Черный лис. Том 2

Глава 11

Я посмотрел на Хякурэн. Лицо её оставалось спокойным, но в глазах затаились незнакомые искорки.

— И поэтому вы прибыли из Ямато? — слова вырвались прежде, чем я успел подумать. — Чтобы предупредить меня?

— Не предупредить, — она махнула рукой, словно отгоняя назойливую мошку. — Охранять. Мой отец… — она опустила веки, скрыв выражение глаз за густыми ресницами. — Мой отец кое-что выяснил. И знаешь, он был так обеспокоен, что мне пришлось всё бросить и ехать в Москву.

Я не видел Коляна. Но даже спиной ощутил его недовольство.

— Чёрный Лис — довольно трудная мишень, — подбирая слова, сказал я. — Вряд ли врагу, кем бы он ни был, хватит одного лишь желания.

— Этому — может хватить, — возразил князь Соболев.

— На данный момент ты — самый лакомый кусок в нашей двойной империи, чудовище моё, — усмехнулся Фудзи, забирая у меня пустую чашку — я и забыл, что держу её в руке.

— Вы говорите о графе Бестужеве, верно?

Мой вопрос вызвал общий смех.

— По сравнению с этими людьми, — сказал Фудзи. — Великий Магистр ордена Четырёхлистного Клевера — жалкий фокусник.

— Вы нашли Шиву! — и как эта мысль не пришла в мою голову первой? Кому ещё желать смерти мне, Посланнику?..

Ладони потеплели. Я почувствовал, как встрепенулся Артефакт, как его каменное сердце запульсировало, посылая в пространство пучки энергии.

— Давайте не будем заставлять моего внука гадать, — поспешно сказал Соболев. Он тоже почувствовал возбуждение Артефакта. — Константин, может, ты?..

— Есть рядом с Ямато такой остров, — сказал Фудзи, усаживаясь на стол боком, поближе ко мне. — Называется Окинава. Издревле там водятся самые могучие сэнсэи. У них даже есть свой орден: Орден Изначального Пламени. Они практикуют таттву Порядка, которая позволяет управлять всеми остальными таттвами.

Я вспомнил, что говорил по этому поводу Соболев. Я могу оказаться таким магом. Стихия Порядка, которая включает в себя все остальные стихии.

— Тебе никто не говорил, откуда к нам, на Тикю, пришла магия? — спросил князь. Возможно, ему показалось, что Фудзи начал уж слишком издалека, и решил ускорить события.

Государь Святослав устроился рядом с Хякурэн. Они сидели бок о бок, как старинные приятели, только что за ручки не держались. И всё равно: что-то, какую-то химию, я между ними чувствовал.

— Всё дело в Артефактах, — подхватил Фудзи. — Никто не помнит, откуда на Тикю взялся Чёрный Обелиск. Он вдруг появился, в пустыне Руб-эль-Хали, это на Арабском полуострове. Считается, что он упал с неба. То есть, прилетел из космоса, в качестве астероида. Но учёные подсчитали, что астероид такого размера разрушил бы нашу планету целиком. Землетрясения, цунами, тектонические сдвиги… Не говоря уже об огромной воронке, в которой неизбежно должен был оказаться Обелиск. Ничего этого не было, — он помолчал, позволяя мне осмыслить сказанное. — Долго к нему боялись приближаться, многие люди чувствовали исходящую от него силу. Но в один прекрасный день, в незапамятные, разумеется, времена, Обелиск рассыпался. Распался на Артефакты. И один из них находится здесь, в Каховке.

— Артефактов получилось довольно много, — добавил государь со своего места. — Торговцы растащили их по всем землям, продавая сначала, как диковинку — кусочек небесного послания, зримое присутствие тайны. Но со временем стало заметно, что в присутствии этих загадочных камней происходят удивительные вещи. Ну, а потом появились сэнсэи — люди, которые научились в какой-то степени управлять энергией Артефактов.

— И на этой вот Окинаве находится чуть ли не самый крупный Артефакт, — сказал я, когда император замолчал. — Поэтому и сэнсэи обладают очень большой силой?

— Не совсем, — император наклонил голову, чтобы скрыть улыбку. — Точнее, совсем нет.

— Окинава — очень маленький остров, — пояснил Фудзи. — Там живут одни крестьяне да рыбаки. Где им заполучить Артефакт?

— Они научились обходиться без Источника, — сказал государь. — Точнее, пользоваться всеми сразу.

— Эфир окружает нашу планету, подобно мантии, — тихо, но очень отчётливо сказала Белый Лотос. — И адепты Порядка научились черпать её прямо так, просто… вытягивая из воздуха.

Не скажу, что мне было легко всё понять. Рассказ смахивал на миф, на детскую сказку. Пугало то, что взрослые, которые рассказывали эту сказку, были предельно серьёзны.

— Познавший таттву Хаоса может управлять миром, — сказал я, припомнив краткую лекцию, данную дедушкой Сакуры рядом с Храмом Тысячи Ветров. — А познавший таттву Порядка — выйти за пределы мира, — я посмотрел по-очереди на государя, на Соболева и на Хякурэн. — Что это значит?

— Познав Порядок, сэнсэй может воспринять конечную реальность мира, — сказал Фудзи. — И перейти в другие пространства.

Он смотрел на меня так пристально и напряженно, что сомнений не осталось.

— Значит, я не ошибся, — я сглотнул комок в горле. — Речь идёт…

— Естественно, — улыбнулся Государь. — О путешествиях между мирами.

Я замолчал. Множество мыслей роились у меня в голове, тесня и отталкивая друг друга маленькими, но очень острыми локотками.

Я смогу выбраться из Тикю без помощи метасендера. Шива сможет сбежать из Тикю без помощи метасендера. Сюда может пробраться кто-то ещё!..

Но крошечная, но настойчивая мысль вылезла вперёд и замахала руками:

— Они действительно УМЕЮТ это делать? — я обращался сразу ко всем.

— Так они говорят, — флегматично ответил Фудзи. — Во всяком случае, стремление к восприятию границ нашей реальности — основа их философии.

— Но если они заполучат меня, человека, прибывшего из другого мира… У них будет зримое свидетельство своей правоты, — я рассуждал вслух. Остальные не перебивали. — Но тогда… Зачем меня убивать?

— Мы не знаем, — сказала Белый Лотос, пожимая плечами.

Платье чрезвычайно шло ей. Чёрный локон, изящно отделенный от причёски, и падающий на плечо, подчёркивал его белизну, его воздушность…

Но зачем ей пистолет? Огнестрельное оружие абсолютно бесполезно против магии — я сам в этом убедился. И вообще…

Вся эта история с какими-то сэнсэями Порядка, о которых я никогда не слышал, и которые почему-то захотели меня убить.

И эту новость почему-то очень близко к сердцу принял Государь, властитель двух империй. Вот сидит здесь, вместе с нами, и думает, как же мне помочь…

Я тряхнул головой. Опёрся обеими руками о край стола и рассмеялся.

Не зря мне в самом начале, когда Колян только привёл меня сюда, показалось, что это не просто посиделки. Это военный совет.

И недовольство телохранителя — наконец-то я нашел ему разумное объяснение.

Он не хотел, чтобы мне морочили голову.

— Таттва Порядка, — повторил я. — Орден могущественных сэнсэев, — я оглядел всё честное собрание. В глазах князя были проблески гордости. В государевых — весёлого интереса. Белый Лотос, как и всегда, была непроницаема, зато Фудзи взгляд отвёл — словно не желая и дальше участвовать в фарсе.

— Это была проверка, — я не спрашивал. — Вы нагородили этой чепухи, чтобы посмотреть: как я себя поведу. Не побегу ли сразу искать этих сэнсэев, которые могут отправить меня домой, — в горле стало сухо. Я подошел к столу, плеснул себе чаю и выпил залпом. — Потому что я вам зачем-то нужен. Нужны навыки и способности Чёрного Лиса. Те, о которых, может быть, ещё неизвестно в вашем мире.

Государь расхохотался.

— Не надо создавать у человека иллюзий, что он может победить без усилий, — сказал Святослав вставая, подходя к столу и присаживаясь на его краешек, рядом с Фудзи. И рядом со мной, почти в упор — наши руки касались друг друга. Точнее, мои уже лежали на столе, а государевы пристроились рядом. Взрослые мускулистые руки, покрытые рыжеватыми редкими волосками, шрамами и даже с одним крупным ожогом… Рядом с моими, подростковыми, почти детскими.

— Я для вас — идеальный шпион, — сказал я, обращаясь как бы к ним обоим, к Святославу и Хякурэн, которая так и сидела на кушетке, и сумочка с пистолетом лежала у неё на коленях. Интересно: для кого?.. — Взрослый в теле подростка. Знающий, как отличить правду от лжи, как сделать так, чтобы всё шло, как надо, и самое главное: кого совсем не принимают всерьёз.

— Не я придумал это мир, — отозвался государь. — И не вы, друг Курои. Но я способен сделать достаточно много для того… чтобы он ещё какое-то время оставался таким, как сейчас.

— Вы боитесь, что по моим следам в ваш мир придёт… Армия? Завоеватели?

Вот! Вот истинная причина появления здесь императора! Он хочет знать, хочет быть уверенным, что я — один такой.

— Не армия, нет, — покачал головой Святослав. — Я уже знаю, что это невозможно. Технологии.

И тут я вспомнил, что мне говорили о давней войне и ещё о принце Сётоку… И тогда головоломка сложилась окончательно. А я занял в ней центральное, ключевое место.

— С помощью метасендера можно передавать информацию, — я отнял руки от стола, и таким образом отдалившись от Государя, принялся прохаживаться по белому ковру. Влево, вправо, не поворачиваясь спиной… — И вы опасаетесь, что в Тикю хлынут технологии, к которым ваш мир ещё не готов. Оружие. Бомбы. Что-то ещё, что вы не сможете переварить… — я вздохнул. — Нет ничего проще: находим Шиву, а вместе с ним — метасендер. Я отправляюсь к себе на Ёшики, забрав Дестроера, а вы, здесь, ломаете метасендер и имеете полную гарантию невмешательства со стороны Древа миров.

— Какова вероятность, что на наш мир выйдет кто-то ещё?

Я вспомнил поиски своего родного мира. Столько лет. Столько перемещений.

— Нулевая, — я посмотрел на государя. — Количество миров бесконечно. Уничтожив код Тикю, вы гарантируете себе полную изоляцию. Навсегда.

Я попытался вообразить, как это: знать, что где-то, за тонкой границей реальности, существует множество миров, и людей, и всего остального — но не иметь возможности пробить эту стену. Навсегда остаться мухой в запертой комнате.

— Есть другой способ, — негромко, глядя куда-то в пол, сказала Белый Лотос. Все молча посмотрели на девушку. — Можно сделать так, чтобы количество людей, знающих о человеке из другого мира, было минимальным. Например, исключительно узкий круг посвященных.

Она говорила просто, обычным голосом, но все присутствующие сразу поняли, о чём идёт речь.

Пару секунд казалось, император обдумывает такую возможность.

— Исключено, — наконец изрёк он, глядя на Белый Лотос. — Круги на воде.

Девушка кивнула. Впрочем, метафора была очевидной. Слишком многие уже знали. Сакура, Сергей Ильич, босс Янака, Колян… А ещё — принц Сётоку и Виктор Набунага… Возле каждого из этих людей образуются свои круги, и так до бесконечности.

Это знание уже невозможно остановить.

— Но почему вас не устраивает первый вариант? — спросил я, удивляясь: на мой взгляд, он был самым простым в исполнении. Тем более, что Шиву я буду искать по-любому.

— Мы хотим сохранить возможность, — подал голос долго молчавший Фудзи. — Понимаешь, друг Курои? Хотим когда-нибудь… Не завтра. Но когда-нибудь, тоже увидеть другие миры.

— Я хочу учредить официальное посольство, — сказал Святослав. — Чтобы аккуратно, ненавязчиво так… В общем, чтобы сначала все привыкли. Можно выделить апартаменты в Кремле — у нас там много места.

А он любопытен и пытлив, этот государь, — подумал я. — Но всё-таки, прежде всего — Государь, а потом уже исследователь… Как он ловко ввернул про Кремль.

Оказаться единственным, кто общается с посланниками других миров. Тем, через кого поступают новые технологии…

— Мы не собираемся с вашей помощью завоёвывать весь мир, — мягко сказал Святослав. — Как я уже говорил, я хочу, чтобы всё осталось таким, как сейчас. Мы долго боролись — все мы — за то, чтобы установить Равновесие. И не в моих интересах его нарушать.

— И тут всё зависит от тебя, чудовище, — улыбнулся Фудзи. Мой друг удивительным образом умел одной своей улыбкой, или даже голосом, разрядить обстановку.

— Станьте своим собственным шпионом, господин Лис, — сказал государь. — Если вас убьют, для нас всё закончится. Вы — наша единственная ниточка.

— Парламентёр, — я кивнул, понимая, что Святослав имеет в виду.

Я никому не говорил, что форпост на Тикю существует вот уже тридцать лет. Что ни Корпус, ни правительство Центральных миров не желает устанавливать официальных связей с миром, в котором есть непредсказуемая величина — магия.

Но ведь всё может измениться, верно?

— А ты как относишься к тому, чтобы допустить Тикю в содружество Центральных Миров? — вопрос я задал Коляну. Всю нашу встречу он так и простоял у двери, делая вид, что является просто каменным истуканом, но я не сомневался: телохранитель запомнил каждое слово.

И теперь, когда государь отбыл к себе в Кремль, князь Соболев удалился, чтобы проводить гостей на торжественный ужин, а Фудзи с Хякурэн затеяли шептаться в дальнем углу, я выскользнул из Белой гостиной, и телохранитель последовал за мной.

Видимо, принц Константин и начальник имперской безопасности были не такими важными птицами, чтобы нуждаться в его присмотре… А скорее всего, могли сами за себя постоять.

Так же, как и я — но Коляну-то этого не объяснишь. Впрочем, я был рад его компании.

— Маги бранятся — только тешатся, — Колян долго не отвечал. Я уже отвлёкся на другие мысли, когда он подал голос.

Мы шли по тому же коридору с портретами, но не в общую пиршественную залу. Я решил вернуться к себе. Слишком многое нужно обдумать.

— Поясни.

— Всё население Тикю делится на граждан первого сорта, и граждан второго.

Я вспомнил, с каким презрением на Сикоку мне говорили «даймё».

— Знаешь, люди везде одинаковы, — заметил я. — Бедные и богатые, простолюдины и аристократы, остроконечники и тупоконечники…

— Маги и не-маги, — закончил Колян. — В последнее время стало чуток получше, но до войны… Всё было паршиво. И у нас, и в Ямато. Сэнсэй мог убить любого, не умеющего обращаться с Эфиром. Просто так. Потому что хочется. Так же и здесь, — он покосился на меня. — Это сейчас у нас Орден Клевера, единственный и светозарный. А до войны таких орденов было штук двадцать. И они всё время дрались за власть. А страдал кто? Мы, простецы.

— Простецы?

— Не владеющие магией.

Колян открыл ещё одну большую дверь, и мы оказались на лестнице — я со счёта сбился, сколько всего в замке этажей, лестниц и вообще комнат. С ума можно сойти.

— Хочешь сказать, если технологий будет больше, то это как-то уравновесит… магию?

— Есть гипотеза, — теперь телохранитель говорил очень тихо, словно у стен действительно были уши, — Что с развитием технологий сила Артефактов угасает.

— Только гипотеза?

— Древние рукописи, — Колян многозначительно подвигал бровями. — Сейчас их называют сказками. Но то, что сэнсэи могли делать раньше… Раздвигать воды, чтобы пройти по дну, кормить пятью хлебами… Да вот, даже сто лет назад, во время войны. Флот Ямато остановили всего трое магов. Весь флот. А на сдачу — эти их летающие этажерки, в одной из которых был мой дед.

— Как они это сделали?

— Превратились в драконов и всё сожгли.

— Но… — я остановился. Мы как раз добрались до верхней ступеньки, и ноги у меня гудели — никогда я столько не танцевал. Если подумать, раньше я вообще никогда не танцевал — и непривычные мышцы ныли от усталости. — Мы сражались с драконом. Ты сам завалил его из ПЗРК, Колян. Не магического, а вполне себе техногенного.

— Пхе! — Колян пренебрежительно махнул рукой, отметая того дракона, как бабочку. — ТЕ драконы могли проглотить наш самолёт целиком. Как кит — мелкую рыбёшку. Они поднимали в когтях дредноуты — высоко-высоко, к самому солнцу. А потом бросали их на землю. Один выхлоп пламени мог поджечь целый город.

Я поёжился. Вот и ответ, почему этот мир закрыли для посещений. Возможно, даже тридцать лет назад Тикю всё ещё походил на декорации к съёмкам сказочного блокбастера.

Но сейчас, с появлением реактивных лайнеров, компьютеров и напалма, драконы попросту измельчали. Превратились в иллюзию.

По уровню технологий, Тикю напоминал какой-нибудь провинциальный, но всё же включённый в Содружество мир. Помниться, операторы очень хвалили здешние процессоры.

— Тебе принести ужин? — оказывается, мы уже опять шли по коридору и даже подходили к знакомой двери.

— Что?

— Ну, ты ведь только завтракал, — напомнил Колян. — А сейчас — время позднего ужина. Я могу пошарить на Большой кухне. Пара яблок, жареная перепёлка…

Желудок забурчал.

— Да, это было бы здорово, но… я не хочу тебя напрягать.

— Пустяки, — Колян повернулся, чтобы уйти. — Я всё равно буду ждать окончания всего этого безобразия, — он кивнул головой туда, откуда шел тихий, невнятный шум: гул множества голосов, взрывы смеха и музыка.

— Ладно, спасибо, — я взялся за ручку двери. — А может, я всё-таки сам?

— Заблудишься, — авторитетно заключил Колян, окинув меня критическим взором. — Ищи тебя потом. Ничего, я быстро.

И он удалился — прямой, бесшумный, словно на ногах были не форменные ботинки, а мягкие тапочки…

Ступив в просторную тьму, я сразу почувствовал: что-то не так. Замер, прислушиваясь, принюхиваясь — как раз запах-то мне и не понравился. Острый, мускусный, запах чужого пота. Запах страха.

— Стой, где стоишь, — сказал незнакомый голос,