Бремя командира

Глава 20

Я скрестил руки на груди, чувствуя, как нарастающее напряжение усиливалось с каждым словом охранника. Катерина бросила на меня озадаченный взгляд.

— Как они успели нас опередить?

— Полагаю, их предупредили, — отозвался Кропоткин.

Микко Сийтонен растерянно развел руки в стороны.

— Господа, ваш визит — целое событие для Сердоболя. У нас маленький провинциальный городок. Едва вы появились — молва о вас уже понеслась… Это неизбежно.

Кропоткин коротко кивнул.

— Бич маленьких населенных пунктов. Хотя мы и так старались не привлекать внимания.

Увы, в этом мой новый шеф был прав. И хотя Выборг, столица губернии, был куда больше Сердоболя, но даже в наших краях было легко приметить чужака. А уж здесь и подавно. Так что Юрьевских мог предупредить кто угодно.

Но важнее было то, что они так отреагировали. Люди, которым нечего скрывать, не станут мчаться сломя голову в такую глушь.

— Мы всё равно пойдём, — твёрдо сказал Кропоткин. — Основания у нас теперь есть, разрешение собственника не нужно. Нам нужно осмотреть место. Микко Симович, нам все еще нужен проводник.

Сийтонен с готовностью кивнул и жестом велел охраннику вызвать бригадира.

— Я должна осмотреть возможных пострадавших и опросить их, — тут же включилась в работу Яковлева. Женщина достала из-за пазухи папку-планшет и вытащила из нагрудного кармана ручку.

Кропоткин кивнул.

— Да, сейчас распределимся. Яковлева, вы с Урусовым возьмете на себя…

Внезапно ворота пришли в движение. Металлические створки с противным скрипом распахнулись, но я не услышал шума мотора.

Я оглянулся на Катерину, которая напряженно следила за происходящим.

— Катя, — начал я, стараясь говорить спокойно, чтобы не пугать девушку. — Тебе не стоит здесь оставаться. Если представители Юрьевских или Павловичей здесь, то они могут узнать тебя. Мы не можем рисковать.

— Я не собираюсь прятаться, Алексей, — её голос был твёрдым, но я уловил нотку сомнения. — Моя семья уже замешана в этой истории. Я должна быть рядом.

Я вздохнул. Я понимал её желание не отступать, но сейчас мы не могли позволить себе ошибок.

— Слушай, — я наклонился к ней чуть ближе, говоря уже тише, — твоя безопасность сейчас важнее всего. Кропоткин согласится со мной. Это бессмысленный риск. Давай не будем провоцировать проблемы раньше времени. Наша группа прибыла сюда с заданием, и мы не должны срывать его выполнение.

Катерина взглянула на меня, и на мгновение её решительность поколебалась. Она прекрасно понимала, что мой аргумент был весомым, хотя ей это и не нравилось.

— Николаев прав, — раздался голос Кропоткина, который подошёл к нам в этот момент. — Вам лучше пока остаться. Урусов, сопроводите наших подопечных в машину и останься с ними. Катерина Дмитриевна, это приказ.

Катерина застыла, хватая ртом воздух. Она собралась было все же возразить, но наткнулась на твёрдый взгляд майора и, помедлив, сдалась.

— Как пожелаете, ваше благородие, — с неохотой произнесла она, чуть склонив голову, — Но если что-то пойдёт не так, мы готовы помочь.

— Разумеется, — отозвался майор.

Мы с Катериной и Урусовым быстро вернулись к одному из вездеходов Сийтонена. Украшенный гербом артели автомобиль припарковали немного в стороне от карьера.

Пока мы возвращались, я пытался понять, что именно сейчас происходило. На кой-черт Юрьевским мрамор? Они никогда не занимались горнодобывающей промышленностью. Значит, нужен не мрамор, а земля.

Места и правда интересные — для тех, кто немного в курсе, что происходило с аномалиями. Значит, дело в них. Сначала Коневец — остров, где энергии Искажения было хоть отбавляй. Но Коневец я обезопасил и тем самым лишил негодяев возможности добывать зараженный материал.

И после этого они быстро переобулись на Карелию. Хорошо их припекло, раз сделку провернули так быстро. Вот только что именно они хотели делать с зараженной породой? Локальные маленькие пакости или нечто масштабное?

— Леш, у меня дурное предчувствие.

Мы разместились в машине. Катерина села на заднее сиденье, мы с Урусовым устроились на передних.

Издалека я увидел, как к Сийтонену и Кропоткину вышел мужчина в дорогом чёрном костюме-тройке. Он выглядел крайне неуместно и даже инородно на фоне буйства дикой природы. Стройный, с гладко зачёсанными волосами, светлый шелковый галстук переливался в лучах солнца.

За незнакомцем шли двое охранников, вооружённых и облачённых в тёмные одежды. И охранники эти больше напоминали сотрудников частной службы безопасности, чем деревенских ребят Сийтонена.

— Кто это? — пробормотал Урусов, чуть подаваясь вперёд, чтобы лучше рассмотреть.

— Хороший вопрос.

Мы с Урусовым продолжали наблюдать за тем, что разворачивалось на расстоянии. Я видел, как этот незнакомец в костюме подошёл к Сийтонену и коротко поклонился, показывая документ, который был аккуратно вложен в кожаную папку.

Когда он заговорил, я приоткрыл окно и смог услышать обрывки его фраз.

— Валерий Егорович Антонов, — важно представился «пиджак», его голос был громким и чётким. — Имею честь официально представлять интересы светлейших князей Юрьевских на территории Выборгской губернии. Господа, с сегодняшнего дня данная территория находится в частном владении моих нанимателей. В связи с этим я и прибыл — вручить копии документов, а также уведомление о расторжении договора аренды и распоряжение о запрете добычи любых земельных ресурсов на данной территории.

Сийтонен, который до этого момента явно надеялся на благополучный исход, казалось, окаменел на месте. Он всматривался в документы, словно не веря своим глазам.

— Прошу прощения, Валерий Егорович. Боюсь, я не совсем правильно вас понял… — его голос дрожал от сдерживаемых эмоций.

Антонов криво усмехнулся, продолжая говорить спокойно, словно объясняя что-то очевидное:

— Полагаю, вы все поняли верно, почтенный Микко Симович. Сегодняшним днём договор аренды участка для добычи мрамора и гранита расторгнут в одностороннем порядке на правах собственника территории. Мы требуем, чтобы вы удалили своих рабочих и технику с участка до конца дня. Всё по закону.

— Но… Но мы работаем здесь уже сорок лет! — воскликнул Сийтонен, его лицо побледнело от возмущения. — Это наша жизнь, наши люди!

Антонов с понимающей улыбкой посмотрел на Сийтонена.

— Я понимаю ваше разочарование, Микко Симович, — его голос был почти сочувственным, но в нём не было ни капли искренности. — Однако собственник сменился, и он вправе предъявлять любые требования на своих владениях. Если пожелаете, дальнейшая добыча мрамора будет обсуждаться на встрече в Сердоболе, которую мы организуем в ближайшее время. Но на данный момент вы должны немедленно покинуть территорию.

Сийтонен стоял, не двигаясь. Его руки дрожали, а лицо было совершенно растерянным. Я видел, как он боролся с тем, чтобы не взорваться. И понимал его чувства. Для него это был не просто бизнес — это было наследие его семьи, его родная земля. А сейчас все это просто выбрасывали на улицу.

Кропоткин сделал шаг вперёд, его голос прорезал гнетущую тишину:

— Прошу прощения, господин Антонов, но нам все же необходимо провести проверку данной местности. У нас есть срочная заявка, подозрение на активную аномалию на этой территории. Мы обязаны осмотреть всё, что может угрожать безопасности населения.

Антонов повернулся к нему, теперь его лицо выражало раздражение.

— Я понимаю ваше беспокойство, но на данный момент эта территория — частная собственность. Мы не можем просто так впускать кого угодно… Если вы предъявите разрешительный ордер…

— В данных обстоятельствах ордер не требуется, — твёрдо заявил Кропоткин. — По закону мы можем нарушить границы частной собственности, если речь идёт о безопасности мирных граждан. Что мы сейчас и сделаем. Попытка нам помешать будет расцениваться как препятствие работе сотрудников министерства внутренних дел и повлечет за собой уголовное наказание.

«Пиджак» на миг замер, соображая, как поступать дальше. Возможно, он рассчитывал отделаться от плановой проверки, но мой анонимный звонок нарушил его планы.

— Пожалуйста, дайте мне пять минут, — наконец сказал он, выдавливая пластиковую улыбку. — Я должен согласовать это с владельцем земель.

Он отошёл в сторону и, достав из кармана телефон — серебристый кирпичик последней модели, и начал быстро набирать номер.

Мы сидели в машине, напряженно наблюдая за тем, что происходило перед воротами карьера. Катерина, не выдержав тишины, нарушила её шёпотом:

— Это всё выглядит странно, правда? Почему они так торопятся? Земли только недавно перешли к Юрьевским, а они уже здесь, отдают приказы, требуют выгнать рабочих. Это как-то подозрительно, не находите?

Я кивнул, не отрывая взгляда от фигуры Антонова, который продолжал вести переговоры по телефону. Это действительно выглядело не просто странно, а ненормально. Суетятся, ребятки. Надо брать их тепленькими, пока не успели замести следы.

— Они явно что-то скрывают, — пробормотал Урусов. — Ишь как вертится — прям уж на сковородке.

Катерина осторожно выглянула наружу, но тут же снова спряталась в машине.

— А мой отец? — вдруг спросила она тихо, словно боялась произнести это вслух. — Может быть, он знал о чём-то таком и потому решил быстро продать землю? Но я всё равно не понимаю… Черт! Где были мои глаза и уши? Почему я ничего не выяснила раньше…

— Это не твоя вина, Катя, — сказал я, пытаясь звучать успокаивающе. — Твой отец, видимо, заключил сделку совсем недавно, и я уверен, что он сделал это не по доброй воле. Будь это добровольная сделка, он бы заломил цену. Этот карьер может принести миллионы.

Катерина долго молчала, не глядя на меня, а затем медленно кивнула.

— Тогда я тем более должна во всем этом разобраться! — сказала она после паузы, её голос стал твёрже.

Урусов вдруг хлопнул меня по плечу, указывая в сторону ворот.

— Смотри! Они что-то решили.

Антонов убрал телефон в карман и вернулся к Кропоткину. По его лицу было видно, что он раздражён и, возможно, несколько сбит с толку. Кажется, никакого способа от нас избавиться он не придумал.

— Господин Антонов что-то долго там выкручивается, — заметил Урусов, усмехнувшись. — Видно, не привык иметь дело с нашими…

— Мне удалось связаться с собственниками, — услышал я. — Они готовы временно разрешить вам доступ на территорию карьера, но с одним условием — в сопровождении представителей их светлостей. Объект представляет угрозу, и мы должны убедиться в вашей безопасности. Не дай Бог, обвал случится или другая оказия…

Безопасность, как же. Да он был наверняка сейчас дал руку на отсечение за то, чтобы мы все дружно провалились на месте вместе с нашими разрешениями и заданиями. Просто хочет быть в курсе того, что мы вынюхаем.

Кропоткин нахмурился, но кивнул.

— Хорошо, — твёрдо ответил он, — Однако предупреждаю: если я замечу хоть одну попытку нам помешать или отвлечь, будут последствия.

Антонов скривил губы в вежливой улыбке и отступил в сторону, давая команду своим охранникам открыть ворота шире.

Кропоткин обернулся к Ногтеву и Яковлевой, давая им знак следовать за ним. Сийтонен, сжимая кулаки, последовал за ними, явно ещё не оправившись от потрясения.

Я взглянул на Катерину. Она выглядела так, будто была готова в любой момент сорваться с места и последовать за группой. Её руки нервно теребили подол пальто.

— Ты останешься здесь, — сказал я ей ещё раз, стараясь говорить мягко, но уверенно. — Так нужно, Кать.

Она нахмурилась, но ничего не ответила.

— Вы тоже, Алексей Иоаннович, — вмешался Урусов. — Пока что нечего вам обоим там делать. Я в курсе, что у вас силушка богатырская, но пока не светитесь.

Я не привык отсиживаться за спинами тех, кто был слабее и неопытнее меня. Попасть бы в сам карьер и сконцентрироваться — и я наверняка был почуял следы Искажений. И чаек не было — Арса и Чуфту пришлось оставить в Питере, следить за Безбородко и Салтыковой. Мне нужно было знать, что происходит в Михайловском замке в мое отсутствие.

Лишь бы Катерина не наделала глупостей.

Кропоткин с группой зашли на территорию карьера. Оставалось только ждать, чем всё это обернётся. Мы с Урусовым сидели в машине, напряжённо вслушиваясь в каждый звук, пока Катерина всё так же молча смотрела в окно, где уже успел сгущаться вечерний туман.

Прошло не больше пятнадцати минут, когда в тишине раздался какой-то глухой, странный шум. Мы с Урусовым обменялись настороженными взглядами.

— Вы это слышали? — спросил он.

Я кивнул, одновременно с этим внутренне напрягаясь. Вряд ли это был обычный шум от работы техники. Нет, что-то происходило.

Катерина выпрямилась на сиденье, пытаясь что-то разглядеть через запотевшее стекло. Её лицо стало настороженным.

— Алексей, что это? — спросила она тихо.

— Пока не знаю, — честно признался я, поднося палец к губам, жестом показывая, чтобы она замолчала.

Внезапно со стороны карьера раздались голоса — резкие, нервные. Охранники Антонова что-то выкрикивали, и звук их команд эхом отражался от каменных скал.

— Это уже не похоже на обычные переговоры, — пробормотал Урусов, прищурившись.

Я чувствовал, как напряжение внутри меня нарастает. Чувство, что что-то идёт не так, становилось всё сильнее. Нутро начало крутить и сосать под ложечкой — точно так же, когда…

Внезапный взрыв энергии встряхнул воздух. Я почувствовал его мгновенно — словно кто-то резко сорвал невидимую завесу и выбросил мощную волну Искажения прямо в мир. Грудь сдавило, как будто меня ударили в самое сердце. Всё вокруг, казалось, замерло на мгновение, а затем мир будто пошатнулся. Это чувство я не спутаю ни с чем.

— Чёрт… — пробормотал я сквозь зубы. — Мощно.

Но ещё больше меня поразило то, что Катерина резко побледнела — не от страха. Сработала чувствительность к аномальной силе. Губы девушки побелели, взгляд застыл в одной точке, а руки дрожали. Она прижала ладони к вискам, словно пытаясь заглушить невыносимый шум, который слышала только она.

Я сразу понял — она тоже почувствовала это. Но для неё, судя по всему, это было новым ощущением, к которому она не была готова. Она начала привыкать к своим новым способностям, но такие мощные выбросы аномальной энергии явно были для неё слишком тяжёлыми.

— Катя! — почти выкрикнул я, обернувшись к ней. — Не уходи! Не отключайся от реальности!

Её дыхание было прерывистым, словно каждый вдох давался с огромным трудом.

— Это… — прошептала она едва слышно, не отрывая взгляда от пустоты перед собой. — Это что-то… сильное. Слишком сильно… Как будто… не сдерживается…

Она почти не могла закончить фразу, её голос дрожал. Я заметил, как на её лбу выступили капли холодного пота. Она явно ощущала аномалию куда сильнее, чем я. Её неподготовленное сознание было как открытая книга для таких мощных энергий, и сейчас её с трудом удавалось удержать в реальности.

— Катя! — повторил я, встряхивая её чуть сильнее, пытаясь вернуть её к настоящему моменту. — Ты должна сосредоточиться. Это всего лишь выброс. Дыши глубже. Тебя сейчас потянет туда, но ты должна сопротивляться. Слышишь?

Она медленно кивнула, но её дыхание оставалось тяжёлым, как будто каждый вдох причинял ей боль.

Урусов, наблюдая за нами, нахмурился и придвинулся ближе, тревожно глядя на Катерину.

— Алексей Иоаннович, что с ней? Она плохо выглядит. — Его голос был полон беспокойства, он явно не понимал, что происходит.

Я повернулся к нему, прищурив глаза. Объяснять всё не имело смысла, тем более что он не знал ни о Катиных способностях, ни о том, как на неё действуют аномалии. Но прятать правду тоже не было смысла — ситуация была слишком серьёзной.

— Это не болезнь, — спокойно сказал я, стараясь говорить твёрдо, чтобы не испугать его. — Где-то совсем рядом только что разверзлась аномалия. Сильная. Катерина почувствовала её. Мы оба можем чувствовать такие вещи, но это для неё ещё в новинку. Ей нужно немного времени, чтобы прийти в себя.

— Аномалия? — Урусов выпрямился, его глаза округлились. — Насколько близко?

Черт! Он же вообще был дубовым по части эфира — не почувствует. Пока объяснишь, проще все самому трижды сделать.

Я кивнул, бросив быстрый взгляд на ворота карьера. Меня тоже туда тянуло. Значит, аномалия была в рабочей зоне. И сейчас там было полно народу.

— Рядом, — уточнил я, не давая панике взять верх. — Где-то на территории карьера. И она активировалась сейчас. Я должен предупредить майора и помочь. Они не справятся сами.

Катерина глубоко вздохнула, её дыхание постепенно стало ровнее, но её лицо оставалось бледным. Она подняла на меня взгляд, в котором я прочитал не столько страх, сколько решимость.

— Я должна… пойти с тобой, — сказала она тихо, но твёрдо. — Та активная зона. Я смогу помочь.

— Нет, Катя, — я покачал головой. — Ты ещё не восстановилась после кризиса, рано лезть в пекло. Оставайся здесь с Урусовым.

Она открыла рот, чтобы возразить, но затем, видимо, осознав, что сопротивляться бесполезно, просто сжала губы и молча кивнула.

— Я скоро вернусь, — пообещал я и вылез из машины.

И лишь приблизившись к воротам, увидел, что случилось…