Дети Луны

Глава 36

Как ни странно, но Фоукса в этот раз в кабинете не было. Зато почти посередине комнаты стоял думосбор, буквально приковывая к себе внимание. Сегодня в его чаше ничего не клубилось, поверхность была ровной и гладкой, словно налили ртути. И никакого запаха. Вообще. Зато магия чувствовалась издалека, так, что волк в Поттере недовольно заворчал.

Директор тем временем встал из-за стола и, нацепив улыбку доброго дедушки (Гарри всегда было интересно, понимает ли Дамблдор, сколько в ней притворства), произнес:

— Здравствуй, Гарри. Вижу, тебе по-прежнему очень интересна эта вещь.

— Скорее, любопытно, зачем здесь думосбор, — парировал молодой оборотень, одновременно укрепляя ментальные щиты. На всякий случай.

— Ты как всегда проницателен, мой мальчик. Подозреваю, в последнее время на тебя свалилось очень много различного рода информации. Какая-то правдива, какая-то откровенно фальшива. Конечно, в силу возраста тебе сложно определить подлинность, и найдется немало людей, которые захотят воспользоваться этой неосведомленностью в своих интересах.

Гарри с трудом сдержал порыв брякнуть: «Например, вы, господин директор», но он промолчал, лишь многозначительно вздохнув. Дамблдор расценил это как согласие и продолжил:

— Ты всегда был очень важен для меня, Гарри. И мне больно осознавать, перед каким нелегким выбором поставило тебя пророчество. Поэтому я хочу показать тебе кое-что. Думаю, тебе следует получше узнать, каким был Том Реддл.

Признаться откровенно, Поттера очень удивил такой поворот. К чему? Вроде в последнее время почти не было известий от якобы возродившегося Темного Лорда. Все обсуждали совсем другие новости. Но кто Гарри такой, чтобы возражать? Поэтому он довольно спокойно уточнил:

— Вы имеете в виду в детстве?

— Не только. Знаешь ли, именно я сообщил ему о том, что он волшебник. Но мне так и не удалось исправить упущения в его воспитании. Впрочем, посмотри сам.

С этими словами директор достал фиал с клубящимся серебристым содержимым, которое влил в думосбор, предлагая погрузиться в события давно минувших дней.

Движимый любопытством Гарри не стал отказываться. В самом деле, было интересно посмотреть на Тома в детстве, к тому же, не исключено, что, сам того не ведая, Дамблдор раскроет какой-нибудь из своих неприглядных секретов. Поттер еще после первого погружения в думосбор уточнил у Снейпа, возможно ли извлечь из памяти образы о просмотренном чьем-то воспоминании. Северус ответил, что да. Ничуть не сложнее, чем обычный кусочек памяти.

От первого отрывка веяло мрачностью и безнадежностью сиротства. Маггловский приют в тридцать седьмом году и современный — это две большие разницы. Обстановка поражала убогостью и серостью. Лишь самая необходимая мебель, причем видавшая виды, обшарпанные стены с кое-где облупившейся краской. Хоть чисто, уже хорошо.

Сначала Гарри стал свидетелем разговора куда более молодого Дамблдора с директрисой приюта — миссис Коул, где женщина поведала о странном поведении воспитанника, о том, что другие дети его боятся. Хотя тут Тома можно было понять: лучше страх, чем гонения и издевательства. После этого Альбуса отвели к Реддлу.

Мальчик оказался очень бледен, худ, на грани измождения, но высок. Темные волосы обрамляли довольно симпатичное лицо, но взгляд оказался очень тяжелым, как у звереныша. Глаза ребенка, слишком редко видевшего что-то хорошее.

Похоже, воспоминание было призвано показать Гарри, каким чудовищем был Том еще в детстве, что уже тогда мучил детей, но Поттер увидел лишь мальчика, который разучился верить людям, рассчитывая только на себя, и его главный страх — оказаться сумасшедшим. А тут еще приходит непонятный человек, вынуждает раздать детские трофеи первоначальным владельцам. Какое уж тут к нему доверие? Реддл был всего лишь ребенком, но Дамблдор-то — уже взрослым! И именно он виноват в том, что не вызвал у сироты ни капли расположения. Естественно, парень предпочел в одиночку отправиться в Косой переулок, а не в сопровождении странного мужчины, пусть и тоже волшебника.

После этого последовал другая картина, где Том был старше на несколько лет, наверное, четвертый курс. Он очень просил Дамблдора разрешить ему остаться на лето в Хогвартсе, но тот отказал, да еще и напомнил о запрете пользоваться магией. Гарри видел ужас в глазах Реддла от этих слов, в то время как директор замечал лишь высокомерие и злобу. А ведь, если подумать, именно в это время там, в маггловском мире шла вторая мировая война. Бомбы сыпались на Великобританию, и юного волшебника выгоняли туда, в самое пекло, лишая при этом возможности как-то себя защитить.

Следующее воспоминание было уже о Томе — выпускнике Хогвартса. Оно оказалось коротким, только чтобы показать, с каким холодным презрением смотрел Реддл на Дамблдора. Не исключено, что именно тем военным летом произошло что-то, что навсегда перевернуло жизнь будущего Темного Лорда.

Возвращение в реальный мир после такого долгого погружения оказалось не очень приятным. На пару мгновений закружилась голова. Преодолев это, Гарри взглянул на директора. Похоже, тот ждал от парня каких-либо вопросов. Что ж, один у него точно был:

— Скажите, господин директор, а после того разговора в конце, наверное, четвертого курса, Том когда-нибудь о чем-нибудь вас просил?

— Нет. После того лета он вообще сильно изменился. Стал еще более замкнутым, но при этом начал формировать так называемый круг приближенных, — сокрушенно вздохнул Дамблдор.

— А у него был магический опекун?

— Да, я. Видимо, мне стоило быть еще более внимательным с ним.

«Да уж!» — хотелось фыркнуть Гарри. Но, вместо внимания и заботы, Тому просто фактически связали руки, а потом и вовсе лишили возможности занять достойное место, отказав в должности преподавателя защиты от темных сил. Вообще, интересная тенденция — доверять опекунство тому, кто имеет довольно специфическое представление о детях, и о нуждах сирот в особенности.

— К сожалению, Том был опасен с самого детства, хоть и долгое время успешно скрывал свои темные таланты, — снова вздохнул директор.

Да, создавать чудовищ Дамблдор умел не в пример лучше. Не это ли признак настоящего Темного Лорда? Гарри стало очень гадко. Захотелось оказаться как можно дальше отсюда, желательно вместе с Северусом. Но, видимо, разговор еще не окончен. Правда пауза затягивалась, поэтому Поттер проговорил:

— Вы ведь не просто так показали мне все это.

— Конечно. Знаю, услышав пророчество, хоть оно и несколько противоречиво, ты оказался перед довольно трудным выбором. Вот я и дал тебе возможность увидеть, как все было.

Гарри промолчал о том, что и воспоминания можно вытащить нужные, а не абы какие, вроде бы про одного и того же человека. Да и восприятие у них с директором разное. Парень увидел лишь сироту, который всеми силами старался вырваться из той среды, в которой находился. Одинокого и недоверчивого, потому что окружающие часто предавали его.

— Думаю, ты заметил, что в некоторых моментах ваши судьбы схожи, — продолжил директор.

— Мы оба сироты и полукровки, — подтвердил Гарри, едва не добавив, что, останься он с маггловскими родственниками, сходство вообще стало бы поразительным. Он прекрасно помнил, что дядя с тетей относились к нему куда хуже, чем социальные работники. За работой последних хотя бы следили.

— Верно. И больше всего Том ненавидел в себе именно маггловскую часть. Считал, что это мешает его честолюбивым планам, которые простирались далеко вперед, вплоть до обретения бессмертия. Почему-то именно смерть пугала его больше всего. И этот страх толкнул тома на самое страшное темное колдовство — создание крестражей.

— Что это? — Гарри изображал полную неосведомленность. На самом деле, ему было интересно, сколько известно Дамблдору об этих предметах.

— Вместилище части души мага, из которого потом возможно возрождение. Но душу очень сложно разделить на куски, только убийство может стать подходящим катализатором.

— И Том сделал это?

— Да. К сожалению, подозреваю, не один раз.

— Значит, убивать Волдеморта бесполезно, и пророчество теряет смысл?

— Не совсем, мой мальчик, — создавалось ощущение, что Альбус очень воодушевился интересом Поттера. — Хотя задача, безусловно, усложняется. Для начала придется найти все эти крестражи и уничтожить.

— А вы видели хоть один? — насторожился Гарри. У него создалось впечатление, что он находится на грани, как минимум, открытия или каких-то удивительных событий.

— Да. И хочу показать его тебе. Думаю, только ты способен его уничтожить.

— Почему?

— Как ни печально, но вы с ним связаны. Да-да, через тот самый легендарный шрам. И эта связь сможет сыграть на руку при уничтожении крестража.

Говоря это, Дамблдор открыл ящик стола и достал кольцо. То самое, легендарное, с воскрешающим камнем. Гарри никогда его не видел, но почему-то был четко уверен, что это оно. Но украшение парень заметил лишь во вторую очередь. Слишком большое внимание привлекла рука директора. Почерневшая, местами словно обуглившаяся.

Конечно, это не совсем правильно, особенно в данных обстоятельствах, но Гарри позволил себе едва заметную злорадную усмешку. Дамблдор все-таки не устоял перед соблазном обрести власть над смертью, и расплата не заставила себя ждать. Ловушка Тома сработала даже лучше, чем можно было предположить.

— Очень необычный камень, — проговорил Поттер, чтобы отвлечь внимание и не выдать себя.

— Верно. Говорят, у него очень богатая история. Но сейчас главное — вовсе не это. В первую очередь необходимо расправиться с крестражем. Полагаю, именно в твоих силах сделать это. Возьми кольцо, Гарри, но если что-то пойдет не так — немедленно положи его на стол.

Поттер едва не фыркнул. Уж он-то знал, что «так» пойти просто не может. Вопрос только, как «не так» случится именно в его руках. Но и отказываться как минимум глупо, а как максимум — недальновидно. Кто знает, что директор тогда сделает с кольцом. И если все-таки найдет способ уничтожить, то Тому от этого точно лучше не будет.

С такими мыслями Гарри взял кольцо в руку, не надевая на палец, а внимательно разглядывая. Почти сразу же в глубине камня блеснул герб Певереллов: символическое изображение даров Смерти. Вместе с этим парень краем глаза заметил, как Дамблдор достал палочку и произнес какое-то заклинание.

Тотчас шрам на лбу пронзила адская боль, будто в него воткнули кинжал. Поттер взвыл, падая на колени. Он чувствовал, как крестраж в кольце пробудился и пытается то ли перетечь в него через шрам, то ли захватить тело. Боль нарастала, буквально разрывая самоконтроль парня. Зверь заметался внутри, пытаясь хоть как-то помочь, даже глаза стали волчьими. Но единственное, что пришло в голову Гарри — немедленно аппарировать отсюда. Здесь, в этом кабинете, должной помощи ему не получить.

Активировавшаяся защита рода и уроки Снейпа помогли прорваться через антиаппарационный барьер. Поттера выкинуло где-то у кромки Запретного леса, и даже без повреждений. Правда, он бы не заметил, даже окажись здесь не в полной комплектации. Боль все еще терзала тело. Он словно горел весь, каждой клеточкой. Единственное, на что хватило сил — это позвать на помощь одновременно по всем каналам, так сказать, — стаю и партнера.

На это ушли последние силы. Хрипя от адских ощущений, Гарри повалился наземь, при этом не имея сил разжать руку и выкинуть злополучное кольцо. Причем само по себе оно дискомфорта не причиняло, или на общем фоне это было просто не заметно. Парень был на грани потери сознания. И смутно помнил, что происходило потом. А случилось многое.

Отчаянный зов был услышан всеми, кому предназначался, даже сверх того. Первым у Запретного леса оказался Том. Он, во-первых, почуял крестраж, а потом его едва не сбил с ног мысленный призыв о помощи, что заставило лишь прибавить хода.

Реддл сам не ожидал, что у него так защемит сердце, когда он увидит Гарри, валяющимся, словно сломанная кукла. К счастью, тот был жив! Но держал в руках злосчастное кольцо Мраксов.

— Сейчас, малыш! Сейчас я тебе помогу! — проговорил Том, без труда вынимая украшение из скрюченных пальцев.

Уничтожить крестраж на сей раз оказалось непросто. Чуть поколебавшись, Реддл просто смазал камень ядом василиска, а кинжал воткнул между ним и оправой. Подействовало. Бывший Темный Лорд ощутил привычную вспышку магии, которая коконом окутала его, пропитывая насквозь.

Когда все завершилось, изменения оказались больше внутренними, чем внешними. Змеиной чешуи поубавилось, но главное, что с удовольствием заметил Том, — основные органы стали человеческими. А кожа и раздвоенный язык — это ерунда. И, что куда более важно, Гарри пришел в себя.

— Как ты? — обеспокоенно спросил Реддл.

— Лучше, — не без труда проговорил парень, пытаясь сесть. Друг тотчас кинулся на помощь.

Именно эту картину и застали подоспевшие с разных сторон Северус и Грейбек. И немедленно истолковали все превратно.

— Кем бы вы ни были, немедленно отойдите от ученика! — рявкнул Снейп, застыв в боевой стойке. От перехода к действию его останавливало только то, что Гарри, кажется, не опасался этого странного типа в мантии с капюшоном.

Фенрир подобной выдержкой не отличался и сразу же запустил в фигуру Ступефаем. Впрочем, заклинание лишь размазалось о защитный купол. Поттер знал, что он держится вокруг Реддла некоторое время после уничтожения крестража. Но надо предупредить партнера и родителя, пока они сообща не приложили друга чем-нибудь покрепче, о чем отец потом будет горько жалеть. Поэтому парень все-таки сел и крикнул:

— Все хорошо! Со мной все в порядке.

— По запаху вроде да, — согласился Грейбек, даже сунув нос волосы Коула. — Но твой вопль отчаянья... Я чуть не поседел! И кто этот тип?

Северус, кажется, собирался спросить то же самое, но сперва накинул на Гарри диагностирующее заклинание. На всякий случай. В этот самый момент защитная сфера Тома развеялась, позволяя ощутить его во всех смыслах.

Фенрир застыл, думая сначала, что ему померещилось, но нет. В запахе незнакомца было что-то неуловимо родное, а тут еще он откинул капюшон, показывая лицо...

Реддл решил, что бежать бессмысленно, поэтому и пошел на такой шаг. Да и, увидев партнера так близко, он больше не смог от него отказываться. Влечение стало слишком сильным, совсем как раньше.

Грейбек и Том стояли друг напротив друга, не решаясь сделать последний шаг, разделяющий их. Неизвестно, сколько бы это продолжалось, но у Северуса вырвалось:

— Не может быть!

— Может, — возразил Гарри. — Знакомьтесь, Том Реддл.

Покрепче перехватить волшебную палочку Снейпу помешала рука Поттера, ласково, но твердо, перехватившая его ладонь. А Грейбек... эмоции просто бушевали в нем. Не сдержавшись, он задрал голову и издал долгий, протяжный вой, в котором слились и горькая тоска, и любовь, и надежда.

К счастью, они все еще находились у кромки запретного леса, да и ночь уже была, так что, вряд ли кто прибежал бы на этот звук. Наоборот, кажется, на несколько минут замерло все живое. Мелкие создания предпочли попрятаться на всякий случай, крупные тоже решили не встревать, разве только кентавры, как обычно, все поняли, да гигантский кальмар сделал пару одобрительных кругов по поверхности озера.

Сам Гарри просто заслушался, всем телом прижавшись к партнеру. Тот, видимо, тоже проникся этой немного жутковатой, но прекрасной волчьей песней, так как приобнял Поттера за плечи и убрал, наконец, палочку.

У Тома защемило сердце, хотелось тоже взвыть от прекрасного ощущения восстанавливающихся партнерских уз. Они признали его, даже несмотря на перемены. Реддл и сам не заметил, как сделал шаг вперед и заключил Грейбека в крепкие объятья. Песня вервольфа оборвалась, так как двое слились в горячем поцелуе. Только когда им понадобился воздух, Фенрир спросил:

— Как... как это возможно?

— Благодари своего сына, — тепло улыбнулся Том. — Ты выбрал наследника, лучшего из всех.

— Знаю, — кивнул оборотень, покосившись на Коула. — И все же, это не объясняет...

— Тут за пять минут объяснить не получится, — вздохнул Гарри. — Давайте переместимся в более подходящее место и все обсудим, а? Я могу попробовать аппарировать...

— Даже не думай! — резко отрезал Том. — Ты и так едва не заработал магическое истощение, продравшись сюда через антиаппарационный барьер Хогвартса

— Что? — удивился Северус, борясь с желанием набросить на партнера еще одни диагностирующие чары.

— Я все расскажу, — пообещал Поттер. — Но почему бы нам не воспользоваться помощью эльфов?

Сказано — сделано. Он призвал почти всех своих домовиков из поместья и попросил переместить всех присутствующих в тайные покои Салазара Слизерина. У этих существ была своя магия, которой не мешали магические ограничения.

Спустя пару минут маги оказались в убежище Тома, в той же гостиной, где он частенько беседовал с Гарри. Правда, самому Поттеру было не до воспоминаний. Только сейчас, когда опасность вроде как миновала, он ощутил всю тяжесть произошедшего. Голова кружилась, а ноги и вовсе подкашивались. Так что, он почти висел на Снейпе. Едва тот понял это, как заявил:

— Тебе нужно немедленно лечь!

— Вот именно, — подтвердил Реддл. — Положи его на диван, Северус. И сам садись рядом. Ему это нужно сейчас.

Зельевар не стал спорить, хоть и как-то странно посмотрел на своего бывшего хозяина. Стоило Снейпу сесть, как парень тотчас устроил голову на его коленях, счастливо вздохнув.

Сам Том вместе с Грейбеком устроился в кресле, предварительно расширив его заклинанием до маленького дивана. Похоже, им тоже просто необходимо было касаться друг друга. Сам Гарри подозревал, что нужда была в куда более тесном контакте, но лучше же все выяснить.

— Рассказывай, — потребовал Фенрир у сына, но глаза его при этом счастливо сияли.

— Ну... понимаете... — Поттер не знал, с чего лучше начать. — Сегодня Дамблдор вызвал меня для очередного разговора, где показывал всякие воспоминания о тебе, Том, видимо, чтобы я решил, что ты настоящее чудовище. А после протянул мне одно примечательное колечко, мол, попробуй, если кто и сможет с ним справиться, то только ты.

— И ты, конечно же, взял, — фыркнул Реддл.

— А как иначе? отказаться — и директор во-первых, что-нибудь заподозрил бы, а во-вторых, наверняка спрятал бы крестраж так, что потом мы бы его вообще фиг нашли. Или, еще хуже, он бы смог его как-нибудь уничтожить, и что тогда? Так что я решил рискнуть.

— Мда... — понимающе протянул Том. — Нет, ну какой же мерзкий старый интриган! Вот так просто подвергать ученика опасности!

— И все-таки, я правильно понял, что вы давно знакомы? — уточнил Грейбек.

— Ну, лет пять, наверное, — признался Гарри, прикинув.

— Что? Но как? Так ты не умер? — в последнем вопросе к партнеру у Фенрира неверие смешалось с горечью.

— Все было немного по-другому, — мягко возразил Том. — Если бы не твой сын, я бы вообще тут не стоял.

И Реддл рассказал всю историю с самого начала: о крестражах, сильно повредивших психику, о ряде недоразумений в доме в Годриковой лощине, которые привели к его развоплощению и сиротству одного мальчика, о дневнике, глупой девчонке и василиске, жизнь которого пришлось обменять на новое воплощение бывшего Темного Лорда, о неожиданной дружбе, поиске оставшихся крестражей, чтобы вернуть прежний облик и не только.

Том говорил долго, Гарри, так как он был непосредственным участником большинства событий и все знал, даже начало клонить в сон. Но из дремы его вывел легкий шлепок Снейпа и восклицание отца:

— Коул, подумать только, и ты столько времени водил нас за нос!

— Я не хотел, — смутился парень. — Том просил, и я не мог... Прости.

— Он еще прощенья просит! — фыркнул Фенрир, вскочив с места, потом буквально опустился на колени перед Поттером. — Понимаешь ли ты, мой дорогой щенок, что я боготворить тебя готов? Ты не просто стал моей опорой, тем самым наследником, о котором нельзя было и мечтать, но и совершил просто невозможное!

Гарри смущенно засопел, пробормотав:

— Но как же иначе?

— При иначе сложившихся обстоятельствах ты бы возненавидел меня всеми фибрами души, — усмехнулся Том. — Собственно, этого наш директор и добивается.

— Шиш ему, — возмутился Поттер. — А тебя я простил, давно.

Реддл согласно кивнул, а Грейбек, не выдержав наплыва чувств, просто сгреб сына в охапку и прижал к себе, тот даже ойкнул, но не отстранился. Семейное единение было налицо.

Северус, кажется, не знал, как толком на все реагировать, поймав его очередной подозрительный взгляд, Том сказал:

— Да не косись ты на меня так! Не собираюсь я предъявлять тебе какие-либо претензии или обвинения. Ты поступил так, потому что не мог иначе. Что было — то прошло. С Темным Лордом Волдемортом покончено в тот самый Хэллоуин. Я не собираюсь возрождаться или что-то в этом роде. Мне выпал шанс начать жизнь заново, и я решил им воспользоваться.

— Так просто?

— Нет, этот путь имеет свои... сложности. К тому же, сам видишь, метка у тебя не появилась.

— Хм, нет, — Снейпу очень захотелось задрать рукав и лишний раз убедиться в этом, но он сдержался.

— И не появится. Эти чары рухнули с моим возрождением. Мне лично других намеков мироздания не нужно. Воспринимай меня просто как второго родителя твоего партнера. Или его брата, что больше подходит моему нынешнему возрасту.

— Сколько же тебе сейчас? — удивленно спросил Фенрир.

— Возрождение случилось из самого первого крестража, который был создан мной-старшекурсником, поэтому на тот момент я появился бы шестнадцатилетним, если б не одно «но»: залогом успешного ритуала стала не человеческая жизнь, а василиска, из-за чего я оказался чуть старше и наполовину змеей.

— Хм... — кажется, Северус пытался скрыть смех.

— Да, зрелище было то еще, — с улыбкой подтвердил Гарри. — Если когда-то и существовали наги, то выглядели именно так. Чешуя вместо кожи, змеиный хвост вместо ног...

— Вот-вот. Но каждый уничтоженный лично мной крестраж возвращал мне часть человеческого облика. Поэтому сейчас я куда больше человек, чем тогда. А возраст... думаю, выгляжу лет на двадцать пять.

— Похоже на то, — согласился Грейбек, хотя он бы даже не пикнул, выгляди Том древним старцем. Главное, он сейчас рядом, живой!

— И сколько же крестражей еще осталось? — поинтересовался Снейп.

— По идее, теперь один. В чаше Пенелопы Пуффендуй, которая, к сожалению, находится в Гринготтсе, в хранилище Лестрейнджей, — ответил Реддл, вздохнув. Фенрир тотчас приобнял его за плечи и заявил:

— Мы вместе, а значит — справимся со всем.

— Безусловно. Но сначала нужно помочь Гарри избавиться от старого манипулятора, пока тот парня не извел во имя «всеобщего блага».

— Да уж, — фыркнул Поттер. — До сих пор шрам болит. Но ведь в сегодняшнем происшествии есть и положительные моменты.

— Допустим, один я вижу, — хмыкнул Том, переплетя пальцы с рукой партнера. — Что-то еще?

— Определенно. Прежде чем я взял кольцо у Дамблдора, я заметил, что его рука почернела, а местами даже будто обуглилась.

— Попался! — расплылся в улыбке Реддл.

— Похоже, да, — согласился Гарри. — От него пахло мертвой плотью.

— А теперь, будьте так добры, объясните, чтобы все поняли, — попросил Грейбек, почти рыча от нетерпения.

— Ты же знаешь, как я делал крестражи, — тотчас ответил Том. — Ни один не обошелся без сюрприза. Но я и предметы использовал непростые. И если медальон, диадема или чаша оказались чисты от магии, так как сотни лет считались утерянными или просто переходили из рук в руки как красивые безделушки, то кольцо было родовым перстнем Певереллов, более того, камень уникальный сам по себе — он относится к Дарам Смерти.

— Это же миф! — воскликнул Северус.

— Не совсем, — возразил Поттер. — Один из легендарных даров есть у меня.

— Мантия-невидимка? — догадался зельевар.

— Именно, — кивнул Реддл. — И я хочу, чтобы ты, Гарри, владел и вторым.

С этими словами бывший Темный Лорд вручил парню камень в поврежденной оправе.

— Но... — попытался было возразить молодой оборотень.

— Не спорь. Ты достоин, и тебе он может пригодиться больше, чем всем нам. Смотри, камень признал тебя.

Гарри уставился на подарок, лежащий на его ладони. В самом деле, происходило удивительное: оправа сама собой начала восстанавливаться. Исчезла чернота, металл рос, пока перстень не стал целым. Единственное — изменилась форма. Теперь Воскрешающий камень оказался наполовину утоплен в металл оправы, по бокам которой с одной стороны был герб Певереллов, а с другой Поттеров. И Коул чувствовал притяжение магии, словно перстень всей сутью просился на палец. Оставалось только подчиниться.

— Видимо, это судьба, — довольно улыбнулся Том.

— Наверное, — согласился Гарри, все-таки делая кольцо невидимым.

— Так что этот артефакт сделал с директором? — спросил Грейбек.

— Его магии, видимо, понравилось мое проклятье для невежд, попытавшихся сунуть любопытный нос в мой крестраж, и камень усилил чары, нацелив их на попытку использовать. Дамблдор такую попытку предпринял, вот и пожинает плоды. Проклятье жрет его магию, неся лишь одно — смерть.

— Он умрет? — с некоторым неверием спросил Снейп.

— Безусловно. Но не сразу. Действие проклятья неспешное, но неотвратимое. Нет ни противоядия, ни контрзаклинания. Собственной жаждой власти Альбус подписал себе смертный приговор.

— Когда? — только и спросил Фенрир.

— У нас есть минимум полгода. А, учитывая магическую мощь директора, может и больше. Но итог один. И, думаю, это не заставит тебя отказаться от твоих планов, Гарри?

— Ни за что! — возразил парень, сжав кулаки. — Возможно, придется ускориться, чтобы Дамблдор не отошел в мир иной эдаким святым мучеником.

— Да уж, — скривился Том.

— Как думаешь, он знает, что умирает? — спросил Поттер у Реддла.

— Наверняка. Альбус все-таки не дурак. Другое дело, какие выводы он из этого сделал. Надо подождать, присмотреться. Вынужденно сжатые сроки могут заставить его наделать ошибок, что нам на руку.

— Значит, ждать?

— Пока посмотрим на его реакцию на твое возвращение. Северус, оставишь Гарри на пару дней у себя. Во-первых, ему и правда надо восстановиться, а во-вторых, надо пустить слух, что он едва не лишился магии. Лучше будет, если ты сам обвинишь директора в этом, — посоветовал Том.

— Допустим. И где я нашел Поттера?

— К чему врать в незначительном? — пожал плечами Фенрир. — У кромки Запретного Леса.

— Не забывайте, Дамблдор все-таки сильный легиллиментор, — напомнил Северус.

— Ты тоже, — усмехнулся Реддл. — К тому же, партнерские узы помешают прочитать тебя. Я, например, не могу.

— Хм. В свое время вы были в этом сильнее директора.

— Знаю. И остался таковым, уж поверь. А вообще, обращайся ко мне просто по имени. Те дни давно прошли.

— Хорошо, Том. И я рад, что Альбус больше не может копаться в моей голове. Он этим грешил.

— Вот ведь любопытный старик! — фыркнул Гарри.

— Да уж, — поморщился Реддл. — Но теперь игра пойдет по нашим правилам.

— Отец, я так понимаю, что ты останешься здесь.

— Пока да, потом посмотрим.

— Отсюда есть потайной ход как раз в Запретный лес, — заметил Том. — Я покажу.

— Значит, ты пока хочешь остаться здесь? — предположил Фенрир.

— Да. Гарри может понадобиться моя поддержка. Особенно в нынешних обстоятельствах

— Ладно, — просто согласился Грейбек. Похоже, они вновь понимали друг друга с полуслова.

Сам Гарри чуял, что этим двоим не терпится перейти к более личной беседе, поэтому потянул Северуса за рукав, проговорив:

— Пойдем. Нам надо подняться к тебе, где я буду изображать глубоко больного.

— Хорошо, — неожиданно покладисто согласился Снейп.

Том и Фенрир, кажется, не заметили, как двое магов покинули апартаменты Салазара Слизерина. Впрочем, Поттер был не в претензии.

На обратном пути зельевар жадно оглядывал обстановку, не удержавшись от замечания:

— Подумать только! Ведь все считают тайные покои основателей мифом!

— Насчет остальных не знаю, а эти вполне себе существуют. И да, библиотека тут тоже есть. Думаю, Том согласится тебя туда пустить.

Северус как-то странно посмотрел на партнера, потом покачал головой и сказал:

— Только ты мог так просто с ним подружиться!

— Ну, не совсем просто, — лукаво подмигнул Гарри, открывая выход в подземелья Хогвартса. — Но мы поговорили, все обсудили, особенно щекотливые моменты, ну и пришли к взаимопониманию.

— Хм, — Снейп удивленно приподнял бровь. — И все?

— Вообще-то, у меня было несколько факторов, не дающих поддаться первоначальным эмоциям.

— Каких же?

— Во-первых, я изначально знал, что Том — партнер моего отца. Причем истинный. И как папа тосковал о нем. А тут оказалось возможным их воссоединить. К тому же, магический всплеск в тот злосчастный Хэллоуин каким-то непостижимым образом сделал нас почти родственниками. Мы оба тогда почувствовали эту связь. С течением времени она лишь укрепилась.

— Связь? — удивился Северус, впуская парня в свои покои и тщательно закрывая за ними дверь, да еще и заклинанием припечатывая. — Никогда не слышал ни о чем подобном.

— Я тоже. Но к чему отрицать очевидное? — пожал плечами Гарри. — Мы чувствуем друг друга, почти как я других членов стаи, мы словно на одной мысленной волне, и я, при желании, могу позвать его. Как и он меня, думаю.

— Все это требует тщательного исследования, — заключил Снейп.

— Угу, займемся на досуге, — согласился Поттер и потер глаза.

— Так, ложись в кровать. А я пойду, устрою показательную истерику Дамблдору.

— К нему пойдешь?

— Нет, воспользуюсь камином. Я же не могу оставить больного подопечного.

— Вот именно, — подтвердил Гарри, уходя в спальню. Но дверь за собой лишь прикрыл. Собственно, он бы все и за закрытой услышал, если Северус решит заглушающее заклинание не использовать, но этим жестом парень словно ставил в известность, что будет в курсе. Партнер лишь плечами пожал и вызывал директора через камин.

Таким образом, на спектакль «ссора Снейпа с Дамблдором» у Поттера были места в партере. Хотя порой было сложно не выдать себя смехом или еще какими неподобающими звуками. Одно Гарри понял точно — в его партнере сокрыт недюжинный актерский талант. А еще Северус потрясающе владел голосом! Такие тембры, интонации! Все пространство комнаты заполнилось его возмущением. Даже на миг не усомнишься, что все было не так.

Судя по всему, директор даже не усомнился, что Снейп нашел бесчувственного и магически истощенного Поттера у Запретного Леса. Вот только в ответ на вопросы и обвинения зельевара он нес откровенную чушь. Словно он ощутил веяние черной магии, и только своевременное вмешательство помогло спасти мальчишке жизнь, пусть и такой ценой, при этом директор ведь и сам пострадал. Правда, не уточнил, как именно. Но намеками пытался выспросить, не находил ли Северус возле Гарри чего-нибудь необычного. Парень сразу понял, что речь идет о кольце. Снейп тоже догадался, но виду не подал, заявив, что был слишком обеспокоен состоянием мальчишки. В итоге Альбус замял эту тему, разрешив Поттеру остаться тут пару дней под присмотром опекуна. А также обмолвился, что не нужно разводить панику, то есть, переводя с директорского — не стоит никому знать о происшествии.

В спальню Снейп вернулся, фырча, как рассерженный дракон, разве что дым из ноздрей не шел. Вот только стоило увидеть свернувшегося клубком и сладко посапывающего Поттера, как нервы тотчас успокоились. Нет, злость на Дамблдора никуда не делась. Так подставить вверенного его заботам ученика! И все ради мифического «всеобщего блага». Но вид партнера позволил Северусу взять себя в руки, подумать о скором возмездии и, прежде всего, о состоянии самого Гарри.

Вокруг этого маленького, но такого родного чудовища творились просто невероятные дела. Причем зачастую он не просто в них участвовал, но и выступал зачинщиком. Но если его биологический отец обычно затевал приключения со знаком минус, то сын — наоборот. К тому же, у Гарри была просто патологическая потребность защищать своих.

Снейп с удивлением поймал себя на том, что очень давно не сравнивал Поттера-младшего с его родителями. Ни с одним. Уж слишком особенным получился парень. И его самого попытки провести подобные параллели скорее раздражали. Гарри уважал Лили и Джеймса за то, что дали ему жизнь, за их жертву, но настоящим отцом считал Грейбека. Да и сам Северус полагал так же, подмечая в партнере некоторые жесты и повадки Фенрира.

Пока зельевар размышлял таким образом, Гарри заворочался, приоткрыл один глаз и пробормотал:

— Ты слишком громко думаешь!

— Я полагал, ты спишь, — улыбнулся Снейп, расстегивая бесконечный ряд пуговиц на сюртуке.

— Почти, — парень все так же смотрел на мужчину одним глазом, и сна там было не видать. — Как прошел разговор с директором?

— Предсказуемо. К тому же, ты все слышал.

— Старый манипулятор!

— Согласен.

— Ты ложишься?

— Сейчас, только схожу в душ. Я весь пропах тайными ходами.

— Я тоже, — вздохнул Гарри. — Только, кажется, у меня нет сил встать.

— Лучше не вводить это в привычку, но иногда можно, — с этими словами Северус наложил на партнера очищающие и освежающие чары.

— Спасибо.

Когда Снейп вышел из душа, собираясь присоединиться к Поттеру в кровати, тот уже сладко спал. Впрочем, ни о каких любовных играх не могло быть и речи. Юноше необходимо восстановиться. Пусть она пострадала не так сильно, как думал директор, но все-таки требовалось какое-то время, чтобы восполнить резервы организма. К счастью, на оборотней благотворно действовала сама близость с партнером.

Проснулся Гарри довольно поздно — Северус уже ушел. Его-то от необходимости преподавать никто не освобождал. Впрочем, парень не расстроился. Во-первых, учитывая обстоятельства, это было бы глупо, а во-вторых, он всю ночь чувствовал нежные объятья партнера и то, как он делился силой. Их узы крепли с каждым днем, что не могло не радовать.

Хоть Дамблдор и пытался его подставить, но настроение Поттера было хорошим. Ведь больше не нужно было скрывать от отца существование Тома. Они наконец-то воссоединились. И, судя по их первой реакции, все у них образуется наилучшим образом.

Движимый любопытством, Гарри решил воспользоваться свободным временем с пользой и проверить, как там Реддл. Но спускаться в Тайную комнату было чревато. Можно наткнуться на нечто пикантное, а при всей своей толерантности Поттер считал лишним видеть отца таким. К тому же, необходимо научиться использовать их телепатическую связь с Томом не только в экстренных ситуациях.

Гарри постарался как можно более четко представить себе друга, после чего мысленно окликнул его. С минуту казалось, что ничего не происходит, но потом Том ответил. Неуверенно и немного испугано.

— Что-то не так? — начал мысленный диалог Поттер.

— Это скорее я должен спросить. У тебя опять что-то стряслось?

— Нет-нет. Я просто решил опробовать этот метод общения.

— Понятно, — похоже, объяснение не слишком успокоило Реддла. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Правда, все хорошо. А как вы с отцом?

— Отлично, — даже через мысленную беседу до Гарри долетело ощущение счастья.

— Я рад за вас. Очень. Грейбек еще здесь?

— Да. Хочешь с ним встретиться?

— Нет. Уверен, у вас многое накопилось друг к другу. Главное, не залюбитесь до смерти.

— Глупости. Если с тобой все в порядке, то отдыхай, а не трать силы на ментальные разговоры.

— Ладно, мамочка, — хохотнул Гарри.

— Как ты меня назвал? — Тому удавалось шипеть даже мысленно.

— Все-все, я спать.

— Ну-ну.

На этом их мысленная беседа завершилась, и Поттер уяснил одну неприятную вещь: подобный контакт — дело утомительное. Или ему, в самом деле, нужно было время, чтобы восстановиться полностью. Магия — не плоть, и на нее феноменальная способность оборотней регенерировать не распространяется. Вот только размышляя об этом, Гарри понял, что зверски голоден, совсем как после заживления обычных ран. Пришлось звать домовика.

После обеда парня снова сморил сон. Сопротивляться ему Поттер не видел смысла, так как вервольфы очень быстро на собственном опыте познают, что сон — лучшее лекарство.

Разбудил Гарри приход Северуса. Правда, вставать парень не спешил, зная, что партнер в первую очередь придет его проведать. Так и вышло. Хотя молодой оборотень с порога доложил зельевару, что чувствует себя хорошо.

— Поэтому спишь целый день? — подозрительно поинтересовался Снейп.

— Скорее из-за сна так быстро восстановился, — лукаво улыбнулся Поттер, подныривая под руку мужчины. Ему до чертиков нравилось ощущать, как Северус почти машинально перебирает длинные пряди, пусть они от этого и частенько путались, словно не желали отпускать пальцы любимого.

— Тогда отдыхай. Друзей твоих я предупредил, что ты болеешь, а то они уже собирались полномасштабные поиски организовывать.

— Они могут, — усмехнулся Гарри.

— Да, и объясни ты как-нибудь Рональду, что если ему нужны дополнительные занятия по зельеварению, а они ему нужны, говорю как педагог, то пусть придет и попросит. Я, конечно, верю, что мисс Грейнджер талантливая ученица, но, по-моему, они вместе совсем другими вещами занимаются.

Поттер еле сдерживался, чтобы не заржать. Фыркнув в кулак, он ответил:

— Хорошо, передам. А Слагхорн не обозлится?

— Этому тюфяку чем меньше дополнительных телодвижений, особенно не сулящих никакой выгоды, тем лучше. Так что об этом можно не беспокоиться.

— Понятно. Он и тебя учил, да?

— К сожалению, да. Но мастером зельеварения я стал скорее вопреки ему, чем благодаря. У моей матери был настоящий талант в этом деле. Подозреваю, именно из-за моей успешности, которую он проглядел, Гораций меня и недолюбливает.

— Его проблемы, — рыкнул Гарри.

— Я тоже так думаю. Ты поел?

— Ага. А ты?

— Тоже. Ужинать будем здесь?

— Хотелось бы. Ты сейчас что будешь делать?

— Надо проверить контрольные работы у двух курсов. К счастью, эти олухи к защите относятся не в пример старательнее, чем к зельям. А ты лежи, набирайся сил.

— Я лучше с тобой в кабинете посижу, можно? — Поттер состроил щенячьи глазки.

— Ладно.

Северус не просто разрешил, но и устроил парня на диване, накрыл пледом, а на столик поставил кружку с какао. Гарри готов был растаять от такой заботы. Он благодарно потерся о плечо партнера, после чего благородно отпустил его к кипе пергаментов на столе. Даже не попытался втянуть в поцелуй или что-то «неподобающее».

Можно было еще немного подремать, но не хотелось. Вместо этого Поттер призвал пару учебников, решив подготовиться к занятиям, а потом еще почитал кодекс семьи. Хотелось уточнить, упоминается ли там кольцо Певереллов.

Говорилось, более того, именно у Поттеров имелись на него куда больше прав, чем у остальных ветвей, хоть перстень и относился к утерянным реликвиям. Также выяснилось, что это кольцо изначально считалось обручальным. Собственно, так оно и потерялось. Один из предков подарил его своей избраннице, но в ее семье произошла какая-то трагедия, в результате которой невесте пришлось возглавить свой род, дабы не дать ему исчезнуть. Поэтому и брак с другим лордом был исключен. Помолвку расторгли, но тогдашний лорд Поттер разрешил несостоявшейся супруге оставить кольцо себе. И да, она была из рода Мраксов.

Вдохновленный этой печальной, но романтической историей, Гарри прочитал о ритуале помолвки в их роду. В принципе, ничего сложного: пара фраз и залог брачных уз для того, кому предстояло войти в род, но все это должно быть произнесено как минимум при двух свидетелях. Тогда семейная магия сама скрепит союз.

Похоже, в своих размышлениях Поттер совершенно выпал из реальности. Даже Северус заметил и спросил:

— Что ты задумал?

— А?

— У тебя совершенно отрешенный вид.

— Да так, прочитал кое-что. Оказывается, мой дальний предок едва не женился на одной из Мраксов. Представь, если бы все получилось, то Том Реддл вполне мог оказаться Поттером.

— Мда... — усмехнулся Снейп.

— Похоже, очень многих лордов в моем роду тянуло к темным волшебникам. Дорея, например, была из Блэков.

— И ты тоже хочешь продолжить эту славную традицию?

— Как посмотреть. Принцы были темными магами?

— Хм... По большей части да, но меньше, чем Блэки.

— Тогда выходит, что традиция соблюдена, — лукаво улыбнулся Гарри.

— Хитрый негодник. И тебя не смущает, что я полукровка и мужчина?

— С чего бы это вдруг начало меня смущать? Да и в нашем кодексе ограничения касаются только предателей крови, так как они способны выжечь род своей кровью. Даже хорошо, что моя пара не лорд.

— Почему?

— Иначе полноценный союз оказался бы невозможен. Если бы только мы объединили два рода. А магией это не поощряется, так как древних семей очень мало.

— Как все запутано.

— Ага. Кодекс, как выяснилось, это не просто свод правил. Он постоянно дополнялся, расширялся в зависимости от обстоятельств, а кое-что и отменялось.

— И его может прочитать любой?

— Если ему даст разрешение лорд, то да. Хочешь ознакомиться?

— Было бы не плохо.

— Тогда держи. Даю официальное разрешение.

Северус взял старинную, но крепко переплетенную книгу, заметив:

— Любопытный эффект.

— Какой?

— Едва ты произнес слова разрешения, как на обложке проявился герб Поттеров, а до этого просто был чистый кожаный переплет.

— Вот видишь, работает! А ты с проверкой закончил?

— Да. Пойдем ужинать?

— Ага!

— Что хочешь? Опять мясо?

— Мяса много не бывает! — довольно заявил Гарри.