Чужая кровь

Глава 29

Во дворце Манфреда ждали. Но обрадован он такой встречей не был. В зале советов король Ламберт сидел вдвоем с Мейнгримом, склонившись над картой королевства и что-то черкали.

— А если всё-таки решатся за море? — Мейнгрим почесал затылок. — Они обе такие… такие безголовые!

— Я закрыл морские пути от магического перемещения, — сообщил Манфред, сразу давая понять, кто тут разбирается в планировании. Чего им стоило дождаться его или хотя бы вызвать?

— Что узнал у Ульфилы? — без улыбки спросил Мейнгрим, кивая в знак приветствия. И Манфред понял — для них обоих не секрет его новая пассия. Хотя — и эта мысль вызывала настоящее раздражение, кто еще для кого пассия.

— Она интересный собеседник, — сквозь зубы процедил Манфред. — И очень предана королю и королевству.

Манфред не особо надеялся, что удар попал в цель, но всё-таки рискнул, чтобы хоть ненадолго выбить из колеи наглого синего.

— Вы собираетесь в Зорин?

— Мы уже были там сегодня, Лотта сказала, что у неё не было ни Евы, ни Радославы. — снова ответил Мейнгрим.

Что же, это война! Манфред позволил себе тонкую улыбку.

— Разумеется, — согласился он. — Но вы же оставили там засаду, верно? Дело в том, что обе женщины не использовали ни одного портала, ни личного, ни другого. Я специально отслеживал все порталы, не самая простая работа, уж поверьте. И если они не украли дракона, то они только-только должны добраться до Зорина или ближайшего села. Кстати говоря, не знаете случайно, трудно ли сельской девице затеряться в одном из других сел, не в своем? Ева, конечно, будет выделяться где угодно, но вот Радослава…

Судя по лицам короля и синего, он попал в точку. Манфред испытал ни с чем несравнимое удовлетворение, но останавливаться не собирался.

— Разговаривать с Лоттой тоже должен не пасынок, а кто-то другой. Даже мне она расскажет больше, а уж королю или пурпурной фее…

Желваки на лице Мейнгрима задвигались, и он так мрачно глянул на Манфреда, что тот нервно сглотнул и на мгновение потерял мысль.

— Мой король, позвольте еще кое-что сказать вам наедине, — продолжил он уже менее уверенным тоном. Сейчас всё должно было решиться. Король может согласиться, а может предложить говорить при синем.

К счастью для Манфреда, Ламберту хватило того, что он уже наговорил, чтобы подогреть любопытство. Скривившись словно от кислого, Мейнгрим отошел к дальнему окну и уставился в него.

— Мне кажется, синему магику стоит заняться обучением моих сыновей, а не искать сестру и жену, — тихо произнес Манфред, убедившись, что Мейнгрим его не слышит. — Он кровно заинтересован найти их первыми. И мне кажется, он вполне может спрятать их вместо того, чтобы выдать вам. Если бы он мог видеться с женой во дворце, он бы сейчас больше прилагал усилий, но рассчитывать на него сейчас несколько недальновидно.

Ламберт недовольно нахмурил брови.

— Это всё? — осведомился он.

— Нет, — заторопился Манфред. — По поводу Ульфилы… Я подумал тут. Она же мастер. Что, если к Ульфиле сводить Фабуся или Ирену, вдруг они что-то знают? Или Берхтов. Они точно что-то знают. Нельзя покинуть дворец или войти в него без ведома одного из Берхтов.

Ламберт смотрел на него так, словно видел в первый раз. С легким удивлением и почему-то неодобрением. Манфред не мог понять, что именно может не понравиться королю, пока тот не заговорил.

— Берхта уже была у Ульфилы, — Ламберт качнул головой. — А наследника трогать нельзя, как и его няню. Это время. Понимаешь ли ты, что такое время, Манфред Золотой? Оно течет быстро и медленно. Для тебя может оказаться слишком быстро. И ты можешь даже не заметить, как Фабиуш станет твоим королем. Как думаешь, мальчик будет зол на мастера пыток или на того, кто отправил его к нему?..

Манфред понял, что перешел границу.

— Я не имел ввиду прямо пытки, — попытался оправдаться он. — Поговорить по душам, надавить на то, что мама потерялась…

— Найди мою внучку, — прорычал король так, словно всё еще был драконом. — И не смей даже думать, чтобы навредить моей крови!

— Мой король?.. — Мейнгрим мгновенно отлип от окна и широкими шагами в несколько мгновений достиг трона.

— Мы снова летим в Зорин, — мрачно ответил Ламберт. — Снова поговорим с Лоттой. Я поговорю. А вам с родственником стоит попытаться договориться. Забавно наблюдать за тем, как вы грызетесь, но не на пороге войны, когда моя внучка пропала. Принцесса не должна попасть в руки цветочных или погибнуть. Её сын без матери слишком быстро повзрослеет, он не должен осиротеть, вам это понятно? Мне всё равно, кто из вас сумеет стать его отцом на время отсутствия матери, но из-за ваших ссор он может осиротеть в прямом смысле.

Он вышел, по-видимому посчитав разговор законченным.

— Итак, — после ухода короля Манфред снова взбодрился. Всё-таки брат его жены был немного туповат. По крайней мере, в том, что касается интриг. Всего и стоило договориться с ним к своей пользе. — Давай попробуем договориться.

Мейнгрим смерил его таким тяжелым взглядом, словно он и сам знал, что у него нет никаких шансов против настоящего мастера плетения слов.

— Предлагаю так, — снова заговорил Манфред, убедившись, что помогать ему и отвечать Грим не собирается. — Мне — сын, тебе — Радослава.

Нет, а чего он ожидал, что Манфред просто начнет борьбу за пропавшую и может убитую принцессу, да еще и не имея возможности развестись с женой? Впрочем, изумлением в глазах Мейнгрима он наслаждался недолго.

— Нет, — глаза потухли и Мейнгрим выглядел как будто он сам был глыбой льда.

— Ты не можешь всерьез предлагать наоборот, — забеспокоился Манфред. — Мы оба знаем, что Фабиуш — мой сын. А Радослава… конечно, она принцесса и очень страстная женщина, но родная кровь для меня важнее.

Лицо Мейнгрима дернулось и он качнул головой.

— Нет, — повторил он и на этот раз соизволил объясниться. — Радослава и так моя жена. И пока я сам или она не пожелаем разорвать узы магического брака, она останется ею. А Фабиуш — её сын. Только её. И ты сам отказался от него, когда вы с Евой послали меня на встречу с Радославой. Мальчик может сам решить, кого называть папой. И он выбрал меня. Я не собираюсь предавать еще и его доверие.

Манфред прищурился.

— Что же ты сделал такое бедной Радославе, — пробормотал он. — Не верю, что она не смогла бы из дворца сбежать к тебе. Если бы хотела. Но она не хотела, верно? Так может, не время торговаться, будто у тебя есть хоть что-то?

— У меня есть мой долг, — медленно произнес Мейнгрим. — Я мастер Фабиуша и я муж Радославы. Тебе придется убить меня, чтобы изменить это.

Глаза его снова начали чернеть, и пусть рядом не было Евы или старой Ирены, чтобы остановить это, Манфред уже был предупрежден.

— Всё-всё, успокойся, — с раздражением процедил он сквозь зубы. — И как с тобой разговаривать? Нам же нужно договориться, а ты ничего не предложил мне взамен!

— Я не собираюсь давать тебе выбор из моего и моего, — Мейнгрим медленно успокаивался, лицо снова ожило. — Но я могу не рассказывать Еве, когда мы её найдем, о твоих отношениях с Ульфилой и ком угодно другом. Даже если я буду знать наверняка.

— Вот так легко предашь сестру? — попытался съязвить Манфред. Он никак не мог сообразить, дает ли ему это обещание хоть что-то. В конце концов, Мейнгрим и раньше не слишком лез в его жизнь.

— Ева — взрослая самостоятельная магесса, разберется без меня, — не заметил насмешки Мейнгрим. — Она сама виновата, что выбрала тебя и до сих пор не развелась.

— Я должен получить еще хоть что-то, — потребовал Манфред, устав придумывать, чем ему может помочь попустительство Грима. — Давай так. Фабиушу всё равно нужно учиться магии пространственников, ты не будешь вмешиваться в мои с ним уроки. Я не буду вмешиваться в твои.

Мейнгрим глубоко задумался, явно пытаясь найти подвох. И не мог. Манфреду приходилось прилагать массу усилий, чтобы скрыть торжествующую улыбку. Конечно, он не сможет. Он ведь не знает о тех браслетах, что Манфред закончил специально для Фабиуша. Он будет учить сына, но только теории. И если мальчик захочет получить свободу, ему придется попросить своего настоящего отца. И уж тут Манфред сможет потребовать себе что угодно, и Фабиуш признает его. Когда Радослава вернется, а достаточно даже немного знать Радославу, чтобы понимать, она сына не бросит, Манфред будет любящим отцом. Может, даже заберет обоих мальчиков из дворца вместе с их няней. Или сам поселится в опустевшие покои Радославы.

О, ему бы только чуть зацепиться, и он уже найдет, как залезть под кожу, прорасти тут так, чтобы ни у кого больше вопросов не оставалось, почему он. И не приходилось больше договариваться с кем-то вроде Мейнгрима.

— И еще, — крикнул он вдогонку уходящему Мейнгриму. — Ты так и не ответил, что ты сделал бедной девочке? Неужели всё дело в том, что ты отказывался разделить с ней постель? Ума не приложу, к чему столько сложностей, попросил бы кого-нибудь, если сам не мо…

Он замолчал, так резко на расстоянии согнутой руки перед его лицом оказался Мейнгрим.

— Не смей даже говорить о моей жене, — прошипел он. — Тебя не касается, что у нас происходит. И уж точно не касается нашей постели.

И он вышел также стремительно, как только что подошел к Манфреду. А тот отмер только через несколько мгновений и принялся стряхивать иней со своей одежды.

— Ненормальный, — пробормотал Манфред себе под нос. — Вся семейка ненормальная.

Он думал, что успевает, но вскоре услышал шум крыльев. Драконы взлетали, снова оставляя его в Лесине.

— Ну уж нет, не в этот раз, — пробормотал Манфред, перенастраивая портал как можно аккуратнее. Через мгновение он уже вышел на улице Зорина. Огляделся, пытаясь вспомнить, где живет Лотта, и уверенно зашагал в нужном направлении. Пока драконы прилетят, он уже всё разузнает или же соорудить засаду из ленивого портала, настроенного на Еву. Стоит той только подойти к дому мачехи, как она окажется в объятиях мужа.

Да, отличная идея. А уж Еве точно пора пообщаться с Ульфилой не по-дружески. Та наверняка будет рада.