Дары Крови

Глава 18

— Меньше помогайте, — зло буркнул Ирал. — Ариос, это в основном твоих подчинённых касается, оттяни их назад, живее.

— С чего бы это? — неприязненно отозвался тот. — Нам нужно успеть вынести их всех. Новые уже на подходе, сейчас зачистим вот этот край, и я сообщу…

— Нет.

Ариос вынырнул из очередного реольца, безжизненно рухнувшего у него за спиной, и уставился на Ирала, с недоверием переспросив

— Что значит, нет?

Теперь тени и правда отвлеклись от схватки, стянулись к Иралу. Те тени, что называли себя советниками и голосовали недавно.

Молак, злой не меньше, чем Ирал, процедил, повторяя вопрос:

— Что значит, нет?

Тот набычился в ответ, рявкнул:

— Почему я должен это объяснять⁈ Если господин узнает о втором отряде реольцев сейчас, то просто отступит. Нам этого не нужно.

— Тебе не нужно, — качнул головой Молак.

— Мы голосовали, и ты остался в меньшинстве, Молак, — с ухмылкой напомнил ему Ирал.

— Это глупое голосование.

— По-другому никак.

— Господин будет очень, очень и очень зол.

Ирал расправил плечи и твёрдо сказал:

— Я приму гнев господина на себя. Это будет невеликая плата за его мощь. Став Тальмой он решит большую часть своих проблем и сумеет выжить.

— Твоё самопожертвование впечатляет, — не подумал сдаваться Молак, — но иногда нужно прислушаться к разуму.

— И разум говорит мне, что господин до последнего не должен знать о врагах.

— Ограк! — Молак развернулся, упёр горящий взгляд в советника армии. — В этом безумстве ты тоже будешь на его стороне?

— Нет, — качнул головой Ограк. Заметив, как вновь набычился Ирал, поднял ладонь, останавливая готовые вырваться из него слова. — Для нас важен только господин, но для него важны ещё и его люди. Можно медлить до последнего, можно вообще молчать до тех пор, пока господин сам не увидит новых врагов. Да, это будет славная битва, где господин покажет все свои силы, но затем наступит время после битвы. И если господин потеряет Илиота, Креода, да даже этого двуличного Омера, то оставит ли он это без последствий? Нет, нет и нет, — сам ответил Ограк на свой вопрос.

— Согласен, — кивнул Тормур и передёрнул плечами. — Его гнев будет ужасен.

— Сил Тальмы не хватит, чтобы развоплотить меня, — всё же буркнул Ирал. — Я готов к наказанию.

— Баран! — рявкнул Молак, вновь оборачиваясь к нему. — Втянул нас в это безумство и считаешь, что господин поверит, будто вина только на тебе? Нам ты рты заткнул, да? Двумя руками все тридцать ртов? Господин доверял нам, а мы предадим его доверие. Да, скоро он станет лишь Тальмой, но ты же надеешься на большее, Ирал? Так оно и будет, и поверь, господин достаточно злопамятен, чтобы развоплотить тебя, едва обретёт настоящие силы.

Тормур натужно рассмеялся:

— Молак, тебе бы раньше это сказать. К такому я не готов.

— Я готов, — отрезал Ирал. — Вся вина на мне, ради Ребела я готов…

— Я не готов! — рявкнул Молак. — Что ты несёшь? Чтобы вернуть Ребела нужна не только сила, но и чтобы Лиал согласился это сделать. Нужно, чтобы он верил нам. О какой вере может идти речь, если мы втянули его в западню, погубили его людей и лгали ему? Твоё импульсивное решение принесёт выгоду здесь и сейчас, но уничтожит наше будущее!

— Хватит, — встал между ними Ограк, словно его бесплотное тело могло остановить этих двоих. Словно они вообще могли убить друг друга. — Мы уже сделали это. Глупо…

— Ещё нет! — выкрикнул Молак, перебивая Ограка. — Можно всё успеть исправить!

— Исправить что? Решение сделать господина сильней? Я не отступлю от него, не отступит Ирал и Ариос. Тормур? — Ограк скользнул взглядом по названному, заставив того невольно шагнуть назад. — Возможно, но это уже ничего не значит. Тянуть до последнего не будем, здесь Ирал неправ. Нужно дать время господину подготовить его людей, чтобы понести как можно меньше потерь.

Ариос кивнул:

— Здраво. Доверяю это тебе, советник армии. Враги в лиге от нас, скачут плотно, не растягиваясь, идары держатся рядом с простолюдинами. Идаров пятнадцать человек.

Ограк помедлил, затем неспешно покрутился на месте, оглядывая схватку, наконец решительно сообщил:

— Рано. Но помогать старайтесь всё же меньше, здесь не так много осталось врагов. Приглядывайте за господином и его идарами, вмешивайтесь только в крайнем случае.

Ирал оскалился, обнажая тёмные зубы в провале чёрного рта:

— Отлично. Я к господину. Молак к Креоду, Тормур к Илиоту, Урамос к тем соплякам слева, Калиос к тем, что справа. Ариос и Ограк — на вас тыл и наши новые враги. Я лично сообщу о них господину, когда вы дадите знак.

Поначалу резво начав, мы что-то упёрлись в итоге. Словно быстро выкосив слабых реольцев, а затем завязнув в сильных. Конечно, дело бы пошло быстрей, дай я теням волю, но не под десятками глаз проворачивать подобное. Главное — лучников и большую часть адептов — мы своим ударом уничтожили, как уничтожили и резерв реольцев, теперь только и оставалось, что медленно давить их, заодно натаскивая своих птенцов, тем более что здесь, на самом-то деле, осталось полторы калеки против нас.

На прошлых заданиях они тоже не бездельничали, но масштаб всё же был не тот.

— Креод! — гаркнул я. — Назад! Майс и Домар, он ваш!

Хорошо уметь орать — все меня услышали. Вряд ли птенцам понравился приказ, но они не позволили себе ни словом возмутиться, а шагнули вперёд.

— Господин.

Передо мной возник Ирал.

— Господин, враг, реольцы рядом.

Я досадливо поморщился, жестами спросил:

Сколько до них? Две, три лиги?

— Господин, — Ирал встал на колени. — Через две минуты они появятся из-за поворота. Три сотни солдат и пятнадцать идаров и Кровавые.

Я застыл, сглотнул. Как это возможно? Я настолько привык, что узнаю о врагах заранее, знаю всё, что происходит на две лиги во все стороны, что подобное… сообщение не укладывалось у меня в голове.

Реольцы сумели укрыться от моих теней? Что за идар с ними, способный на такое? Какой он силы? Или это древний Кровавый?

— Господин, осталось полторы минуты.

Я встряхнулся, крутнулся на месте, оглядываясь. Плевать на недобитых реольцев и этого идара, которого вот-вот задавят мои птенцы. Мой взгляд метался по полю битвы, отыскивая раненых. Раз, два, три, четыре, вон Илиот над кем-то характерным жестом держит ладони. Этих на руки, затем на седл…

Я сбился с мысли, медленно обернулся на ту самую дорогу, откуда вот-вот вывернут реольцы. Лошади и граухи там. Мне некуда грузить раненых, а солдаты, тем более те солдаты, что ещё не дотягивают до старших воинов, не сумеют убежать от конных.

— Господин, — передо мной возник Ограк, закрывая вид на дорогу. — Вы уже ничего не успеете. Только развернуть людей и встретить первый натиск. Вы справитесь.

Я сглотнул, сделал вдох-выдох, согласился:

— Да. Да. Что советуешь?

Ограк одним движением переместился вбок, скользнув над землёй, поднял руку:

— Лучников надвое, сюда и сюда, на остатки вот этой вышки. Огненные шары приберечь, солдат выстроить двумя дугами-линиями под углом. Отсюда до сюда. Идары вперёд, они будут волноломом.

Я кивнул, сделал ещё один глубокий вдох, а затем заорал:

— Тревога! Ещё один отряд реольцев! Раненых назад, вон туда. Креод! Лучников дели надвое, одних вон туда, других туда, на вышку! Пересчитать огненные шары и доложить число! Всем принять зелье Ярости! Омер, строй своих людей от этого шатра до тех брёвен! Креод, живо добей этого ублюдка!

— Нет! Нет! Я сдаюсь! — через миг реолец, который только что отчаянно бился с птенцами, отбросил меч и поднял руки. — Сдаюсь!

Креод оглянулся на меня, явно ожидая подтверждения приказа. Но я лишь качнул подбородком из стороны в сторону. Идару младшей крови достаточно сломать пальцы, чтобы сделать его полностью беспомощным, у идара старшей крови недостаточно отобрать меч, убить он может и голыми руками, только отвернись. Да и зачем мне этот пленный?

Меч Креода размазался в воздухе, и голова реольца покаталась по земле.

Я отвернулся и заорал:

— Живо, живо! — ткнул пальцем в тех, кого мы только что спасали. — Вы тоже! Преферо, ко мне, быстро! Остальные идары тоже ко мне, живо, живо!

Они, вроде как послушались, но первый же добравшийся ко мне идар, в залитом кровью, но когда-то голубом ханбоке заявил:

— Эй, вообще-то, я старше тебя по званию, хёнбен. Так что это ты должен передать мне людей, а уже я решу, как нам защищаться.

Я едва не застонал. Нашёл время спорить о старшинстве. Но ответил всё же вежливо:

— Вы были старшим в этом лагере, но проспали нападение и потеряли его. Вместо того чтобы поблагодарить за спасение, вы решили угробить и себя, и меня?

Тот побагровел, сорвал с пояса алую бляху и рявкнул, тыкая ей мне в лицо:

— Придержи язык, хёнбен, когда говоришь с хоу!

Я отвёл руку с бляхой в сторону, встречаясь взглядом с хоу, и спросил:

— А не то что? — затем ухмыльнулся, как никогда радуясь тому, как выгляжу и своему шраму.

Проняло даже наглого хоу, заставив его побледнеть и сделать шаг назад.

Я тут же надавил:

— Я заместитель особого отряда Гирь Весов. Приказывать мне может только мой хоу, сам Яшмовые весы и король. Займи своё место, идар, крепче сожми меч и приготовься сражаться за свою жизнь.

Он шевельнул губами, но через него промчались две тени, заставив вздрогнуть и отшагнуть.

Я указал пальцем:

— Туда. Встань туда.

И он подчинился.

Я отвернулся, а Ограк решил похвалить меня:

— Отлично, господин.

Я не обратил внимания на его слова. Неизвестно, сумел бы я поставить его на место без помощи теней. Да и не до этого всего мне сейчас: из-за поворота выплеснулась лава реольцев, отчётливо видная в проём выбитых ворот лагеря. Тёмная, густая. Десятки солдат в отличных доспехах, тут и там разбавленные яркими каплями шёлка идаров.

Оглядывая их, я потянулся к слезе Амании, зачерпнул из неё, восстанавливая жар души, а заодно оценивая, сколько осталось. Больше половины, но меньше трёх четвертей. Я слишком щедро расходовал силы. Новая схватка будет гораздо серьёзней.

Нам бы встретить реольцев на стенах, получив преимущество хотя бы на первое время, но тени слишком поздно их заметили.

Буквально десяток мгновений понадобилось реольскому командиру, чтобы оценить разрушенный лагерь и нас. А затем лава реольцев плавно и неотвратимо двинулась вперёд.

Я заметил, как многие воины спрыгивают с лошадей, уже сжимая в руках луки, и про себя застонал. Чтоб их всех Ребел к себе прибрал.

Рявкнул:

— Омер, ты прикрываешь свой отряд, Илиот, ты — наш!

Омер промолчал, а вот Илиот не стал:

— Господин, я не сумею ни растянуть такой большой щит, ни создать такой большой купол. Мы должны оттянуть лучников к нам или сомкнуть передние ряды, они слишком растянуты.

Я скрипнул зубами, Ограк подлил масла в огонь моей злости:

— Нельзя, господин. Мы потеряем преимущество в позиции, и нас сомнут. Но мы — тени — можем ударить по их лучникам.

Могут, но не сейчас же, когда рядом с реольцами ни единого воина нашего отряда? На кого списывать смерти?

Поэтому я рыкнул:

— Омер и Илиот к лучникам! Майс и Апот, занять их места! Я верю в вас, я верю, что вы гораздо сильней, чем кажется. Приказываю — использовать ауру воодушевления!

Реольцы тем временем добрались до лагеря, двумя стремительными потоками влились в выбитые ворота и пролом стены, расплескались вдоль частокола, проворными ручейками растеклись между шатров, грязными, тёмными языками карабкаясь наверх, на помосты, подавляя своим числом. Аура воодушевления пришлась как никогда к месту.

Даже меня окатило прохладной, приятной волной, приглушая часть тревоги и ободряя. Поэтому следующую фразу я и проорал уверенней:

— А теперь ауру защиты! Ну! Я верю в вас! Мы все верим в вас!

Позади принялись ругаться, и я их отлично понимал. Сердце не успело стукнуть в груди и пяти раз, а реольцы, те, что забрались на помосты, вскинули луки.

Я выдохнул и выплеснул из себя тьму. Ту, что пелена, ту, что защищает от стрел. Потянул её в стороны, пытаясь прикрыть всех своих людей, растягивая её так, как никогда ещё не растягивал.

Через миг с луков реольцев сорвались стрелы. Я не успел даже вдохнуть, а они уже долетели до нас и ударили в мою пелену, слишком маленькую, слишком тонкую.

Меня качнуло. Раньше я как-то не задумывался, сколько нужно жара души для этой способности рода Оскуридо, сейчас получил наглядный ответ — много.

Словно этого было мало, заговорил Ограк:

— Господин, уходя в защиту, вы проигрываете. Вот-вот до вас доберутся солдаты реольцев и их идары. Кем вы будете их встречать? Убрать назад сильнейших идаров младшей крови тоже ошибка. Они полезнее впереди.

Я выругался:

— Да чтоб тебя Безымянный к себе прибрал!

Ожёг ненавидящим взглядом Ограка, который что-то запоздал с советом. Преферо, которая стояла позади него, отшатнулась, вскинула меч, но я уже повернулся, пытаясь оценить обстановку.

Какого он молчал раньше? Теперь я и сам видел, что этот жалкий десяток лучников могли прикрыть не то что Домар с Ураем, но и они сами могли использовать простые щиты.

Рявкнул:

— Майс, Апот молодцы! Готовим реольцам встречу!

— Сейчас будет новый залп, господин, — сообщил Ограк.

Я скрипнул зубами и торопливо прорычал:

— Омер, Илиот, ко мне, живо! Прикрыть наш строй! Домар, Урай, на их место! Шевелись!

— Господин.

Развернулся. Всё верно, стрелы уже преодолели высшую точку и начали падать на нас, а Домар и Илиот ещё не на месте.

— Держим ауры, держим!

Знать бы ещё, получились ли ауры защиты хоть у кого-то? Проявились ли хоть в одном из двух птенцов силы Великого паладина?

Чуть уменьшил пелену тьмы, стянул её края, пытаясь проверить это.

Пелена исправно замедлила, заставила вильнуть стрелы, теряя убойную силу, а вот всё, что упало там, где она исчезла — даже не дрогнуло, не свернуло с пути.

Я скрипнул зубами.

Ничего. Никто из птенцов не сумел шагнуть на новый ранг. Я слишком многого от них хочу.

Реольцы уже почти добрались до нас, ещё немного и хлынут из-за шатров к нам, повторяя наш недавний путь. Втянул ещё одну порцию жара души из слезы, восполняя потраченное за пелену, снова заорал:

— Держите строй, убивайте реольцев! Домар, Илиот, защищайте мечников. Креод, ты за старшего, а я навещу лучников и запихаю им их луки в задницу.

Третий залп. Едва стрелы осыпались вниз, я шагнул вперёд, уходя в невидимость. Сам стрелой промчался сквозь реольцев, лагерь и шатры, торопясь добраться до стены и лучников на ней.

В шаге от неё прикусил губу, пусть и бесплотную. Сейчас бы ударить вдоль стены чем-то убойным, тем же ударом гнева, накрывая их всех за раз. Но оно сорвётся, я точно знаю. Четырёхсоставная техника, которую я не сумел применить ещё ни разу?

Прыгнул на лестницу, ломая печать невидимости и складывая плеть.

— Рамас питар.

Срыв, чтоб его.

Поэтому первого реольца пришлось просто пнуть, сбрасывая вниз. Лететь ему невысоко, но, может, хоть ногу или руку сломает.

Тум. Хоть он, безотказный, и не подумал сорваться. Поэтому второго реольца я ударил им, кромкой под край шлема, надёжно и наверняка.

Срыв, срыв. Проклятая плеть света не давалась, и я сдался, выдохнул:

— Агдже питар.

Старая, слабая, но добрая огненная плеть не подвела. Я толкнулся, выпрыгивая на сам помост, крутнулся, стегая плетью всех вокруг: и слева, и справа от себя. Силы этой техники не хватало, чтобы перерубать тела, но вот пробивать доспехи — вполне. С криками вниз полетели пятеро, все, до кого дотянулся.

Смяв «тум», сменил печать на «агдже», выдохнул вместе с огненным сгустком:

— Тени…

Они отлично меня поняли: шар-агдже снёс всего одного реольца, а вот тени убили трёх, стоявших за ним. Кто в пылу схватки разберёт, что они погибли не от огненного удара, в панике сами сиганув с верхотуры?

Теперь «агдже» влево, туда, где больше лучников, да с двух рук, давая теням больше возможностей.

Возле уха свистнула одна стрела, другая, но я прикрылся пеленой тьмы и пёр вперёд, даже не пригибаясь.

Минута — и эта сторона стены расчищена.

— Господин!

Я крутнулся, оборачиваясь на крик. Ариос тычет пальцем в небо. Я вскинул голову.

Ярко-синие точки. Стремительно увеличиваются в размерах.

Тум? Херристра аут?

Потеря времени. Миг спустя я уже ушёл в невидимость, начав проваливаться сквозь помост. Толкнулся ногой, прыгнул, с удивлением и восторгом поняв, что он держит меня, пусть и призрачного, даёт возможность бежать по нему. Чем я и занялся.

Десять шагов — и пространство вокруг расчертили светящиеся лучи, упавшие сверху. Я сжался, проходя сквозь них, но нет, они не разрезали меня, не ранили, не сумев достать в Теневом шаге.

Неплохо, неплохо.

Я сломал печать за полшага до крайнего реольца, ударом тела отбрасывая его на товарищей, одними губами выдохнул:

— Рамас питар.

В этот раз не сорвалось.

Здесь я управился за семь ударов. Половину взяли на себя тени.

Я крутнулся, оглядываясь, пытаясь разглядеть как можно больше важных деталей.

Резерва людей у реольцев за стеной нет. Больше половины луков сломаны при падении или разрублены мной во время схватки. Плевать на идара, что мчит ко мне, желая отомстить. Основная схватка важней.

Я сделал первые Шаги тени по помосту, а затем прыгнул в пустоту. Кажется, я падал медленней, чем должен был, но вот по земле мчался обратно так же быстро, как и положено.

Да чтобы Хранители их имена позабывали, этих умников! Лучники нашлись и здесь: выстроились позади и дисциплинированно, по команде, садили стрелами по моим людям едва ли не в упор.

Минута мне понадобилась, чтобы разобраться и с ними, и с идаром, что пытался их защитить. Слабак.

Снова крутнулся, решая, куда ударить дальше. Там Креод. Сцепился с каким-то сильным реольцем, посреди завала из тел. Туда?

— Господин! — рядом возник Ограк, ткнул рукой куда-то за спины реольцев, что пятились от меня. — Туда, господин. Быстрей!

Руки действовали быстрей разума, который не стал бы рисковать срывом с такой сложной техникой.

— Исит узарр аххау.

Таран проломил строй реольцев, разом убив и ранив не меньше десятка, через миг по краям и вглубь прошлись тени, удваивая число убитых и открыв мне проход и вид на схватку двух идаров старшей крови.

Два Покрова клинков, соприкасающихся, перемалывающих друг друга и скрывающих фигуры идаров.

Когда-то и я так сражался, тогда, когда мог открыто использовать умения меча.

Рванул к ним. Слева понятно реолец, кто справа? Апот, Майс, кто-то из местных идаров? Тот наглый хоу?

На бегу вновь складывал печати тарана: сейчас я…

Правый Покров истончился на глазах, за миг, а затем и вовсе исчез, перемолотый реольцем. Вспышка, второй Покров тоже исчез, мгновенно преобразуясь в Ветер клинков, который тугим смертоносным потоком прошёлся по скерцу, перепахивая землю перед ним, под ним и за ним, покрывая его самого десятком ран.

Слева реолец с ярко-горящей меткой Предка на щеке, а справа… Преферо?

Она так и рухнула, с поднятым в защите мечом, буквально опала под ноги реольцу.

Таран.

Реолец ушёл от него быстрым отшагом, просто пропустил мимо, словно выпад меча.

Я сложил печать плети света и зашипел от гнева, когда она сорвалась.

Реолец медленно поднял бровь и громко спросил:

— Слабак-недоучка?

Не дождавшись ответа, стремительно рассёк воздух мечом, соединяя три знакомых движения в одно.

Я прыгнул в сторону, вскидывая руку над головой и создавая щит-тум. Впустую, Дождь клинков упал позади, прыжка хватило, чтобы выскочить из-под удара.

— Быстрый, — ухмыльнулся реолец, но через миг улыбка сменилась маской ужаса, когда в него одна за другой начали врезаться тени.

Я же выкинул печать правой рукой, беззвучно выговаривая активатор.

Рамас питар. Рамас питар. Рамас питар, чтоб тебя Ребел побрал.

Плеть света зажглась, наконец. Я шагнул вперёд, вскидывая руку. Три тени тут же выскользнули из реольца, он, хрипя, поднял меч, подставляя его под удар, но я вывернул запястье, заставляя плеть изогнуться в воздухе, гибкой светящейся полосой обрушиться точно на голову реольца.

Я разрубил его до самой метки Предка, крутнулся на месте, оборачиваясь к Преферо, смял печать с таким трудом созданной плети, наплевав на неё, выдохнул активатор, в котором давно не было нужды, снова пытаясь хоть так повысить шанс срабатывания:

— Зерраум сортам зиарот!

Не сорвалось. Я шагнул ближе, продолжая удерживать поток лечения. Я видел, как судорожно, рывками поднималась и опускалась грудь Преферо, а значит, она была жива, невзирая на раны. Теперь всё зависело только от меня.

— Бей его! За Реол!

Ублюдки. Чтобы их мамаши позабывали имена своих тупых сыновей.

Ещё шаг — и я рядом с Преферо. Свободной рукой ухватил её за ворот ханбока, одновременно складывая печати и делая ещё шаг.

Впустую. Шаги сквозь тень отказывались уводить в тень нас двоих.

Я отпустил Преферо, мягко опуская её обратно на землю, и оскалился. Так, значит так. Выдохнул:

— Раммас питар.

К удивлению, плеть проявилась с первой попытки. Так бы раньше.

Мысль мелькнула мимолётно и исчезла. Эти тупые реольцы лезли нахрапом, словно не зная страха смерти, словно забыв, как я одним ударом на их глазах убил идара.

Ирал выдохнул:

— Плеть! Гляньте на его плеть.

На глазах доброго десятка теней плеть света в руках их господина удлинилась, дотягиваясь до отступивших было реольцев, прошлась по вскинутым мечам, рукам, лицам, разрубая всё на своём пути.

— Господин становится сильней, осталось малость, мы должны помочь!

— А мы не помогаем?

— Мало! — рявкнул Ирал. — Мало! Вперёд, перехватывайте тех, до кого господин немного не дотянулся!

Я снова крутнулся над телом Преферо. Дура, чего она так далеко оторвалась от строя? Не с её силами влезать в гущу такого сражения, а мне теперь отбивайся от прущих со всех сторон реольцев.

Плеть света изогнулась, закручиваясь над головой в кольцо. Влево по самым наглым, вправо и вперёд по здоровяку в отличных доспехах, теперь…

Я чуть не смял в изумлении печать, когда простые удары проломили в рядах реольцев настоящие просеки, словно я ударил не плетью в точку, а использовал таран.

Реольцы отпрянули, переглянулись, через миг позади них кто-то заорал:

— Зелья и вперёд! Вперёд!

Меня коснулось что-то необычное, неощутимое. Хотя, что значит необычное? Аура воодушевления, только в исполнении реольца, который получил этот дар от своих Хранителей. На меня он не действует, а вот на реольцев, да под свежей Яростью, ещё как действует, заставляет буквально ронять пену изо рта.

Минута — и вокруг меня буквально завал из реольцев. Завал высотой по колено. Сколько их здесь полегло? Полсотни, сотня? Откуда их вообще столько принесло?

Оставшиеся отхлынули от меня, пятились, посерев, невзирая ни на ауру, ни на зелье Ярости.

Я отчётливо слышал, как они повторяли:

— Незримая смерть. Незримая смерть.

Что да, то да. Тени разошлись, нарезая вокруг меня круги и будто удвоив длину моей плети.

Где этот их идар? Паладин, да?

— Мало. Всё ещё мало.

Молак в раздражении спросил:

— Нам что, всех тут убить? Мы и так наследили, ещё чуть, и придётся убивать и всех своих, чтобы сохранить наше участие в тайне.

— Убить всех?

Ирал обернулся, переспрашивая. Увидев его лицо, Молак, являющийся тенью уже больше тысячи лет, невольно попятился, сам того не сознавая.

— Всех господин не даст, да всех и не нужно, — прищурился Ирал, разговаривая вслух сам с собой, не видя никого вокруг. — Но мы можем отщипнуть то там, то тут. Незримая смерть? Отлично, будем считать, что здесь есть убийца с таким именем, — взгляд Ирала обрёл цель, он перевёл его на Ариоса. — Кровавого наблюдателя от Вира. Он лишний. Забери его жизнь ради господина.

Молак немного пришёл в себя, срывающимся голосом выкрикнул:

— Мы не можем быть уверенными, что наши убийства добавляют силу господину! Мы так и не разобрались после той бойни в лесу!

— Мы не можем стоять и делать вид, будто сделали всё, что от нас зависит, — отрезал Ирал. — Кровавого убить. Убить всех слабых идаров, невзирая на то, где они находятся.

Ограк сухо спросил:

— Ты же говоришь о реольцах?

— Конечно! — оскорбился Ирал. — Ты сам возьми Тормура и отправляйся к Креоду. Отщипывайте от его смертей, убивайте вокруг него, прикрываясь им, — Ирал перевёл взгляд на Молака. — Ты крутись вокруг Илиота и прочих. Отщипывай и у них. Убийства их руками точно не добавят силы господину. Только он и мы. Только он и мы.

— Это какое-то безумие, — покачал головой Молак.

— Хватит нести чушь! — оборвал его Ирал. — Нам некогда проверять расстояние, на которое мы можем отдаляться от господина, прислушайся к себе, прислушайся и скажи честно, разве ты не ощущаешь, как становишься сильней?

Между ними возник Ограк.

— Хватит болтать. План как план, не хуже любых прочих. В этой кровавой неразберихе подобные мелочи сойдут нам с рук. Вперёд!