Чужая кровь

Глава 14

— Только сначала Мейнгрим, — продолжил Ламберт, цепким взглядом следя за Радославой. — Мне не хотелось бы лишаться воина. Просто бросишь его сама, как тебе такой вариант? Он же предал тебя. И ты его не любишь.

— Но это только мое дело! — выпалила Радка и инстинктивно схватилась за живот.

Взгляд Ламберта упал на выпуклость, которая до этого была скрыта тканью. Глаза его расширились.

— Ты ждешь ребенка? — неверящим тоном произнес он.

Радка нехотя кивнула. Не так она хотела объявить об этом.

Ламберт оглянулся по сторонам.

— Здесь не место, — отрывисто сказал он, резко сел на трон и притянул Раду к себе. Трон тотчас скрыл их вытянувшимися из подлокотников металлическими ставнями, и они провалились вместе с сидением. Вниз, вниз, еще вниз!

Едва трон остановился, Радославу стошнило. Она и без того долго держалась.

— И когда ты собиралась сказать?

Ламберт встал резко, почти брезгливо стряхивая Радку с колен и одним движением тяжелой перчатки убирая рвоту. Он повернулся к ней спиной, голос звучал глухо.

— А почему я должна была говорить? — Радка вытерла тыльной стороной ладони рот и огляделась. Во рту стоял горький привкус желчи, но ничто не настолько горько, как яблоки, которые она ела в детстве. Так что и думать об этом было нечего.

— Это только мое дело!

Они были в каком-то зале, но из-за плотного сумрака разглядеть было ничего нельзя. Только свет, исходящий от трона, рассеивал тьму, позволяя Радке видеть дальше собственного носа. Видеть короля, свои руки, пол…

— Потому что ты мой потомок, Радослава! — Ламберт проговорил тихо, но, когда он повернулся, свет от трона осветил его лицо и Радка по-настоящему испугалась. Он был в такой ярости, что ей определенно стоило побеспокоиться за свою жизнь. — Ты не можешь творить глупости, перечеркивая мои планы!

— Если бы я поступала в соответствии с чужими планами и не творила глупости, ты бы все еще возил юных магиков из сел, — огрызнулась Радка.

Мысленно она пыталась решить, какой из амулетов ей сейчас может помочь. Попробовать усыпить короля? Он наверняка носит защиту от подобного, ведь примерно так его и подловили цветочные. Или змейку-заморозку, подарок Мейнгрима? Ламберт не ждет от неё этого заклинания, ведь он видел, как Радка избавлялась от браслета там, у колодцев. Но не убьет ли это короля?

Радка с трудом сдержала нервное хихиканье. За одну неделю спасти короля и убить его. Интересно, её сразу казнят или прислушаются к новому королю, которым должен стать Фабиуш?

Ламберт её нервное веселье воспринял иначе.

— Да, я не могу навредить тебе и не хочу, — он заметно успокоился, но глаза еще были злыми. — Но этот ребенок от синего… Радослава, от него нужно избавиться.

Радка схватилась за живот и замотала головой. Она отступала всё дальше и дальше от трона, пока не ткнулась спиной в стену. Они явно были под землей, там, где когда-то прятался весь дворец, там, где она поделилась магией. Тепло от стены словно напомнило ей об этом.

— Не будь дурочкой, — разочарованно проговорил Ламберт. — Зачем тебе бегать от меня? Мы родня, и я желаю тебе только добра. Никто не собирается никого убивать или действовать против твоей воли. Пока вы еще одно целое, я могу откатить время на нужное количество недель назад. И ты будешь чуть моложе и без этого лишнего… веса.

Радка молчала. Она не знала, как выбраться отсюда без потерь, а старому магику не верила ни на яблочное зернышко.

— Если хочешь, могу сделать еще моложе, до замужества с синим, — вкрадчиво продолжил Ламберт. — Я прекрасно помню, что тебя заставили. Если тебе не нравится никто из приближенных ко мне, то пусть. Я не выдам тебя за Манфреда против твоей воли, будешь вечно юной и свободной. Как тебе?

— А сам как думаешь? — Радка еще сильнее обняла живот. — Что ты видишь в будущем? Я соглашусь?

Она не знала, зачем спросила это. Как она боялась услышать «да», но не меньше она боялась услышать и «нет». Ведь тогда король просто так не выпустит её отсюда.

Ламберт прикрыл глаза, лицо его побледнело и осунулось.

— Почти, — едва слышно произнес он. — Ты почти согласишься. И…

— Не хочу ничего слышать об этом, — прервала его Рада и отодвинулась от теплой стены. — Это тогда не я, понятно тебе? Я не самый лучший человек, я знаю. Но мои дети… Они только мои!

— Радослава! — попытался остановить её Ламберт, но она решительно прошла мимо него и села на трон.

— И не нужно за мной ходить. Поговорим, когда ты передумаешь убивать моего ребенка, — отрезала она и приказала трону. — Вверх!

Было бы совсем не удивительно, если бы ничего не вышло, но трон на удивление легко послушался её и взмыл вверх, снова возвращая в зал слухов.

Радка как можно быстрее соскочила с сидения и бросилась прочь, в свои покои. Она забралась в полюбившееся кресло, поджала ноги, прикрывая их юбкой, и перебирала на ощупь через ткань амулеты, решая, каким ударит первым.

Но Ламберт не шел.

За дверями привычно шуршал и вздыхал Ринкольф, не стучался и не входил. Радку сморил сон и проснулась она лишь далеко за полдень, когда её легонько тронули за плечо.

— Мамочка! — услышала она прежде, чем успела коснуться одного из амулетов — и Фабусь прыгнул ей на шею.

Прижимая к себе плотненькое теплое тельце ребенка, вдыхая запах его волос, Радка расплакалась. Ей показалось, или Фабусь сильно вытянулся за последние дни? Всего ничего прошло, а он стал выше и так изменился.

— Я занимаюсь с дедом уроками, — щекотно шепнул ей сын, словно подслушивая мысли. И добавил еще тише, она еле разобрала:

— Мама, братика надо спасать!

— Но… — Радка вытерла покрасневшие глаза и только собиралась ответить, как вспомнила о троне и больно шлепнула себя по губам.

— Мамочка, я покажу, как умею делать пузырики, — звонко ответил на это сын.

Он развел руки как мог широко, надул щеки и словно попытался надуть шарик. Радка видела такие у городских детей, в селе же можно было надуть разве что бычий пузырь или лягушку. Так себе развлечение.

Но эти воспоминания разом вылетели из её головы, когда она обнаружила, что не между вытянутых в трубочку губ Фабуся, а прямо вокруг них двоих вырастает поблескивающий прозрачный пузырь. И пусть она всё еще сидела в кресле, а Фабусь стоял на ковре, за пределами пузыря творилось что-то другое. Темнота, живая и любопытная, словно облизывала их вместилище, не в силах забраться внутрь и не желая отходить в сторону.

— Это дедушка тебя научил, Фабусь? — дрожащим голосом произнесла Радка, хватая сына в охапку и прижимая к себе. Видит яблоня, ответь сын утвердительно, Радослава открутила бы королю голову, чего бы ей это не стоило.

— Нет, — рассмеялся Фабиуш. — Это я сам! Смотри как здорово! Мы сейчас в другом времени и другом месте! Пузырик!

— А в каком времени? — попыталась уточнить Рада, уже наплевав на место.

— В каком-то, — пожал плечами сын. — Далеком от дедушки. Он нас не услышит.

— Ох, малыш, — Радка снова обняла сына. — Жаль, что нельзя тут остаться до рождения твоего братика или сестрички!

Она не стала даже спрашивать, откуда сын знает. Знает и всё.

Это же её Фабиуш, в конце концов!

— Братика, — уверенно ответил сын. — Тут нельзя. И во дворце нельзя. Дедушка тебя отравит и заставит братика исчезнуть.

— Отравит? — всхлипнула Рада.

Нет, не такого она ждала, когда обнаружила, что её прадед король!

— Несильно, — успокоил её Фабусь. — Ты опять оживешь. А братик потеряется. Тебе надо его спасти.

— Но как! — промелькнула мысль, что потом ей будет стыдно — плакаться ребенку, которого она сама должна защищать, в том числе и вот от таких проблем! Но Фабусь рос не по годам смышленым, а ей так нужен был кто-то, кто её выслушает и не предаст!

— Король же видит и в прошлом и в будущем, от него не спрячешься!

Фабусь рассмеялся. Он зарылся лицом ей в локоть, как делал порой в совсем глубоком детстве, и заливисто хохотал.

— Мама, почему ты веришь всем и во всем? — отсмеявшись, спросил он. — Дедушка видел раньше. Но после того, как он так долго пробыл драконом, он едва-едва видит прошлое. Просто он отлично врет, правда?

— Правда, — немедленно согласилась Радка и спохватилась. — Про взрослых не говорят «врет», Фабусь! Можно разве что «вводит в заблуждение» и только.

— Но он врет, мамочка, — не смутился Фабусь. — А ты веришь. И он врет постоянно. Тебе лучше спасать братика. Пока еще не стало поздно.

— Я даже во дворце от него спрятаться не могу… — Радка вздохнула, вспоминая трон и как на нем хорошо слышно всех.

— Прячься в листиках, — Фабусь пожал плечами. Это забавно смотрелось на таком маленьком мальчике, но Радке было не до смеха.

— В листиках… — пробормотала меня. — А, в листиках!

Она наконец поняла, о чем говорит сын. В этом новом выросшем дворце были совсем новые покои и лестницы, которых не было при Ламберте. Виновата ли в этом вливаемая магия всех жителей города, или же только Радка, но, возможно, эти места нельзя было прослушать с трона. По крайней мере, это можно было проверить. Выбора всё равно другого не было, а встречаться с королем без подготовки Радка больше не хотела.

Он и без того знал о ней теперь слишком много.

Может, ей показалось, но в этот момент она почувствовала шевеление под ладонью, всё еще плотно прижатой к животу. А потом Фабиуш снова надул щеки и пузырь лопнул. Только вокруг была опять её комната, а не тьма.

А волшебство под ладонью закончилось.