Ешь. Молись. Разводись (СИ)

Глава 24

— Милана?

Ну, хорошо хоть, догадался меня назвать полным именем, а не этим дурацким «Миля». Плохо, что догадался назвать.

Было бы лучше для всех, если бы Королькевич сделал вид, что меня не знает. Но увы, свои мозги я ему никак не могу отправить, а его мозгов, видимо в этот момент не хватает.

Правда… тут такой как раз момент.

А если бы ситуация была обратная? Если бы это я бросила мужа, рассчитывала, что он страдает, вышла бы в свет с новым избранником, а тут страдающий муж вполне себе довольный и счастливый, да еще и с шикарной балериной?

Ошибка. Она не шикарная.

Так себе.

Честно.

Смотрю на неё и не вижу ничего такого, из-за чего я бы могла…

Так, ладно, стоп, Милана, не будь стервозиной. Нормальная она. Даже красивая. Шейка длинная, ручки ножки, даже сисечки есть, если не двойной пуш-ап.

— Добрый вечер. — это Арсений протягивает моему пока еще супругу руку. Олег на автомате пожимает, рот так и не закрыл.

Муха же залетит, ну?

— Арс, это ты? Не ожидала.

Ого! Это… балерина голос подала? Сейчас еще окажется, что она его бывшая.

Капец, приплыли!

Или подруга жены.

Чёрт, не знаешь, что хуже то или другое.

— Здравствуйте, Жанна. Какими судьбами в Мариинке?

Ой, божечки-кошечки!

Так виртуозно балерину еще никто не «умывал» явно! Она в Мариинке! Ага!

Только не на сцене! Не в пачке и пуантах! А в партере со стареющим ловеласом.

Ладно, не буду совсем злой. С ловеласом в полном расцвете сил. Со своим Карлсоном, блин.

— Пришла посмотреть на однокашников. Приглашали.

— Ясно. Да, это имеет смысл посмотреть. Талантливо.

И снова бинго! При Жанночке Тупицыной назвать кого-то талантливым — это надо иметь мужество.

На самом деле, я ведь впервые вот так с ней сталкиваюсь. До этого я только видела её видео в сети, слышала голос. Ну и то, что рассказывал о ней Олег — естественно, восторженное. И то, о чём сплетничали коллеги — откуда я знаю сплетни коллег просто не спрашивайте.

Женщине, когда нужно что-то узнать о сопернице она вселенную наизнанку вывернет.

— Мила, пойдем, у нас седьмой ряд, середина.

— Да, хорошо.

— Миля… — Королькевич всё-таки вступает в диалог. — Ты… ты нас не познакомишь?

Моя бровь взлетает до небес.

Хочется ответить словами соседки моей мамы, дамы интеллигентной, образованной, но не гнушающейся ненормативной лексикой. В общем, если по-простому — «с куя ли»?

Если всё же не так экспрессивно — зачем?

— Арсений Северов, руководитель корпорации «Север-групп».

Боже, куда я вляпалась?

Почему-то алеют щеки и холодеют пальцы.

Он не говорил, что он… руководитель корпорации.

Так, а что он вообще говорил? Вспомнить бы. Что-то строил. Не «Лахта-центр», но и там отметился. Корпорация «Север-групп», надо загуглить.

Щеки алеют, а перед глазами сцена, ночь, крыша, мы. Я скачу сверху. Понимая, что половина Питера может видеть мою танцующую ламбаду грудь.

Нет, конечно. Преувеличиваю. Видеть могли только с колоннады Исаакиевского, но там в такое время никого не должно быть.

И всё-таки хорошо, что Арсений не простой сантехник. Ничего не имею против. Они прекрасные ребята, на самом деле я не лукавлю, у нас в доме просто чудесный дядька, отличный семьянин, не пьёт, лишних денег не берёт.

Но одно дело, когда твой спутник говорит бывшему и его полюбовнице, что он сантехник, а другое…

— Север-групп, наслышан. Да.

— А вы, простите? — Арсений и тут не облажался.

Он же знает, что это мой бывший? Ну, ведь знает же? Понял? Сообразил?

И вот так вот его… опустить!

— Олег Королькевич, кандидат в депутаты.

Ах-ах! А что же мы не сказали, что мы скромные владельцы фирмы «Король. Ок»? Стыдно, что ли перед руководителем корпорации? Или перед балериной?

Некстати вспоминаю анекдот про Виталика, и еле сдерживаюсь, губы расползаются. (Позже расскажу. Прим. Автора)

Арсений неожиданно приобнимает меня и на глазах у мужа — пока еще натурального мужа! — нагло шепчет.

— Расскажешь, о чём думаешь?

— Покажу. — наглею я, с восторгом отмечая как у бывшего и балерины округляются глаза.

Что я творю, боже мой!

Мне еще разводиться с этим человеком! А он обещал меня оставить с голой Жозефиной.

Чёрт… чувствую, что эта провокация мне дорого обойдётся.

— Милана, я хотел с тобой поговорить. — неожиданно заявляет отец моих детей. При этом смотрит как строгий учитель, отправляющий к директору.

Что б тебя.

— Олег, давай не здесь. И не сейчас. И вообще, не сегодня.

И вообще никогда — хочется закончить, но, на моё счастье, звучит третий звонок.

Аллилуйя!

Арсений приобняв меня направляет к нашему ряду, бросая на ходу Олегу и балерине.

— Извините, мы пойдём, спектакль начинается.

— Увидимся в антракте. — зачем-то говорит балерина, я одариваю её взглядом. Уверена, милочка, что нам стоит видеться?

Она делает вид, что не заметила.

А места у них хуже чем у нас, и дешевле. Бе-бе-бе!

Внутренне веду себя как дитё малое.

Это всё потому, что напряжение на самом деле зашкаливает.

Кажется, меня сейчас стошнит.

— Бывший.

— Ты Капитан Очевидность, Арс.

— Баллотируется?

— Уверен в победе.

— Несмотря на развод?

Пожимаю плечами, для меня это тоже загадка. Я знаю, что все те, кто стремится занять высокий пост стараются сохранить безупречную репутацию.

Да, под покровом ночи они чего только там не делают, и публичные дома посещают, и свинг-клубы, и другими непотребствами занимаются. Но пока это не обнародуют — все довольны. Как там в рекламе говорилось? «Не запостила — не было». И тут так же. Пока твоё грязное бельё в эфире у Малахова не вытрясли — ты чистенький.

У всех жены-красавицы, обязательно как минимум трое детей. Пятеро — это вообще хорошо. Картинки счастливого семейства, где маман почти как Ирина Шейк или как минимум Навка. И аккуратные гламурные детки. Все сплошь отличники, спортсмены и прочее и прочее.

На самом деле, если бы картинка была правдивой всё было бы шикарно.

Но мы то знаем.

Ладно, не у всех так. Есть и реально очень приличные люди.

И наша семья была образцовой. Шикарной для будущего депутата.

Если бы, если бы.

Но на самом деле меня многие спрашивали, как решился Олег на это в преддверии выборов?

Ответа нет.

— Ясно. Значит уверен в крыше.

— Я в это дело не лезу.

— Правильно делаешь. Еще пачкать свои прекрасные ручки. Я не переборщил?

— Вовремя ты спрашиваешь.

— Ну, прости. Хотелось.

Ах-ах! Хотелось ему. Но вообще, я чувствую глубокое удовлетворение.

Как Брежнев эпоху которого я, увы, не застала.

Звучат первые такты вступления, знакомые с детства, наверное, каждому. И я улетаю. Следующий час я не Милана Королькевич, обманутая, брошенная женщина с двумя детьми без постоянной работы, случайно встретившая женатого мужчину и вступившая с ним в связь. Я прекрасная белая лебедь, стремящаяся к счастью, ждущая любви волшебного принца.

Кажется, до антракта я вообще не дышу настолько меня захватывает то, что происходит на сцене. Я никогда ничего подобного не чувствовала, ни в театре, ни в кино.

Стыдно признаться, но в свои тридцать семь я впервые на «Лебедином», впервые смотрю балет именно в зале, не с экрана.

Я забываю обо всем, настолько это волшебно.

Только чувствую, что моя рука всё это время в руке Арса, и его пальцы ласкают самую нежную точку на запястье.

А перед самым антрактом я слышу его жаркий шепот.

— Я хочу тебя…