько превосходят средний уровень колледжа, что все злоязыкие подружки, попрекавшие близняшек затертыми кофточками, не просто удавятся от зависти, а повесятся рядком на входной арке учебного корпуса. Потому что «платинум» им никогда не купить. Он один стоит как полгода аренды квартиры, а уж с «обсидианом» в комплекте… тут уже парни повесятся. Если, кстати, не попробуют отжать. Но у сестричек кровь — напалм с бризантной взрывчаткой, уверен, что отобьются.

Интересно, когда до близняшек дойдет, что по статусным ништякам они превзошли уровень губернского колледжа и пора бы расти дальше и выше?

Я с удовольствием завтракаю. Я тоже молодой растущий организм, чем хуже сестричек? Но продукты в три пасти улетают — мама не горюй, вечером опять тащить из супермаркета, так и надорваться можно. Хоть доставку на дом оформляй. Оно бы неплохо, по деньгам пока что тяну, но… Вот именно, но. Сам в коробке заказов не раз отправлял клиенту взрывающийся завтрак. А Вера пока что нюхом пользоваться не умеет. И вообще она в шоке, у нее мир рухнул.

Женщина сидит напротив и безучастно смотрит в окно. Ну еще бы, на мою рожу хоть засмотрись, возврата к прошлому не будет. А так — за окном по небу облачка плывут, и вроде мир такой же, как и прежде, и отставная фрейлина сейчас встанет и пойдет готовить скудный завтрак любимым дочкам… Уверен, она не раз с ностальгией вспомнит тяжелое, но такое понятное прошлое.

— Хорошо, Рой, — говорит Вера дрожащим тихим голосом. — Сегодня с утра и до вечера я готова верить любому твоему бреду. Любому. Рассказывай.

— А на чем мы остановились? — живо интересуюсь я. — На том, что существуют две магии, а не одна? Или на том, почему ты жива? Или, может, на том, что ты давала обещание молчать насчет моего происхождения? Вот последнее меня особенно интересует!

— Рой, не дави…

И мне ее становится жалко. Столько свалилось на несчастную женщину: магию утратила, а соответственно и благородный статус, и, главное, денег нет, которыми можно решить большинство проблем! Потому что все деньги у меня, а я не дурак отдавать их в фрейлинские ручки. Имбецил, но не дурак.

— Значит, начнем с двух магий, — заключаю я. — Из-за этого я, конечно, пропущу занятия в школе, но это неважно, все равно в классе дурачков.

— Рой, занятия нельзя пропускать…

— Хорошо, сейчас доем и иду в школу! — легко соглашаюсь я.

— Рой, я не доживу до вечера, умру. От неопределенности. Ты можешь все — но коротко?

— Ого… Становление магии за три минуты? И еще за две минуты все базовые техники нашей семейной магии⁈

Я с огромным сомнением исследую собственные интеллектуальные возможности. Вера сама понимает, что поставила перед имбецилом неподъемную задачу, и смущенно опускает глаза.

— А знаешь… пожалуй, что смогу, — неожиданно для нее решаю я. — Только ты слушай и не перебивай. Главное, не перебивай, знаю я вас, женщин. Итак. Триста лет назад появилась магия. Она пришла из космоса, потому что на Земле ей взяться неоткуда, а космос огромен, в нем все есть.

— А… — заикается женщина, но я демонстрирую кулак и оскаленные зубы. Второе впечатляет, можно продолжать.

— Вы, маги, считаете магию особым видом энергии — и ошибаетесь. Особые виды энергии противоречат физической картине мира и потому в нашем мире не могут существовать.

— Но…

Выпускаю невидимые когти и провожу четыре глубокие видимые борозды на кухонном столе. От резкого треска пластика фрейлина вздрагивает и затыкается.

— Магия-пришелец не поддается человеческому описанию, ибо она нечеловеческая. Но можно воспользоваться аналогиями. Представь людей со служебными собаками на поводках. И те, и другие обладают собственной мощью. Вот люди в этой аналогии — один вид магии. Собаки — другой. «Собаки» предпочли слиться с человеческой популяцией и служить разумной воле землян. У этой магии собственного разума нет и никогда не было. Ну или есть, но абсолютно непонятный нам и без собственных желаний. Эта магия просто выполняет команды носителя. Не специалист, но большинство магических эффектов производится на уровне микромира, недоступного земной науке. А сама так называемая «магия» вполне материальна. Ее, например, засекают сканеры на входе в ночной клуб для благородных.

Теперь второй вид магии. Мой. Условные «собаководы». Разумная, очень разумная субстанция. Но нечеловеческая. В смысле, что им надо — хрен поймешь. Вначале она поселилась в неразумных носителях Карибского региона. Понимаешь, при недостатке информации трудно отличить разум от животного поведения…

— То есть ты — животное⁈ — вырывается у Веры.

— Я — Рой Збарский, — устало вздыхаю я. — Ты слушай. Значит, разумные пришельцы вступили в симбиоз с… ну да, с животными. А у животных какие потребности? Хороший нюх, слух, когти подлиннее и покрепче, клыки там, еще по мелочи типа умения прятаться и заметать следы… ну они это и получили полной мерой и даже больше. Собственно, мое семейство там и обитает до сих пор, и их все устраивает. Это мне… не сиделось в болоте. Доклад окончен.

— Ты… не уложился в три минуты, — выдавливает ошарашенная фрейлина.

— Отвлекала. Теперь — почему ты жива. Магия материальна, на этом все завязано. Твои магические блоки существовали в реальности. И жутко конфликтовали с тем, что поселилось во мне. Но мое — сильнее. Оно же разумное, не забыла? Вся эта магия кланов — не более чем мои бывшие комнатные собачки. Чтоб спасти тебя от клятвы, то есть, по сути, от воздействия твоей же собственной магии, мне пришлось эту магию выжечь. А чтобы ты не умерла от чисто физиологических причин, пришлось поделиться с тобой своей собственной разновидностью магии. Разумной. «Собаководы» заботятся о целостности своего носителя.

— И кто я теперь? — слабым голосом интересуется Вера.

— Человек, — пожимаю я плечами. — Прекрасное здоровье, острый, просто невероятный нюх — тебе еще предстоит учиться всем этим пользоваться — феноменальный слух, умение прятаться и заметать следы, еще кое-что по мелочи…

— А этот… разум из космоса?

— Сидит где-то сверху, — снова пожимаю плечами я. — Лично ему ничего не надо. В основном смотрит и потешается. Не обращай внимания. Кто поймет этих нечеловеков? Ты — это ты. Я — это я. А он… ну, считай это обретенной мудростью. И еще бессмертным хранителем твоего разума — очень удобное приобретение. Две минуты, как и обещал. Всё, я в школу.

Вера встает и неожиданно оказывается совсем рядом. Ну да, кухня в съемной квартире не из просторных. Ее серые глаза серьезны как никогда.

— Рой Збарский, носитель космического разума… и космической магии. А что ты собираешься делать дальше? К чему стремишься?

— Так я ж уже сказал? — удивляюсь я. — Образ жизни клановых меня вполне устраивает. Думаю, вас тоже?

— Мы не из клана. И ты не из клана.

— Па-а-а-думаешь! Свой создам.

Я проскальзываю мимо тугой груди фрейлины и косяком двери и благополучно выметаюсь из квартиры. Всё, женщина загружена по самую прическу, до вечера пусть осознает. А интересная у нее оговорочка. Я, значит, тоже не из клана. Тем лучше — поле поиска сужается. Но тем труднее будет создавать клан — с нуля, на пустом месте и с пустыми карманами… Зато интересно!

Где вприпрыжку, где трусцой скачу по Центральной першпективе к парку. Глаза зыркают, нюх бдит, слух ловит обрывки интересных разговоров — жизнь бьет ключом, красота!

По дороге вспоминаю о затертых кофточках сестричек и резко сворачиваю к магазину готовой одежды. Им я кофточки не куплю, пусть сами примеряют, а вот себе одежду поменять не помешает. Мой статус растет, надо соответствовать! Пусть пока что внутри семьи, но это пока что.

Какие-то уроды снова повесили камеру над проломом в ограде парка. Ничего, я терпеливый. И меткий. Я ее снова расколочу. А пока что ныряю в дыру под стеклянным взглядом объектива.

Несусь через парк чуть ли не на одной ноге. А что, нельзя? Физическая активность — вообще характерная особенность представителей нашего семейства! Бегать, прыгать — это ли не счастье? Вот еще Веру через недельку пробьет на попрыгушки — то-то будет зрелище! Где-то за неделю изменения в ее организме и произойдут. Ну, основные изменения, так-то нежданчики ей гарантированы всю жизнь.

Кстати, Вера. Что я там ей ляпнул насчет создания клана? Так-то мысль здравая. Но вот как это технически?

Так что всю оставшуюся дорогу до школы я усиленно обдумывал тему. И пришел к промежуточному выводу, что смех смехом, а членов будущего клана нужно подбирать уже сейчас. Вера, Жанна и Хелена — это само собой разумеется, это моя семья, но этого мало. Кто еще? Хм. Я же в этом городе никого не знаю. Так, с младшим Меньшиковым столкнулся да с учителем. Я даже с соседкой по классу не познакомился.

Вот мысль о соседке и натолкнула меня на очень забавную идею. Ну, как забавную… Изюминка идеи спрятана в нашем семействе. От него у меня устойчивые животные инстинкты. Не кушать фертильных самок, например. И бодаться за них же с самцами. Но — куда хлюпику Рою Збарскому с кем-то бодаться⁈ Убьют! За фертильных самок — убьют обязательно, таков закон земной природы! Следовательно? Следовательно, ну их, этих самцов. Одна недобросовестная конкуренция от них, и больше ничего. А вот клан только из фертильных самок — м-м-м, объеденье! Не в смысле еды, а совсем в другом!

Я кручу эту идею так и сяк, и она мне все больше нравится. И в классе я осторожненько этак обращаю свое внимание на соседку. На симпатичную серьезненькую девочку. Уж очень она симпатичная, это неспроста! Как бы к ней прикоснуться? Нюх — это хорошо, но очень уж специфический орган. А вот если прикоснусь — весь ее внутренний мир увижу. Главное — заранее настроиться.

— Карандашик можно? — шепчу ей недолго думая.

Девочка не меняется в лице, но ее нежная крохотная ладошка аккуратно пододвигает карандаш ко мне. Вот это да! Или я дурак, или она думает обо мне, коли сразу среагировала!

Одежда, не сразу доходит до меня. Она — девочка, она сразу заметила перемены в моей одежде. И задумалась над этим. Ну, мудрецы эти предки! Как точно отметили, что по одежке встречают! Даже имбецилов!

Прикоснуться к ее ладошке я все же успел. И даже на полсекунды придержал контакт.

И в результате выпал в задумчивый осадок.

Урок длился себе дальше, но он меня совсем не интересовал. Для филолога с ученой степенью какой интерес в уроке русского языка? А вот соседка… Риманте, так ее зовут. Вполне русская девочка, что-то с именем родители намудрили. Ну, не мне осуждать. Я вот тоже с какого-то бодуна Рой.

Риманте Зверева. С ярким следом магических способностей. Но кто-то их тщательно поломал. Настолько тщательно, что девочка до сих пор практически не говорит. Возможно, ударили по магическому блоку для оперного голоса, что-то вроде того. Это можно вылечить, я твердо уверен. Магически — возможно. Но я также уверен — в семье Риманте денег нет. Уж очень характерно она выглядит. Такая… чистенькая бедность. Возможно, они и не знают, что болезнь дочки излечима.

Кто она? Случайный бастард кого-то их клановых? Вполне в их духе. Они очень не любят заводить потомство на стороне. Считают, что от этого их магия слабеет. Куролесят, по бабам бегают, но — без последствий. Не то чтобы неправы, но… девочку за что⁈ А ведь врезали со всей силы, как выжила, непонятно. Понятно теперь, почему сидит рядом со мной. Косноязычная и имбецил — прекрасная пара. С ней тоже никто не общается. И это при том, что она, в отличие от меня, умница и настоящая красавица. Ну, если не считать деформированной мимики из-за попыток говорить. У, ненавижу клановых! Убить бы их всех.

Я ловлю ее по пути в столовую. Она настолько ошеломлена, что позволяет увлечь себя в темный угол под лестницу хозяйственного терминала. И там, под лестницей, я крепко ее обнимаю. И целую. Мне так проще работать с внутренним миром, а ей надо всего лишь немножко потерпеть. Понимаю, что поцелуй слюнявого имбецила — совсем не то, о чем мечтают приличные девочки, но… Оу!!!

Эта приличная девочка за две минуты, что мне потребовались для сжигания разломанного магического блока, раз пять пнула меня между ног, укусила в трех местах за шею, исцарапала все лицо, оттоптала пальцы на ногах и врезала по уху так, что оно разбухло вдвое. И все это — за две минуты! Ох, дорого обходятся поцелуи красивых девочек… Если экстраполировать, то поцелуй младшей княжны Меньшиковой меня вообще в гроб загонит.

Но свою работу я все же сделал. Это говнюка Роя Збарского пинали, мне-то ничего не мешало.

Кое-как отпускаю ее, скрючиваюсь и сиплю:

— Ты дура, да⁈

— Сам дурак! — выпаливает она звонко… и замирает. Она впервые что-то сказала чисто за… за сколько лет? Неважно. Все равно шок.

Кое-как распрямляюсь с помощью стеночки и нависаю над девочкой. Она ростиком мне до носа, оказывается.

— О том, что заговорила, никому, даже родителям! — хрипло приказываю я. — Проговоришься — убьют. Ляпнешь, что я помог — сам убью. Поняла?

А глаза у Риманте — круглые-круглые. Когда изумляется. И губки нежные, «бантиком». Такая няшка! Целовать бы да целовать!

Чтоб еще не получить между ног, кое-как отлепляюсь от стены и от девочки и бреду в класс. Ну ее, столовую. Наелся так, что до вечера будет тошнить. Интересно, кто эту миленькую научил так жестоко пинаться? Самому бы ему так засветить, ох…

По дороге передумываю и сворачиваю к санузлу. Царапины и укусы наверняка затянулись уже, но сидеть с окровавленной рожей на уроке — не так поймут. Поймут, что снова Рою кто-то выдал, а оно мне надо? У меня теперь другой статус! Я клан собрался создавать! Вот, первую магессу принимал в клан, о-о-ох…

На уроке Риманте на меня не смотрит. Но наверняка отметила, что царапин нет и ухо нормального размера. И теперь у нее вопросы. А женщина, как известно, если не задаст вопросы, которые ее распирают, то и того… лопнуть может. Так что я нисколько не удивляюсь, когда на стол ложится ее дешевенький ти-фон. «Персиковая» серия, ну как же без нее, любимый девчоночий цвет.

Не раздумываю и ответно выкладываю свой «обсидиан». А что? Ну, дорогой. Зато прочный. А в меня, между прочим, регулярно стреляют.

Пара манипуляций, и обмен данными проведен. Украдкой смотрю, что получил. Ого. Вот это аванс! Номер. Домашний адрес. Маршрут от школы. Фото девочки… не в школьной форме фото, в летнем платьице! И подпись снизу: «После школы всегда».

Говнюк Рой Збарский чуть не хлопается в обморок от счастья. Вот это аванс! Щедрее — если б написала, что «после школы всегда и всё». Но — ей пока что пятнадцать, рановато, и она приличная девочка. А придурок Рой Збарский всего и удосужился, что «звони днем и ночью». Кому «звони»⁈ Пятнадцатилетнему имбецилу?

Тем не менее «после школы всегда» я намерен использовать прямо сегодня. Мне ведь нужны магессы, не связанные ни с каким кланом? Риманте, конечно, еще не магесса, ну так и я пока что не глава клана.

Вспоминаю ее мягкие губы и невольно краснею. Этот говнюк вообще-то первый раз в жизни поцеловал девочку. Заплатил сполна, но ведь не жалеет и готов повторить! Даже за ту же цену! Хорошо, что я сижу сверху и посматриваю из куна-чакры. И слегка поправляю, если что не так. Так что до «после школы», девочка Риманте.