Бремя командира

Глава 15

Она не ответила, лишь слегка повернула голову в мою сторону. Её лицо было мрачным, под глазами легли тени.

Ланской выдохнул, сдерживая нетерпение. Я знал, что он хотел действовать более жёстко, но сейчас мы должны были быть осторожными.

— Лиза, сейчас мы тебе не враги, — продолжил я. — Мы знаем, что тобой манипулировали. Но у тебя есть шанс всё исправить.

Она вскинула на меня взгляд, полный отчаяния.

— Исправить? — её голос дрожал. — Вы вообще понимаете, с чем я столкнулась? Если я что-то скажу, нас всех убьют! Меня, мою семью… Помните, когда погиб Броня Зотов? Я знала его. Он тоже… Задолжал. Это они его убрали, я уверена…

Зотов? Тот самый, который вручил зараженный артефакт моему братцу, после чего пришлось долго приводить Виктора в чувство. И труп которого испортил мне свидание. А ведь Зотов крутился в этих кругах… И явно был связан с запрещенными артефактами. Быть может, у всех этих щупалец и правда одна голова?

Андрей подошел ближе и присел на корточки так, чтобы видеть пленницу.

— Тебя втянули в это, Лиза, — мягко сказал он. — Ты хотела защитить свою семью, и я понимаю твои мотивы. Но если тебя не станет, где гарантия, что твои родные окажутся в безопасности? Разве можно верить тем, кто действует угрозами и толкает невинного человека на такие страшные поступки?

Воронцова пристально смотрела на него, и ее губы дрожали.

— Я… — девушка всхлипнула. — Я уже не знаю, кому верить. Я просто хочу, чтобы это закончилось…

— Твоих родных может защитить мой отец, великий князь, — продолжал убеждать Андрей. — Когда он узнает подробности, то немедленно отдаст приказ. Ты ведь чуть не отравила мою родственницу. Катерина — Романова. И мы будем обязаны вмешаться и распутать этот клубок. Я лишь хочу сделать все так, чтобы пострадало как можно меньше людей, ты понимаешь это?

Глаза Воронцовой наполнились слезами. Она явно была на грани, мы с Андреем почти ее дожали.

— Они угрожали моему отцу… — начала она тихо, стараясь успокоиться. — Им… у них есть компромат на нашу семью. Если они его обнародуют… это будет конец для нас. Мы всего лишимся!

Мы с Андреем переглянулись, стоявший возле стены Ланской закашлялся.

— Какой компромат? — спросил я. — И кто угрожал?

— Я не знаю всех деталей, у нас женщин не посвящают в такие дела, — отозвалась Лиза. — Но я знаю, что это связано с моим братом Гришей. Они угрожали ему и моему отцу, что обнародуют какие-то сведения. Кто — не знаю. Я поняла лишь то, что если всё это всплывёт, наш Дом… Нас отлучат от двора, все связи, всё, что мы строили годами… всё рухнет. Нас просто не останется.

Андрей мгновенно собрался.

— Что натворил твой брат?

— Я не знаю точно, — прошептала она, опустив голову. — Что-то про вечеринки… закрытые приёмы. Кажется, какой-то Колизей… А, нет, Римский клуб!

— Что еще за Римский клуб? — переспросил я, покосившись на кузена.

Андрей нахмурился и кивнул.

— Баня. Точнее, комплекс с разными процедурами. Я был там однажды. Дорого-богато, но ничего особенного…

— Лиза, вспоминай, — я подался вперед и взял девушку за руку, — Расскажи все, что помнишь. Подробности. Пусть даже они кажутся тебе незначительными. Любая деталь может помочь.

Она вздохнула, словно собираясь с духом, и начала говорить, сначала тихо и неуверенно:

— Гриша… Он всегда был беззаботным. Любил красивую жизнь, вечеринки, влиятельных людей. Повзрослев, он начал много разъезжать с друзьями по разным заведениям. Броня, Бронислав Зотов тоже много с ним общался. Если не ошибаюсь, они вместе тогда впервые поехали в Римский клуб…

Я нахмурился. Жаль, что покойник. Как выяснилось, главного о нем мы и не знали.

— Помню, отец тогда не одобрял. Не Бронислава, а все эти вечеринки. Как-то они здорово поругались — даже я слышала на втором этаже. Не знаю, из-за чего именно они повздорили, но тогда отец запретил Грише выезжать в свет после десяти вечера. И даже хотел отправить его в наше старое имение под Суздалем…

— А когда вас начали шантажировать? — Спросил я.

— Кажется, пару месяцев назад. Отцу пришло письмо. Тогда в доме тоже был скандал, но нас с матушкой сразу отправили на прогулку — у нас в семье мужчины решают такие вопросы между собой. Я лишь слышала, от отца фразу, что вот и аукнулся Грише его Римский клуб…

Я снова посмотрел на Андрея, но на этот раз его лицо стало более сосредоточенным. Он явно вспоминал что-то важное.

— Когда я там был, то ничего особенного не заметил, — сказал Андрей, вспоминая свой визит. — Бассейны, сауны, массажи… Помещение само по себе выглядит как аттракцион для богачей. Просто красивое.

— Но это днём, — заметил я. — А что там происходит ночью?

— Они никогда не рассказывают, — ответила Елизавета. — И Гриша не рассказывал. Те, кто посещает клуб ночью, не болтают. Но… — она опустила глаза, — мне кажется, что мой брат натворил там что-то страшное.

Елизавета всхлипнула, и слёзы снова потекли по её щекам. Она прикрыла лицо руками, не в силах сдерживать эмоции.

— Я… я не хотела этого, — плакала она. — Мой отец приказал мне это сделать. Я знаю, что его тоже заставили. Что он бы не пошел на это, если бы не Гриша… Он ведь единственный сын. Если с ним что-то случится, то род прервется…

Она рыдала, а мы с Андреем смотрели друг на друга и, судя по всему, думали об одном и том же.

Единственный человек, кто мог знать о подобных заведениях и их тайнах, — Феликс Юсупов, заслуженный тусовщик и ходок по всем роскошным местам. Если кто и мог пролить свет на происходящее в Римском клубе, то это он.

Ночь уже опустилась на кордегардию. Коридоры опустели, лишь звуки шагов охраны нарушали тишину, когда мы с Андреем вошли в казарму. Воздух был пропитан привычным запахом усталости, который всегда витал в этих стенах перед отбоем. Всё казалось на своих местах: бойцы уже готовились ко сну, кто-то возился с оружием, кто-то читал или писал письма.

— Феликс, — Андрей открыл дверь нашей комнаты и подозвал товарища. — На пару минут в чайную, пожалуйста. Командир зовет.

Мне порой казалось, что Андрею даже больше нравилось быть моим помощником. Я ожидал, что парень начнет быстро бороться за место лидера, но, к моему удивлению, кузен одним из первых в группе выразил мне полную поддержку.

Приятно и, чего уж лукавить, полезно. Особенно сейчас, когда тучи сгущались не только над Спецкорпусом, но и над нашим общим родом.

Я обернулся к вошедшим Андрею и Феликсу.

— Кофе будете?

— Да куда там, Леш? — возмутился кузен. — Не уснем же…

— Мы с Лешей способны вырубиться и после литра, — отозвался Юсупов и прикрыл дверь. — Сделай мне на пару глотков, если не сложно.

Андрей лишь покачал головой.

— Маньяки…

Мы с Феликсом лишь усмехнулись. Я включил кофеварку и принялся колдовать над чашками. Парни уселись на металлическую скамейку перед столом.

— Как прошло? — спросил Юсупов, пока я возился с аппаратом.

— Да нормально, — ответил Андрей и решил заварить себе чаю. — Дальше будут работать специально обученные люди.

— Ну, это радует. Я ведь частично знал о вашем плане, но не думал, что всё так быстро решится. Воронцова — это, конечно, неожиданно. У вас, ребята, всегда есть какие-то сюрпризы.

— Время покажет, насколько это был удачный сюрприз, — ответил Андрей. — Сейчас главное — понять, с чем мы вообще имеем дело.

Феликс, казалось, немного напрягся. Это было едва заметно, но я уже знал его достаточно долго, чтобы уловить такие нюансы. Он явно догадывался, что наш разговор сегодня не закончится банальным обсуждением поимки. Я решил не тянуть.

— Феликс, — сказал я, поставив перед ним маленькую эмалированную кружку с дымящимся напитком, — что ты знаешь о Римском клубе?

Он замер, на мгновение опустив взгляд. Этого короткого колебания было достаточно, чтобы я понял: что-то он точно слышал.

— Римский клуб? — переспросил он, словно это был странный или неожиданный вопрос. — Ну и вопросы у вас, господа, тем более на ночь глядя! Место… специфическое.

Я подался вперед.

— А конкретнее?

— Приличные люди в такие не ходит — так понятнее?

Андрей озадаченно взглянул на друга.

— То есть это бордель?

— Нет. Ну то есть и это там тоже можно организовать, но… — Феликс понизил голос. — Это что-то вроде закрытого клуба для развлечений.

— Это мы и так поняли, — кивнул я. — Что ты о нем знаешь?

— Как вы вообще додумались до этого? Ох… Если кратко, то это вилла древнеримского патриция. Огромная. Множество комнат, залов, внутренних двориков, бассейны, бани… Пик славы пришелся на времена молодости наших с вами родителей, когда им владел купец Иванов. Но потом он умер, клуб унаследовал один из его сыновей-недоумков, которому отцовских талантов воротить дела не досталось… После этого клуб много раз менял владельцев. Сложно содержать такую махину. Возникли трудности.

— Что ты имеешь в виду? — уточнил Андрей, подливая себе ещё чая.

— Там деньги текли не так, как ожидали владельцы. Когда строишь что-то вроде «римской империи для элиты», нужно учитывать, что все эти мраморные колонны и бассейны обходятся очень дорого. И не всякая элита туда вообще пойдет — ведь в городе полно других развлечений. Впрочем, недавно… — он на мгновение замолчал, словно подбирая правильные слова, — кажется, дела пошли на лад.

— Кто владеет клубом сейчас? — спросил я, следя за тем, как на его лице появляется лёгкое напряжение.

Феликс задумчиво вертел в руках кружку.

— Не знаю, не следил так уж пристально. Вроде бы несколько лет назад место перешло к новым владельцам, и после этого они начали пытаться его снова раскручивать… Даже я получил приглашение, хотя… — он усмехнулся, — решил не рисковать.

— Рисковать чем? — Андрей резко оторвался от своих мыслей и посмотрел на Феликса с интересом.

Феликс откинулся к стене и скрестил руки на груди.

— Репутацией, чем же ещё, — наконец произнёс он. — Моя семья и так натерпелась за последние поколения. Скандалов было достаточно, и я не собираюсь добавлять ещё один в наш послужной список.

— И что такого могло случиться в Римском клубе, что даже ты решил держаться подальше?

— Даже? — возмутился Феликс. — Я, между прочим, свое имя держу в чистоте. Одно дело ходить на богемные вечера, другое — отрываться на вечеринках в стиле Калигулы.

Мы с Андреем переглянулись.

— Что, прямо так?

Феликс вздохнул.

— Ну а я вам о чем толкую? Насколько я понял, там собирается публика для очень специфического времяпрепровождения. Всё нередко происходит под видом маскарадов, но на самом деле… — он замялся, словно не хотел произносить слова вслух, — там проходят представления, которые больше напоминают римские оргии… За достоверность информации ручаться не могу, свечку не держал.

Ну так-то это не новость. Во все времена во всех землях у некоторых богатеев иногда начинает съезжать крыша на почве богатства и вседозволенности. Некоторым недостаточно просто иметь власть. Иным нужно самоутверждаться иначе.

— Девушки и не только, дорогие наряды, много вина… и не только вина, — продолжил Феликс, его голос стал еще тише. — Это как театр, где зрители могут стать участниками. И ты не можешь просто купить билет на это… мероприятие. Организаторы сами приглашают тебя — находят способы.

— Ты сказал, что получил такое приглашение, — напомнил Андрей.

— Ага, весной. Я, честно говоря, долго думал, — Феликс нервно провёл рукой по волосам. — И хотелось, и кололось. Будь я совершеннолетним, может, колебался бы и сильнее — все же интересно, не буду лукавить. Но решил не подставлять семью под удар.

Я отставил кружку и подался вперед.

— А как ты получил приглашение?

— Да просто принесли на подносе, когда я обедал, кажется, в «Садко». Спросит официанта, кто велел передать, а тот сказал, что тот человек уже ушел. Я и не искал дальше. Решил просто не идти.

Что ж, Юсупов — умничка. В отличие от брата Воронцовой. Но меня интересовало другое.

— Феликс, — я наклонился чуть ближе, — у тебя есть предположения, кто все это устраивает?

Он снова пожал плечами, словно вопрос был ему неприятен.

— Понятия не имею. Но спонсоры явно влиятельные и предпочитают оставаться в тени. Всё организовано слишком профессионально, чтобы это делали просто ради забавы. А вот зачем все это — вопрос открытый. Не знаю, как вы вообще докатились до Римского клуба, но на вашем месте, парни, я бы туда не лез. Целее будете.

Ну вот. Примерно к такому же выводу пришел и я. Этот Римский клуб мог быть отличной приманкой для серых кардиналов, которые затем могли собирать компромат и шантажировать влиятельных гостей.

Схема стара как мир и не со всеми сработает — но улов все равно можно собрать крупный. Парочка министров, столько же магнатов и еще потомственных аристократов до кучи — и вот, вложения уже окупились.

— Только не говорите мне, что наша арестантка замешана в делах клуба! — громче, чем следовало, сказал Феликс, и мы с Андреем зашикали на него. — Вот уж от кого не ожидал. Всегда такая примерная, тихая… Братец ее — тот еще обормот. На нем природа отдохнула.

Я оставил это заявление без комментариев. До меня доходили слухи, что младший граф Воронцов — тусовщик и повеса, но у нас таких половина Петербурга наберется. Ничего экстраординарного прежде я о нем не слышал. Интересно, кто еще из знакомых мне людей мог вляпаться в это или хотя бы получал приглашения?

Андрей все это время сидел, ошарашенно слушая Феликса. Кузен выглядел настолько удивленным, словно ему рассказывали какие-то небылицы.

— Я одного понять не могу, — наконец, шепнул он. — Зачем людям все это нужно? Есть же полно других мест для отдыха. А тут еще и такие риски…

Феликс усмехнулся.

— Вот по вам, ваше императорское высочество, сразу видно, что выросли вы во дворцах под присмотром гувернанток и учителей. За высокими стенами, что ограждали вас от грязного мира…

— Я кое-что знаю о мире и том, какая грязь в нем происходит! Лишь не понимаю, зачем благородным людям падать до такого!

— Затем, дорогой Андрей, что власть и деньги вытаскивают из людей их истинную суть. Порядочный человек, получив влияние, направит его на полезные дела. А если у человека нутро гнилое или извращенное, то деньги и власть лишь усугубят его внутреннее уродство. И непременно найдутся те, кто захочет этим воспользоваться.

— Тогда они идиоты! — возмутился кузен. — Позорить и себя, и свой род…

— Некоторые считают себя безнаказанными, — вздохнул я. — Думают, им ничто не угрожает. Или же их в этом убеждают.

Феликс кивнул.

— Ага. Но Римский клуб и правда заботится о приватности. Доходили до меня кое-какие слухи…

Он сжал губы, словно не хотел продолжать, но я уже знал, что он не остановится. Мы сидели в напряжённой тишине. Андрей продолжал барабанить пальцами по столу.

— Ну же, Феликс!

— Короче, — он нервно потер виски, вспоминая, — недавно произошла одна история. Слышал краем уха, потому что об этом почти не говорят. И это неудивительно. Один журналист пытался проникнуть на ночную вечеринку в клубе под видом служащего. Видимо, хотел вынюхать, что там да как, да материал черкнуть.

Я с интересом поднял бровь.

— Откуда знаешь?

— Актриса одна рассказала. Угощал ее в «Медведе» после спектакля. Вроде как знала она того журналиста.

— И чем дело кончилось? — Андрей позабыл об остывшем чае.

Феликс покачал головой.

— Вычислили его очень быстро. А через несколько дней выловили из Мойки. Ну, сами понимаете…

Тишина, повисшая в комнате после этих слов, была давящей. Феликс говорил об этом почти буднично, но по его глазам было видно, что даже вспоминать было неприятно.

— Журналистов светской хроники просто так в реках не находят, — подытожил Юсупов. — Материал был бы бомба. Но если бедолага и успел что-то узнать, то уже никому об этом не расскажет.

Андрей поднялся и принялся собирать кружки.

— Спасибо, Феликс. Стало понятнее… Что ничего не понятно.

— Ребят, что бы вы там ни задумали, даже не суйтесь туда!

Я усмехнулся.

— И не надейся. Нам и без этого есть чем заняться в Спецкорпусе.

Например, проследить за тем, чтобы до Катерины и Воронцовой не добрались. Но за ниточку Римского клуба тоже следовало потянуть. Но предельно аккуратно. Это риск, и почти никто из моих на это не годился. Отправлять туда Оксану себе дороже — девчонку вмиг раскусят. Нет, здесь нужна тонкая игра. И не быстрая.

Я знал только одного близкого мне человека, которому можно было доверять и который при этом мог заставить других считать меня его врагом.