Черный номер один

Глава 14. Разбойники Шакти

Спустя два дня

— Я больше так не могу! — взмолилась я.

Пыльный след, который остался за нами, уже замело песком. Я так устала и вымоталась, что мысли в голове стали очень ленивыми, неспешными, а потом и вовсе пропали. В совершеннейшем отупении я брела по барханам, добывая ночью воду при помощи палочки из оазиса и двух больших, уже усохших пальмовых листьев. Я втыкала палочку в песок, протыкала пальмовый лист так, чтобы он нависал над песком, как перевёрнутая чаша, клала снизу второй лист, а по утрам слизывала капли влаги, скопившиеся на верхнем листе, пила из импровизированной нижней чаши, а заодно поила Лиора, который всё никак не приходил в себя. Его плечо чудовищным образом раздулось, вены набухли и почернели. Он лежал без сознания и периодически начинал бредить на незнакомом мне языке. Я упрямо тащила его за собой, протянув между его руками тогу, а связанные в узел концы зацепила у себя на талии. Иногда у меня возникало искушение бросить моего самозванного варакси и идти дальше налегке. Кроме того, я не знала, куда бреду. Пустыня выглядела одинаковой со всех сторон. Я пыталась ориентироваться по оранжево-красному свету обоих солнц, но все равно понятия не имела, где они восходят, а где заходят — на востоке, западе, или ещё где-нибудь. Я ощущала такое безграничное одиночество, разочарование в жизни и в себе, а также злость на Лиора.

— Чёртов паук… — пробормотала я. — Чёртов Лиор! Как можно быть таким беспечным?!

Но сил на то, чтобы устроить полноценную истерику, с слезами, криками и психозом, у меня не оставалось. Да и не перед кем устраивать это представление. Где же Рю, когда он так мне нужен? Ну серьёзно, где там шляется этот бестолковый, агрессивный варакси номер один? Тоже мне, фамильяр нашёлся.

А не так давно нас начал преследовать кондор. У меня в голове появилось четкое ощущение, что он хочет полакомиться моей плотью. Ну и Лиором заодно. А не так давно нас начал преследовать кондор. У меня в голове появилось четкое ощущение, что он хочет полакомиться моей плотью. Ну и Лиором заодно. Хищник все так же парил над моей головой, но просто молчал, не издавая ни звука. Меня окружал лишь шелест песка, и юркие ящерки проносились там и тут под моими босыми ногами. Гигантские сколопендры мне не попадались, чему я очень радовалась. Я попыталась обернуть обожженные ступни в обрывки тоги Лиора, но вскоре поняла, что это неудачная идея, потому что лоскуты ткани прохудились, а еще сбивались в складки и натирали ступни до крови.

Ночью я просто проваливалась в забытье. Я не видела ни одного сна, не могла попасть в Архив, чтобы посоветоваться с Зуаллу. Порой я начинала представлять, что мир вокруг — иллюзия, а я не самом деле лежу в горячке и болею чем-то жутко заразным и не поддающимся терапии.

Спустя некоторое время меня перестало беспокоить, куда делся Рю. Я шла, как робот. у меня не было цели, как у самурая, только бесконечный путь, и что-то толкало меня вперед, манило, заставляло переставлять обожженные, распухшие, израненные ноги. Я постоянно хотела пить, мои губы потрескались. Глаза болели от этого багрового цвета. Желудок сжался в комок, аппетит пропал совсем. Больше всего я хотела лечь на песок, перестать бороться и спокойно принять смерть. Такая тоска…

Прошло уже четыре дня с того момента, когда Лиор впал в буйство. За всё это время я ничего не съела. Когда мне удалось связать этого нового варакси, он захрипел и уснул. К счастью это или к горю, я понять не могла. Знала лишь одно: если он проснется, то опять впадет в режим берсерка, а у меня больше нет сил, чтобы успокаивать его. На этот раз я не смогу его остановить. Айур то ли упрямо игнорировала меня, то ли напрочь уснула во мне. Мидихлорианы сдохли, и Сила перестала быть доступной мне.

Дьявол меня разрази. Что дальше делать? Нет никаких идей. С одной стороны, я всегда могу лечь и умереть, а с другой — мне не дает покоя загадка блэкера. Кто же он такой? Откуда меня знает? Я не могу вспомнить ни его лицо, ни его имя, ни свое имя. Память упрямо не хочет возвращаться. Это просто убивает меня. Я хочу домой и не помню свой дом. Да, у Элли из «Волшебника Изумрудного Города» было определённое преимущество передо мной. Я в отчаянии.

В какой-то момент я просто обессилела и упала на песок. Уже всё равно, что я умру. Не хочется шевелиться. Обжигающие светила сжигают мою плоть, нагревают голову, но чадры больше нет, я потеряла ее несколько километров назад, и ее унесло ветром за барханы. А бежать и догонять не оставалось сил. Поэтому я просто лежала и медленно умирала. Меня убьют не естественные потребности, а эти два солнца. Они просто высушат мою плоть.

— Только дёрнись, куколка, как я перережу твою изящную глотку.

Я с трудом приоткрыла глаза, увидела, что всё ещё лежу на песке, но к моему горлу приставлен острый нож. Шею сильно жгло, похоже, я заработала очередную царапину. Я слегка скосила глаза и поняла, что лучше и правда не шевелиться.

Нас с Лиором окружили одетые в песочного цвета одежду люди, чьи лица закрывали маски японских лисиц и волков, или существ, на которых они больше всего были похожи. Неподалёку стояли кадди. Похоже, мы только что попались разбойникам Шакти.

Я открыла рот, чтобы сказать, что мы не представляем собой опасности, но нож еще больнее впился мне в горло. Я ощутила, как горячие капли стекают по шее — пот это был или кровь, я не знала. Однако тело пронзила жгучая и резкая боль. Я испугалась так сильно, что чуть не описалась.

— Веди себя тихо, и тогда мы оставим тебя и Ровари в живых… хотя нет, только тебя, потому что твой бравый воин скоро помрет. Противоядие от укуса паука-кулу стоит очень дорого. Хм, разве что мы продадим тебя в десять раз дороже твоей настоящей стоимости. Хочешь спасти своего любовника? Будет так жаль, если придется бросить его здесь, — сказал один из Шакти.

Я расслышала неприкрытое ехидство в голосе разбойника, чьё лицо закрывала маска рыси. Я не видела его глаза, поэтому смотрела в прорези маски, которые были затянуты чёрной непрозрачной тканью, напоминающей очень прочный капрон.

— Прошу вас, — прохрипела я. — Помогите нам…

Шакти засмеялись, но их смех звучал так мрачно и горько, что по спине побежали мурашки черного цвета, и я услышала звуки органной музыки.

— Из-за этого кули мы потеряли своего командира. Всего нашего золота не хватило на то, чтобы достать противоядие. Твой друг обречен, прими это.

Возможно, сожаление в его голосе только мне послышалось. Но потом он сильно дернул меня за волосы, заставляя встать на ноги. Да, мне точно послышалось. Оказывается, я опять стала рабыней, к которой не положено испытывать светлые чувства.

— Залезай, — разбойник дернул за уздечку, и кадди лег на песок, поджав под себя лапы.

Новый хозяин грубо толкнул меня в сторону своего «коня», и мне ничего не оставалось, кроме как сесть на спину похожего на единорога зверя. Затем кадди поднялся во весь рост, а Шакти буквально взлетел в стремена, легонько толкнул меня в спину, чтобы удобнее сесть самому, потом свистнул, и повел всех остальных за собой. Песчаные лошади передвигались почти бесшумно, легко перепрыгивая с бархана на бархан. Их крылья расправлялись во время каждого прыжка, что позволяло им изящно планировать на землю.

Тоскливым взглядом я проводила Лиора, неподвижное тело которого осталось лежать на том месте, где меня захватили в плен. Я ощущала сожаление, скорбь, стыд и грызущую меня совесть. Мне так жаль. Но сейчас моя задача — позаботиться о себе, а затем найти Рю.

Невзирая на пошатывания, я попробовала войти в медитативное состояние и воззвать к Айур. Конечно же у меня ничего не получилось. Я начинала думать, что мне все приснилось, но реальность, жестокая реальность, быстро развеяла мои иллюзии. Мы передвигались по обжигающим пескам пустыни, за моей спиной сидел Шакти, а я, обмотанная в порванную и окровавленную тогу, лишилась чадры, которая защищала меня от солнечного удара. Перед глазами все поплыло, а затылок нагрелся так сильно, что на нем вполне можно было приготовить омлет. При мысли о еде я чуть не застонала. Я не ела больше трех дней, и опять потеряла в весе. Это снизит мою цену, и я точно попаду к боко.

Пустыня мелькала бесконечной полосой, в какой-то момент я даже задремала, чуть не грохнулась с кадди. Райзбойник успел вовремя подхватить моё бренное тело и усадить обратно на единорога.

Ночь опустилась на пустыню. До этого меня мучила сильная жара, теперь я страдала от невыносимого холода. Еще чуть-чуть подождать, и пустыня покроется коркой льда.

С наступлением темноты я перестала что-либо видеть, как и любой городской человек, который привык к яркому свету уличных фонарей. Ого. Кажется, я опять что-то вспомнила. Жаль, я не могу, как Шварценеггер, вспомнить всё. Я так хочу узнать, кто я на самом деле, и почему в моих снах я постоянно вижу того блэк-металлиста.

— Мы на месте, слезай, — разбойник подтолкнул меня в спину.

Кадди снова опустился на колени, но разбойник спрыгнул раньше, чем зверь поджал под себя лапы. Ловкий. Вот ведь бестия.

— Почему вы не связали меня?

Шакти усмехнулся.

— Ты всё равно не сможешь сбежать от нас. В таком состоянии ты ни на что не способна. Кроме того, рядом с тобой теперь нет воина, способного сражаться с кули, а также без особого труда вести тебя по пустыне. Если ты сбежишь, то обречешь себя на медленную смерть.

Горькая правда звучала в его словах. Я такая несуразная. Даже Айур не хочет меня услышать. Какая же я аннэа после этого?

— Сядь здесь. Мы дадим тебе еду. Тут же ты будешь спать.

Я вошла под высокий полог, где, сквозь дыру в ткани, вверх поднимался дым от костра, огороженного камнями. Очаг поддерживали две женщины, на их лицах были точно такие же маски, как и у мужчин.

— Оставайся среди женщин. Твоё место теперь здесь.

— И маску дадите?

— Не сейчас. Ты ещё не готова. Сезон брачевания наступит только в следующую полную луну. Спокойно ешь, пей, слушайся наших жён, и ложись спать.

Жёны Шакти, как мне показалось, неодобрительно оглядывали меня и мою потрепанную тогу.

— Сначала ты вымоешься как следует, — сказала одна из них. — От тебя воняет ксури.

Они подвели меня к огромной бадье, схватили за руки и за ноги, и бросили внутрь. Вода оказалась настолько холодной, что я заорала и чуть не захлебнулась. Женщины достали откуда-то кусок мыла, мочалку из шерсти кадди, и принялись тереть мне спину так, как будто хотели, чтобы моя обгоревшая кожа сошла вместе с грязью и мыльной водой.

— Ой, больно! — заверещала я, но меня никто не слушал.

Пытка внезапно кончилась. Мне дали новую одежду, похожую на просторный сарафан с юбкой-солнцем, который носят поверх длинной белой рубахи. Интересно, в этом мире хотя бы кто-нибудь знает, что существуют трусы? А когда месячные начинаются, что они делают?

Вдобавок ко всему я получила странную обувку. Она напоминала сабо, только между большим пальцем и остальными оставалась узкая перемычка. Пяты не оказалось. И как ходить по барханам в такой обуви?

Оказалось, что довольно легко, потому что широкие подошвы позволяли на проваливаться в песок. Я это оценила. Потом женщины в масках накормили меня мысом с клубнями, напоминающими мне батат. Я выпила немного кактусового вина, и ощутила, что мир не настолько плох, как мне казалось до этого. Обычно я не пью, но сейчас пришлось залить горе от потери Лиора. Настало время сна.

— Теперь ты должна пойти, и отблагодаришь своего господина за стол и кров, — сказала мне одна из женщин.

— Что? — не поняла я. Ну, или сделала вид, что не поняла.

— Сейчас ты пойдёшь, и возляжешь с господином, — повторила она по слогам, как будто обращалась к слабоумной.

— Но я не хочу!

— Здесь никого не волнует желание женщины. Ты просто сделаешь так, как делает каждая из нас. Пока у тебя нет мужа среди наших воинов, ты будешь ублажать господина.

— А что будет, если я забеременею?

— Тогда тебе придётся стать отверженной. Ты родишь дитя. Если это будет мальчик, то его заберут и сделают воином. А ты сможешь выйти замуж. Но если ты родишь девочку, то её бросят на съедение паукам-кулу, а ты навсегда останешься отверженной. И каждый мужчина в племени будет иметь право воспользоваться тобой.

— А что, если в какой-то момент я всё-таки рожу от них мальчика?

— Это совсем ничего не изменит. Есть лишь право первенца.

— И что же мне делать?

— Быть осторожнее. Есть корень златяники.

— Где я его найду?

— Потом мы тебе покажем. А сейчас иди к господину, он уже ждёт тебя.

Еле опираясь на дрожащие ноги, я с трудом побрела в сторону импровизированной палатки «господина». Когда я вошла, он уже возлежал на кровати. Его чресла прикрывала шкура похожего на льва зверя, в остальном он был нагой.

— Иди ко мне.

Его голос, низкий, холодный и настойчивый, заставлял меня повиноваться. «Господин» так и не снял свою маску, поэтому я не могла разглядеть его лицо. Сумрак, который царил в шатре, разгоняла лишь одна маленькая свеча, похоже, вытопленная из жира неизвестного мне зверя. На прикроватном столике лежали фрукты и сладости. Я почувствовала сахарный аромат, и нервно сглотнула. Я не ела ничего сладкого с тех пор, как побывала в башне Ковена Вереска. Мне даже казалось, что долгие годы отделяли меня от того момента. Но сейчас мне придётся отдать свою девственность мужчине, чьё лицо я даже не увижу. Не при таких обстоятельствах я мечтала потерять невинность. Я всегда думала, что сделаю это только с любимым человеком в каком-нибудь романтичном месте. Но великая Айур, конечно же, опять издевается надо мной. И чем я заслужила такое отношение? Что я такого сделала?

«Ты просто ноешь», — услышала я чей-то голос. — «Борись за свою свободу».

— Иди же ко мне, — Шакти протянул в мою сторону руку, украшенную драгоценными перстнями. — Сейчас тебе будет так хорошо, как никогда в твоей бесполезной женской жизни.

Я прикусила губу и сделала шаг по направлению к своей судьбе.