H2O III

Глава 28

Ухмылка, хитрая и полная зловещего предвкушения, растягивается на лице, когда я с грацией дикого зверя уклоняюсь от мощного выпада дракона. Огромное, словно гора, чудовище, чешуя которого переливается всеми оттенками кроваво-красного, проносится мимо. Порыв воздуха от взмаха его крыльев сбивает с ног, и я, задыхаясь от нехватки воздуха, чувствую, как мышцы ног, перегруженные внезапным рывком, с болезненной силой загораются болью.

Хруст. Неприятный треск ломающейся кости прорезается сквозь шум ветра и рёв дракона. Я зажимаю рукой живот, где, кажется, образовалась трещина от перенапряжения внутренних органов. Но вместо того, чтобы упасть от боли и выбиться из сил, я только сильнее стискиваю зубы. Алхимическая бурда, что пульсирует в моих венах, словно кипящая лава, уже принялась за работу. Повреждённые мышцы и кости заново срастаются, а внутренние органы, будто под действием невидимой силы, возвращаются в исходное состояние.

Эта нестабильная, но невероятно эффективная смесь, созданная путем немыслимых и всех мыслимых экспериментов, стала моим проклятием и спасением одновременно, но на что только не пойдёшь ради победы. Она давала мне силу, выносливость и регенеративные способности, превосходящие любые природные ограничения. Но за это я привычно платил своей жизнью, медленно угасая от побочных эффектов. Каждый акт регенерации отнимал у меня годы жизни, оставляя на теле неизгладимые шрамы и практически осязаемые рубцы на душе.

Я сплюнул на землю, выпрямился. Мое тело, еще пару секунд назад находившееся на грани полного разрушения, уже почти полностью восстановилось. Я ощущал лишь легкое покалывание и тупую, но терпимую боль в мышцах.

Дракон, ощетинившись, извергает поток пламени в мою сторону. Его глаза полны злобы и ярости. У меня нет времени на раздумья. Я снова бросаюсь в атаку, используя скорость и ловкость, которые предоставляет мне алхимическая бурда, чтобы уйти от очередного смертоносного удара.

В этот момент я словно стал единым целым с хаосом, который несет в себе этот мир. С каждым ударом дракона, с каждым взрывом пламени я чувствовал, как мои собственные силы растут. Я знал, что долго так продолжаться не может. Тело, перегруженное бесконечной регенерацией, рано или поздно просто рассыплется. Но сейчас, сейчас я готов был бросить вызов даже самому могущественному дракону ради единственного шанса на победу.

Внутри меня бушевала магическая буря. Мощь, невиданная и необузданная, словно бешеная река, стремилась вырваться наружу, затопить мой разум и поглотить меня целиком. Это был не просто прилив сил, а нечто большее — иллюзорная мощь, способная свести с ума, затуманить рассудок.

Но я знал, что поддаваться этой иллюзии нельзя. Вся моя жизнь была посвящена контролю над этой силой, над безумием, что таилось в глубине моей души и той мрачной силы. Я был воином, а не безумным магом, как могло показаться на первый взгляд, поэтому крепко держал эмоции в узде, держал их в ежовых рукавицах дисциплины. Лишь холодный расчет и железная воля могли бы побороть дракона, да и горы свернуть тоже, если бы понадобилось.

Мои глаза быстро считывали движения дракона. Чудовище, охваченное яростью, металось по полю боя, словно зверь в клетке. Я ждал свой момент, свой шанс на удар. Я знал, что у меня лишь одна попытка. Одна атака, но во всю мощь, что я мог сосредоточить в себе.

Глубокий вдох. В одно мгновение я собрался с мыслями и направил всю свою внутреннюю энергию в одну точку. Я вдыхал не обычный воздух, а саму жизнь, стараясь контролировать эту энергию. Сердце билось в груди, словно молоток по наковальне. Я чувствовал, как кровь быстрее бежит по венам, неся с собой магию, что пульсировала в моем ядре. Я чувствовал, как эта сила пробуждается. Словно спящий дракон, она раскрывала свои крылья, готовая взорваться в неистовой ярости. Тепло, нежное и пронизывающее, пошло от ядра, расползаясь по всему телу. Каждая клетка, каждое мышечное волокно, каждая косточка ощущала его нежное прикосновение.

Впрочем, я ощутил это тепло не только в теле. Оно проникло в мой разум, рассеяло туман сомнений, очистило мысли. Словно яркий свет прожектора, он озарил мой внутренний мир, освещая каждый уголок моей души.

И вот момент настал. Дракон, уставший от бесполезной атаки, немного ослабил защиту. Я не упустил шанса. С резким движением руки я сформировал заклинание, вкладывая в него всю силу своего ядра. Оно зажглось ярким светом, ослепительным, словно второе солнце, и стремительно полетело в сторону дракона.

Заклинание было создано из чистой энергии, из сгустка неконтролируемой мощи. В этом заклинании была вся моя надежда, вся моя вера в победу. Я видел, как оно пролетает над полем боя, оставляя за собой огненный след, и ударяется в грудь дракона.

Мощь заклинания была настолько великой, что дракон отлетел назад, словно от удара молнии. На небо взметнулась волна огня и дыма, а земля под ногами дрожала. Но было слишком рано радоваться. Я понимал, что это не конец. Хотя дракон и был ранен, он всё ещё оставался жив. И ему ничего не оставалось, кроме как отомстить мне за эту атаку.

Жар пронзил кожу, словно миллионы раскалённых игл. Воздух, ещё секунду назад прохладный и влажный, превратился в кипящий ад. Дракон взревел, выплеснув из пасти огненную лавину, залившую всё вокруг. Яростный шквал пламени, густой и плотный, словно жидкая магма, пронёсся вокруг, уничтожая всё на своём пути.

В одно мгновение мир погрузился в огненный хаос. Всё вокруг объяло пламя, создавая зловещую картину ада на земле. Дым, густой и едкий, поднялся в небо, заслонив солнце. К огненному шквалу добавился пар, возникший от испарения влаги. Огромная волна кипящего тумана хлынула на меня. Она была настолько густой, что заполняла всё вокруг. Я задыхался от жары и дыма, чувствуя, как жар проникает в мои кости и прожигает лёгкие.

— Ничего не вижу… — голос, хриплый и дрожащий, прорезал оглушающую тишину, словно тонкая нить, натянутая между двумя скалами. Он звучал откуда-то сбоку, из густой пелены пара, которая окутала, словно могильный туман. Я пытался проникнуть сквозь плотный дым, разглядеть хоть что-нибудь, но безрезультатно.

Я потянулся в сторону голоса, пальцы мои наткнулись на что-то мягкое и влажное. Это была рука, нежная и теплая, на ней было чувство ужаса и отчаяния. Я сжал ее крепче, почувствовал, как сердце у женщины стучит в груди, как ее мышцы напряглись в отчаянии. Но нечто в этом голосе заставило меня засомневаться. В нем слышался не только страх, но и хитрость, тонкая и нежная как паутина. Драконы были известны своей хитростью, они умели использовать слабости людей, их страхи и желания.

— Ты не человек, — прохрипел я. От дыма мой голос стал осипшим. — Ты что, совсем с ума сошёл, дракоша?

В ответ раздался хохот, холодный и зловещий, словно скрежет камня о камень. Он прорезал туман.

— Думаешь, я так просто сдамся? — прошипел голос. — Я только начала играть. Но я правда ничего не вижу, что ты сделал? — зарычала тварь.

В этот момент я почувствовал, как земля под нами дрогнула.

Дым, клубившийся вокруг нас, словно копошащийся демон, начал рассеиваться. Жар от драконьего дыхания спадал, уступая место холодному воздуху, пропитанному запахом гари и серы. Я медленно поднял голову, пытаясь пробиться сквозь остатки дымовой завесы.

И вот передо мной возникла фигура, очерченная светом, пробивающимся сквозь облака дыма. Она стояла, словно вырезанная из мрамора, на фоне огненного заката, который окрасил небо в багровые и пурпурные тона.

Это была девушка, молодая и хрупкая, с бирюзовыми волосами, струящимися по плечам, словно русалочьи водоросли. Ее глаза, цвета холодного света, были глубокими и непроницаемыми, в них не было ни страха, ни отчаяния, только холодная и безжалостная сила. Тело ее было совершенно голым, кожа бледная, почти прозрачная, словно фарфор. Она стояла неподвижно, а в ее глазах светился огненный блеск.

Я на миг даже замер, ошеломленный, не веря своим глазам. Кто она такая?

— Ты удивлен? — прошептала драконица, голос ее теперь был тонкий и звонкий, как струны арфы. — Я не человек. — тут же закатывая глаза от наивности ящерицы.

Она сделала шаг вперед, и я почувствовал, как по телу пробежал холод. Ее глаза буравили меня, и я понял, что это не женщина, а нечто более могущественное, нечто более страшное.

— Я дракон, — продолжила она, ее губы растянулись в улыбке, которая была больше похожа на оскал. — И теперь ты узнаешь, что значит встретиться с истинной силой, но ящерица всё ещё ничего не видела, пусть и пыталась делать вид, но взгляд, направленный в противоположную от меня сторону, был куда красноречивей всех слов.

Ее бирюзовые волосы, словно водоросли, развевались на ветру. Она взмахнула рукой, отбрасывая от себя прядь, которая упала на ее плечо. Ее глаза, цвета холодного света, наконец-то уставились на меня, полные нескрываемого презрения.

— Папа будет в ярости, когда узнает, что я проиграла какой-то жалкой букашке, — прошипела она, ее голос, тонкий и звонкий, был полон искреннего возмущения.

В ее словах не было злобы, скорее, разочарование и досада. Она была подобна испорченной игрушке, которая не могла понять, почему ее не любят и не восхищаются.

— Я ведь должна была быть лучшей, — продолжила она, ее голова опустилась, словно она устала от игры. — Самой сильной, самой страшной. Но ты… Ты оказался сильнее, чем я предполагала.

Она взглянула на меня, и в ее глазах я увидел не враждебность, а недоумение. Она не могла понять, как такое могло произойти. Зрение плавно возвращалось к девушке.

— Почему ты не боишься? — спросила она, ее голос звучал мягче теперь. — Я дракон, я могу тебя убить по щелчку.

Девушка подняла руку, и я увидел, как на ее пальцах заблестели пурпурные искры. Но я не отступил. Я смотрел ей в глаза, и в них я видел не только силу, но и уязвимость. И на этом можно было сыграть.

— Я не боюсь тебя, — сказал я, голос мой был спокойным и твердым. — Потому что я вижу в тебе не только дракона, но и девушку.

Она замолчала, ее глаза расширились от удивления. Она не ожидала такого ответа. Она, видимо, привыкла к тому, что люди боялись ее, убегали от нее. А я… Я был не таким.

— Ты не понимаешь, — прошептала она, ее голос был почти неслышен. — Я не могу быть просто девушкой. Я дракон.

Я улыбнулся, и в этой улыбке не было ни страха, ни пренебрежения, только сочувствие.

— А я думаю, что ты можешь, — сказал я. — Ты можешь быть и драконом, и девушкой. Всё зависит от тебя.

Она вглядывалась в меня, словно пытаясь смотреть куда-то сквозь, ее глаза полны сомнений и надежды.

— А ты кто такой? — спросила она, ее голос был едва слышен.

Я улыбнулся, и в этой улыбке было много ответов.

— Тот, кто хочет тебе помочь, — сказал я. — Тот, кто хочет, чтобы ты была счастлива. — С каждым новым словом её сомнение всё росло, а я делал новый шаг, разрывая дистанцию.

Земля вокруг нас была красной, словно залитая кровью. Глубокие алые лужи отражали багровое солнце, создавая жуткую, но в то же время красивую картину. Я стоял, опираясь на колено, и смотрел на этот кровавый узор, на свою рану, на тело драконицы, лежащее неподалеку. Я спокойно отметил, как красно-бурые струйки крови медленно стекают от меня к телу драконицы, соединяя нас в этом кровавом ритуале.

В моей левой руке начало щекотать, я почувствовал прилив силы, который с каждой секундой набирал мощь. Кровь, сгущаясь, стала темнее, и вот уже в моей ладони образовался темный, вязкий шар. Я сжал кулак, концентрируя всю свою волю на этом кровавом клубке.

И вот шар раскрутился, и из него вырвался острый клинок, простой римский гладиус, блестящий и смертоносный. Он был сделан из застывшей крови темно-красного цвета. Его лезвие было острым, как бритва. Я поднял меч, и он сиял в магическом свете. Он был тяжелым, но в то же время удобным, словно продолжение моей руки. Он был создан из крови, из боли, из смерти.

Замах, и чародейская сталь упирается о прочную шею девушки, не в силах её разрубить.

— Ты не сможешь убить меня, — неожиданно прошептала драконица, ощутив перемены в магическом фоне. Ее голос был слабым, но в нем слышалась твердая воля вперемешку с гордыней. — Я дракон, я не умираю.

— Возможно, — ответил я, держа меч наготове. — Но это не значит, что я не попытаюсь.

Я двигался медленно, словно призрак, по кровавому полю битвы. Каждый мой шаг отдавался глухим ударным звуком в тишине. Я не спешил, не хотел дать драконице шанс собраться с силами. Она была ранена, слаба, но еще жива. Я подкрался к ней сзади, ее бирюзовые волосы, перепачканные кровью, раскинулись по земле, словно мертвые водоросли. Я вдохнул, собрал всю свою волю в кулак и с глухим ударом ударил ее по голове рукоятью меча. Она издала глухой стонущий звук, словно треснувший колокол, и упала на бок. Я опустился на колени, держа меч в готовности.

— Ты не сможешь меня убить, — повторила она, пытаясь применить какую-то магию, ее голос был слабым, словно шепот ветра.

Я улыбнулся, и в этой улыбке не было ни жалости, ни удовольствия, только твердая решимость.

— Никогда не говори…

Ее голова дрогнула, но не отделилась от тела. Я повторил удар, и еще раз, и еще. Кровь брызгала во все стороны, окрашивая меня в свой цвет. Я чувствовал, как меч проникает в ее плоть, как он разрушает ее кости. Но она не умирала. Она была слишком сильна. Я бился с ней десятки раз. И больше не чувствовал боли и усталости. Я был переполнен гневом и решимостью.

И наконец, после тридцатой попытки, ее голова оторвалась от тела.

Я стоял, опираясь на меч, и смотрел на это чудовищное зрелище. Кровь лилась рекой, окрашивая тропу багровым. Вокруг меня витал запах крови и смерти. Я был жив. Но в душе у меня не было радости. Только пустота и холод. Я убил дракона. Но какой ценой? Я опустил меч, и он упал на землю с глухим ударным звуком. Я был один. И я был готов к тому, что меня ожидает впереди.

Поднял отрубленную голову драконицы, её бирюзовые волосы были перепачканы кровью, глаза застыли в немом ужасе. В моих руках она была тяжелой, словно камень, но я держал ее крепко, словно дорогую игрушку. В этом моменте триумфа я чувствовал себя победителем, но это чувство было недолгим.

Из глубины прибрежного леса, из сердца темноты, донесся рык, глухой и грозный. Он был похож на удар грома, который пронзил тишину и заставил землю дрожать. Я поднял голову и увидел вдалеке черную тень, которая движется к нам, словно неизбежная смерть. Тень растаяла, и я увидел его. Дракона, огромного, как гора, с чешуей, отливающей всеми оттенками темноты. Его глаза были два красных угля, которые сверкали в темноте, а из его пасти вырывался огненный язык, который лизал небо.

И вот наконец-то показался знакомый мне дракон, что угольно чёрной тучей нёсся откуда-то с противоположной стороны. Дракон пролетел над морем, словно черная туча, которая несла с собой бурю. Его крылья были огромными, словно паруса гигантского корабля, а его чешуя блестела в лучах заката, словно тысячи звезд. Он несся над прибрежным городом, который был раскинут на берегу моря, словно жемчужина в раковине. Город был красив, его белые дома с красными крышами стояли на берегу моря, словно игрушечные домики.

Но дракон не видел красоты. Он видел только свою ярость, свою боль. Он несся к городу, словно громовая туча, готовая разрушить все на своем пути.

Он взмахнул крыльями, и из его пасти вырвался огненный язык. Пламя было ярким, словно солнце, и оно мгновенно поглотило все на своем пути. Дома сгорели вмиг, деревянные мосты обрушились, люди бежали в панике, крича от страха. Но дракон не остановился. Он несся вперед, оставляя за собой пепел и разрушения. Он сжег весь город, сжег все живое, что было на его пути.

Дракон не пощадил ни культистов его имени, ни простых горожан.

Холодный ветер, пропитанный солью и запахом гари, трепал мои волосы, пока я смотрел на город, объятый пламенем. Он горел ярким, неестественно синим огнем, который не давал ни единого шанса на спасение. Море, отражающее танцующие языки пламени, казалось огромным красным глазом, которое следило за моей печалью.

— Промашка вышла, — прошептал я, медленно покачав головой. В моём голосе звучала горечь. Я не хотел, чтобы всё так вышло. Я хотел отомстить драконам, но не ценой жизни невинных людей, пусть даже они были культистами.

Город, который когда-то был полным жизни, теперь умирал. Его дома, еще недавно сиявшие белизной, теперь превращались в огромные черные скелеты, окруженные пламенем. И в этих огненных языках я видел лица людей, которых я знал, которых я когда-то видел живыми, счастливыми, полными надежд.

— Как же так вышло… — прошептал я, чувствуя, как отчаяние охватывает меня. — Благими намерениями…

Я помнил слова старого мудреца: «Благими намерениями вымощена дорога в ад». И сейчас я понял, что он был прав. Мои намерения были чистыми, я хотел отомстить за смерть моих любимых, я хотел показать миру, что не все проходит безнаказанно. Но я ошибся. Я «убил» невинных. И оборвал жизнь целого города.

Дракон стремительно летел над морем, словно зловещий посланник смерти. Его крылья рассекали воздух с такой силой, что казалось, будто они создают раскаты грома. Из пасти дракона вырывался огненный язык, который словно лизал небо. Я наблюдал за тем, как он набирает скорость, как его тело сотрясается от мощи, и в глубине души у меня зарождался страх.

Но вот в небе зажглась звезда. Она была такой яркой, словно второе солнце, и быстро приближалась к дракону, как падающая звезда. Я не мог отвести от неё глаз, не веря тому, что вижу.

В этот момент она и дракон стали единым целым. Подобно молнии, она стремительно атаковала дракона, пронзая его насквозь. Удар был настолько сильным, что земля содрогнулась, и дракон рухнул.

Он упал недалеко от берега, словно уставший великан, и погрузился в морские глубины. Я стоял на берегу и смотрел на то место, где только что был дракон. Огонь погас, но клубы дыма ещё долго висели в небе. Море было спокойным, как будто ничего и не случилось, но в воздухе всё ещё ощущался запах гари и вездесущей смерти.

Я стоял на месте и не мог понять, что только что произошло.

Антрацитовая жижа, похожая на раскаленный смоляной туман. Она спустилась на дракона, словно живой омут, и начала пожирать его, оплетая все его тело, как гигантские щупальца. Она поглощала чешую, мясо, кости, все, что было на ее пути.

Я видел, как дракон боролся, как он сопротивлялся в этой чёрной жиже, но всё было напрасно. Она была сильнее его, она была беспощадна.

Жижа проникла в его пасть, в его глаза, в его сердце. Она поглотила его душу, она отняла у него жизнь.

И вот, в течение нескольких ужасных секунд, от мощного ящера остался только костяк. Он был черным, обгоревшим, словно изготовлен из сажи, и плавал на поверхности воды, словно жуткий памятник погибшему гиганту.

Чёрная жижа, которая и погубила его, собралась в тёмный клубок, словно готовая к нападению змея. И тут же рядом с ней появился портал. Он был угольно чёрным, как ночь, но из него вырвался луч света, осветивший берег. Из портала выглянула светловолосая макушка, украшенная тонким венком из золотых листьев. За ухом виднелась папироса. В холодных голубых глазах отражались власть и непоколебимая решимость.

Блондин, замер. Его голубые глаза, быстро окинули взглядом всё вокруг.

— Отбой! — прокричал он. Его голос был грубым, словно скрежет камня о камень. — Это не тот мир.

Блондин быстро свистнул антрацитовую жижу, как будто это был его домашний питомец, и она сразу же отозвалась. Быстро собралась в тёмный комок и поползла прямо к нему, оставляя за собой след из чёрной сажи. Взяв угольно-чёрный сгусток, сожравший дракона, блондин спокойно удалился, закрывая портал.

Я стоял, опираясь на меч, и смотрел, как город пылает. Синие языки пламени танцевали в ночном небе, словно дикий зверь, которого уже невозможно приручить. Меня охватило чувство горечи и отчаяния, но в то же время я ощущал странное облегчение, ибо двумя тварями меньше. Но какой ценой?

— Кажется, пора завязывать с геройской практикой, — прошептал я, невесело улыбаясь своим мыслям.

Но я никогда не хотел быть героем, я хотел просто жить спокойно, но судьба имела свои планы на меня. А уж моя жажда мести и ксенофобия и того больше. Спокойно повернулся и пошел к своей багги. Она была старой, потрепанной, но она была моей. Быстро загрузив в нее весь свой небольшой скарб: рюкзак, спальный мешок, несколько банок тушенки, топор, нож и еще несколько мелочей, которые могли оказаться полезными в дороге.

Двигатель заработал с грохотом, словно старый лев, готовый к последнему бою. Я посмотрел на город в последний раз и почувствовал, как отчаяние сменяется решимостью, а массивная ратуша окончательно падает под натиском драконьего огня.

— Прощай, — прошептал я и нажал на газ.

Моя багги рванулась вперед, оставляя за собой облако пыли и дым. Я несся по дороге, и город быстро оставался позади. Я не оглядывался. Я не хотел видеть, как он горит. Я хотел забыть обо всем, что произошло. Но теперь и этот грешок на моей душе. Я ехал вперед и чувствовал, как ветер дует в лицо. Я чувствовал, как магия течет в моих жилах. Я чувствовал, что я жив.

Выбравшись на дорогу, задумчиво отмечаю, что она прекрасно сохранилась и вела в нужном мне направлении. Спустя какое-то время я проехал и давно опустевшую границу с немецкой стороны. Вдали было обозначение о новом городе, и я спешил к любимой жене, от которой меня оторвали.

«Калининград»

Гласил знак.