Грубая сила

Глава 32. Виккрав, Камерия, 25 роста

Предисловие Кинри

— В природе же есть пищевые цепочки. Продуценты, несколько порядков консументов. Чем выше, тем меньше консументов. Чем выше, тем выгоднее соотношение затрат на питание и полученной энергии.

— Паразиты в этом отношении вообще идеальны.

— Если элемент системы потребляет только ради себя и продолжения рода — да, это паразит. А если он помимо этого значительно повышает упорядоченность системы? Это уже не паразит, а головной мозг.

— Занятная аналогия. Но как это применимо к нашему положению дел?

— В отдельном обществе то же самое. Куча народа в поте лица добывает хлеб насущный. Меньшинство может себе позволить бессмысленно тратить деньги и время. Можно организовать общество, состоящее из одних травоядных. Но жить оно будет до первого контакта с хищниками. И в отношениях между обществами происходит то же самое. Они постоянно конкурируют за самые выгодные ниши. Посмотри на успехи Йцукенстана. Добыча лимонита у них законсервирована. Но половина добытой в Накедаро руды до войны шла в Новомухосранск. К ним сырьё, от них готовый продукт. А как выросла упорядоченность? Любой чих Виргема отражается на всей Подкове.

— Завидуешь.

— Завидую. Географическому положению. Так что общества стремятся к порядку. А те, которые не стремятся, становятся запчастями своих упорядоченных соседей. Много было кланов, но имевшие меньше игроков и больше организации государства их победили. Теперь нужно сшить ниточками всё Накедаро, пока это не сделали другие уже по своим лекалам.

— Эдельвейс вообще идеал с этой точки зрения. Такой порядок установит.

— Нет. У клана Царь горы были весьма неплохие стартовые позиции. Огромные запасы железной руды и возможность её переработать. Целая орбита монопольного контроля над единственным торговым путём. Какие-нибудь стереотипные гномы на этом месте могли неплохо развернуться. Эдельвейс хорошо умеет драться, но управлять может только своим кланом.

— Ну, с Виндландом проблем у него нет.

— Потому что большая часть Виндланда — те же кланы, которые виконт слегка припудрил цивилизацией. А вот захватит, он, например, Йцукенстан. Обучение ботов и кораблестроение, производство химии и инструментов, налаженная система торговли и туризма — всё это неотделимо от подданных Виргема. Или клану придётся сохранить группу враждебно настроенных игроков, владеющих солидным количеством ресурсов. Или снести всё. Эдельвейс не может управлять Накедаро, он может управлять только своим кланом, натянутым на Накедаро. А эта система долго не проживёт.

Даже маленькая Камерия требовала много времени и сил. А тут ещё кланы всё-таки взял Цитадель Ветра и конгрегатор вообще застрял в своей двухэтажной резиденции. Накедаро менялся, и крайне важно было вовремя среагировать на любой вызов. Впечатления от памятного разговора с Атропосом быстро забылись в круговерти новых событий. Культистов как ветром сдуло, как будто Эдельвейс и им испортил жизнь. А возникшие подозрения Виккрав причислил к не стоящей внимания паранойе, хотя в глубине души чувствовал свою субъективность в данном вопросе. Каждый полдень глава посещал центральный храм Солнечного пути, где джарат проводил обряд дарования силы, в противном случае глава государства сократил бы на треть свой насыщенный график. Прилив сил и немного вина обеспечили благодушное настроение. И даже вечно беспокойный Карат никак не смог его поколебать. Пришёл воевода с докладами.

— Хорошо иметь много очевидцев, правда? — конгрегатор сразу понял, что это надолго.

— И все такие длинные отчёты пишут, мозги из ушей текут.

— Что сообщают наши речные информаторы?

— Разрозненные и противоречивые обрывки информации. Единственно, в чём все сходятся: перешеек перекрыт, о каких-либо попытках договориться с кланами неизвестно.

— Информация 1г3 противоречит остальным докладам?

Карат махнул рукой:

— Да если бы так было! Информаторы иногда противоречат сами себе. И возмутитель спокойствия на этом фоне ничем не выделяется. Вон, 1г2 говорит, что два виндландских кораблика, застрявшие в Йцукенстане и стоявшие никому не нужные, ремонтируют, ботов-гребцов уже набрали, завтра на маршрут пойдут. Значит, торговля растёт.

— Или жест доброй воли Эдельвейсу, — предположил Виккрав.

— Не важно. И в этот же день он же говорит, мол, укрепления в городе расширяют. Средств, говорят, не жалеть на модернизацию. Вот и догадайся, что они делать собрались.

— Воевать вместе с кланами против Аморленда, ха-ха.

Воевода бросил скептический взгляд.

— Будь проще, Карат, у них же там свобода, каждый играет, как он хочет. Виргем со своей речной торговлей хочет одно, владельцы мануфактур готовятся к другому.

— В Унтаизе оба корабля, что ходили по морю, ставят на прикол, а экипажи на реку отправляют, — заявил докладчик с победным видом. Он явно ждал удобный момент, чтобы выложить этот факт, — хозяева прибрежного флот пойдут на такое только по очень веской причине.

— Главное, что конкуренты самоустранились, — отмахнулся конгрегатор, — а по какой причине, вопрос второстепенный. Этот анализ так утомляет.

Собеседник всё правильно понял и перешёл к другому вопросу:

— С прозвоном 1г3 тоже непонятки, — на стол лёг листок с дюжиной строчек. — Я делал всё, как ты говорил: давал задание, из которого покровители агента должны были сделать дезинформирующие выводы и предпринять какие-то действия.

— И никакого эффекта? — Виккрав скептически пробежался глазами по строкам и поперхнулся. — Эх, ты! Секс-боты для меня? Ты вообще…э-э-э…

Карат виновато уставился в пол и принялся быстро пояснять:

— После того, как предыдущие пункты не сработали, я подумал, может, наш 1г3 предложил свои услуги не абстрактному Йцукенстану, а конкретно старичкам, денег у них много. А что я знаю о Котисе, кроме того, что он лучший учитель ботов, держатель самого дорогого заведения секс-услуг с самолично выученными неписями? Ну, слухи ходят, что боты его ещё научены информацию передавать своему учителю. Вариант, конечно, грязный, но лучший.

— Н-у-у, ты предупреждай хотя бы, — ответил Виккрав, когда успокоился, — я очень надеюсь, что покровители 1г3, не дождавшись у нас громкой отставки, сочли агента засвеченным и перестали его слушать. Давай лучше о наших ребятах, которые в гостях у Эдельвейса. Ты говорил, что рассмотрел штурм Цитадели Ветра с разных позиций?

Карат зашуршал листами:

— Так, Эдельвейс вывел армию к городу на пределе истощения, захваченное производство осветительных снарядов, группа 23А6 в составе отвлекающего удара, вот отсюда и начну.

Перед нами открылось пространство, метров пятьдесят холмов и рытвин, за которыми стояла импровизированная стена из мусора 2–3 метра высотой. Отлично освещённая и стрелков много. Грав принял решение создать иллюзию атаки: мы по двое-трое выбегали из проходов и залегали среди неровностей, их лучники не успевали нас расстрелять. В полутьме бойцы отползали назад и повторяли цикл, создавая у защитников иллюзию концентрации огромных сил. Противник пытался сделать вылазку, но не успел, в дело вступила ударная группа. Насколько можно было видеть через просветы между кучами, место главного удара было выгоднее: открытого пространства меньше. Но, как оказалось, это была ловушка с зажигательными средствами. Вид сгорающих одноклановцев деморализовал игроков нашего отряда, они не пошли в атаку на спускающихся со стены виндландцев. Тогда Грав в грубой форме потребовал от меня совершить чудо, подобное тому, что было на мосту. Я в грубой форме пояснил, что чудо, это чудо, по расписанию не происходит. Десятник убил меня.

Это я взял из доклада Дитрума. Дальнейшее повествование со слов Базилевса. Грав убил Аластара,(то есть Дитрума), вырезал его сердце и с мозголомными проклятиями/заклинаниями стал его грызть, обещая сделать это с каждым, если мы не пойдём в атаку. Субъективные ощущения? Грав заразил нас упоением боем, чувством неуязвимости, желанием найти и убить всех. Виндландцы разбегались при виде нас, скрывались между домов, сдавались, прыгали с обрыва. Как ураган мы прошли до ворот донжона и упоение кончилось.

Конгрегатор откинулся на спинку:

— Как я понял, без этого Эдельвейс бы город не взял.

— Ребята из 23А6 говорят именно так.

— Живёшь тут себе, живёшь без божественного знака, а соседи вон как развлекаются. То Эдельвейсу бог явится, то легендарный рыжий отмочит ритуал.

— Дитрум жалуется на кучу симптомов.

— Поэтому скоро придёт Вуй-Зуй. Профессионально расскажет о произошедшем, наши добровольцы тоже поучаствовали в сражении, — Виккрав поднялся, — Вино будешь?

— Вино…Давай, до праздника сидра ещё пол-орбиты.

Выпив товарищи разговорились.

— Вот, Виккрав, получилось как ты хотел. Война произошла. Виндланда нет. Разве мы стали жить лучше? Нет. Ты тут постоянно торчишь. Я уже замотался с этой подготовкой.

— Иногда выигрыш в том, что другие стали жить хуже.

— Эдельвейс уже выслал всех игроков присягавших Йцукенстану, Камерии, Аморлэнду. Радикальное ухудшение, скорее всего, будет и у нас в том числе.

— Воевода уже предлагает сдаться?

— Если война продолжится, то самое вероятное разрешение конфликта — патовая ситуация, трата огромного количества ресурсов с околонулевым результатом. Пессимистичный вариант — временная оккупация Камерии. Не покривлю душой, нежная политика дала свои плоды, боты конгрегатора обожают, нигде такого нет. А с моей помощью и воевать кое-как могут. Так что агрессор, если он не дурак, сообразит, что проще договориться, чем вечно воевать с населением. Но я всё ещё не понимаю, зачем ты всё спровоцировал. Просто как по мне, ты поджёг общий дом, надеясь, что соседи сгорят раньше.

Виккрав проигнорировал вопрос:

— А как же оптимистичный вариант?

— Отсутствие войны есть оптимистичный вариант.

— Нет. У нас же есть 23А6. Наша пожарная команда, Которая в случае острой нужды сделает нехорошее с Эдельвейсом.

— Совсем не факт. К тому же их осталось пятеро.

Конгрегатор резко растерял всё благодушие.

— Кто? Когда?

— Нирин разорвала все контакты с группой, она же теперь любовница угадай кого.

Мысленно я был готов к подобному. Но мыслями эмоции не сдержишь. Ждать абсолютной верности наивно, но одно, когда ты предполагаешь, сомневаешься. И другое, когда вот так открыто.

Виккрав молча переваривал услышанное.

— Конечно, будь Эдельвейс простым игроком, ничего бы не было, — усмехнулся Карат.

— Чувства не должны были снести ей мозги, было вроде в портрете.

Конгрегатор полез в самый габаритный шкаф, где в полупустом отделе "за границей" быстро нашёл нужную бумагу.

— Д-а-а, как вспомню это "для большей реалистичности и поощрения производства бумаги мы значительно сократили возможности хранения информации вне мира", — прокомментировал это действие Карат, — скоро скажут, "мы решили поощрить голубиную почту".

— С бумагой у нас проблем нет, надо будет, и голуби появятся. Итак, вот этот момент: "активна в личной жизни, единственной любовью считает отношения с одним из первых партнёров, к последующим отношениям относится цинично, часто меняет партнёров (надоедают), любит играться и манипулировать". Так что с Нирин вполне можно договориться.

Воевода встретил мысль каменным выражением лица:

— Дитрум говорит обратное. Предлагает план, как убрать Нирин.

— Конгрегатор! Вуй-Зуй прибыл! Запускать? — донеслось из-за двери.

— Может, Дитрум прав, я не буду говорить, что мне из погреба виднее, — быстро проговорил Виккрав, — может, это личное. Пока ничего не делать, но прорабатывать оба варианта: и сотрудничества и, как ты выразился, убрать. И вообще, я что-то забыл, последний раз о состоянии группы ты докладывал после второго сражения за Питиримчевск. Надо это как-нибудь наверстать.

Выразить неприятие, имея каменное выражение лица непросто, но Карат смог:

— А на меня есть такой портрет?

— Нет, можешь сам убедиться.

Потому что такие характеристики на бумаге можно хранить только о рядовых игроках. А характеристики, сильные и слабые стороны окружения надо не выпускать из головы.

— А можно, я Дитруму отправлю портреты его команды?

— Да возьми — Виккрав отобрал пять листов.

— Конгрегатор! Вуй-Зуй прибыл! Запускать? — снова донеслось из-за двери.

— Да, запускай.

Этот бородатый как всегда вошёл резко и шумно. Отказался от вина ещё до того, как его предложили, и сразу перешёл к делу.

По двойке это была очень мощная вспышка, больше, чем взрыв по единице. Затем излучение с постепенным затуханием. По тройке тоже был взрыв, тройку не вижу, но чувствую. Меньше силы с меньшим угасанием. Скорее всего, это были эмоции не умерших мгновенно. Вместо равномерного уменьшения излучения в течение нескольких минут, на десятой секунде начали появляться тёмные участки, через семь секунд мельтешение чёрно-красных точек привело к полному прекращению выброса энергии убийства во внешнюю среду. С места массового убийства начал распространяться страх, тройка, возможно четвёрка. Для нас, тренированных магов, это была вполне пережидаемая буря, мы просто укрылись за стеной. Местных охватила паника, некоторые даже самоубились. Всё это длилось менее половины минуты. Горстка игроков клана оказалась не подвержена действию страха. Состояние их эфирного тела больше всего напоминало структуру типа «берсерк», с той разницей, что это был результат внешнего воздействия. Схему прилагаю. Их командир представлял весьма примечательное зрелище. Двойка не человеческая, на голове два рога, на лопатках непонятные структуры, иная форма и комбинация энергоузлов. Он ввёл подчинённых в вышеописанное состояние, вопрос источник или передатчик остаётся открытым. Внешне, по единице, обыкновенный игрок «Грав». По истечению страха бойцы клана сменили структуру «внешний берсерк» на вполне тривиальную «стандартная схема с мобилизацией». Грав перестал распространять влияние, сохранив свою специфическую структуру. После битвы докладчик вышел из игры, поэтому слухи о кинри, призраках комментировать не может. Местные обходят траншею с зажигательным оружием стороной, даже Эдельвейс не стал размещаться в городе. Докладывал маг Ксейвр.

— Замечательный доклад, а можно в двух словах? — первым спросил Карат.

— Говоря проще, это было массовое жертвоприношение. Точнее, Грав как-то конвертировал массовое убийство в страх. И да, от Накедаро до Вельтрана официальные религии этим не занимаются.

— Но ведь он произносил какие-то слова.

— Предположительно, одна фраза означает пожелание аду и раю Офира поменяться местами. Другая — пожелание неким богам провалиться туда, откуда не возвращаются. Остальное непонятно.

— Хорошо, практический вопрос: это можно провернуть и в другом сражении?

— Теоретически да. Но без большой силы или мощного высшего покровительства после такого долго не проживёшь. За массовое осквернение Грава может покарать Пантеон, если уже не покарал. Да и Эдельвейсу этот бог войны может голову оторвать, а уж покровительства лишит, как пить дать.

Вот почему нельзя сразу обрисовать ситуацию парой понятных предложений? Обязательно надо было про двойки-тройки рассказывать?

Уже после того, как посетители ушли, Виккрав откопал один листок. Конгрегатор посещал заседание магов ровно один раз за всё время, вопрос был важным, но игрок просто утонул в технических деталях. Отрывки из протокола того заседания хранились и использовались для тренировки мозгов и общего развития.

Ещё осенью гильдия магов сделала ещё один мощный шаг вперёд, проведя ряд успешных попыток увидеть "тройку". Тогда, казалось, ещё чуть-чуть и появится "материальное обеспечение честного общества". Большинство игроков могли видеть только физическое тело, лучшие эндомаги — эфирное тело "двойку" и магическое тело 2,5. А тут есть возможность увидеть и эмоции " тройку" и мысли " четвёрку". Куда там чипизации, системе "Амур" с её персональными половыми офертами до возможности видеть эмоции и мысли. Но реальность оказалась суровее.

Проблема визуального восприятия лежит не столько в области чувствительности фоторецепторов к электромагнитным волнам, сколько в мышлении, способности воспринимать. Скажем, в Японии до оккупации и некоторых других странах цвет неба, моря и растительности обозначался одним словом. Нет, они не дальтоники, просто в их системе мышления нет нужного понятия. Синее небо, синие яблоки, синий сигнал светофора. Наш язык, например, беден описаниями цвета волос, там, где мы говорим "рыжий" носитель английского языка может оперировать минимум тремя словами. Ну, хорошо, фундаментальный пример-радуга. Кто-то видит 7 цветов, кто-то шесть, кто-то четыре. Можно увидеть и 100 цветов, но на самом деле, у радуги нет цвета, это непрерывная величина от 380 до 780 нанометров. Дискретность ей придаёт наш мозг для упрощения восприятия. Это не единственная проблема субъективности. И да, это пока физический мир, единица. В двойке проблема субъективности встаёт в полный рост. Мы видим то, что ожидаем увидеть, остаёмся в рамках нашего упрощённого видения мира, остальное проходит мимо нашего внимания. Да, сначала мы смеёмся над всеми этими представлениями энергии, как о неком потоке частиц, текущих туда-сюда, вроде, подлили кипяточку в стакан, ага. А потом и нам становиться не до смеха, двойка и 2,5 уже требуют тренированный разум, способный временно отбросить весь опыт восприятия по единице. Иначе восприятие ничем не будет отличаться от бытового кипяточка в стакане. Для некоторых это реально. Тройка уже тёмный лес, нет, тройка, это когда ты сидишь в освещённой комнате и смотришь в окно, когда на улице ночь. И ничего, кроме своего отражения не видишь. Ну, может ещё пара ярких деталей, которые надо найти, отделить и расшифровать неизвестным науке способом. Четвёрка, то самое пресловутое чтение мыслей, уже фантастика. Здесь нужен чистый, рафинированный разум, для которого тройка также естественна, как для нас единица.