Железнодорожница 2

Глава 5

— Товарищи пассажиры! Наш поезд прибывает на Ярославский вокзал в город-герой Москву! Просьба не забывать свои личные вещи в вагонах!

После этого объявления по громкоговорителю заиграл воодушевляющий марш, названия которого я не знаю. Никогда не была сильна в музыке.

Проводница бегала по всем купе, собирая использованное белье в мешок. Хмурый сосед давно уже слез с верхней полки и поставил свой чемодан на пол. Дед с Риткой, одетые и собранные, завороженно смотрели в окно на пригороды Москвы. Даже не верилось, что мы наконец добрались до конечного пункта.

— Скоро выходить, — подмигнула мне проводница, — вещи собрали?

— Да, конечно, давно уже, — улыбнулась я в ответ. А на душе было так волнительно. Что нас ждет в столице? Как пройдет встреча с тетей Ритой? Знать бы еще, какие отношения были у нее с Альбиной и как часто они виделись до этого. А то опять попаду впросак.

— А нам еще убираться и убираться, — посетовала проводница и побежала дальше по своим делам.

Валентина Николаевна в это утро к нам не заходила, по-видимому, сама собиралась на выход. Интересно, они с дедом хоть обменялись адресами и телефонами? Или все же так и останутся банальными попутчиками?

— Давайте я первый выйду, — прервал мои мысли соседский парень, — я один и налегке. А вы потом, после меня.

— Без проблем, — согласилась я.

К тому моменту, как поезд остановился, в проходе было уже полно народу с чемоданами и тюками. Всем не терпелось поскорее выйти на воздух после утомительного семидневного путешествия. Через открытую дверь купе мы молча наблюдали, как люди не спеша тянутся к выходу. Тоже предвкушали, как мы сейчас выйдем на твердую землю, как пройдем по улице. И вдруг Ритка, вытянув шею, увидела на перроне что-то необычное.

— Там та девушка, которая плакала! — закричала Ритка с детской непосредственностью. — Это же Леночка!

— Рита! — попыталась я ее одернуть. — Рита, сядь, пожалуйста, и помолчи!

— Да как же я сяду? — удивилась она. — Мне еще со Светочкой надо попрощаться! И с Гошей.

Эх, встретились в поезде девчонки из разных концов страны. Будут потом годами переписываться. И невдомек им, что, возможно, никогда в жизни потом воочию не увидятся.

Соседский парень (я так и не сподобилась узнать его имя), услышав Риткины крики, резко встал и выскочил в проход. Он мешал выходящим, путался в чужих хозяйственных сумках, его толкали со всех сторон. Но по всей видимости, парня заботило вовсе не это. Одним движением он опустил фрамугу окна и крикнул:

— Леночка! Леночка, ты как здесь?

— Вы что? — шикнула на него взявшаяся из ниоткуда проводница. — Я только все закрыла, а вы…

— А я на самолете прилетела! — крикнула в ответ девушка. — Бросила все и прилетела! Мы же теперь вместе будем?

Я на мгновение представила картину, как парень от неожиданности дает стрекоча, а Леночка остается на перроне несолоно хлебавши. Но этого не произошло. Молниеносным движением он схватил свой чемодан, быстро кивнул нам на прощанье и заторопился к выходу. Мы все с любопытством наблюдали за происходящим из окна. И, хоть проводница успела с ворчанием задраить фрамугу, сцена была понятной без слов.

Парень, уронив чемодан на платформу, обнялся со своей Леночкой, а та плакала — на этот раз от счастья. Неподалеку застыла, как немой укор, женщина средних лет в трикатиновом платье с огромными бежевыми цветами на темном фоне. Расширенными глазами, полными негодования и изумления, она смотрела на влюбленных, а рот ее невольно приоткрылся. Будто слова застряли в горле.

— Должно быть, та самая мама, — высказал свою догадку дед.

— Ага, сейчас будет рвать и метать.

Но нет, парень подобрал свой чемодан, девушка подхватила его под руку, и они, не оглядываясь, пошли вперед. Маме оставалось лишь устремиться за ними, да побыстрее, чтоб не отстать.

Все-таки молодец девчонка, урвала свое счастье! Не то, что Альбина в свое время.

Мы спустились по железной лестнице на перрон чуть ли не самые последние. Почти сразу же к нам подошли две женщины. Одна была лет сорока, невысокая и очень полная. Спокойные карие глаза, флегматичные движения, короткая стрижка. Вторая — высокая худая женщина в возрасте, с пышными то ли рыжими, то ли оранжевыми волосами до плеч, в черных брюках и белой блузке. И сразу видно, что активна и энергична, несмотря на возраст.

— Лёнечка! — кинулась она обнимать деда.

Дед поставил чемодан на платформу и крепко прижал к себе сестру.

— А помнишь анекдот, который ты мне в детстве рассказывала? — счастливо засмеялся он. — Про Шаляпина? Как он чемоданы поставил и говорит: «Не узнаю тебя, Русь!». А потом оборачивается, а чемоданов нет — украли! «Вот теперь узнаю тебя, Русь!».

Мы все расхохотались.

— И он еще кулаком помахал, — добавила тетя Рита со смехом.

Женщина помоложе (черт, даже не знаю, как ее зовут! Знаю только, что это дочь тети Риты) обратилась к нам с виноватым видом:

— Мне пора на работу, отпросилась ненадолго, чтобы вас встретить. Вы же сами доберетесь с мамой? А я побежала. Как смогу, приду к вам в гости.

Мы понимающе закивали, и она убежала.

— Алла у подруги обосновалась на время вашего приезда, — объяснила тетя Рита, — будет иногда приходить. И Лёнька со своей супругой на днях придут.

Ну хоть теперь знаю, как их всех зовут! И то хорошо.

Мы поспешили на стоянку такси. Вышли на площадь трех вокзалов.

Боже мой, Москва! Сколько людей, машин, разных звуков! А какой простор! Куда ни посмотри, везде огромные здания, широкие дороги. И кажется, будто конца и края этому нет! Я ощутила такой прилив сил! Как в сказке — вот воткну сейчас палку в землю и весь мир переверну! Бешеная энергетика огромного мегаполиса — вот чего мне так не хватало в родном городке.

На такси стояла очередь. Огромная очередь. То и дело мелькали знакомые по поезду лица — утомленные поездкой и недовольные долгим ожиданием машин. Вот и наш сосед с Леночкой и мамой.

— Хорошо, мама, давай мы с Леночкой домой не поедем! — уже грызутся. — А поедем куда глаза глядят! На вокзале останемся ночевать, в самом деле!

На мамином лице отчетливо вырисовывалось одно-единственное желание — чтобы именно Леночка и шла куда-нибудь, — хоть на вокзал, хоть куда глаза глядят. А она бы с сыном села в такси и поехала домой.

Да, уметь отпускать надо не только заблудших мужей, но и взрослых детей.

— Сынок! — гремела в ответ мама. — Она тебе даже не жена! Ты мне предлагаешь постороннего человека в дом пустить? А вдруг она украдет что-нибудь?

Но мы шли дальше, в конец очереди, и грохот семейных разборок терялся в шуме и гаме толпы людей.

Интересно, а как бы я поступила на месте этой мамы? Наверно, все же пустила бы, спрятав на всякий случай все драгоценности и реликвии. И дала им срок — неделя на поиски работы с жильем.

Однако, проблемы у каждого свои и на своем месте.

Мы добрались до хвоста очереди, и дед аж присвистнул.

— Да, — согласилась я, — надо было первыми выходить из вагона и бегом бежать занимать очередь. Сколько сейчас стоять, неизвестно.

— Я хотела предложить на метро, — сказала тетя Рита, — гораздо быстрее получилось бы. Но вы уставшие с дороги, да еще чемоданы, сумки.

Вдруг откуда ни возьмись, перед нами возник Дима.

— Давайте чемоданы, и бегом, — быстро сказал он, — бегом! Я второй в очереди, скоро такси подъедет!

— Так тебе же в другую сторону, — крикнула я уже на ходу, — и мы все не поместимся.

— Да я вас посажу, а сам на метро доберусь, у меня всего один небольшой чемодан, — ответил он на бегу.

Когда мы, запыхавшись, подбежали, такси уже стояло в ожидании пассажиров. Я боялась, что займут другие — те, кто стоял за Димой. Но нет, все было по-честному.

— Молодой человек, ваша машина уже подошла! — обеспокоенно махали руками люди в очереди.

— Ой, спасибо, Дима, — наперебой благодарили мы.

— Ерунда, — отмахнулся он и закрыл за нами дверцу машины.

— Какой дядя Дима хороший, обожаю его! — восторженно воскликнула Ритка, устроившись посередине между мной и дедом на заднем сиденье. Тетя Рита села впереди рядом с водителем.

Девчонка совершенно не задавалась вопросом, почему Дима вдруг оказался в том же городе, что и мы. Зато настроена к нему крайне положительно, и это не может не радовать.

— Вам на какую улицу? — спросил таксист, выруливая со стоянки.

— Нам в Вешняки, улица Молдагуловой, — ответила тетя Рита.

А мы любовались через стекло видами московских улиц и широких проспектов.

— Ритка, смотри, это тот самый театр, про который я тебе говорил! — показывал дед. — А это — та самая площадь!

— Ой, а давайте прямо сегодня поедем на Красную площадь! — воодушевилась я.

— Мама, но ты же обещала — в первую очередь на Птичий рынок!

— А мы успеем? Рынок же не работает круглосуточно. И сначала надо спросить разрешения у тети Риты. Согласна ли она, что у нее поселится хомяк, пусть и временно?

— Да согласна, согласна! — тряхнула рыжей копной родственница. — Я люблю животных.

«Вот и славно», — подумала я.

Вскоре мы уже стояли перед домом тети Риты. Высокий панельный дом. Сколько же тут этажей?

— Какой большой дом! — воскликнула Ритка. — Как же здорово!

— Ага, — скептически отозвался дед. — А если лифт сломается, а ты на десятом этаже — а ну-ка пешком!

— Да ладно, у нас лифт никогда не ломается, — сказала тетя Рита, — дом-то новый.

Пришлось добираться на шестой этаж двумя заходами. Сначала тетя Рита с дедом, потом мы с Риткой. Просто все сразу не поместились: кроме нас, лифт ждали еще несколько жильцов.

— Как тут много людей! — пробормотала Ритка, выходя из лифта.

— А как ты думала? — жизнерадостно отозвалась тетя Рита, ждавшая нас на площадке. — В Москве проживает восемь миллионов жителей. Это в шестнадцать раз больше, чем у вас в городе. Тут и школы с четырехзначными номерами. Вот ты в какую школу ходишь?

— В седьмую.

— А наши соседские ребятишки ходят в тысяча пятьсот двенадцатую! Кстати, хорошая такая школа, совсем новая.

В квартире оказалось очень уютно. Окна, по всей видимости, выходили на южную сторону. И сейчас, в послеобеденное время, несмотря на задернутые шторы, настойчиво пробивался яркий солнечный свет.

— Квартира почти как у нас, — Ритка уже пробежалась по всем комнатам. — Только мебель немножко другая. «Стенка» не такая, как у нас. И обои на стенах. Ой, так красиво с обоями! Почему у нас такого нет?

Обои у нас в городе я ни разу в продаже не видела.

Я тоже обратила внимание, что планировка походила на нашу. Только если у нас из зала были выходы в две комнаты, то здесь в одну. А по площади, думаю, почти то же самое.

— Мы всего год назад сюда переехали, — рассказывала тетя Рита, — у меня была однокомнатная. А тут Алла разошлась со своим мужем, и мы решили съехаться в одну большую квартиру. Обменяли две квартиры на одну. Ой, что ж мы все болтаем? Вы как с дороги? Сначала помыться пойдете, а потом за стол сядем? Или наоборот?

— Да мы в поезде завтракали, — ответила я, — так что помыться хочется больше.

Когда я вышла из ванной, дед с тетей Ритой уже перенесли в центр зала большой полированный стол и поставили стулья с деревянными спинками и матерчатыми сиденьями. Оставалось лишь постелить скатерть, расставить посуду. Я тоже подключилась к веселым хлопотам, и совсем скоро мы сели обедать.

— У нас тут рынок неподалеку, — сказала тетя Рита, — я всегда там покупаю и зелень, и фрукты, и ягоду. Кстати, самый дешевый рынок в Москве. Как пойдете гулять, зайдите туда обязательно. Вам понравится.

— Ой, а там есть семечки в стаканчиках? — пискнула Ритка.

— Есть, всего три копейки за стакан. Я тоже их часто беру. В газетный кулек тебе их пересыплют, домой придешь, и на весь вечер занятие — щелкать. Я, кстати, сегодня на весь день с работы отпросилась. Могу с вами съездить на Птичий рынок. А уж потом — сами по всем достопримечательностям будете ездить.

— Так ты работаешь? — спросил дед.

— Конечно, дома сидеть скучно. Устроилась в библиотеку недалеко от дома, в детский отдел.

— Ой, вы в библиотеке работаете? — обрадовалась Ритка. — А у вас есть «Урфин Джюс и его деревянные солдаты»?

Ну, я так и знала!

— Рита, мы в Москву приехали не книжки читать, — напомнила я.

— Ну вечерами же можно.

— Не знаю. Мне кажется, мы такие уставшие будем приходить! Мы же целыми днями будем по Москве гулять!

— Я все же принесу ей «Урфина Джюса», — мягко сказала тетя Рита. — Будет время, почитает. А еще я достала через знакомую билеты в театр юного зрителя. Так что пойдете втроем на спектакль.

— А я не работаю, — рассказывал дед, — да мне и дома дел хватает. Ритку из школы встретить надо, приготовить поесть надо, погулять с ней надо. Альбина работает, Вадим тоже все время на работе пропадает. А теперь и вовсе — в моря собрался. А там рейсы длительные. В общем, скучать не приходится.

— Да я бы тоже не работала, будь у меня внуки, — согласилась тетя Рита, — но пока их нет, лучше работать. Я вот зарплату трачу на все необходимое, а пенсию отношу на книжку в Сберкассу. Там уже прилично так накопилось.

И опять я почувствовала укол от чувства несправедливости. Опять вспомнила рассказы Пал Саныча из прошлой жизни, как в девяностые у таких вот стариков, как дед и тетя Рита, на книжках все сгорело.

— Ой, а я ничего не откладываю, — признался дед, — тем более на сберкнижку. Как вспомню реформу шестьдесят первого года и нашего соседа покойного… Да ты тоже его знала, сосед наш по частному дому на Каховского. Яков Семенович.

— Помню! — воскликнула тетя Рита. — Наш папа с ним еще дружил. Интеллигентный такой мужчина был, преподавал в институте.

— Он самый, — кивнул дед, — так вот, он же умер аккурат в шестьдесят первом, как раз когда реформа прошла. Ну, дети его приехали, похоронили. А когда вещи разбирать начали, нашли целый чемодан с деньгами. Копил, видать, себе на похороны. Только выбросить все пришлось. Потому что вышли новые деньги, и никому старые бумажки уже не нужны были. И нигде их не принимали. С тех пор я не коплю, не имею такой привычки.

— Так надо было раньше обменять, о реформе за год объявили, — возразила тетя Рита.

— А ты знаешь, сколько лет было Якову Семеновичу? Он же маразмом страдал сколько лет.

— Тогда понятно. А я-то в своем уме, и не в чемодан складываю. В сберкассе надежно.

— Знаете, там тоже не очень-то надежно, — я не удержалась и тоже вступила в разговор, — вот у нас на работе аналитик говорит…

— Кто? — удивленно приподняла брови тетя Рита. — Аналитик?

Ой, а в те времена, должно быть, не было такой профессии!

— Бухгалтер, — выкрутилась я, — наш бухгалтер, конечно же. Только она любит все анализировать, по полочкам раскладывать. Вот и прозвали ее аналитиком. Так вот, она говорит, что максимум через десять лет вклады на книжках тоже обесценятся. Да-да, и она советует сильно много туда не складывать, а лучше все тратить.

— Да тратить-то особо некуда, — удивленно развела руками тетя Рита, — машину так просто не купишь, да и прав у меня нет. А что еще?

— Ну, на поездки можно, на путешествия.

— Нам и так путевки дают от профсоюза, — опять развела руками родственница.

— Ну, я тогда не знаю, — растерялась я, — может, золото, бриллианты. Они-то никогда не обесценятся.

— Можно в жилищный кооператив вступить, — подсказал дед, — или в гаражный. На мой взгляд, это гораздо лучше, чем любоваться на циферки в сберкнижке.

Правильно дед мыслит, молодец!

Ритка тем временем принялась канючить, далеко ли отсюда до Птичьего рынка.

— На метро — быстро доберемся. А вообще у нас тут и рядом полно всяких магазинов. И книжный есть, и мебельный, только зоомагазина почему-то нет, — продолжала расхваливать свой микрорайон тетя Рита, — есть кинотеатр «Энтузиаст», там все премьеры показывают. Я сама редко в центр выбираюсь, все и здесь есть.

— А в какие магазины лучше всего съездить, чтобы был большой выбор одежды? — поинтересовалась я.

— В ГУМ, конечно, — сказала тетя Рита, — там есть практически все. И запах обалденный по всему магазину. Из-за того, что на первом этаже продают молотый кофе. А еще есть магазины с импортом: «Лейпциг», «Ванда».

Мы отправились на станцию метро «Ждановская», в надежде успеть до закрытия Птичьего рынка. Несколько раз пересаживались, и очень быстро научились, как пользоваться метрополитеном.

— Вы купите в киоске схему метро, тогда вообще просто будет ориентироваться, — посоветовала тетя Рита.

Так мы и сделали. Правда, возле киоска «Союзпечати» пришлось постоять в очереди. Люди покупали газеты и начинали тут же их читать. А что, интернета тогда не было. Как еще узнавать новости? А еще в этих киосках было полно полезных мелочей, от сигарет до зубных порошков. Я спрятала схему себе в сумочку — теперь точно не заблудимся, где бы мы не оказались.

В вагонах занять сидячее место было редкостью. Но Ритка быстро научилась вставать на самое удобное место — в закутке между входом и ограждением сидений. В подземном царстве царил непередаваемый запах свежести и прохлады. После жарких наземных улиц самое то.

Наконец, мы вышли на станции метро Таганская, проехали несколько остановок на троллейбусе. И оказались на Птичьем рынке. Народу там было — не протолкнуться. Шумно, весело, даже тесно. Повсюду деревянные домики и ряды.

— Мама, смотри, какой щенок огромный! — воскликнула Ритка, показывая куда-то сзади меня.

Я оглянулась. Какой-то мужчина держал на руках действительно огромного щенка, размером чуть ли не с него самого.

— Московская сторожевая, — с гордостью отвечал он на чьи-то расспросы.

— Да тут кого только не продают, — заметила тетя Рита, — и собак, и кошек, и птиц, и рыбок.

И да, пока мы искали хомяков, много кого из животных увидели. Щенки, голуби, попугаи, рыбки — в глазах рябило от разнообразия видов.

— Ой, вот же они, хомячки! — вдруг взвизгнула Ритка и подбежала к прилавку, на котором стояла большая клетка с маленькими хомячатами. — Только они не такие, как Гоша.

— Это ангорская порода, — объяснил продавец, немолодой мужчина в кепке. Зверьки и правда были длинношерстные. — Но если хотите сирийцев, то пройдите чуть дальше.

— Нет-нет, мне уже ангорские нравятся, — заявила с восторгом Ритка, — они такие пушистенькие!

— А цвета у них какие изумительные! — всплеснула руками тетя Рита.

Да, эти, — в отличие от золотистого Гоши, — были серенькие и пестрые, палевые.

— Какого хочешь? — спросила я у Ритки. — Серенькие на белочек похожи. А палевых меньше. Я думаю, лучше девочку брать, чтобы характер был покладистый.

— Тут не угадаешь, — заметил продавец. — Характеры у всех разные. Главное, их по одному держать. Если двоих в одну клетку посадите — драться насмерть будут. Вам клетка, кстати, нужна?

— Нет, — подумав, ответила я, — нам ехать домой через всю страну. Пока в банке трехлитровой подержим, а уж дома сообразим клетку.

В итоге Ритка выбрала палевую хомячку.

— Как ты ее назовешь? — спросила тетя Рита.

— Она у меня будет Хомочка, — счастливо улыбнулась девчонка.