Дети Луны

Глава 26

Сам Гарри, едва выскочив из кабинета Амбридж, шумно выдохнул. Впервые он играл вот так, на грани фола. Да, не было сказано ни слова неправды, но ведь и правду можно подать по-разному. Если б не школа отца, Снейпа и Малфоя-старшего, он бы не справился. Кто бы стал прислушиваться к тому, что там мямлит ребенок. А так получилось быть грозным, показать свою силу, и не дать вырваться зверю, который жаждал встать на защиту своей человеческой части. Но эту способность Поттер пока афишировать не собирался.

Молодой оборотень не чувствовал в себе сил немедленно возвращаться в гриффиндорскую башню, ноги сами привели его в подземелья. Северус открыл сразу, словно заранее чувствовал приближение подопечного. Увидев Гарри, зельевар немедленно втащил его внутрь, и, захлопнув дверь, спросил:

— Что случилось? На тебе лица нет!

— Не привык я еще к политическим играм, — усмехнулся парень, вот только губы у него подрагивали.

— То есть? Объясни сперва, что произошло! — потребовал Снейп, усаживая подопечного на диван. — Ведь ты сегодня должен был...

— Ага. Побывал на отработке у Амбридж. Мерзкая жаба, но расчетливая и не дура. Так что, в итоге, удалось договориться на выгодных условиях.

— В итоге? — Северус, как всегда, видел в самую суть.

— Поначалу она пыталась использовать на мне Кровавое перо.

— Что? Так, рассказывай все подробно.

Гарри не стал отпираться и рассказал. Снейп слушал очень внимательно, время от времени даже кивая в знак одобрения. Под конец он сказал:

— Твое обучение не прошло даром.

— У меня получилось, правда?

— Более чем. Не думаю, что даже у Люциуса вышло бы лучше. Похоже, в тебе, в самом деле, проснулись силы рода.

— Ага. Некоторые слова прям сами срывались с губ, и страха не было. Только потом стало немного не по себе.

— Я уж чувствую, — усмехнулся Северус. — Сейчас чай тебе налью. Может, успокоительного?

— Нет, не нужно. Ерунда, в самом деле.

— Как посмотреть. Сегодня ты впервые обозначил себя силой, с которой следует считаться. Уверен, Амбридж уже строчит запросы в министерство и совет лордов, чтобы получить подтверждение тому, что ты сказал.

— Хм... Немного странно. Ведь я так и так выходил единственным наследником Поттеров.

— Лордов не так уж много, Гарри. И большинство волшебников не посвящены в их традиции. Например, те же Дамблдор или Амбридж. Даже Фадж порой совершает недопустимые промахи. Правда, если б не работа Люциуса, то министр ошибался бы еще чаще. Древние семьи смотрят на это сквозь пальцы, а иногда и пользуются откровенным незнанием, но ты прав в одном — если совет лордов прознает, как советница министра пыталась обойтись с тобой, то ей не поздоровится, да и Фаджу тоже. Совет вполне способен за такое отправить его в отставку.

— Ага. Мне Малфой-старший говорил, что такие случаи бывали. А можно спросить?

— Да, конечно, — Северус даже улыбнулся этой внезапной застенчивости.

— Откуда вы столько знаете о древних семьях, лордах и прочем?

На лицо зельевара словно набежала туча, но он все-таки ответил, глядя куда-то в пустоту:

— До замужества моя мать носила фамилию Принц. Род не такой могущественный, как Поттеры или Малфои, но, тем не менее, один из древних. Семья отказалась от матери, так как она вышла за маггла, отрезала от своей магии. Это сильно подорвало ее здоровье, поэтому она и умерла так рано. Но талант зельевара остался при ней, равно как и знания. И то, и другое она передала мне.

— Прости, — пробормотал Гарри и подлез под руку Северуса, совсем по-волчьи желая утешить.

— Дело прошлое, — зельевар никак не прореагировал на переход на неформальное общение.

— Но ты очень сильный волшебник, — тихо заметил Поттер.

— Смешение маггловской и магической крови порой дает удивительные результаты. Взять хотя бы Темного лорда. К тому же, семья отказалась от моей матери, но не от меня. А в таких вещах магия формальна. Кровь рода подпитывает и меня, пусть и не так сильно, как могла бы.

— Значит, ты можешь...

— Нет, — отрезал Снейп. — Мне ничего не нужно от моей так называемой семьи.

— Ладно, — кивнул Гарри. Он-то как никто другой знает, что общая кровь еще ничего не значит и не гарантирует ни любви, ни тепла. Сам он до сих пор даже слышать ничего не хотел о Дурслях.

— Какой-то ты сегодня покладистый, — хмыкнул Северус, погладив парня по волосам.

— Выдохся, — фыркнул Поттер, млея от ласки.

— Заметно. Но ты должен вернуться в гриффиндорскую башню, иначе твои друзья решат, что Амбридж тебя расчленила.

— Да уж. Кстати, я собираюсь признаться Рону и Гермионе, что я теперь лорд и все такое.

— Думаешь, стоит?

— Они мои друзья. Не хочу от них скрывать. К тому же, после того, что поведал мне Уизли!

Гарри пересказал Снейпу то, что узнал от рыжика про Джинни и ее мать. К концу истории зельевар сделался мрачен, как туча, и практически прошипел:

— Не думал, что Молли настолько глупа! А ведь она-то должна знать, что магия не простит подобного мезальянса на собственном опыте.

— Почему?

— Молли урожденная Пруэтт. Тоже довольно древний род. Только отец отрекся от нее, когда та вышла замуж за Уизли.

— Он настолько не любил дочь? — удивился Гарри.

— Дело не в любви. Выйдя за предателя крови, Молли могла притянуть это проклятье и на свой род. Ее отец, естественно, не мог допустить такого, у него тогда было еще два сына, поэтому вынужден был принять меры.

— Тогда я просто не понимаю ее упрямого желания выдать за меня Джинни, — фыркнул Поттер. — Учитывая эти проклятья, родовая магия примет ее в семью лишь формально. Даже моя кровь оборотня не поможет.

— Но не стоит забывать, что в будущем ты — едва ли не самый состоятельный жених магической Британии, а семейство Уизли очень нуждается в деньгах.

— Все равно как-то гадко. Они бы лучше подыскали старшим сыновьям в жены кого-то из магических существ. Избавились бы от проклятья.

— Им намекали на такой способ, — согласился Северус. — Но дело почему-то не пошло. Возможно, Молли не сочла нужным сообщить об этой возможности сыновьям.

— Хм... странная женщина, — нахмурился Гарри. — Мне все больше хочется держаться от нее как можно дальше.

— Мне понятен твой порыв, — усмехнулся Снейп. — Возможно, даже стоит ему последовать. А также следить за едой и питьем. При достаточной сноровке амортенцию подлить довольно легко.

— Но я же ее почую, — возразил Поттер. — Да даже если и выпью, думаю, она на меня не подействует, как и любой другой яд. Или эффект будет как от отравления.

— Тоже приятного мало, согласись.

— Я уже понял, что нужно соблюдать постоянную бдительность.

— Вот именно. Я, в свою очередь, тоже пригляжу за юной мисс Уизли. А сейчас, думаю, тебе пора к себе, пока не началась паника.

— Угу, — с явным сожалением признал Гарри.

— Иди уже, — усмехнулся Северус, позволив себе чмокнуть парня в висок. Тот немедленно расцвет широкой улыбкой, но все-таки направился к дверям.

Пусть зверь и жаждал вернуться и закончить начатое, но Поттер сумел убедить его, что еще не рано. Он бы сума сошел, если б ненароком причинил Снейпу вред.

Гарри вернулся вовремя. Друзья как раз собирались идти его спасать. Ведь только что прозвучал отбой, а о мальчике-который-выжил ни слуху, ни духу. Близнецы уже даже начали строить самые невероятные предположения, Рон намеревался бежать непосредственно к Амбридж, и только разумная Гермиона предложила сначала сообщить обо всем Макгонагалл. Так что, еще четверть часа — и Поттера по замку разве что с собаками не разыскивали бы.

Стоило войти в гостиную, как парня немедленно обступили сокурсники и засыпали вопросами, как оно было, что с ним делала эта жаба и точно ли с ним все в порядке. Пришлось импровизировать, не рассказывать же, в самом деле, про их беседу, приправленную противоправными действиями с одной стороны и шантажом с другой. Гарри постарался уверить гриффиндорцев, что Амбридж хоть жаба еще та, но вполне способна к диалогу. И на будущее лучше не лезть на рожон. Все-таки она официальный инспектор из министерства. Поэтому лучшим будет просто не замечать ее.

Под грузом доводов Поттера ребята нехотя, но согласились с тем, что это будет самым удобным выходом из сложившейся ситуации. И только Гермиона заподозрила, что за этими словами стоит что-то еще, но Гарри одними губами шепнул ей: «Поговорим завтра», и девушка успокоилась.

Благо, на следующий день ничего не произошло, поэтому Гарри затащил друзей в Выручай-комнату сразу после окончания уроков. До ужина оставалось еще не меньше пары часов, а после Поттер планировал навестить Тома.

— Рассказывай, почему Амбридж вдруг так резко переменила отношение к тебе, — потребовала Грейнджер, едва они вошли в комнату.

— Да мы же с ней сегодня только дважды виделись! — поразился Гарри наблюдательности девушки.

— Но она больше не сверлит тебя взглядом, будто хочет проклясть, а даже благосклонно кивнула за обедом, — заметила Гермиона.

— Ну... в общем это долгая история. И начать лучше с начала, иначе будет непонятно. Дело в том, что этим летом, после своего пятнадцатого дня рождения, я принял титул лорда Поттера.

Гарри рассказал, что следует из этого титула, о своем досрочном совершеннолетии, о разговоре с Амбридж и об условиях их сделки. Друзья слушали буквально открыв рот.

— Ты... теперь лорд, как Малфой? — выдохнул Рон.

— Практически, — кивнул Поттер.

— Почему нам о таких возможностях и обычаях магов не рассказывают в школе? — возмутилась Гермиона, и тут же восторженно заявила: — Про клуб дополнительных занятий ты здорово придумал! Уверена, у нас отбоя не будет от желающих. Особенно тех, кому, как нам, в этом году сдавать С.О.В. Можем организовать предварительный сбор желающих в эту субботу, в Хогсмиде. Например, в Кабаньей Голове.

— Можно, — согласился Гарри. — Только сначала я подпишу разрешение у Амбридж.

— Зачем? — удивился Рон.

— А ты подумай, — кажется, Поттер и Грейнджер сказали это хором.

— Чтобы потом проблем не возникло?

— Именно. Не хочу давать даже шанса обвинить меня в организации подпольных сборищ. Гермиона, поможешь мне составить текст?

— Конечно. Кажется, я видела что-то похожее в библиотеке.

— Отлично.

В комнате ненадолго повисла тишина, которую нарушил Гарри, спросив:

— Надеюсь, все произошедшее не слишком вас шокировало?

— Одно можно сказать точно, с тобой не соскучишься! — усмехнулся Рон. — Подумать только, мой друг — лорд!

— Но ты все равно наш друг! — заверила Грейнджер, переглянувшись с рыжим.

Поттеру было приятно ощущать, что его друзья не врут и даже не лукавят. Особенно Уизли. После всего того, что задумала Молли, Гарри уже ко всему готовился. Но чутье оборотня — это то, чему следует доверять. Поэтому в порыве чувств он обнял обоих и сказал:

— Спасибо! Вы отличные друзья!

— И все-таки ты поосторожней с Малфоем! — посоветовал Рон. — Мало ли чему он научит.

Поттер только рассмеялся, а Гермиона сказала:

— Он же оборотень, а значит, почует ложь.

— Да, точно, — от Гарри не утаилось, с какой теплотой Рон посмотрел на девушку.

— И, если что, меня стая защитит, — добавил Поттер. — И профессор Снейп. Отец ведь ему доверил опекунство надо мной, пока я в школе.

— А я думала, они с Джеймсом не ладили, — протянула Грейнджер.

— Да, так и есть. Но я вовсе не его имел в виду, а того, кто меня усыновил.

— Ясно.

— Понимаете, Джеймс и Лили Поттеры — они, конечно, мои биологические родители, о которых мне постоянно напоминают, но сам я их совсем не знаю. Честно говоря, так легче, иначе у своих маггловских родственников я бы просто с ума сошел. Я чту их память, но настоящими родителями для меня стали те оборотни, что усыновили меня. И на них по характеру и поведению я похож куда больше, чем на Джеймса или Лили.

— Я поняла, прости, — смутилась Гермиона.

— И мы больше не будем так сравнивать, — пообещал Рон.

— Спасибо. Это не неприятно, просто возникает непонятное чувство вины.

— Глупости. Если кому и надо виниться, так это директору. Это ведь он решил твою судьбу так, что ты оказался у магглов?

— Угу.

Гарри не был настроен сейчас углубляться в эту тему — боялся сорваться, и девушка это поняла, заявив:

— Ладно, давайте выбираться отсюда. Скоро ужин. После займемся составлением прошения о клубе.

— Я не смогу, мне нужно будет зайти с Снейпу, — Поттер не любил врать друзьям, но не признаваться же, что в Тайной комнате который год живет Том Реддл.

— Ладно. Я пока сделаю набросок. Так понимаю, тебя до отбоя не будет?

— Скорее всего.

Спускаясь в обитель Салазара Слизерина, Гарри немного переживал о своем друге. Все-таки они так долго не виделись и не общались! Вдруг что-то произошло? То, что было спокойно в предыдущие годы, еще ничего не значит. Надо все-таки подстраховаться каким-нибудь дополнительным средством общения.

Думая об этом, Поттер с облегчением почуял знакомый запах, а потом и услышал шаги. И лишь когда появился темный силуэт в мантии с капюшоном, парень опомнился: шаги! Откуда? Но ведь посторонних запахов не было... Гарри все-таки выхватил палочку, когда услышал голос Тома:

— Это всего лишь я, Гарри.

— Хм... ты как-то сильно изменился за лето, — с сомнением протянул молодой оборотень.

— Не без этого. Проходи ко мне, там и поговорим.

Стоило войти в личные покои, как Том скинул мантию, оставшись в рубашке, брюках и босиком, и сказал:

— Как видишь, у меня появились ноги. Этим летом получилось отыскать Нагайну и приманить ее сюда. Жалко, конечно, змею, она была моим фамильяром долгие годы. Но я сам виноват, не стоило помещать в нее крестраж.

— Ты ее убил?

— Пришлось. Мы ведь давно обсуждали это — другого выхода нет. Не хочется жить с жалким огрызком вместо души.

— Это понятно. И перемены, должен сказать, весьма разительные!

— Угу. Пришлось учиться заново ходить, — усмехнулся Том. В его голосе по-прежнему остались шипящие нотки, да и чешуя, кажется, все еще покрывала тело.

— Ты теперь снова человек! Ну, кроме чешуи.

— Не совсем, — почти смущенно возразил Реддл. — Часть, скажем так, очень важных для меня органов все еще змеиные.

— Думаю, я не хочу знать, какие именно, — прозорливо согласился Гарри. — Видимо, с Грейбеком ты тоже пока встречаться не хочешь?

— Еще рановато, — со вздохом согласился Том. — Хотя чем дальше, тем труднее терпеть. Особенно когда возвращаются воспоминания.

— Они все вернулись? — осторожно поинтересовался Поттер.

— Нет, но многие, очень многие. К счастью, среди них была и память об оставшихся крестражах.

— Сколько их еще?

— Три. Одно в кольце моего деда, другое в чаше Пенелопы Пуффендуй. Насколько мне помнится, она передана на хранение Лестранжам, и третья часть в диадеме Ровены Рейвенкло.

— Основательницы факультета воронов?

— Да.

— Ты подошел к делу с размахом, да? — не сдержал усмешки Гарри.

— Ну, все-таки часть души. Не хотелось ее хранить в каком-нибудь носке. А раз предмет имеет богатую историю, то, значит, его не так просто уничтожить.

— С этим-то мы вроде разобрались. Главное — найти все кусочки.

— Насколько я помню, диадема Ровены осталась в школе. Кажется, спрятана в Выручай-комнате. Знаешь такую?

— Конечно! Я попробую ее найти, как только выдастся минутка!

— Хорошо. Не спеши, а то выдашь себя. Я знаю, что в этом году в Хогвартс прибыла инспектор из министерства.

— У тебя и правда тут везде уши?

— Не везде, но стараюсь быть в курсе событий. Как эта жаба над тобой на уроке измывалась, я слышал.

— А, ясно. Ну, в общем, мы с ней нашли общий язык.

— Шантаж?

— Ага.

— Молодец. Из тебя вырастает умный лидер.

— Скорее, интриган.

— Как правило, эти два таланта идут рука об руку. В политику нельзя соваться с душой нараспашку.

— Если там такие, как эта жаба, то точно, — фыркнул Гарри.

— Поверь, это еще не самый плохой вариант. Амбридж довольно прямолинейный человек в своем желании потакать министру, она предсказуема. Ты же разобрался, как на нее можно повлиять. А бывают другие. Коварнее, скрытнее.

— Я понимаю. Мне многому еще нужно учиться, да?

— Не без этого. Главное, у тебя есть все необходимые задатки. А трудное детство среди кучи минусов дало и кое-какие плюсы.

— Какие?

— Например, ты очень рано отучился безоговорочно доверять кому бы то ни было. Это убережет от многих разочарований. Равно как и чутье оборотня.

— Угу.

— К тому же, ты не страдаешь лишней самонадеянностью и не стесняешься обратиться за помощью, если надо.

— Ты меня захвалишь, — смутился Гарри.

На это Том лишь усмехнулся и потрепал его по волосам, сказав:

— Даже это иногда полезно. Да и ты мне не чужой, вообще-то.

Неожиданно для себя самого Поттер засопел, а потом порывисто обнял бывшего Темного Лорда, после чего они быстро попрощались и парень вернулся в гриффиндорскую башню.

Реддл поймал себя на мысли, что воспринимает Гарри как собственного сына, даже какое-то родство ощущает. Как удивительны повороты судьбы! А может, это шанс вернуть кармический долг: вольно или невольно он виноват в гибели родителей этого мальчика, и теперь получил возможность хоть частично восполнить эту утрату. И не сказать, чтобы Том был недоволен такими обстоятельствами.

Амбридж от своих слов отказываться не стала и разрешение на клуб практики по защите от темных искусств подписала. То, что она переменила мнение относительно Поттера, стали замечать даже некоторые учителя. Особенно после того, как министерская сова принесла ей пухлый пергамент, после прочтения которого Долорес так посмотрела на Гарри, словно над ним нимб появился или корона.

Да и к другим ученикам инспектор стала относиться чуть лояльнее. А вот к учителям — наоборот. Амбридж поприсутствовала на уроках каждого, задавала кучу уточняющих вопросов, после которых заводила отдельное досье. Но Поттера это уже мало волновало. За профессора Снейпа он был спокоен, а остальные... Давно хотелось учиться у профессионалов, если честно.

Когда же Гарри пришел на встречу в Кабанью Голову, то оказалось, что жаждущих записаться в клуб не меньше сорока человек, причем со всех факультетов. Здесь были и Невилл, и Полумна, и сестры Патил, а также Седрик с Чоу Чанг и, что совсем уж удивительно, Драко со своим неизменным сопровождением в лице Кребба и Гойла.

Заметив удивленный взгляд Поттера, Малфой усмехнулся:

— Не одному тебе в этом году экзамены сдавать. А я не хочу все каникулы дополнительно заниматься.

— Понятно, — улыбнулся Гарри, правда, улыбка несколько померкла, когда он увидел среди жаждущих Джинни. Впрочем, чего-то такого и следовало ожидать. Поэтому парень пожал плечами и обратился ко всем: — Что ж, рад видеть всех вас. Думаю, никому из присутствующих не стоит объяснять, насколько нам необходима практика в таком предмете, как Защита от темных сил в сложившихся обстоятельствах. А преподаватели не могут заниматься с нами дополнительно, так как заняты инспектором из министерства. Но предупрежу сразу: существование нашего клуба возможно только при соблюдении определенных условий.

— Каких?

— Говори, Гарри, — наперебой прогалдели близнецы.

— Во-первых, во время наших тренировок никакой межфакультетской вражды. У нас слишком мало времени, чтобы тратить его на такую ерунду. К тому же, это может привести к тому, что клуб просто закроют.

Присутствующие нехотя согласились с этим доводом, и Поттер продолжил:

— Во-вторых, не использовать полученные знания для подрыва авторитета Долорес Амбридж. Да, она никому не нравится, но если мы начнем эту войну, то у нее будет гораздо больше возможностей на нас отыграться. Уж можете мне поверить.

— То есть у нас официальный клуб? — с налетом разочарования спросила Джинни.

— Именно.

— А где мы будем заниматься? — спросил Невилл.

— Наверное, самый удобный вариант — это Выручай-комната, — предложила Гермиона. — Она может снабдить нас всем необходимым... инвентарем, и не придется выпрашивать его у преподавателей.

— Да, так будет лучше всего, — согласился Гарри. — Думаю, начнем с двух занятий в неделю. Например, в субботу и среду.

Когда перешли к организационным вопросам, дискуссия оживилась, посыпались разные предложения, которые обсуждались со всех сторон. Вступление в клуб решили сделать свободным на протяжении учебного года. К тому же, если кому-то понадобится дополнительная помощь по другим предметам, то это тоже обсуждается.

Гарри этим вечером не только говорил, но и наблюдал. К сожалению, часть учеников, похоже, жаждала вступить в клуб только потому, что его организовал Мальчик-который-выжил, а не в поисках знаний. Например, братья Криви или та же Джинни. Оставалось надеяться, что им быстро надоест и они сами отсеются.

Грейбек к затее сына с клубом отнесся благосклонно, даже прокомментировал, что чем раньше начать формировать круг доверенных лиц, тем лучше. И он правильно поступил, что не стал ограничиваться рамками своего факультета. Надо быть дальновиднее. Что до Снейпа, то он лишь многозначительно и где-то даже сочувствующе усмехнулся и дал несколько книг по защите из личной библиотеки.

Первое же дополнительной занятие в Выручай-комнате выявило, что работы впереди непочатый край. Директорский подбор персонала на одну из самых ключевых дисциплин плачевно сказался на уровне знаний. Более-менее сносный уровень был у Гарри, Гермионы, Рона, близнецов Уизли, Драко, Седрика, Луны и, как ни странно, Невилла. Последний признался, что давно занимался дополнительно с бабушкой. В итоге разделились на несколько групп по уровню знаний, и каждую доверили одному из знающих.

В конце занятия все стали упрашивать Гарри показать Патронуса. Большинство учеников только слышали об этом заклинании или видели у старших, но втайне мечтали научиться. Поттеру было не жалко, и уже минуту спустя по комнате величаво и грозно прошелся серебристый волк.

— Ой, он не очень похож на Люпина! — воскликнула Джинни.

— А с чего он должен походить на него? — удивился Гарри.

— Ну... — смутилась девушка.

— Вид Патронуса больше зависит от характера волшебника, его счастливого воспоминания, которое послужило основой для заклинания, — назидательно заметила Гермиона.

— Ты тоже уже умеешь вызывать Патронуса? — удивился Рон.

— Нет, — грустно вздохнула девушка. — Я пыталась, но почему-то не получается. Только пару раз вышло выпустить струйку серебристого тумана.

— Как только подтянем общий уровень, попробуем отработать это заклинание, — пообещал Гарри.

Учить других, особенно в команде с Гермионой, Роном, близнецами и остальными Поттеру даже нравилось. Завоевать всеобщее внимание, а главное, уважение у него получилось довольно быстро, особенно когда у членов клуба начались первые успехи. Том, узнав об этом, с улыбкой заметил, что в Гарри просыпается харизматичный лидер.

Тем временем в Хогвартсе разразился первый скандал. В одном из своих отчетов Амбридж привела множество доказательств вопиющей некомпетентности преподавателей по прорицаниям и по уходу за магическими существами. Доклад получился настолько убедительным, что попечительский совет вынес вердикт в кратчайшие сроки уволить обоих и найти замену, а директору Дамблдору объявить первое предупреждение.

Видимо, этот самый попечительский совет (возглавляемый Люциусом Малфоем) сумел чем-то еще прижать Альбуса, так как он стоял мрачнее тучи, выслушивая решение, но не возражал. Лишь настоял на том, что Сибилла Трелони может оставаться в замке столько, сколько пожелает.

Хагрида тоже выгонять с территории Хогвартса никто не собирался. Было рекомендовано вернуть ему должность лесничего и хранителя ключей школы. Честно говоря, Гарри хоть и любил полувеликана, но прекрасно понимал, что преподавание не для него. Во-первых, Рубеус не делал различия между опасными и мирными магическими тварями, а также учениками, а во-вторых, он был лишен волшебной палочки, а значит, вообще не мог учительствовать.

Кажется, даже при всей своей недалекости Хагрид это понимал, поэтому не слишком расстроился. Расставаясь с детенышем дракона, он переживал больше.

Учеников эти отставки не слишком огорчили, что, кажется, удивило Дамблдора. А уж когда узнали, кто придет на замену! Вести прорицания попечительский совет пригласил кентавра Флоренца (на самом деле, уговорил его Грейбек, но эта информация была не для широких масс), а уход за магическими существами — профессора Граббли-Дерг. Эта невысокая, даже миниатюрная женщина среднего возраста написала целый ряд книг о магических существах, и все они были основаны на практических наблюдениях.

Так что, ненавистные раньше уроки теперь стали не в пример интереснее. Флоренц действительно был знатоком предсказаний, более того, обладал постоянным даром видения, в отличие от Трелони, весь талант который ограничивался редкими вспышками. Гарри подозревал, что то предсказание о нем и Волдеморте вообще было единственным в ее жизни. К тому же, можно быть спиритом, но совершенно не уметь преподавать.

Что до нового учителя по уходу за магическими существами, то ученики благодарили ее уже за то, что с уроков все уходили без травм. Профессор к преподаванию подходила ответственно и с соблюдением техники безопасности, в первую очередь рассказывая, что можно ждать от того или иного существа.

Пока выходило, что от деятельности Амбридж ученики только выигрывали (ну, за исключением ее уроков ЗОТС), и это стало ощутимым ударом по репутации Дамблдора. Видимо, еще и поэтому директор предпочел затаиться. Во всяком случае, в школе.

А вот деятельность ордена Феникса, наоборот, оживилась. Сириус рассказывал, что встречи, происходившие раньше где-то раз в месяц, теперь случались едва ли не каждую неделю. Но при этом смысла в этих сборах, похоже, не было никакого. Пространные речи, обсуждение Поттера, предположения относительно местонахождения и деятельности Темного Лорда, и только. Никакой конкретики. Словно Альбусу было важно лишь в очередной раз убедиться в лояльности соратников.

Тем временем как-то совершенно незаметно подкрались Рождественские каникулы. Гарри с радостью собирался домой, предвкушая не только праздники с отцом, но и возможность встретиться со стаей. В последнее время его зверь время от времени начал впадать в беспричинную тоску, случались приступы хандры, которые проходили лишь в присутствии Северуса. Но Поттер не желал быть обузой и старался лишний раз не докучать зельевару этой проблемой.

Чувства к Снейпу никуда не делись, наоборот, крепли с каждым днем, а необходимость сдерживаться тоже радости не добавляла.

Перепады настроения и силы начали порядком доставать Гарри, но поговорить об этом с отцом он хотел вне стен Хогвартса. Инстинкт подсказывал, что так надо.

Впрочем, Грейбек не был бы вожаком стаи, если бы сам не догадался обо всем в первый же вечер юноши дома. Дождавшись, пока Коул отдохнет с дороги и поест, Фенрир пригласил его к себе в кабинет, где без обиняков заявил:

— Вижу, процесс возмужания у тебя уже начался.

— Я как-то странно себя чувствую в последнее время, — признался Поттер.

— Перепады настроения, раздражительность или наоборот, приступы апатии?

— Да, — вздохнул Гарри, позволяя себе расслабиться и даже забраться на диван с ногами.

— Кровь начинает играть. Зверь чует близость брачного периода. И если раньше это причиняло лишь легкое беспокойство и волнение, то теперь все по-другому, — мягко проговорил Грейбек, садясь рядом и притягивая сына к себе. — Ты больше не щенок, тебе доступна и эта сторона нашей жизни. Прекрасная и удивительная, но не без трудностей. Твое поведение со Снейпом тоже изменилось?

— Угу, — немного смущенно кивнул Гарри. — Мне постоянно хочется его видеть или чуять запах, и когда я рядом с ним, то странно себя не чувствую. Мне тепло.

— Понятно, — грустно улыбнулся Фенрир. — Это хорошо и плохо одновременно.

— Почему, отец?

— Хорошо, так как найти своего партнера, а у вас, похоже, формируются именно такие отношения, большая удача. Но проблема в том, что твой избранник — не оборотень, а ты еще совсем неопытен в сексуальном плане.

— Ты бы хотел, чтобы я выбрал волчицу из стаи?

— Единственное, чего я хочу, это что бы ты вырос сильным и счастливым. А в делах сердечных тебе никто не может диктовать свои взгляды.

На это Гарри лишь счастливо фыркнул. Ему все-таки очень повезло с отцом!

— Так вот, — продолжил Фенрир. — Близость Северуса тебя успокаивает, но она же и усугубляет твое состояние... беспокойства, так как ты чуешь своего партнера, жаждешь соединиться с ним, но вынужден сдерживаться. И далее желание будет только усиливаться.

— А если я не выдержу?

— Ты сможешь! Ведь тебе дорог твой партнер, и ты не хочешь ему навредить?

— Конечно!

— Вот видишь. Хотя придется нелегко. Когда вернешься в школу, посети Церес. Думаю, она сможет помочь каким-нибудь снадобьем.

— Хорошо.

— Я, в свою очередь, поговорю с Северусом. Объясню, как ему лучше себя вести с тобой, чтобы не спровоцировать. Со второй половины марта советую тебе вообще лишний раз не оставаться с ним наедине. Тогда желание достигнет своего пика. Будут возможны срывы. А уже в первое полнолуние апреля нужно будет решить вопрос с твоим сексуальным образованием.

— С кем?

— Тем, кого твой волк согласится к себе подпустить. Омег исключаем сразу, думаю, волчиц тоже. Весьма велики шансы у Гидеона, Мэтью и Брайана. Причем я бы поставил на последнего.

— Почему? — удивился Гарри, вспоминая, кто такой этот Брайан.

— Он из альф, четвертый по силе в стае, и пусть почти на десять лет старше тебя, вы с ним до этого неплохо общались в стае. Даже охотились. Да и внешне... Жилистые брюнеты ведь в твоем вкусе.

— Не знаю. Я пока просто не могу думать о нем... в этом смысле, — выдохнул Поттер, и уткнулся лбом в притянутые к груди колени.

— Предоставь это своему волку. А брачный сезон расцветит все своими красками.

— Надеюсь. От всего этого немного не по себе.

— Знаю. Но ты оборотень с детства, и, значит, быстро все поймешь. Повторения не потребуется, а пожар страстей окажется на некоторое время потушен. Получишь передышку на пару лет.

— То есть я не буду хотеть Северуса?

— Скорее желание станет не таким острым. Не забывай, тебе всего пятнадцать, а Снейпу тридцать пять. И он может пожелать подождать с серьезными отношениями до того, пока ты подрастешь.

— Или пока я не окончу школу, — со вздохом добавил Гарри. — Он уже намекал на это. В принципе, я готов подождать, но мой волк не очень-то одобряет такое промедление.

— Ладно, не будем загадывать раньше времени. Но даже если все случится, не откладывая в долгий ящик, никто не сможет шантажировать Северуса связью с несовершеннолетним.

— Потому что я уже вступил в наследие и теперь лорд?

— Именно. Ты уже сжился с новым магическим потенциалом?

— Почти. В последнее время случаются всплески. Пока мне удается их гасить, но вдруг.

— Учись внутреннему спокойствию. Снейп ведь тебе показывал, как.

— Угу. Но временами это сложно.

— Знаю. У тебя сейчас и гормональный взрыв, и магический. Можно было бы обратиться к гоблинам за ограничителями. Наверняка в твоем фамильном сейфе они есть. Но для тебя они, вероятнее всего, бесполезны, а может и вовсе вредны.

— А что это?

— Как правило, зачарованный браслет, сдерживающий магические всплески. Но его надо носить, не снимая, а ты оборотень. Перекидывания артефакт не переживет. Так что вся надежда на ментальные щиты.

— Значит, можно магию ограничить извне?

— Да. Артефактом или, в некоторых случаях, зельем. Но в твоем случае и оно не поможет — твой организм воспримет его как яд и отторгнет.

— Наверное, это даже хорошо. Вдруг директор решил бы мне подлить такое зелье.

— Тогда он об этом горько пожалеет! — в голосе Грейбека явственнее проступили рычащие нотки.

На это Гарри лишь довольно фыркнул. От ощущения родного логова, близких запахов становилось тепло и спокойно. А впереди каникулы, охота со стаей.

Правда, близость брачного сезона внесла свою лепту и в отношения с другими волками. Многие свободные волчицы стали заискивающе кружить вокруг Коула, приглядываясь, оценивая и предлагая. Самцам это не нравилось, но первому же, спровоцировавшему драку, досталось от сына вожака так сильно, что остальные больше не лезли. Разве что тоже начали проявлять определенный интерес.

Гарри сам от себя не ожидал подобной агрессии. В стычках он обычно предпочитал лишь преподать урок, без особого членовредительства, а теперь сдержанности хватало только не убить противника. Но никто его не упрекал, Грейбек лишь понимающе усмехнулся:

— Сейчас волчье время. Вся твоя доминантность стремится наружу. Обычное дело среди молодежи.

От этого объяснения стало легче, и Коул уже не сдерживал своего волка. Они оба наслаждались свободой до самого конца каникул. Поэтому в школу юноша возвращался умиротворенным.