Дары Крови

Глава 6

Утро встретило приятной свежестью, напоминая, что лето закончилось. И даже не вчера.

Думал, что встал первым, но нет, верный Креод уже сидел на бревне возле соседнего шатра и полировал меч.

Встретив его взгляд, я приказал:

— Поднимай всех. Нам пора.

— Понял, господин.

Управился он быстро. Я ждал солдат у конюшни, держа в поводу своего Черныша, поглаживая его по шее и прикидывая, как будет лучше добраться до места задания, но все мысли вымело из головы, когда я заметил глаза моих людей — полные страха и отчаянья.

Один из солдат и вовсе, встретившись со мной взглядом, решился на вопрос, которого и не должен был задавать:

— Г-господин, а к-куда мы?

Креод тут же рыкнул:

— Ты, новенький, слишком много вопросов. Реольцев бить едем, тебе нужно знать только это.

— Да к-как же так, в-ваша милость? Мы ж только-только от смерти спаслись?

Его неожиданно поддержал другой голос, негромкий, но вполне для меня разборчивый:

— Сам-то ранг получил, должность, да золота, небось, отсыпали, а мы дохни ни за шиш.

И не только для меня.

Креод тут же шагнул вперёд:

— Это кто вякнул? Ты, что ли, Улик? Ко мне, живо!

Ограк, который стоял между мной и солдатами, решил дать совет:

— Не будьте строги сейчас, господин, уважение солдат можно заполучить не только наказанием и…

Я поморщился и сложил знак — «помолчи, ради Ребела», и заметил, как дрогнули мои солдаты, один так и вовсе сделал шаг назад, пусть и неуверенный, едва заметный, но шаг.

Я опустил взгляд на свою руку, сжатую в печать. Это я знаю, что эта печать лишь символ придуманного мной языка для теней. Это Креод и Илиот знают, что я постоянно разминаю руки, чтобы повысить гибкость пальцев. А вот что подумали солдаты, тем более те, кто со мной недавно? Что я сейчас шарахну по ним чем-то из арсенала адепта, чтобы наказать за слова одного всех? Не иначе.

Сжал пальцы в кулак, ломая печать, поднял голову. Ограк, разумеется, прав. Солдаты Дома Денудо верны так отцу и мне не только потому, что отец суров, строг и заслужил титул Клинка ещё совсем молодым. Пора бы и мне вспомнить, что верность людей завоёвывается шаг за шагом и деньги один из первых и самых простых шагов.

— Креод, оставь его.

Тот скрипнул зубами, но отпустил плечо солдата, пихнул его в грудь, возвращая в жалкое подобие строя, тихо, едва слышно предупредил:

— Держи язык за зубами.

Я вгляделся в лица и глаза своих солдат. Да, страха там много. Очень много. Что же, не буду даже пытаться их успокоить.

— Не умею произносить речей, поэтому скажу как выйдет. Скажу правду. Я мог бы напомнить вам, что мы сражаемся за Скеро, мстим за подлое нападение Реола. Я мог бы рассказать вам, что одним из первых попал под этот удар, был тогда ещё даже не посвящён Хранителям, просто сидел у костра, слушал болтовню таких же молокососов, как я сам, а затем из ночной темноты упали первые стрелы этой войны, убивая моих товарищей. Я мог бы похвалить вас за то, что недавно вы победили и за то, что вы спасли сами знаете кого, я мог бы соврать вам, что раз вы остались живы позавчера, то так и будет продолжаться и дальше. Но я не буду делать ничего из этого.

Перевёл дух, усмехаясь про себя, что вышло неожиданно хорошо, будь здесь сабио Атриос, то он остался бы доволен.

— Вместо этого я скажу вам правду. Кто-то погиб позавчера, кто-то погиб ещё раньше, кто-то из вас погибнет завтра или через неделю. Возможно, это даже буду я, потому что ранг и должность — это не только золото, но и ответственность, а если уж говорить прямо, то отныне мне, заместителю командира отряда Гирь Весов, а значит, и вам будут доставаться самые сложные и опасные из заданий.

Солдаты зароптали, и если для ветеранов, для тех, кого привёл с собой Креод, хватило одного его взгляда, то новички успокоились не сразу.

Дождавшись тишины, я продолжил:

— Но и вы уже не просто солдаты безликой армии Скеро, что должна разрушить Хранителей Реола, а солдаты Дома Денудо, а Дом Денудо заботится о своих людях. Разве хоть раз посылал я вас в безнадёжный бой? Разве пытался вашими телами завалить могучего идара, чтобы ослабить его и получить славу, нанеся последний удар? Нет и нет. Кто убивал Клинка? Креод и Илиот, сильнейшие из вас. Кто взял на себя сильнейших из напавших? Я. Вам достались противники вам по силам. Всего день прошёл после сражения, а ваши раны уже зажили, потому что вы получили и лечение от адепта, и драгоценные мази с исарами. Слышали ли вы о Доме Денудо? — никто под взглядом Креода не решился ответить мне, а может, и не мог. Я ответил сам. — Это Дом с давней историей, который когда-то был Великим домом и держал под своей рукой весь север Скеро. Но для вас сейчас важно, что с прошлого года это второй Дом Скеро, у которого есть шахта слёз Амании.

Судя по взглядам солдат, я перебрал с красивостью речи, и они не осознали, что услышали, поэтому я выразился по-другому, прямо и незамысловато:

— Это богатый Дом, который щедро платит за службу. А всем вам нужны деньги. Вы могли пахать землю, пасти овец, раздувать меха в кузне, разносить воду, вы могли выбрать тысячу ремёсел, чтобы зарабатывать на жизнь себе и своей семье. Но вы все выбрали, — вовремя спохватившись, вспомнив, откуда привёл людей Креод, я поправился, не став говорить про службу в армии, — добыть себе золото мечом. Так нечего пенять на то, что это ремесло опасней, чем золотарь или трубочист. Лучше больше времени уделяйте тренировкам, да перенимайте приёмы у вашего гаэкуджи Креода.

Тот же смельчак, что и начал всё это, Улик, вновь заговорил:

— Так-то оно так, да только я контракт подписывал в мирное время, и никто не говорил мне, что за эти деньги нужно сдохнуть.

Креод фыркнул:

— И ты, конечно же, наивно думал, будто тебе станут платить лишь за то, что ты такой красивый? — через миг Креод повторил мои слова, которые я когда-то говорил своему первому десятку в Кузне. — Серебро ты получил за риск смерти, солдат!

Я шевельнул рукой, останавливая Креода, и сказал:

— Сделаю вид, будто твои слова справедливы, солдат Улик, — намекнул я на то, что отлично помню, как набрал свой отряд Креод. Что за враньё о контракте из уст того, кто грабил и убивал путников? Но раз он так хочет, пусть. Я спросил. — Сколько ты должен был получить за год службы?

Улик ухмыльнувшись, открыл было рот, но я с улыбкой предупредил его уже прямо:

— Только не нужно врать, набивая себе цену.

Хмыкнув, Ограк скользнул вперёд, пройдя через Улика. Тому сразу поплохело, он побледнел, качнулся, с ужасом глядя на меня.

— Я жду ответа.

Облизав губы, Улик выдавил:

— Семьдесят серебра за год.

Креод хмыкнул презрительно, но промолчал, не став поправлять. Видимо, пусть и разбойник, но Улик назвал верную цену солдатского контракта.

Поэтому я кивнул:

— Услышал тебя, солдат Улик. Будем считать, что здесь и сегодня я заключаю с вами всеми годовой контракт. Каждому из вас я, лично я и Дом Денудо платит семь золотых за этот год. С ближайшим караваном я отправлю человека…

Я запнулся, сообразив, что у меня лишь два полностью верных человека, ни одного из которого я отпустить, пусть и на время, не могу. Креод и Илиот слишком сильны, потеря любого из них ослабит меня, взявшего на себя самые сложные задания, а второй так и вовсе ещё в лечебнице. Поэтому поправился:

— Отправлю письмо отцу, владетелю Дома, в котором будет список ваших родных. Деньги будут выданы им, чтобы вы были уверены, что они не бедствуют, пока вы служите мне и, тем более не голодают. И это будет…

Меня вдруг перебил совсем другой солдат:

— А если я один? Если я деньги себе зарабатываю на жизнь после службы?

Креод дёрнулся, я и сам смерил солдата тяжёлым взглядом и ухмыльнулся:

— Тогда я скажу тебе, что ты смельчак, очень уверен в завтрашнем дне, выдам все эти деньги тебе и посоветую лучше следить за своим золотом, пока нас нет лагере, а ещё больше тренироваться с мечом, чтобы дожить до момента, когда эти деньги можно будет пустить в ход.

Солдат снова остался недоволен:

— Здесь нет гильдии, ваша милость, как я могу быть уверенным, что вы…

И в этот раз он истощил терпение Креода.

Он рыкнул:

— Ах ты, ублюдок! — рванул вперёд, во второй ряд строя. — Да как ты осмелился открыть свой смердящий рот, сомневаясь в господине?

Креод дважды сунул кулаком в бочину наглецу и только тогда отступил.

Дождавшись, когда этот наглый солдат распрямится, я сообщил:

— Хорошо, поступим иначе. За мной.

Молча накинул вожжи грауха на столб и двинулся прочь от конюшни. Креод рыком заставил солдат следовать за мной.

Я двигался по «улицам» лагеря, уверенно сворачивая, хотя был здесь лишь пару раз.

При виде меня охрана у нужного мне шатра лениво шевельнулась:

— Ваша милость, у вас на какое время?

В этот момент из-за поворота вышел мой отряд и охрана подобралась, опустила руки на мечи.

Я покачал головой:

— Мне не нужно время для слезы, я пришёл принести клятву.

Охранники переглянулись:

— Да, ваша милость, это можно без очереди.

Мне их разрешение было особо и не нужно, не для того, зачем я сюда пришёл.

Быстрым шагом оказавшись у шатра, я ухватил полог и рванул его, откидывая в стороны и полностью открывая вход.

— Эй!

Возмутился кто-то из тех, кто кругом окружал алтарь, стоящий в центре шатра и сейчас щурился от яркого света.

Я закрепил полог, чтобы он не упал обратно и шагнул вперёд, плечом оттесняя крикуна и неспешно оглядываясь. Тринадцать человек, идаров старшей и младшей крови было в шатре, ждали, когда их слёзы Амании пополнятся жаром души.

— Эй, ты кто такой и куда лезешь?

Так же молча я обогнул алтарь, чуть сдвинул слёзы Амании, освобождая место, и поднял взгляд.

За спинами возмущённых идаров напряжённо застыли солдаты охраны, которые не знали, что им делать, а за ними стояли мои солдаты, впившись в меня взглядами, Креод и даже Омер, которого не было у конюшни.

Я опустился на колено и положил ладонь на прохладный камень.

— Я хёнбен Лиал, заместитель командира Гирь Весов, Лиал из Дома Денудо, наследник Дома Денудо, перед лицом Хранителей Скеро клянусь своим солдатам, что каждому из них будет выплачено за год службы по семь золотых. Им, либо же их родным, которых они укажут. Я клянусь в этом как тем своим солдатам, что стоят сейчас передо мной, так и тем, что встанут в будущем в ряды солдат Дома Денудо, или стояли в прошлом и уже отдали свои жизни в сражении с реольцами.

Оглядел всех своих солдат и поднялся, убирая ладонь с алтаря.

Креод тут же рыкнул:

— Что встали⁈ Думали только господин будет вам клясться? Ты, ублюдок с ядовитым языком — вперёд! Приноси клятву господину! И только попробуй подвести наш отряд, я вырву тебе сердце раньше, чем ты начнёшь гнить!

К этому времени и охрана и идары расступились, глазея на представление, что я устроил. Теперь оно вдруг получило продолжение, но Креод правильно решил. Страх, деньги и клятва — на этом фундаменте верность будет держаться лучше, чем только на страхе, или только на страхе и деньгах.

Солдат, которого буквально вытолкнули из своих рядом остальные, поёжился входя в шатёр и растерянно спросил:

— Так это, чему клясться-то?

Креод довольно ощерился:

— Повторяй. Я, такой-то, клянусь верой и правдой служить его милости Лиалу из Дома Денудо.

Солдат сглотнул, опустился на колени и осторожно коснулся пальцами алтаря:

— Кха-кха, — подвело его горло, откашлявшись, он, чуть заикаясь, принялся повторять. — Я, Альгер, к-клянусь верой и правдой…