H2O III

Глава 19

Пахло неприятным запахом жжёной плоти, пепел забивался в лёгкие, так что приходилось периодически не дышать. С другой стороны, веяло свежестью, магией и сгоревшей древесиной, что пахла благовониями. Впрочем, поделом этим друидам, ибо нефиг играться с природой! В этом мире мы — её дети! Недобро осклабившись, вдыхаю полной грудью запах ставшего таким родным мира. И как же, чёрт возьми, приятно вернуться в тело, к которому всё же успел привязаться. Интересно, ностальгия у демонов работает по схожему принципу?

Боковым зрением замечаю «создание» в шинели, чьи глаза пылали от переизбытка магии, и оно мне подмигнуло, прежде чем раствориться в дыму от горящего города.

— А день становится всё страннее… — задумчиво говорю в никуда.

Спустя миг наконец ощущаю прохладу и замечаю, что хоть какой-то одежды на мне «слегка» не хватает.

— Сначала сапоги! А затем и всё остальное, и пускай весь мир подождёт… Довольно усмехнувшись, ощущаю, как магия нежно впитывается в моё тело, и я обретаю былой или дальше более высокий контроль над кровью, и всеми прочими жидкостями, что тут же стягиваются ко мне со всего города.

Вместе с кровью притащило и парочку ещё тёплых тел, принадлежащих ксеносам, на одном из которых даже вальяжно сидел толстый бес с козлиной бородкой и оленьими рогами на голове. Недолго думая, тут же разрубаю его на две ровные половинки клинком из мгновенно собранной крови. Что ж, так будет полегче, чем с доброй сталью наголо. И вообще, я не «Храброе сердце», чтобы воевать нагишом и показывать врагам, куда я их посылаю. Впрочем, англичан я, пожалуй, не люблю так же, как и Уильям Уоллес.

Так и прорубая себе путь сквозь демонов и окончательно обезумевших и потерявших налёт былой цивилизованности ксеносов, я пытался выбраться из чёртового города. И самое обидное, что моя миссия увенчалась ничем, или даже скорее тотальным фиаско?

Вдали замечаю людей-оборванцев, во главе которых стоял отдалённо похожий на Весницкого индивид. А вот это уже интересно. И по-своему любопытно, но появляться перед ними нагишом желания нет, либо придётся сразу прикопать в этом же городе, ибо земля слухами полнится, да и вообще «таких» слухов мне и даром не надо, так что обойдём. А получив одежду, можно и поговорить. Да и, если подумать, то сей франт должен знать про точку эвакуации как минимум. Жалко, что технологии магической АЭС не удалось выкрасть, но это уже мелочи, так что свою бы шкуру спасти, а дальше уже видно будет.

И буду уже думать, как пробиваться через Европу, выжженную магией, к себе домой.

Проходя мимо какого-то разрезанного идеально ровной линией дома, замечаю огромное банное полотенце, что так и привлекало внимание своей белизной на сушилке на фоне разрушенного магией города, и меня слегка переклинило от такого сюра. Прогнав наваждение и в пару движений превратив полотенце в изящный килт, продолжаю двигаться дальше, расчищая дорогу от нечисти океаном шипов, что просто «сдвигало» всех несущихся на меня тварей. Из всё той же крови были спрессованы в «камни душ», так что я поставил сбор душ на конвейер, хотя, казалось бы, какие души у демонов? А я вам отвечу, довольно скверные, но чем сильнее тварь, тем более высокого уровня выходил «камень». Самое интересное, что у меня получилось освоить трансмутацию «камней», ибо материал был пропитан моей магией от и до, то и «плавить» его получалось легко. Ну и банально компактно иметь один камень вместо десяти тысяч таких же!

Моргнув пару раз, так до конца и не веря, что это происходит, уклоняюсь в последний момент от огромной туши «демонического носорога».

Его некогда серая кожа теперь приобрела зловещий синеватый оттенок, будто окрашенная самим адом. Гигантские рога, неожиданно увенчивавшие массивную голову, казались высеченными из темного обсидиана и источали темную энергию. Но самым жутким, пожалуй, были его глаза — вместо обычного взгляда зверя в них полыхало демоническое пламя, словно в душе твари поселился сам папочка архидемон.

Чудовищное создание неумолимо надвигалось вновь на меня, агрессивно сметая всё на своем пути мощными шагами. Воздух вокруг него искажался, словно пронизанный инфернальной магической силой. Быстро принимаю решение, превращая в миг ставшие бесполезными колья из крови просто в жидкость, и начинаю «топить» носорога в крови демонов и ксеносов.

Кровь испарялась от демонического пламени, зверь яростно рычал, а в глазах пылало синее пламя и первородный гнев, но я не сбавлял напора, и «моя» кровь проникала всё глубже, и тварь просто начала захлёбываться. И пока я пытался пробиться до мозга носорога, дабы нанести один точный удар, он просто захлебнулся, едва не раздавив меня своей тушей. Вот это было бы фиаско. Нервно усмехнувшись, спокойно забираю огромную душу сей твари и разделываю «демона» на мясо и шкуру и уже по доброй традиции начинаю что-то шить. Спустя какое-то время у меня на руках была мощная накидка солидного вида и крайне «модного» цвета. Атмосфера в городе накалялась всё больше и больше, и «запах» смерти и разрушения буквально гулял по улицам, и в некоторые моменты у меня даже кровь в жилах стыла. Ну или это всё «переработка», а то признаться, я потерял ему счёт. Снова!

Зато теперь у меня есть хоть какая-то одежда, и неважно, что отныне и я сам похож на какого-то одичавшего ксеноса, что скатился в тёмные века. Впрочем, всё это неважно, и, пожалуй, нужно двигаться дальше, а то что-то я здесь уже изрядно задержался, миссия всё равно провалена, так что… Хотя. Можно и пошукать ещё немного, но я слишком устал ментально. Пусть магическая сила и переполняет тело, но разум хочет покоя и мыслями где-то там, далеко… Дома. Не думал, что смогу назвать что-то в чужом мире своим домом. Но сам факт. И это прекрасно. Улыбнувшись и плотнее укутавшись в шкуру носорога, ускоряю свой шаг с помощью телекинеза.

Холодный ветер швырял мне в лицо мелкие капли дождя, особенно когда я вышел из тени упавших деревьев на залитую магическим светом дорогу. И тут я заметил неспешно приближающуюся фигуру. Медленно, с еле слышным шарканьем шагов старых сапог, ко мне подбирался слегка сгорбленный старичок, закутанный в давно выцветший и местами истлевший камзол позапрошлого века.

Камзол был воистину ярчайшим воплощением элегантной сложности ныне утраченного мастерства и изысканной роскоши той самой ушедшей эпохи, что так любили романтизировать в кино и книгах моего мира и времени. Сотканный из дорогой парчи, он пышными складками ниспадал, ласкающими взор линиями. Отделка из позолоченных позументов и затейливой вышивки придавала ему поистине царственный вид, подчёркивая высокое положение и безупречный вкус столь одиозного владельца.

Широкие у плеч и сужающиеся к запястьям рукава были украшены искусной вышивкой растительных узоров, будто рождённых самой природой в своей первозданно архаичной неге. Горделиво возносящийся воротник обрамлял изящную шею седовласого аристократа. Металлические застёжки поблёскивали в магическом свете, что сверкал тут и там по руинам стремительно умирающего или уже окончательно мёртвого города.

Исполненный статной элегантности, сей камзол являл собой лишь символ ушедшей эпохи, когда каждая деталь одеяния несла отпечаток высокого искусства и неповторимого стиля мастера, сотворившего данный шедевр. Взглянув на него, можно было ощутить дыхание того времени, полного блеска, роскоши и безупречного изящества.

И это при всём том, что камзол давно выцвел и утратил свой лоск, и былое обаяние роскошного одеяния.

Впрочем, аристократичную выправку и первородную власть, что передаётся с серебряной ложкой, было у него не отнять. Это так и читалось в каждом движении и микро мимике на застывшем, словно арктический айсберг, лице старика.

Возраст иссушил его лицо, оставив лишь острые черты и влажные глаза, подернутые пеленой. Редкие седые волосы трепетали на ветру, словно тонкие нити. Этот призрачный силуэт из прошлого неумолимо надвигался вперёд, и я сразу понял, что передо мной сама Смерть.

И главный вопрос — мой ли был час или время ещё не пришло?

Но вместо страха, отчаяния или хоть какой-то мольбы, на моих губах заиграла едва уловимая усмешка. Я встретил взгляд этих выцветших глаз с вызовом. Лёгкое спокойствие окутало моё сердце прозрачным щитом.

Старик приблизился вплотную, его смердящее дыхание с нотками гнили и разложения коснулось моего обоняния. Но я всё продолжал смотреть ему в глаза, не отступая ни на шаг. Мы застыли в этом молчаливом противостоянии, пока ветер не развеял фигуру старика, будто её и не было.

Но спустя какую-то долю секунды я услышал вкрадчивый голос у себя за спиной, что мурашками прошёлся по позвоночнику, словно турецкая армия на своём марше.

— Ты устроил мне «добрый» пир, юноша. — речь старика была ёмкой, сухой и крайне поставленной. — Целый город пал за считанные секунды. Давно такого не было. Признаться, я уже и позабыл, каково это… Работать! — обветренных губ коснулось что-то, едва уловимо похожее на улыбку. — И знаешь, что самое любопытное, Максимилиан? — холод тут же сковал позвоночный столб, оковами липкого страха.

Я не до конца понимал, кто передо мной. Но внешне всё так же сохранял лихую игривость ничего не понимающего идиота, но старик знал, что я знаю, что он знает. Да… странное ощущение. Но ничего поделать с собой не мог. Это был животный страх, заложенный во всё живое в самую подкорку мозга. Но он лишь снисходительно наклонил голову и продолжил.

— Твоё имя есть в моём списке, и ты должен был умереть после открытия врат междумирья. — холодный взгляд так и пронизывал, старик явно видел меня насквозь, но сделать с этим хоть что-то я просто не мог. — И знаешь, у гостей по сторону мира имеется характерный запашок. — он брезгливо вдохнул воздух рядом. — Нотки хаоса всегда следуют за такими, но я не юстициар, а лишь «любопытствующий». — он крайне скромно выделил свой «титул». — И поверь мне, я рад, что такие юные «дарования» разгоняют скуку в данном мире. — теперь старик уже полностью улыбнулся, но хоть чего-то доброго или же обнадеживающего там не было от слова совсем.

Секунда, и ничего не понимающий я получаю из рук смерти воистину царский подарок. Впрочем, я и сам шёл за ними, ибо на эти чёртовы сапоги ушёл целый город и одно «небольшое» вторжение демонов. Но старик лишь кивнул, замечая живой интерес в моём взгляде.

— И посему возвращаю! Неси и дальше хаос в мир! Отныне я ставлю на твою душу метку, а имя уйдёт на «карандаш». Так что не расстраивай старика… Пророк. — последним словом он просто впечатал это прозвище в меня и элегантно коснулся пальцем грудной клетки, по которой тут же пошла чёрная вязь, соединяющаяся в изящный рисунок.

И просто исчез.