Дневник читателя. Русская литература в 2007 году

Разница в том, что самозванец говорит правду (Белобородов действительно требовал пытки и казни для Гринева [24] ), а царь лукавит и оправдывает свои деяния. Решив быть милостивым с Максимом, царь, выслушав новую порцию правды (и подстрекательства царевича), не выдерживает роли и готов разгневаться (224); Максим избегает наказания только потому, что Малюта выгоняет его из палаты. Мужественные ответы сошедшего с плахи Серебряного царю импонируют, но к милости не ведут: он грозит земцам, обещает князю взыскать с него при новой вине и за старую и требует от князя клятвы, что тот всегда будет «ожидать наказания», какое царь захочет наложить (226) – ср. пугачевское «Казнить так казнить, миловать так миловать» после отказа Гринева «по крайней мере <…> не служить» против самозванца [25] . Условна и последняя милость царя Серебряному: простив «вторую вину» (сопротивление громящим дом Морозова опричникам) и вновь убедившись, что князь не может служить в опричнине, царь презрительно отпускает Серебряного и станичников к Жиздре (по сути – на смерть).

Обе сцены, сводящие царя с Серебряным, пронизаны отсылками к «Капитанской дочке». На пиру Малюта просит за Максима, как Савельич за Гринева («А уж если казнить кого, так вели меня казнить, не давай я, дурак, напиваться сыну допьяна!» – 222; ср. «Что тебе в смерти барского дитяти? Отпусти его <…> а для примера и страха ради вели повесить хоть меня старика» [26] ). Тот же эпизод (и другие диалоги Савельича с Пугачевым) подсвечивают появление Михеича при втором объяснении царя и Серебряного (416–419; здесь, кроме прочего, глумливое предложение царя Михеичу взять в жены няньку Онуфриевну предсказывает матримониальную катастрофу Серебряного: если немыслим «травестийный» брак, то не случится и соединение героев). Ср. также: