Что нас не убивает

Глава 8. По ту сторону стола.

Отец Деворы был военным. Военным аристократом до мозга костей. Поднимаясь по лестнице к своему коридору Девора вспоминала уроки которые он ей давал. Практически каждым из которых она пренебрегла. Отец был строгий. Прямой и бесхитростный. Служил он так же. Не боялся говорить правду начальству и не гнушался простой работы с подчинёнными. Надо ли говорить, что больших успехов в службе он не добился. Солдаты его уважали, а начальники всегда ставили в пример, но никогда не продвигали по карьерной лестнице. Так он встретил старость капитаном третьего королевского полка. Имея такой пример перед глазами, Девора с раннего детства поняла, что честностью и прямотой не добиться ничего, особенно если ты девочка. Особенно, если с амбициями. И вот теперь ей предстояло сделать то, что ее отец не одобрил бы никогда. Написать очередной лживый отчет. Она шла так медленно как могла. Для составления такого отчета придется применить все её таланты.

«Скойр вернется как минимум через неделю, и это при условии, что дорога будет благоприятной. На самом же деле ждать придется по минимум две. Что я им скажу? Что указать в отчете? Веселая предстоит ночь." - Размышляя она закрыла за собой дверь в кабинет и сделав пару шагов остановилась.

В кабинете кто-то был. Она поняла это еще прежде чем подняла взгляд. Сзади послышалось шуршание одежды. Проклиная себя за невнимательность, она посмотрела вперед.

- Вы наконец соизволили почтить нас своим присутствием. - Судя по голосу за столом сидел Тульс. По краям стояло несколько практиков. Еще двое были в углу комнаты, с ними был кто-то третий. Они придерживали его, человек явно с трудом держался на ногах. Тени, словно наложенные неумелым художником краски, слишком густо покрывали этого человека, и разглядеть его лица Деворе не удавалось.

- Мы с практиками заждались вас, инквизитор Фарелл. - Наставник сделал жест рукой и один из практиков, стоявших у него за спиной прошел к столу и зажег лампу. - Проходите, присаживайтесь, это всё-таки ваш кабинет.

Подходя к столу Девора слегка повернула голову, посмотрев на входную дверь. Там было еще два практика. Итого шесть. Шесть практиков и наставник инквизиции, компания, не обещающая приятной беседы.

- Чем я обязана столь пристальному вниманию? - Девора наконец решилась заговорить. Она приложила все усилия, чтобы сохранить в голосе твердость. ей даже показалось, что она успешно справилась.

"Неужели такой картеж был собран из-за потасовки у склада? в тайнике была я одна, всё что ему могли донести это неудачное задержание."

Тульс молчал. Он слегка повернул голову на бок и довольно улыбаясь смотрел на неё.

"Мышь поймана. Но кот только хочет поиграть. Быть может мне удастся отделываться отчетами до возвращения Скойра и, я надеюсь, инспектора от Лорда-инквизитора."

- Наставник Тульс, если вы по поводу инцидента в доках. То я всё подробно отображу в...

- Молчать! - Тульс закричал так громко и резко, что Девора не удержавшись вскрикнула и попыталась встать. Но в этот момент тяжелая рука упала ей на плечо и твердо усадила её назад.

Наставник тем временем довольный своим успехом решил развить его сделал жест рукой в сторону тех практиков что стояли в углу. Они приблизились и вывели на свет лампы пленника. Избитый, весь в крови он смотрел на неё заплывшими глазами. Ей потребовалось целых две минуты чтобы узнать в этом кровавом месиве практика Скойра.

***

С потолка капало. Капля лениво отделялась от бетона и пролетая через узкий луч света и с плеском падала в небольшую лужицу. Камера была освещена лишь узким лучом света, падающим из маленького окошка под потолком. Судя по неровному горению свет был от лампы, поэтому понять сколько дней прошло с её задержания не представлялось возможным. По подсчетам Деворы прошло восемь дней. Тульс никуда не торопился. Он подошел к вопросу с профессионализмом, которого она от него не ожидала. Привыкшая думать, что Тульс назначен в инквизицию благодаря семейным связям и ничего кроме взятничесва не умеет она горько ошиблась.

Разговор в её кабинете закончился тем, что ей на голову надели мешок и увели в подвалы. Её не били. Лишь раздели и бросили в камеру. Тут она и провела следующие три четыре дня, практически никак не контактируя с внешним миром. Раз в день ей приносили воду и кусок хлеба. Затем, когда она уже начала верить в то, что её просто оставят здесь умирать, вынеся приговор без суда и допросов, её впервые посетили. Дверь распахнулась и в неё молча вошёл широкоплечий мужчина. Не задавая вопрос и не разговаривая с ней, он просто ударил её по лицу. Затем еще несколько раз по ребрам ногой, после чего ушел также молча. Процедура повторилась еще трижды, каждый раз степень побоев увеличивалась, хотя били со знанием дела, не причиняя серьезный вред здоровью, лишь синяки и ушибы. Деворе же оставалось только одно, наблюдать за редкими каплями и потирать ушибленные места.

Этим она и занималась, когда дверь открылась снова. Сработал рефлекс, приобретённый ей за эти несколько дней, Девора закрыла лицо руками, отползла к углу и приготовилась к боли. Но ударов не последовало, сильные руки двух практиков подняли её на ноги. На голову ей надели мешок и вывели из камеры.

Девора попыталась считать шаги, запомнить путь и понять в какую часть допросного дома её ведут. Но голод и головная боль мешали ей четко мыслить. Вся дорога превратилась в бесконечное подталкивание практиками отдающееся в голове раскаленными гвоздями. Поэтому, когда её усадили на стул, она даже обрадовалась, но затем, поняв, что последует дальше радость её исчезла.

Мешок сорвали с её голову. Первые секунды Деворе показалось что она ослепла. Даже слабоосвещенная допросная была пылающим адом для её глаз, привыкших к темноте камеры. Девора плотно закрыла глаза, затем начала потихоньку из раскрывать. Спустя несколько секунд свет уже н так сильно жег, и она смогла осмотреться.

В комнате было три человека. Два практика стоявших за её спиной и наставник Тульс, сидевший напротив неё. Несмотря на пережитое за последние дни она Девора тут же подметила, что наставник выглядел устало. От недосыпа под его глазами появились мешки, а морщины на лице стали гораздо глубже.

"Интересно. Связанно ли это как-то с тем, что меня наконец вызвали на допрос? Должно быть связанно. Тульс влиятелен и если его настигли проблемы, лишающие сна, вряд ли он стал бы тратить время на то чтобы допросить меня лично. Что же случилось?"

- Девора. - Начал он ласково, словно кот, подталкивающий мышь своей мягкой лапкой, не выпуская когтей. - Мне чрезвычайно не нравится, то что происходит. Буду честен, я недолюбливал вас. За ваше рвение и чрезмерную участливость в делах города. В моих делах. - Он сделал паузу, давая ей время проникнуться своей искренностью. - Но то, что произошло две недели назад...

"Две недели! я просидела в камере две недели."

- ... меня это очень огорчило. Я ведь давал вам возможность проявить себя. Давал интересные дела, позволял, порой, зайти в их расследованиях дальше чем многим другим. И потому, мне искренне непонятно, почему вы предали меня. - Он замолчал, давая ей возможность высказаться. Девора позволила себе немного подумать.

"Что он знает? Раз ни чем меня не обвиняет, значит хочет чтобы я сама себя выдала. Быть может Скойр не рассказал им цель своей поездки в столицу."

- Я не понимаю, наставник Тульс, ничего не понимаю. Я выполняла свою работу, да я ошиблась, пытаясь поймать этого шпиона, неправильно оценила сво... - Тяжелый, глубокий вздох Тульса не позволил ей закончить.

- Что же вы со мной делаете, Девора, вы ведь одна из нас, представляете КАК мне это неприятно? - Он сказал это с такой интонацией, будто жалеть надо было его, а не сидевшую напротив, голую избитую женщину. Одновременно с этим он прикрыл глаза, упер костяшки больших пальцев в глаза и едва уловимо кивнул.

В ту же секунду один из практиков сделал шаг вперед и с силой опустил свой кулак на её скулу. Вот теперь начался настоящий допрос. Это уже был не щадящий удар призванный сохранить кости целыми, не та зуботрещена которой её обильно кормили в камере. Нет, этот удар, нанесенный резко и неожиданно, заставил Девору покачнуться на стуле и отправиться на встречу с каменным полом. Второй практик успел подхватить её и вернуть в привычное положение.

- Фарелл, мы можем всего этого избежать. Никаких пыток, никаких смертей.

"Небывалая щедрость" - подумала Девора, которая и сама ни раз предлагала подобное на допросе.

- Нужно просто рассказать мне, зачем Скойр ехал в столицу? Что ты уже успела напеть Лорду-инквизитору сделки с рыбаками? С торговцами пряностями? Расскажи мне. Ну же. Это ведь так просто.

"Выходит он не знает, думает, что всё дело в коррупции, может быть я даже выживу." - Впервые с момента разговора в её кабинете она позволила себе надежду. Девора не удержалась от легкой улыбки.

- Скалишь зубы, тупая ты сука. Ну ничего, я своего добьюсь. - словно молоткамиаска доброжелательности треснула, кот выпустил когти. - Работайте, я скоро вернусь.

Девора успела увидеть, как он встает из-за стола и поворачивается к двери прежде чем ей с силой, надавили на затылок прижав лицом к столу.

***

Дверь лязгнула, знаменуя живительную передышку. Девора с трудом приподняла голову, глядя как Тульс входит в комнату. Последние несколько часов трудно назвать приятными. В какой-то момент боль стала настолько привычной, что в голове женщины появилось какое-то просветление и она смогла вести небольшую статистику. По её подсчетам трижды она теряла сознание и приходила в себя от продолжающихся ударов. У неё было по меньшей мере три перелома. Два пальца на ногах были раздроблены, и если их и удастся сохранить, то подвижность они никогда в полной мере не вернут. Синяки и рассечения она не пыталась считать. Но вместе с тем, она всё еще жива, это уже не мало. Если Скойр так же стойко выдерживает пытки, то у них есть шанс отделаться ссылкой.

- Ну, что, как у вас тут дела. - Тульс был весел, что не понравилось Деворе. Кожа на лице слегка разгладилась и порозовела. Он был доволен, словно кот набредший на целый чан с валерьянкой. - Вы еще не решили мне что-нибудь рассказать, Фарелл?

- Наставник, мне нечего вам рассказывать, я не понимаю, о каком предательстве идет речь. - Девора решила придерживаться одной тактики, если отрицание какой-либо причастности сохранило ей жизнь до этого момента, возможно сохранит и дальше. А переломы... переломы срастутся.

- Дааа... - задумчиво протянул он, развалившись на стуле. Допросные комнаты обставляли гораздо скромнее чем апартаменты наставника, и потому стул, не предназначенный для того чтобы на нем, сидели столь вольготно, предупредительно скрипнул. Тульс недовольно скривился и всё-таки принял более строгую позу.

- Я ведь заходил к вам несколько раз, вы помните? Вы правда были не совсем вменяемы, как мне показалось. - Она помнила. - И все разы по одному сценарию, я задаю вопросы, вы отвечаете, что ничего не знаете. Вам не надоело? Я уже долгие годы сам не проводил допросы, а ведь раньше мне это нравилось. Я наделся на воскрешение старых эмоций, на драйв, понимаете? А тут такая скукотища. Ну да ничего. - Он наклонился к ней, и по-заговорщицки подмигнул. - Чтобы как-то расшевелить диалог я в этот раз пришел не один.

С этими словами наставник достал что-то из-под стола и положил перед ней. Не сразу но Девора поняла что перед ней лежат отрубленные кисти рук. С огромным трудом ей удалось разглядеть татуировки на них, и комок рвоты подкатил к горлу. Это были руки Скойра. И судя по довольному лицу Тульса, практик наконец сломался и всё рассказал.

***

Вурс смотрел как наставник беседует с женщиной, которую они избивали и пытали на протяжении последних нескольких часов. Лицо её было залито кровью из рассеченной скулы, свидетельстве его первого удара. Затем ударов и порезов было еще много, но били они так что бы не вызывать кровотечения, а особо серьезные ранения, вроде раздробленных пальцев, тут же обрабатывали. Лишь первая рана продолжала кровить, заливая глаза. Несмотря на все побои она была привлекательна. Её тело привлекало Вурса когда он видел её в коридорах инквизиции. Сколько ночей он провел, мечтая об инквизиторе Фарелл. И вот теперь судьба преподнесла ему подарок. Девора Фарелл, обычно холодная и надменная с подчиненными сидела перед ним, голая, сломленная и стоило ему только захотеть и её сиськи окажутся у него в руках. Но Вурс ждал. Он не верил, что она переживет эту ночь. Уж больно громко орал Тульс, когда схватили Скойра. Бедняге пришлось вытерпеть намного больше чем ей, с ним не церемонились. Его пришлось доставать из допросной буквально по частям. Тульс сам принимал участие в пытках, и он был весьма искусен чем удивил всех практиков. Но вот теперь руки Скойра лежали на столе и были веским аргументом для допроса.

Вурс ждал, он знал, что по окончанию допроса тело нужно будет унести. Практики этого не любили и всегда оставляли грязную работу неофитам. Но сегодня Вурс займется этой работенкой сам. И если ему повезет её тело еще не успеет остыть.

Вурс ждал. А они всё говорили. Сука видимо поняла, что не уйдет отсюда живой и потому на все предложения Тульса посылала его и поливала такими словами, что вызвала у Вурса немое уважение. Тульс же в ответ лишь смеялся, он наслаждался моментом.

В дверь постучали. Смех наставника прекратился, а лицо исказилось в гримасе раздражения.

- Сказал же, мать вашу, не мешать мне. - Крикнул он и указал на дверь. - Корфут, открой дверь, кто там.

Вурс наблюдал как его брат двинулся к двери. Открыв её он тут же вытянулся и прижал руки к бедрам. Так он поступал только в присутствие наставника. Вурс насторожился, уж не того ли проверяющего и столицы принесло. Корфут отстранился, давая кому-то пройти. В комнату вошел высокий мужчина с бесстрастным лицом. В след за ним дверной проем пересекла девченка. На лице её была маска, но хищный взгляд её пронзительно голубых глаз ему категорически не понравился.

"Ушедший! Только не сейчас, что он тут забыл." - Выругался про себя Вурс. Проверяющий из столицы прибыл еще два дня назад. Обошел весь Дом истины с инспекцией и, говорят, неоднократно спрашивал у Тульса об инквизиторе Деворе Фарелл. Шансы Вурса позабавиться с инквизиторшей таяли на глазах.

- Наставник Тульс. - Прошелестел безцветный голос инспектора. - Я уже было уехал, как вдруг вспомнил, что мы с вами не проверили отчетность за прошлый год.

Мужчина обвел взглядом присутствующих и остановился на женщине, сидевшей на стуле.

- Инквизитор Фарелл, рад встрече. - Он перевел взгляд на наставника. - Вы всё-таки нашли её, как я и просил, как это мило с вашей стороны. А это надо полагать практика Скойра? - Он кивнул в стороны кистей лежавших на столе. - Как жаль, что он не присоединится к беседе.

- Мне очень жаль, наставник, что вам пришлось видеть всю эту... грязь. - Тульс встал, повернувшись спиной к Вурсу и рассыпался в извинениях заискивая и заламывая за спиной руки. Вурс заметил условный знак - приготовиться к бою. Он пристукнул ногой, передавая послание Корфуту, который не мог видеть рук наставника. Сам же едва заметным движением положил руку на нож, спрятанный на поясе - Если вы позволите продолжить бесед в более благоприятных...

- Довольно. - Голос проверяющего как ножницами обрезал дальнейший разговор. Следующие его слова были обращены к девице. – Аннабет, уберитесь здесь.

Мужчина еще не успел закончить предложение, а в горле у Корфута уже торчал нож. Вурс рванулся было в лево, намереваясь минуя стол добраться до охранницы или до самого проверяющего, но в этот момент раздался звонкий щелчок, затем шипение, подобное тому что издает кошка, защищая детенышей, и грудь Вурса взорвалась болью. Он опустил голову и увидел торчащий из него короткий арбалетный болт. Он попытался вдохнуть, но попытка отозвалась жгучей болью, а одновременно с воздухом из него выходило какое-то клокотание. Несколько секунд он исступлённо смотрел на кусок дерева, затем, когда дышать стало тяжелее, а вместе с клокотом изо рта полилась кровь, он потерял равновесие и упал. Последним что он видел были ноги. Ноги женщины, сидевшей перед ним на стуле.