Дети Луны

Глава 23

Когда портключ вынес Гарри с «довеском» в самый центр арены для квиддича (а ведь был должен доставить в лабиринт, но, возможно, так задумывалось изначально), парень тотчас почти оглох и ослеп от рева толпы и вспышек колдокамер. На трибунах вовсю гремело его имя — имя победителя Турнира Трех Волшебников. Кажется, никто не хотел замечать, что он вернулся не один.

Самой пронырливой, конечно же, оказалась Рита Скитер. Она словно выросла из-под земли вместе с Прытко Пишущим Пером и сразу же стала задавать вопросы:

— Гарри, каково чувствовать себя победителем? Что ты испытываешь? И кто этот человек?

Дамблдор уже вознамерился оттеснить репортершу, но Поттер не отказал себе в удовольствии высказаться:

— Думаю, в данном человеке многие без труда узнают сына помощника министра, который должен сидеть в Азкабане, но вместо этого он пробрался в Хогвартс под видом аврора Аластора Грюма. Он устроил для меня ловушку во время последнего испытания и пытался древним ритуалом на моей крови возродить Волдеморта.

От таких откровений вокруг Мальчика-который-выжил на миг повисла напряженная тишина, нарушаемая только поскрипыванием пера о пергамент. Первым опомнился Альбус и попытался заявить, что мальчик испытывает стресс от тяжелых испытаний и, возможно, что-то напутал. Вот только авроры все еще следили за ситуацией и немедленно удостоверили личность Барти Крауча-младшего, от чего старший свалился с сердечным приступом.

Все это несколько скомкало церемонию чествования победителя турнира. Едва Гарри вручили полагающийся приз, как тотчас началась форменная неразбериха. Допрос Крауча-младшего под веритасерумом, опрос Гарри и директора, поиски настоящего Грюма, которого обнаружили живым в комнатах учителя защиты.

Когда Поттеру наконец разрешили идти к себе, он уже ног под собой не чуял. Даже звериные силы имеют предел. К счастью, Рон и Гермиона верными оруженосцами сопровождали его все это время. В замке Гарри фактически висел на рыжике. Грейнджер пощупала лоб герою и заключила:

— У тебя сильный жар! Нужно обратиться к мадам Помфри.

— Нет, к ней не надо. Лучше отыщи профессора Снейпа, пожалуйста.

— Сейчас. Надеюсь, директор его уже отпустил. Рон, присмотри за Гарри.

— Конечно.

Девушка умчалась, а друг развлекал Поттера тем, что расспрашивал о последнем испытании. По правде сказать, это помогло не заснуть.

Гермиона вернулась вместе с зельеваром меньше чем через полчаса. Ей удалось увести профессора в самый разгар спора с аврорами. Снейп, во-первых, волновался за подопечного куда больше, чем обо всем остальном, во-вторых, пустопорожний разговор достал его до печенок, и он использовал бы любой предлог, чтобы удалиться.

Немедленно оценив состояние Гарри как тяжелое, Северус нахмурился:

— Почему вы немедленно не обратились за медицинской помощью, мистер Поттер?

— Как-то не успел, — вздохнул парень.

Снейп возмущенно фыркнул и принял Поттера буквально с рук на руки. Поблагодарил его друзей и увел (скорее унес) подопечного в подземелья.

Гарри едва не застонал от наслаждения, когда его разложили на уже почти родном диване. Наконец-то можно расслабиться, да и близость опекуна успокаивала. Еще бы рана не пульсировала от боли.

— Что тебя беспокоит больше всего? — взволнованно поинтересовался Северус, осматривая парня. — Обычная усталость не могла тебя так подкосить.

— Рука ноет, — не стал отпираться Поттер.

— Дай посмотрю. И почему у тебя повязка из какой-то грязной тряпки?

— Это разорванный платок и, кажется, часть моей рубашки. Больше ничего под рукой не было.

— Так. То есть ты хочешь сказать, что вот эту ужасную рану никому не показывал?

— Почему никому? Отец видел. И сказал, что будет долго болеть, так как эта сволочь, Крауч-младший, вспорол мне руку серебряным ножом.

— Порез надо немедленно обработать.

— Знаю. И как-то вычистить остатки серебра из крови, тогда заживление пойдет быстрее.

— Есть одно зелье, но приятных ощущений не жди.

— Ничего, я потерплю.

— Тогда идем в ванную. Для начала нужно все тщательно промыть. Потом приступим к лечению.

Столь тонкое дело зельевар самому Гарри не доверил. Усадил его на край ванны, аккуратно взял за руку и теплой водой принялся смывать грязь и кровь. Потом ополоснул порез обеззараживающим раствором и еще раз водой, объясняя:

— Зелье капризно и не потерпит присутствия посторонних средств, поэтому нужно снова промыть. Очень больно?

— Терпимо, — выдохнул Поттер, хотя на лбу выступили бисеринки пота.

— Держись. Сейчас будем чистить кровь.

И Северус полил зельем рану. На миг Гарри показалось, что в нее плеснули кислотой или перцем, он даже прокусил себе губу, сдерживая крик. Но уже в следующий миг стало чуть легче, правда, чувство жжения начало распространяться по всему телу. Потекли непрошенные слезы, так что Поттер зажмурился, чтобы их скрыть. Ну в самом деле, взрослый волк, наследник вожака стаи, а ревет как девчонка. Да еще и в присутствии Снейпа! Позор.

Правда, сам зельевар так не считал. Свободной рукой достал платок и промокнул слезинки, проговорив:

— Ш-ш. Скоро уже все. Ты молодец.

Гарри хотел возразить, что ничуть не молодец, но сил хватило только чтобы глубоко дышать. Правда, пожар в венах начал стихать. И все-таки, кажется, прошла целая вечность, прежде чем все прекратилось. Парень позволил себе шумно выдохнуть и уткнуться в плечо Северуса.

— Ты отлично справился, — Снейп похлопал его по спине. — Давай руку, я удалю остатки зелья и сращу края раны. Но прежде выпей обезболивающее зелье. Теперь можно.

Поттер мгновенно осушил флакон, даже не почувствовав вкуса, хотя он был довольно противный, и вскоре смог блаженно расслабиться. Пока борешься с болью, не понимаешь, сколько сил на это уходит. Тем временем Северус закончил возиться с раной, и теперь на руке красовалась аккуратная повязка.

— Если почувствуешь, что началось активное заживление, как у тебя обычно бывает, то сними повязку.

— Хорошо. Но, думаю, это произойдет не раньше утра.

— Все равно, лучше не пропустить этот момент.

— Постараюсь, — кивнул Гарри, еле сдержав зевок.

— Хм. В твоем состоянии вряд ли получится, — заключил Снейп. — Оставайся спать у меня.

— А это не вызовет ненужных вопросов?

— Скажешь всем, что провел ночь в больничном крыле. Учитывая обстоятельства, это весьма правдоподобно.

— Ага. Отлично, — согласился Поттер, и еще раз зевнул.

— Ступай в спальню.

Парень сумел только сделать то, что велели. Сил едва хватило, чтобы раздеться и упасть на кровать. Сон пришел мгновенно. Северус, зайдя проведать подопечного минут через пять, лишь покачал головой да укрыл мальчишку одеялом. Внутренний голос посоветовал последовать его примеру, и зельевар готов был с ним согласиться, вот только зашумел камин, возвещая о чьем-то визите.

Прибыл Грейбек. Конечно, он волновался о сыне и не мог не прийти.

— Как Коул? — немедленно спросил вервольф.

— Если не считать небольшое ранение и сильное переутомление вместе с нервным напряжением, то ничего страшного, — ответил Снейп, устало опускаясь в кресло и взмахом жестом предлагая Фенриру занять соседнее.

— Хорошо. Я вижу, ты благоразумно оставил мальчика здесь. Как все прошло после его возвращения с этим доходягой Краучем?

— Шумно и утомительно. Аврорат рвет и мечет. Как же так! Из Азкабана сбежал опаснейшей преступник, Пожиратель Смерти, а они были даже не в курсе побега. Более того, этот преступник почти год выдавал себя за одного из них, учил детей и устроил смертельную ловушку для национального героя. Это удар всему Министерству Магии. Крауч-старший уже отправлен в отставку, да и кресло под министром ощутимо зашаталось.

— Иногда безумство помогает совершить невероятные поступки, — покачал головой Грейбек. — Барти всегда казался мне фанатичным слабаком, не более. Жаль, что я не мог перегрызть ему глотку за то, что он едва не убил моего мальчика.

— Ты был там?

— Да. Коул позвал меня, а вожак всегда услышит своего волка. Правда, мальчик справился еще до нашего прихода. Сильный волк растет! Да и волшебник, полагаю, тоже.

— Способности у него есть, — согласился Северус.

— А во всей этой ситуации есть один неоспоримый плюс.

— Какой же? — удивился зельевар.

— Дамблдору придется давать объяснения и попечительскому совету, и самому министру. Он ведь считает Грюма другом, но при этом за целый год так и не заметил подмены. Непростительная халатность для волшебника такого уровня, как полагаешь?

— Согласен. Похоже, ты уже подключил к этому делу Люциуса?

— Он сам подключился. Этот лже-Грюм пытался превратить Драко в хорька — спас фамильный медальон.

— Хм, крестник ни о чем таком не говорил.

— У тебя и так было много забот в этот год. Да и амулет немедленно послал сигнал опасности главе рода. Так что, директора как минимум ожидает проверка. Малфой, как и любой родитель, очень щепетилен относительно всего, что касается его ребенка.

— Да, после того, как Люциус принял титул лорда, он стал гораздо хитрее и осмотрительнее, — признал Северус.

— Ответственность быстро развеивает иллюзии юности, — усмехнулся Грейбек.

— Думаешь, Гарри тоже изменится?

— Возможно. Но жизнь изначально его не баловала. Я лишь надеюсь, что мне удалось помочь преодолеть влияние маггловских родственников.

— Мне кажется, Поттер давно с этим справился. Сколько ему было на момент обращения? Пять?

— Да.

— Вот и хорошо. Если б ты его забрал в одиннадцать, то изменения уже стали бы необратимыми.

— Знаю я об этой закономерности. Что ж, ладно, поживем — увидим. Главное, что сейчас с мальчиком все в порядке.

— Он спит.

— Слышу. Да и тебе неплохо бы отдохнуть. Ложись рядом с ним.

— В каком смысле? — Снейп аж поперхнулся.

— Будете подпитываться силой друг друга. Ты ведь видел, как я его лечил своей силой.

— Но я же не оборотень!

— В вашем случае это не важно, — отмахнулся Фенрир, направляясь к камину. — Я бы сам остался, но дела. Авроры не должны узнать, что стая была на том месте. Если заподозришь, что излечение Коула идет как-то не так — немедленно сообщи.

С этим напутствием Грейбек исчез в колдовском огне, оставив Северуса в недоумении. Честно говоря, спать хотелось неимоверно. Но будет ли это правильно? Не поймет ли Гарри ситуацию превратно? Конечно, парень сам тянется к нему, даже более того, но не рано ли?

Помучавшись сомнениями с четверть часа, Снейп понял, что не в силах сейчас думать о моральной стороне вопроса. И, наверное, правильнее воспринимать ситуацию, как оказание первой помощи. Придя к такому решению, зельевар переоделся в пижаму и лег в кровать. Гарри крепко спал и не проснулся от появления «соседа», но это не помешало ему немедленно прижаться к Снейпу и закинуть на него руку и ногу. Мужчине впору было возмутиться, но рука оказалась той самой, раненой, поэтому он вздохнул и оставил все как есть.

Поттер проснулся первым, счастливо вздохнул, почувствовав, что Северус рядом, и хотел было продолжить спать, но оказалось не все так просто. Порез зудел под повязкой, предупреждая, что заживление ускорилось. Пытаясь не потревожить зельевара, Гарри принялся здоровой рукой и зубами разрывать бинты.

— Какое варварство, — фыркнул Снейп, все-таки проснувшись. — Дай сюда.

Выудив палочку из-под подушки, Северус в один момент разрезал повязку. У парня вырвался вздох облегчения, и пришлось приложить усилия, чтобы не почесать рану.

— Заживает хорошо, — заключил зельевар. — Все затянулось, но едва-едва, так что не трогай. Может снова пойти кровь. Не лучше ли опять перевязать?

— Нет, прирастет, — возразил Гарри. — Лучше так.

— Ладно. Но советую выучить кровеостанавливающее заклинание.

— Я его знаю. Только на нас оно не всегда действует.

— От чего это зависит?

— От фазы луны. Чем ближе к полнолунию, тем менее эффективно его применение.

— Хм, ну, сейчас до него еще две недели.

— Ага. А после в любом случае заживет. Жаль, что я еще не умею перекидываться по желанию, вне зависимости от луны, иначе бы уже все прошло.

— И когда ты думаешь этому научиться?

— У всех по-разному. Если я стану достаточно сильным альфой, то когда повзрослею, думаю.

— Понятно. Ладно, раз ты выспался, то давай вставать, пока тебя не начали искать.

— Раньше завтрака не начнут, — усмехнулся Гарри, все-таки вылезая из-под одеяла и потягиваясь.

— Марш в ванную, — рявкнул Северус, понимая, что совсем не с опекунским интересом разглядывает парня.

Тот как нарочно потянулся еще раз, демонстрируя игру совсем не детских мышц под кожей, но потом все же скрылся за указанной дверью.

Процедура чествования и правда получилась очень утомительной. Пришлось пересказывать произошедшее в лабиринте раз десять, не меньше, да и с Седриком пришлось поговорить, причем не только с ним, но и с половиной его факультета, как минимум. Они считали, что Гарри вероломно вырвал победу у их чемпиона. Пришлось доказывать, что он почуял неладное. Да и переместись Диггори вместо Поттера или вместе с ним — Крауч-младший непременно его бы убил. Ему не нужны были свидетели.

В этой не очень-то дружеской беседе хорошим аргументом послужил шрам на руке. Все еще глубокий и внушительный. В итоге разошлись по-хорошему.

Что до гостей из Шармбатона и Дурмстранга, то, кажется, только вежливость не позволила им покинуть Хогвартс немедленно по завершении турнира. Они задержались на неделю, оставшуюся до конца учебного года, а потом отбыли в один день. И, кажется, снова нанесут визит нескоро. Произошедшие события убедили их, что в Англии еще слишком неспокойно. Но обе школы приглашали учеников Хогвартса погостить у себя. Особенно Гарри.

Мадам Максим удалось даже остаться с Поттером наедине, и в личной беседе полувеликанша не просто пригласила мальчика нанести визит в Шармбатон, но и, если есть такое желание, перевестись в эту школу до конца обучения. Директриса была даже готова назначить ему стипендию, полностью покрывающую расходы на обучение.

Гарри чувствовал, что эта грандиозная женщина движима не только тщеславием, но и, как ни странно, беспокойством. Интересно, почему? Впрочем, докапываться Поттер не стал, так как принимать приглашение в любом случае не собирался. Поблагодарив мадам Максим, парень ответил, что его слишком многое связывает и со школой, и с Англией в целом.

Директриса Шармбатона оказалась понятливой и не настаивала. Хотя Флер какое-то время старательно кокетничала с Гарри. Правда, тот слишком поздно понял, в чем дело, принимая поведение девушки за желание отблагодарить за помощь в турнире. Впрочем, сердце победителя было глухо к подобным уловкам.

Виктор Крам на виду всей школы очень трогательно прощался с Гермионой. Вот только Поттер чуял, что если знаменитый ловец и питал какие-то нежные чувства к девушке, то та видела в нем только друга. Симпатия иного рода развеялась. Видимо, не каждой влюбленности суждено превратиться в любовь.

Сразу же после отъезда гостей Гарри отыскал близнецов Уизли и выполнил свое обещание — передал им свою премию на развитие бизнеса. Но братья отказались брать деньги просто так, настояв на двух условиях: во-первых, написали расписку, заверив ее магически (откуда только узнали как?), во-вторых, поклялись, что Поттер будет совладельцем и может претендовать на треть прибыли. Тут Гарри начал было возражать, и в итоге сошлись на том, что выплаты начнутся не раньше, чем через два года. Засим и расстались. Близнецы уехали донельзя счастливые. Еще бы, сбывалась мечта всей их жизни!

Сам Гарри возвращался домой с некоторой тревогой. Ведь этим летом ему предстояло вступить в права лорда. А вдруг семейная магия его не примет? Или он не справится с ее тяжестью? Вопросов было много, ответов гораздо меньше. Но не мог же он рассказать друзьям, что его беспокоит! Поэтому старался придать лицу выражение нарочитой беззаботности.

Судя по паре осторожных взглядов Гермионы, получалось не очень. Но девушка воздержалась от расспросов. Только во время прощания на платформе 9¾ она сказала обоим юношам:

— Не забывайте писать! И, Гарри, если понадобится помощь, любая, немедленно сообщи, ладно?

— Вот именно, дружище, — тотчас закивал Рон (он вообще в последнее время всячески поддерживал Грейнджер).

— Хорошо, обещаю.

На этот раз Гарри опять встречали Сириус и Тесса. Крестный немедленно заграбастал юношу в объятья и попытался подкинуть, вот только получилось не очень, на что Поттер со смехом заметил:

— Я же уже почти взрослый!

— Вот именно, почти! — фыркнул Блэк. — Хотя ты подрос, это верно. Да еще и в турнире победил!

— Ой, не надо об этом! — едва ли не взвыл Гарри.

— Лучше поговорим обо всем дома, — посоветовала Тесса. — Скоро наш поезд.

— Ты права, — кивнул Поттер, и даже позволил наставнице поцеловать себя в лоб.

— Зачем поезд? Я аппарирую всех нас домой, — предложил Сириус, доставая волшебную палочку.

— Твой крестный наконец-то обрел магическую стабильность и теперь постоянно тренируется в заклинаниях, — усмехнулась волчица. — Но получается у него неплохо.

— Тогда аппарируем, — улыбнулся Гарри.

— Доставлю в лучшем виде, — радостно рассмеялся Блэк.

По заведенной традиции Грейбек встречал сына на пороге поместья. И у него-то как раз хватило сил подбросить и поймать наследника (на самом деле, оборотень с такой же легкостью подкинул бы и машину). Гарри радовался, как ребенок. Впрочем, оба довольно быстро вспомнили, что юноша уже вряд ли подходит под эту категорию, поэтому дело закончилось крепким объятьем. Тактильные контакты оборотни всех возрастов любят.

— Добро пожаловать домой, сын, — улыбнулся Фенрир. — Этот учебный год оказался для тебя нелегким.

— Да уж. Главное, жив остался и Дамблдор, вроде, ни о чем не догадался.

— Правильно мыслишь, — кивнул Грейбек, уводя парня в дом и делая знак остальным следовать за ними.

Домовики уже накрыли на стол, так что, всех ждал обед, за которым и отметили возвращение Гарри. Во время трапезы отец не поднимал серьезных тем. Только когда подали десерт, Грейбек сказал:

— Я доволен твоими успехами в школе, а вот то, что тебя удалось втравить в этот турнир — совсем не радует. Хотя я и горжусь тем, что ты победил. Только директор не имел никакого права допускать тебя к участию. Хорошо, что ты оборотень, да и благодаря нашим усилиям знаешь гораздо больше сверстников. А если бы нет? Я не люблю сослагательного наклонения, но предположения так и лезут в голову.

— То, что Дамблдор мог пойти на такой риск, просто выше моего понятия! — вздохнул Сириус.

— Он пальцем не пошевелил, когда тебя заключили в Азкабан, а может еще и поспособствовал, и ты еще питаешь на счет Альбуса какие-то иллюзии? — фыркнул Фенрир.

Блэк сник. Похоже, этот спор велся между ними не в первый раз. А оборотень продолжил:

— У меня создалось впечатление, что директор пытался чужими руками тебя скомпрометировать. Вполне возможно он догадывался, что весь этот год в школе находился вовсе не Грюм, но самоустранился, решив понаблюдать, что же будет.

— Но зачем ему это?

— Сложно сказать. Едва ли не с самого рождения Альбус возлагал на тебя большие надежды. Возможно, как на идеальное оружие или инструмент в своих руках. И наверняка он в курсе, что ты должен стать лордом Поттером. А это ему или не по вкусу или идет в разрез с планами. К тому же, ты очень быстро выскользнул из-под его влияния едва ли не полностью.

— Хм. Если так рассуждать, то становится понятным, почему он как бы невзначай старался очернить передо мной Северуса.

— То есть? — насторожился Грейбек.

— Ну, раньше бывали просто замечания словно между прочим, а в этом году директор словно нарочно показал мне одно воспоминание.

— О Снейпе? — спросил Сириус, видимо, полагая, что это были некоторые моменты из жизни Мародеров.

— Не то чтобы прямо о нем. Это был суд Визенгамота над Каркаровым, где он, дабы вымолить себе оправдание, называл имена. Одним из них был Северус. Конечно, Альбус из воспоминаний заявил, что это не так и все такое. Но я даже не прислушивался, я ведь знаю истинное положение дел.

— И не держишь на сн… Снейпа зла? — очень осторожно поинтересовался Блэк.

— Нет. Мы давно все выяснили. Кажется, еще до того, как Северус стал представителем моих интересов в школе.

— Вот так просто? — продолжал расспросы крестный.

— Сириус, не старайся казаться глупее, чем ты есть, — фыркнул Грейбек. — Я тебе рассказывал, что произошедшее почти четырнадцать лет назад в ночь на Хэллоуин — цепь трагических случайностей, а вовсе не злой умысел.

— Как-то уж слишком много случайностей, — проворчал Блэк.

— Согласен. Но это не главное. Пока следует сосредоточиться на том, что этим летом Коул должен принять титул лорда, — напомнил всем Фенрир. — К счастью, один старый манипулятор до сих пор ничего не понял. Только это вовсе не значит, что нужно терять бдительность. Касается всех. Так сказать, «выдохнуть» мы сможем только в августе. А пока кое-кому следует бросить все силы на подготовку.

— Я помню, пап, — послушно кивнул Гарри. — Со мной опять будет заниматься Люциус?

— Да. Трижды в неделю тебя ждут в мэноре.

— Хорошо.

— До твоего дня рождения бросай все силы на подготовку. Наши с тобой тренировки пока будут только один раз в неделю.

— Ладно.

— Пока несколько дней можешь отдохнуть. Тем более, послезавтра полнолуние.

— Спасибо, пап!

Так и начались летние каникулы. После небольшой передышки Гарри снова с головой погрузился в занятия, но его это не огорчало. Опасения, что магия может не принять его притязаний на титул лорда Поттера, были не мифическими, поэтому лучше подготовиться как следует.

На самом деле ритуал заявления прав на титул оказался несложным: короткое заклинание на латыни, небольшое кровопускание и фамильное кольцо. Последнее хранилось в Гринготтсе, его-то и нужно было мазнуть кровью. Тогда родовая магия решит: достоин ли претендент столь высокого статуса или его стоит испепелить на месте. Хотя, последнее случалось чрезвычайно редко, с особенно дерзкими, у которых нужной крови было меньше четверти. А это явно не случай Гарри. Самое страшное, что могло произойти — кольцо просто сочтет его недостаточно сильным длятого, чтобы занять место главы.

Все говорило, что Поттер справится с задачей, но от беспокойства это не избавляло. Поэтому парень занимался с особым усердием, чем приводил Люциуса в восхищение. Драко постоянно ставили юношу в пример. Правда, у того хватило ума не ссориться с другом из-за этого. Малфой-младший понимал, что, будь он в таких же обстоятельствах, не исключено, что учился бы еще больше. Дела рода не терпят дилетантов.

День рождения Поттер отмечал в этот раз в узком семейном кругу. Приглашены были только крестный, Малфои и Снейп. Празднование с друзьями решили перенести на неделю позже, по результатам визита в Гринготтс. И не зря!

В самый разгар торжества, когда Гарри только-только задул свечи на именинном торте, на стол (из-за жаркой погоды его накрыли в саду) спикировала сова из банка и протянула парню официальный конверт. Письмо гласило, что гоблины признают Гарольда Джеймса Поттера совершеннолетним и приглашают на церемонию подтверждения прав главы рода через два дня в полдень. Согласие достаточно выразить подписью в конце документа.

— Я думал, подобные письма рассылают только из Хогвартса, — удивился Гарри.

— На самом деле, школа переняла эту традицию у гоблинов, — пояснил Люциус. — Банку очень много даже не лет, веков. Пожалуй, Гринготтс единственная организация, которая знает все хитросплетения магических родов и семей.

— Но зачем им это? — спросила Тесса.

— Золото — вот главное божество гоблинов. И оно должно работать, а не лежать мертвым грузом в заброшенных сейфах. Случаи, когда единственный наследник оказывался не в курсе наследства, бывали и раньше. Особенно во времена инквизиции.

— В таком случае, не исключено, что какой-либо мошенник вступит в сговор с гоблинами, и те признают его каким-нибудь потерянным наследником, — предположила волчица.

— Исключено. Гринготтс имеет репутацию самого надежного банка и всячески ее поддерживает. Если какой-либо гоблин пойдет на подобную аферу, то магия его просто уничтожит. К тому же, они не люди и мыслят несколько по-другому, — охотно пояснил Малфой-старший.

— Что ж, это утешает.

— Гарри, если ты принимаешь условия, то тебе лучше поставить свою подпись, пока сова не решила остаться здесь навсегда, — с усмешкой заметил Северус.

Птица и правда чувствовала себя за столом долгожданным гостем и, не дожидаясь приглашения, вовсю угощалась печеньем прямо из вазочки. Гарри ощущал ее голод, поэтому собственноручно вручил сове еще печенья со словами:

— Держи, у меня все-таки день рождения. Потом отнесешь письмо.

Сова благодарно ущипнула его за палец и принялась за лакомство.

В назначенный день на пороге банка Гринготтс появилась группа из четырех волшебников. Двоих можно узнать сразу, слишком часто их портреты мелькали в газетах: лорды Малфой и Блэк. Третьим был Грейбек, а четвертым, соответственно, Поттер. Все выглядели очень официально, особенно Гарри в новенькой темно-синей мантии с золотыми фибулами, накинутой поверх такого же цвета костюма.

Костюм был подарком Сириуса. Видимо, на него в этом вопросе повлиял Люциус, так как крестный заявил, что в такой торжественный день Гарри должен выглядеть соответственно. Отец на удивление согласился. И тоже надел строгий костюм, правда, без мантии.

Такая процессия непременно привлекла бы к себе внимание, вот только на всех клиентов банком по умолчанию накладывались отвлекающие чары (не действующие только на гоблинов), так что, все посетители занимались исключительно своими делами.

Гарри тут ждали. К ним сразу же вышел Крюкохват, почтительно поклонился и сказал:

— Рады видеть вас, мистер Поттер. Для церемонии уже все готово. Хотите, чтобы ваши сопровождающие присутствовали?

— Да, если можно.

— Как пожелаете. Прошу следовать за мной.

Как ни странно, но катания на тележках не последовало. Их отвели к магическому лифту, который доставил всех к сейфу Поттеров. Но не школьному, а другому. Огромная кованая дверь была украшена родовым гербом и была не под номером, а с фамилией.

— Это родовой сейф Поттеров, — объяснил Крюкохват. — Из него можно попасть во все хранилища семьи. Он как бы объединяет их.

— А как войти? — спросил Гарри, внимательно разглядывая герб.

— Назовите свое полное имя и попросите, положив руку на отпечаток ладони на двери.

— Я, Гарольд Джеймс Поттер, прошу разрешения войти!

Ладонь мальчика на миг осветилась голубоватым светом, потом искорка заклинания пробежала по всей двери, отворяя замки один за другим.

— Все хорошо, да? — спросил парень у гоблина.

— Наше заклинание убедилось в правдивости ваших слов, мистер Поттер. Так что, можем войти.

Пока Крюкохват говорил, дверь открылась, позволяя увидеть, что за ней. На самом деле хранилище казалось почти пустым. Только в стене напротив входа едва заметно мерцал алый камень в оправе в виде свернувшегося дракона.

— Это ядро силы рода. Вам необходимо мазнуть по нему своей кровью и произнести ритуальную фразу.

— И все?

— Да. Магия рода признает вас или отвергнет. Но ваши сопровождающие должны остаться у входа. Вам нужен кинжал?

— Нет, у меня есть.

Гарри достал тонкий стилет, который не так давно подарил ему Люциус.

— Он должен быть магически чистым, никаких наложенных заклинаний.

— Так и есть. Во всяком случае, я ничего не чувствую, — ответил парень.

— Позвольте на минуточку? — гоблин протянул руку к стилету.

— Конечно.

Крюкохват не стал брать оружие в руки, а просто с сосредоточенным видом провел ладонью над клинком, кивнул и ответил:

— Он чист, можете использовать. Крови необходимо совсем немного.

— Спасибо.

Гарри, даже не поморщившись, порезал левую ладонь и приложил ее к камню, ровным голосом произнося ритуальные слова. Камень засветился ярче, и одновременно золотом осветился дракон, а от него золотые нити поползли по стенам, высвечивая и соединяя множество имен. Они заполнили собой все стены, переплетаясь в причудливом узоре или обрываясь.

От удивления парень едва кинжал не выронил. Убрал руку, рана на которой уже зажила, но процесс это не остановило.

— Ваша кровь подтверждена, — прокомментировал происходящее Крюкохват. — Сейчас вы можете увидеть свое фамильное древо. Здесь все Поттеры, что были до вас, восходящие аж к Певерелам, а также те, кто вошли в другие рода.

— Такое ощущение, что нет древнемагической семьи, с которой я не состоял бы хоть в каком-нибудь родстве, — усмехнулся Гарри.

— Вы не далеки от истины.

В этот момент формирование древа завершилось, и над спящим драконом появилось имя «Гарольд Джеймс Поттер». Оно сияло куда ярче остальных.

— Теперь вы должны надеть кольцо, — гоблин протянул парню украшение, которое появилось, кажется, прямо из стены.

Массивное, золотое, с утопленным в оправу ромбовидным рубином, кольцо притягивало взгляд. С внешней стороны на золоте был выгравирован дракон, а с внутренней девиз рода. Гарри надел кольцо на средний палец правой руки, и оно тотчас завибрировало, словно устраиваясь поудобнее, и сузилось до нужного размера. Как только это произошло, рубин испустил алый луч, ударивший в камень на стене.

Поттер едва не охнул от ошеломляющего ощущения силы, хлынувшей в него. Магия рода стремилась воссоединиться со своим главой, и это было почти больно. Она проникала в каждую клеточку, каждый орган и везде пыталась найти свое место. Гарри помнил уроки Люциуса, что ни в коем случае нельзя противиться этому или обрывать контакт, и мужественно терпел, сжав зубы. Кричать казалось недостойным лорда.

Зверь внутри тоже застыл, потрясенный. Сила не обошла вниманием и его, даруя волку свои милости, но и заставляя понять, что маг в этом теле равен оборотню. Раз и навсегда объясняя, что зверь обязан подчиняться лорду и помогать.

Наконец, контакт оборвался, и Гарри рухнул бы, но его вовремя подхватил Сириус. А Крюкохват сказал:

— Поздравляю вас, лорд Поттер. Ритуал прошел успешно.

На стене по-прежнему сияло имя Гарри, но теперь оно изменилось на: Гарольд Коул Грейбек лорд Поттер.

— Похоже, магия рода признала и твою принадлежность к стае, — заметил Люциус.

— Ага. У нас же официальное опекунство, — едва заметно кивнул Гарри. — Но теперь, наверное, уже нет.

— С сегодняшнего дня вы полностью самостоятельный молодой лорд, — подтвердил гоблин. — Но это не отменяет родственных отношений.

— Угу, — вздохнул Поттер.

— Гарри, что с тобой? Ты какой-то квелый, — заметил Фенрир, принимая юношу из рук крестного и щупая сыну лоб.

— У меня нет сил. Все тело ломит, как после полнолуния.

— Вы в слишком юном возрасте приняли такое большое бремя, — вновь пояснил Крюкохват. — Магии рода нужно время, чтобы укорениться в вашем теле, поэтому пару дней может наблюдаться слабость.

— Тогда я немедленно забираю сына домой, — как отрезал Грейбек.

— Разумно, — согласился гоблин. — Но вам необходимо будет вернуться, как только молодой лорд поправится. Нужно навестить родовые сейфы, закрепить вступление в род.

— Хорошо, — кивнул оборотень. — Благодарю за помощь.

— Это честь для меня.