Бремя командира

Глава 21

— Твою же…

Стены карьера давили тысячелетней мощью, а воздух, казалось, стал настолько густым, что его можно было резать. Каменоломни были огромны. Вокруг простирались громадные отвалы гранита и мрамора, белые как кости.

Антонов, Сийтонен и вся честная братия безмолвно взирали на разверзнутую аномалию — Искажение угораздило открыться прямо на участке, где велась активная добыча. Кропоткин, Ногтев и Яковлева уже активировали собственную магическую защиту и сейчас ставили барьер.

— Анна! Удерживай связку! — воскликнул майор. — Плотнее вяжи!

Но аномалия была слишком велика — втроем не справятся. А столько ртути, чтобы она покрыла весь участок, у нас не было. По паре баллонов в каждом багажнике, и то на всякий случай.

Я бросился к ним, на ходу расталкивая потерявших дар речи Сийтонена и Антонова. Охранники Антонова пытались увести мужчину, но тот застыл, пораженный зрелищем. Понять можно: Искажения завораживают. Но вместе с тем и убивают.

— Чего встали? — рявкнул я так, что «пиджак» подпрыгнул от неожиданности. — Пошли вон отсюда! Опасная зона!

Сийтонен замер, с горечью наблюдая за тем, как взорвавшаяся аномалия расколола добытую породу, разметала рабочих и инструменты.

— Микко, вам нельзя здесь оставаться, — сказал я, встряхнув купца за плечи. — Нужно уводить людей. К черту технику, нужно объявлять полную эвакуацию.

Сийтонен медленно повернул на меня совершенно бледное лицо.

— Так вот откуда берется белая хворь…

У меня не было времени выводить гражданских из шока. Сначала — подпитать защитный барьер и согласовать действия с главным. Я подбежал к Кропоткину, который вовсю помогал Яковлевой и Ногтеву накачивать барьер эфиром и стихиями.

— Я подстрахую, — сказал я, включаясь в работу, и тут же принялся перестраивать вязь заклинания на более прочную. — Удержу, ваше благородие.

— Николаев, какого черта? Я же приказал вам…

— Какая это у вас по счету аномалия?

— Третья…

— Их у меня было больше, и я знаю, что с ними делать, — сказал я, поднимая новый барьер вместо хиленького старого. Пока подмога прибудет, здесь все живое подохнет. Ждать нельзя.

Яковлева и Ногтев переглянулись, ожидая приказа главного. Майор и сам понимал, что я был прав. Случись оказия просто в лесу, можно было бы просто закрыть зону поражения барьером и курить бамбук до прибытия химиков. Но здесь было не меньше пары сотен рабочих.

— С этим не поспоришь, — сухо бросил Кропоткин, бросая короткий взгляд на Антонова и Сийтонена. — Ногтев, Яковлева! — скомандовал он громко. — Организуйте эвакуацию людей с карьера. Микко, привлеките свою охрану. Пусть используют громкоговорители, выведите всех рабочих из опасной зоны.

Сийтонен кивнул, вытирая со лба пот. Его отпустил оцепенение, и он наконец-то пришел в чувство. Купец дал знак своим людям, и охранники тут же бросились к громкоговорителям, крича через рупоры команды по эвакуации.

— Немедленно покинуть карьер! Всем покинуть рабочие зоны! Уходим в сторону главного выхода! Быстро, но без паники! Проход только по оборудованным дорожкам!

Ногтев и Яковлева присоединились к охранникам, помогая направлять людей, следя, чтобы все шли организованно и без лишней паники. Среди рабочих началась некоторая суматоха. Но, видимо, они привыкли к опасностям, связанным с карьерными работами, и хотя беспокойство было заметным, паники всё-таки удалось избежать.

— Тащите ртуть! — крикнул я.

Тем временем Кропоткин схватил телефон и, отойдя чуть в сторону, принялся звонить. Его голос звучал напряжённо:

— Здесь жара, повторяю, у нас жара! Уровень опасности — высший! Нам срочно нужна группа демеркуризации и подкрепление. Резче!

Он швырнул трубку в карман и посмотрел на меня.

— Подмога в пути, но пока доедут…

— Сами справимся. Мне нужен один помощник.

— Только один? — удивился майор.

— Я же Черный Алмаз. Какой от меня толк, если я не экономлю силы Спецкорпуса?

Кропоткин смерил меня оценивающим взглядом.

— Генерал-лейтенант вам доверяет, — коротко сказал он. — А я доверяю ей. Каков ваш план, Алексей?

Что ж, приятно, когда все только по делу.

— За мной, ваше благородие. Держитесь чуть в стороне, в нескольких шагах от меня. Это первая фаза. Если сейчас лопнет портал, могут полезть твари. Прикройте меня, я подойду ближе.

Я держал барьер слишком большого радиуса. Пока хватало сил, да и переработка аномальной силы в эфир уже работала вовсю — кровь кипела. Но чтобы закрыть окаянного, придется пробраться в самое сердце.

Кропоткин не успел ничего сказать, а я уже нырнул за барьер и оказался в пораженной зоне.

Картина была куда хуже, чем я ожидал. На самом краю глубокой впадины стоял застрявший экскаватор, его массивное железное тело перекосилось. Внутри, прижавшись к стеклу кабины, был виден оператор — его лицо было искажено ужасом, но он не мог двинуться. Вокруг него и ещё нескольких рабочих, оказавшихся в зоне выброса, словно соткалось что-то вроде плотного воздушного кокона, не дающего им ни уйти, ни двигаться.

— Мы… мы застряли, — пробормотал чумазый парень, но даже отсюда. — Не выйти…

Я чувствовал, как энергия Искажения буквально протекает под землёй, пульсируя и разрастаясь. Этих следовало вытащить как можно быстрее, хотя бедолаги оказались слишком близко к эпицентру.

— Все на ногах и могут идти? — спросил я, перекрикивая треск и завывания Искажения.

— Вася… Васю придавило…

Чтоб вас…

Я метнулся к мужику, который никак не мог выбраться из-под экскаватора, рывком собрал в заклинание ветер и эфир и приподнял машину.

— Тащите! Быстро!

Дважды повторять не пришлось — работяги то ли тренировались, то ли просто попались сообразительные. Едва гигантская железина приподнялась, трое ребят в комбинезонах метнулись к четвертому и выволокли его.

— Сейчас я сделаю прореху в барьере, — сказал я, помогая им подойти к пульсирующему краю защитного купола. — Как только дам команду, выбирайтесь. И бегите к главным воротам, ясно?

— Понял!

— На счет три. Раз…

Я выбрал область, которую собирался разорвать.

— Два… Три!

В защите образовалась дыра, и я вытолкал рабочих одного за другим. К их чести, они и не подумали бросить товарища — тащили его на себе, стараясь убраться от очага аномалии как можно дальше.

Мне все сильнее начинало нравиться это место. И люди.

Я выбрался следом, и Кропоткин тут же принялся вливать эфир в структуру барьера, словно зашивая прореху. Убедившись, что рабочие отошли достаточно далеко, я взглянул на майора.

— Если этим не помочь в течение часа, они не жильцы. Были совсем рядом с эпицентром.

— Вы тоже там были, Николаев!

— Я маг и обучен перерабатывать энергию аномалии в эфир, — отозвался я, заранее избавляясь от ненужных вопросов. — Но радоваться рано. Сейчас начнется вторая фаза.

— Твари?

— Скорее всего…

Не успел я договорить, как из внутренностей защитного купола раздался странный шум, словно кто-то или что-то прорывалось наружу. Искажённая энергия вдруг взметнулась вверх, и из зелёного света стали формироваться сущности. Три массивных, искривлённых фигуры вырвались наружу, их тела были длинными, как у ящериц, а кожа, казалось, испускала слабый красноватый свет.

— Саламандры! — крикнул я, колдуя эфирный клинок изо льда. — Эти агрессивны, но не ядовиты. Плюются огнем, боятся воды.

— Понял.

— Не подставляйтесь по возможности.

— Барьер конфигурируем на воду, чтобы их обезвредить.

— Верно, — кивнул я.

Приятно иметь дело с человеком, который понимал кое-какие тонкости.

Три массивные фигуры, извиваясь, выползали из зелёного сияния. Их тела были похожи на длинных ящериц, покрытых красноватой чешуёй, светящейся в темноте. Саламандры. Красавицы.

— Ну и твари! — выдохнул Кропоткин, оценивая их размерами.

Кропоткин кивнул, и его рука взметнулась к нагрудному амулету, активируя дополнительный щит. Магическое свечение охватило его тело, словно лёгкая прозрачная броня.

Первая тварь прорвалась через барьер и рванула ко мне с неожиданной скоростью, её изогнутый хвост рассёк воздух, как плеть, нацелившись мне в грудь. Я едва успел увернуться, откатившись в сторону, и ударил по твари клинком, погружая его в красную чешую. Саламандра отшатнулась, испуская визг, похожий на скрежет металла по камню.

Кропоткин, воспользовавшись моментом, сделал шаг вперёд и выпустил из ладони цепочку ледяных игл. Его магический удар попал по второй твари, выбив её из равновесия. Она попыталась подняться, но получила в грудь новый залп льда и отползла назад.

— Чёрт возьми, это что за зверюги? — пробормотал майор. — Таких у меня еще не было…

— Искажение не церемонится с формами, — отозвался я, отступая на шаг и прикрывая его спину. — Вы все правильно делаете. Они восприимчивы к любой форме воды. Но шкура толстая, поэтому прорываются через барьер.

Третья саламандра, ещё крупнее своих товарищей, прыгнула на нас. Я выставил руку, выпуская эфирный щит. Но чудище не сдалось — его длинный язык, обжигающий, как раскалённый металл, мелькнул в воздухе, пытаясь схватить Кропоткина.

— Осторожно! — предупредил я, но было уже поздно.

Тварь задела его магический щит, и тот замерцал, почти рушась под натиском. Кропоткин отступил, но сразу восстановился, сжав зубы от напряжения. Я в этот момент нанёс решающий удар: выпустил из клинка поток магической энергии, рассёк воздух и ударил по саламандре. Она завыла, и её светящееся тело рухнуло на землю, содрогнувшись в последний раз.

Кропоткин вытер пот со лба и тяжело дышал.

— Вы как, ваше благородие? — спросил я, оглядывая его и переводя дыхание.

— Нормально… Справа!

Вовремя. Я ловко увернулся, когда вторая саламандра бросилась на меня, пытаясь лизнуть огненным языком. Уйдя в сторону, я метнул в нее облако ледяной пыли, тварь затормозила. А в следующий миг Кропоткин пригвоздил ее к камню длинным эфирным клинком.

— Кажется… все?

— Почти.

Теперь дело было за Искажением. Следовало закрыть его, пока на нас не полез кто-нибудь похуже.

Оставив Кропоткина приходить в себя, я распорол барьер и направился прямиком к эпицентру. Теперь самое ответственное, но вместе с тем любимое в моей работе — зашить прореху и насладиться первыми мгновениями тишины.

Я орудовал пространством, исправляя искривления и штопая вывернутые края мира. Минута, другая… И наконец-то наступила звенящая тишина.

— Снимайте барьер! — велел я. — Готово.

Кропоткин не стал убирать защиту полностью — он оставил нечто вроде забора для обозначения пораженной зоны. Я вернулся к нему и устало опустился на кусок розовато-белого мрамора.

— Ну и денек, — выдохнул я.

— Ещё какой, — кивнул майор, тяжело дыша. — А эти твари? Вы их видели раньше?

— Было дело. Но они — не самое худшее, что могло выйти из аномалии.

Мир вокруг нас начал возвращаться в норму. Зелёный свет угасал, и пространство постепенно стабилизировалось, но даже когда аномалия закрылась, я всё ещё чувствовал огромное количество остаточной энергии. Это было похоже на магический радиоактивный след, который мог долгое время оставаться опасным.

Кропоткин подошёл ко мне, его лицо было напряжённым.

— Мы закрыли её, но здесь слишком много остаточной энергии, — сказал он, оценивая обстановку. — Придётся дождаться команды демеркуризации. Пусть они всё обработают. Я не хочу, чтобы кто-то ещё пострадал.

Я покачал головой.

— Нет времени. Если будем ждать, энергия может распространиться и вызвать новые выбросы. Я могу поглотить её и переработать в магический эфир. Это займёт какое-то время, но безопаснее будет, если сделаем это сейчас.

Кропоткин посмотрел на меня с лёгким сомнением, но затем кивнул.

— Делайте, что нужно.

Я сосредоточился, погружая себя в поток энергии. Остатки Искажения были липкими и тяжёлыми, словно их вытягивали из самой земли. Так и было — сейчас, сосредоточившись на изучении застарелых остатков, я понял, что аномалии были здесь давно. Очень давно. Лет триста, если не больше.

Теперь понятно, почему Юрьевские могли зацепиться за это место. Оно само порождало новые Искажения, причем могло делать это весьма стабильно. Но вот только Юрьевские должны были обладать особыми знаниями, чтобы это понимать.

Откуда они их получили?

— Алексей, как вы себя чувствуете? — спросил Кропоткин.

— В порядке.

Когда я закончил, ощущение напряжения исчезло, но на его место пришла усталость. Мои ноги дрожали, и мне пришлось опереться на ближайший камень, чтобы не упасть. В голове гудело, словно после долгого, изнурительного марафона.

Кропоткин подошёл ближе, внимательно изучая меня.

— Вы сами схватили слишком высокую дозу, — тихо сказал я, вытирая пот со лба. — Нужно срочно пройти очистку.

Он кивнул, хотя его взгляд был устремлён не на меня, а на край карьера, где раньше светилось Искажение. Там теперь было тихо, словно ничего и не происходило, но мы оба знали — на этом дело не закончится.

— Это сейчас не важно, — его голос был низким, но в нём звучала стальная решимость. — Нам нужно выяснить, есть ли ещё очаги.

Я чувствовал, что он едва держится на ногах, но его желание выполнить свою работу перекрывало усталость. Это было похвально, но рискованно. Его магический резерв был почти исчерпан, и если мы наткнёмся на новый выброс, он может просто не выдержать.

— Я разберусь, — сказал я, встретившись с его взглядом. — У меня резерв больше. Найдите Яковлеву.

Кропоткин неохотно кивнул, зная, что я прав. Я двинулся дальше, вдоль краев карьера, осматривая местность. Ощущение магии Искажения постепенно ослабевало, но всё равно казалось, что она всё ещё витает в воздухе, словно туман, который невозможно увидеть, но можно почувствовать кожей.

Я почувствовал едва различимый след энергии, тянущийся в сторону от карьера. Это было как слабое мерцание на периферии моего восприятия, остаточная энергия, которую большинство магов могло бы не заметить. Но для меня это было как инстинкт — я не мог игнорировать её.

— Вы что-то почувствовали, Алексей?

— Да, — кивнул я, не отрывая взгляда от следа, который тянулся вдоль края карьера и уходил в неизвестность. — Остаточная энергия. Она ведёт куда-то дальше.

Кропоткин прищурился, пытаясь рассмотреть то, что видел я, но в его взгляде читалась неопределённость. Не все маги могли ощущать Искажения так, как это умел я. Для большинства людей это было невидимым, почти эфемерным явлением, которое проявляло себя только в моменты активности. Но я мог видеть следы даже после того, как опасность, казалось бы, миновала.

— Ладно, — сказал он, вздыхая. — Идите, проверьте, что там. Сразу зовите, если что-то найдете.

След был тонким, едва различимым, но он вел меня уверенно. Я двигался быстро, почти на автомате, как будто не мои ноги несли меня, а сама энергия тянула за собой. Вскоре я вышел к забору — высокому металлическому ограждению, покрытому ржавчиной. Оно отделяло территорию карьера от прилегающих участков, которые были покрыты лесами и не использовались для разработки. След заканчивался прямо перед забором.

Но что-то здесь было не так. Моё тело буквально зудело от нарастающего напряжения, как если бы Искажение где-то рядом всё ещё было активно. Я прижал руку к металлическим прутьям забора, пытаясь уловить, что скрывалось за ним.

И тут я заметил его. В тени забора, сжавшийся и дрожащий, прятался рабочий в ярком оранжевом комбинезоне и каске. Его глаза были широко раскрыты от ужаса. Я медленно подошёл к нему, стараясь не напугать.

— Эй, — окликнул я его, присев на корточки, чтобы встретиться взглядом. — Всё в порядке. Что ты здесь делаешь?

Мужчина вздрогнул, но, увидев меня, кажется, немного расслабился.

— Вы… Вы их тех, кто борется с… этими штуками? — его голос дрожал, как и руки, которыми он крепко обхватил свои колени.

— Да, — я кивнул. — Мы устранили аномалию. Но мне нужно знать, что находится за этим забором. Ты что-нибудь знаешь об этих местах?

Рабочий нервно огляделся, как будто боялся, что кто-то услышит его слова. Затем он заговорил, сбиваясь и проглатывая слова:

— Там земля Юрьевских… Пару лет назад они купили её у баронессы фон Таубе, я раньше на нее работал. Но там ничего нет. Просто лес и камни на много километров вперёд. В ту сторону не ведётся разработка мрамора.

Юрьевские. Все скупили, что могли. И если след ведёт туда, то Искажение, возможно, было связано с ними. Моя интуиция подсказывала, что именно за этим забором скрывается что-то важное. Возможно, ещё одно Искажение, или нечто, что могло его вызвать.

— Понятно, — сказал я, кивая рабочему. — Ты молодец, что спрятался. Здесь небезопасно. Найди остальных и уходи отсюда.

Мужчина кивнул, но оставался на месте, всё ещё напуганный. Я не стал его подгонять. Важно было разобраться с тем, что находилось за забором.

Я готов был перелезть через ограждение и двинуться дальше по следу, когда услышал позади быстрые шаги. Оглянувшись, я увидел Ногтева, который бежал ко мне. Его лицо было напряжённым, и я сразу понял, что что-то случилось.

— Алексей! — крикнул он, подбегая ближе. — Ты должен вернуться!

— Что случилось? — спросил я, напрягаясь. Внутри всё перевернулось от нехорошего предчувствия.

— Машина… Ваша напарница пропала.