Дьявольское cвятилище

34

Прогулка на четвереньках по канаве оказалась ужасной даже по меркам Йегера.

Большую ее часть ему приходилось бороться с рвотным рефлексом, возникавшим у него каждый раз, когда нечто с шипением всплывало из зловонной жижи. Утешало одно: все вокруг было настолько токсичным, что однозначно можно не опасаться встретить в смрадных глубинах какую-нибудь случайно заплывшую лесную тварь.

Йегер боялся даже думать о том, что произойдет с ним и Наровой после продолжительного пребывания в этой мерзости. Вероятно, у каждого из них вырастет еще одна голова. Однако другого выхода не было.

Он предположил, что канава имела двойное назначение: служила Додж-Сити в качестве главной канализационной и дренажной системы, а нарколаборатории сбрасывали туда отработанные химикаты. Вода большей частью была застоявшейся, однако Йегер понимал, что с дальнего конца канавы токсичное дерьмо, скорее всего, сливается в джунгли.

Впрочем, сейчас его внимание было занято совсем другим.

Дюйм за дюймом он осторожно приподнял голову, приблизившись к краю канавы. Шум был оглушающим: по правую руку от него в барах ревела латиноамериканская музыка. Йегер мог ощущать, как от звуковых волн пульсирует вонючая жижа.

Выглядывая из-за края канавы, он почувствовал, что рядом с ним встала Нарова. Из рва показались две головы; две пары глаз смотрели поверх автоматных стволов. Оба огляделись на сто восемьдесят градусов.

Сомнений не было: они проникли в самое сердце крепости наркоторговцев, возглавляемых Эль-Падре. Они смотрели по сторонам, а воздух наполняли звуки и запахи страшного места.

На то, чтобы добраться до этой точки, у них ушел почти час; близилась полночь, и жизнь в Додже била ключом. От громкого пьяного смеха по воде шла рябь. Толпы людей сновали из бара в бар. Ярко горели неоновые вывески. Ревели моторы и гудели сигналы проезжавших по улицам пикапов.

Йегер и Нарова начали шепотом делиться друг с другом своими наблюдениями.

— Склад, на девять часов, сотня ярдов, — сказала Нарова. Слева от нее располагалось одно из массивных зданий, которые, как они предполагали, являлись нарколабораториями. — Вижу, как останавливается пикап с пулеметом. Шесть парней в кузове.

— Вооружение?

— Длинные. У всех.

Йегер еще раз огляделся на сто восемьдесят градусов. Откуда же, черт возьми, начать? Наровой, конечно, легче: она следит за югом — районом, где располагаются склады и взлетно-посадочная полоса. Его же взгляд устремлен на север, в хаос питаемого выпивкой и наркотиками темного сердца Доджа.

Ближайший бар находился примерно в тридцати ярдах. Здание было сооружено из оцинкованного железа, и Йегер мог видеть установленные на крыше громкоговорители, из которых гремела музыка. Неоновая вывеска в виде пивной бутылки пульсировала в такт электрогенератору: чем сильнее он тарахтел, тем ярче она светилась.

Перед входом в бар толпа раскачивалась в такт музыкальным ритмам. В основном мужчины — у всех в руках пивные бутылки, а у большинства еще и пистолеты. Одетая в очень короткую юбку женщина, смеясь, что-то кричала им со ступенек. Йегер предположил, что она зазывала клиентуру.

Он уже собирался поделиться своими наблюдениями с Наровой, как вдруг послышались выстрелы. Йегер нырнул с головой в грязь, мысленно оценивая звук: пули с низкой начальной скоростью, однозначно девятимиллиметровые. Стреляли из пистолета, что, скорее всего, свидетельствует о начавшейся заварушке в баре. И действительно, вскоре за выстрелами последовали глухие удары и злобные выкрики. Наркоторговцы вышибали дерьмо друг из друга.

Йегер снова поднял голову и осмотрелся.

— Драка в баре. На четыре часа. Думаю, ты и сама поняла. Плюс у меня приближается пикап с ребятами, похожими на громил. Еще…

Снова раздались выстрелы. Йегер опять нырнул, наполовину погрузив лицо в зловонную жижу. Автоматные пули с высокой начальной скоростью. Скорее всего, АК-47. Причем стреляли очень близко. Все, что мог сделать Йегер, — это сидеть совершенно неподвижно, стараясь по доносившимся звукам понять, что там, к чертям, творится.

Со стороны бара кто-то выкрикивал приказы. Нарушителей били автоматными прикладами. Затем, если верить звукам, потасовка резко прекратилась.

Йегер чуть приподнял голову, вытирая рукой глаза.

Отсутствие нормального, напомнил он себе. Пока он не видел ничего такого, что не являлось бы типичным для нормальной ночи в Додже, и это большое облегчение, так как означает, что их присутствие вряд ли обнаружили.

Он взглянул на Нарову.

— Предупредительные выстрелы?

— Должно быть.

Похоже, местные громилы разделили толпу, причем за рекордно короткое время. Йегер предположил, что Эль-Падре в корне пресекает любые беспорядки, а это, в свою очередь, может означать, что нынешней ночью затевается какое-то важное дело.

Нарова продолжила докладывать о своих наблюдения: бандиты выгрузились из пикапа у склада; их место заняли другие. Двое встали у массивных раздвижных дверей здания. Двери лишь слегка приоткрыты, так что свет из помещения едва струится. Оставшиеся четверо бандитов зашли внутрь.

Фигуры левее от Наровой по-прежнему сновали по взлетно-посадочной полосе. Похоже, в Додже существует два основных способа времяпрепровождения. С одной стороны, наркоторговцы, чья рабочая смена закончилась, пьют и гуляют. С другой — те из них, чья смена все еще в разгаре, занимаются своим делом: производством наркотиков и отправкой их покупателям.

Часть городка, где располагались склады, выглядела весьма по-деловому; казалось, каждый работал ради достижения общей темной цели.

Словно в подтверждение его мыслей, взлетно-посадочная полоса внезапно ожила. Темные фигуры забегали вдоль нее в обе стороны, зажигая посадочные огни — металлические корзины, наполненные пропитанными керосином тряпками. Подожги тряпки — и самодельное освещение для взлетно-посадочной полосы готово. Дешево и сердито.

Через несколько минут появился самолет. Латиноамериканская музыка ревела так громко, что Йегер и Нарова практически не слышали его до того самого момента, пока он, пролетев на малой высоте, не приземлился на грунт.

Легкий пассажирский самолет — судя по всему, «Твин оттер»[38] — докатился до самого склада. Фигуры собрались у грузовых люков, выгружая мешки, скорее всего, с сырой кокаиновой пастой, а вместо них заталкивая внутрь тюки с белым порошком.

Все это заняло не больше десяти минут и прошло совершенно гладко. Похоже, процесс неплохо отлажен. Когда они почти закончили, один из работников уронил мешок очищенного кокаина. Мешок лопнул, и его содержимое высыпалось в грязь. Неуклюжий грузчик попытался сгрести его обратно, но откуда-то раздались яростные крики, и из тени выступила окруженная охранниками фигура, сжимавшая в руке мачете. Не теряя ни секунды, фигура с силой нанесла удар. Уронивший кокаин человек издал вопль, от которого кровь стыла в жилах, и, завывая от боли, рухнул на землю. Однако ударивший его тип на этом не остановился и начал пинать несчастного ногами.

Йегер наблюдал за разыгравшейся сценой с чувством растущей тревоги.

— Эль-Падре, — прошептал он Наровой. — Как и говорилось, злобный уебок.

Через несколько мгновений «Твин оттер» вырулил в конец взлетно-посадочной полосы и вновь взлетел в небо; было видно, что он сильно кренится. Как только его темный силуэт исчез из виду над джунглями, самодельные посадочные огни погасли.

Ловко. Такова была деловая сторона Доджа.

А кокаин в этих краях — дело серьезное.