H2O III

Глава 31

— Твои слова ни о чём мне не говорят. — ехидно улыбаюсь в ответ, быстро стягивая магией из округи всю воду.

— Разорву! — прорычал культист, его булава засияла зловещим светом, и он бросился в атаку.

— Ну это мы ещё посмотрим. — мгновенно накрываю себя и Данику телекинетическим щитом. Он становится плотным, почти осязаемым, отражая свет от блестящих доспехов воина.

— Не думал, что встречаю вас здесь, — проронил культист, остановившись в нескольких шагах от меня. — Значит, ты и впрямь приложил руку к разрушению храма…

— Послушай, ты бы только знал, сколько храмов я уничтожил… — пытаюсь начать объяснения, но он не дает мне договорить.

— Ты не убедишь меня! Стоп! Что? — он уже не кричит, а говорит спокойно, но в его глазах, скрытых за маской, все ещё горит огонь мести.

— Да всё так. — улыбаюсь. — Что тебе нужно? — спрашиваю я, понимая, что дипломатия не прокатит. — Что ты хочешь от нас?

— Твою жизнь. И жизнь этой девушки. — Он кивает в сторону Даники, которая стоит рядом со мной.

— Знаешь что? А приди, как и попробуй. Змеелюб поганый. — Я показательно сплюнул.

— Мы ещё увидим, кто кого убьет, — прошипел культист, делая шаг ко мне.

В воздухе зависла тяжелая тишина. Мы стояли лицом к лицу, два противника, готовых к смертельной схватке. Я чувствовал, как в моих жилах пульсирует магия, как она готова вырваться наружу и уничтожить врага.

— Начнём! — прорычал культист и бросился в атаку.

Ответил ему ударной волной магии, которая отбросила его назад. Но он быстро оправился от удара и снова бросился в атаку, на этот раз уже с булавой в руке. А следом отбил его удар щитом, но удар оказался слишком уж мощным, и щит затрещал. И я понял, что он силен и что не сдастся так легко.

— Я не отступлю! — прорычал он, снова бросаясь в атаку.

Отвечаю ему ударной волной магии, но он отбился от нее своей булавой. Он был не просто сильным, он был опытный боец. Я понял, что мне придется приложить все свои силы, чтобы победить его.

— Тогда посмотрим, кто сильнее! — прокричал я, бросаясь в атаку.

— Довольно, — холодно произносит Даника, и мир вокруг замирает. Воздух становится густым и тяжёлым, наполняясь ледяной энергией. Культист, который только что был готов с криком и безумным взглядом наброситься на кого-то, замирает в воздухе, словно статуя изо льда.

В его зрачках, полных ярости и фанатизма, застывает страх. Он смотрит на Данику, но уже не видит ее. А видит лишь безграничную ледяную пустоту, бездонную и безжалостную, которая вот-вот поглотит его в этот миг.

— Никто не посмеет красть моё время с супругом. — Она раздражённо хмыкнула, сохраняя арктическое спокойствие. Голос ее был тихим, но в нем звучала непоколебимая решимость.

В ее движениях нет никакой суеты, лишь плавность и уверенность хищника, готового к смертельному удару. Её глаза, цвета глубокой зимней ночи, сияют нежным, но леденящим светом, как свечение ледяных кристаллов в полной луне. Культист, застывший в ледяной скорлупе, похож на беспомощную игрушку в руках холодной судьбы. Он больше не враг, а просто замёрзшая фигура, которая скоро рассыплется в пыль при лёгком ветерке.

Даника отворачивается, уходя, и её улыбка кажется такой же холодной, как зима, которая пришла в этот мир, чтобы расставить всё по своим местам.

— Время — мое, — прошептала она, и ледяной ветер отнес ее слова в безмолвную бездну зимнего мира, что появился вокруг нас в один миг.

— Идём, душа моя, — Даника тепло улыбнулась мне, и на сердце стало тут же легко. Ее улыбка была подобна первому лучу солнца после долгой зимы, пробивающемуся сквозь ледяные глыбы. Она была нежной, но в ней таилась неизмеримая сила.

— Ты, наверное, голоден? — добавила она, и я увидел, как ее глаза засияли нежным светом. В них отражалась забота и нежность, и мне хотелось просто утонуть в этом взгляде.

— Истина так, — безропотно соглашаюсь я, не в силах противостоять ее чарам. — Не поверишь, дракона бы съел, — улыбаюсь в ответ, бросая мимолетный взгляд на застывшего культиста.

В его глазах, застывших от страха, я вижу отблески прежнего безумия. Но теперь он не представляет угрозы. Он лишь призрак бывшего врага, побежденного ледяной волей Даники.

Мы идем вглубь ледяного коридора, сотворённого только что, и каждый шаг звучит глухо и медленно. Стены коридора искрятся и переливаются в тусклом свете ледяных кристаллов. Воздух пропитан холодом, но он не жуткий, а освежающий, как весенний ветерок в заснеженной тайге.

— Не волнуйся, — шепчет Даника, читая мои мысли. — Я уже заказала тебе что-нибудь посытнее, чем дракон. — Ее улыбка становится еще теплее. — Ты заслужил отдых после всех битв и лишений. Теперь моя очередь позаботиться о тебе.

Я лишь скупо киваю и с благодарностью отвечаю:

— Спасибо, моя любовь.

В её глазах я вижу отблеск лёгкой победы, но и глубже, в её сердце, я чувствую бесконечную нежность и заботу. Мы идём вперёд, и я знаю, что ничто не сможет разлучить нас. И подобная мелочь чертовски грела сердце, всегда приятно осознавать что ты не один, есть ради чего сражать, жить и двигаться вперёд, дабы как можно скорее вернуться домой. Пожалуй это и есть семья? Кажется я вновь почти позабыл что это. Интересно, а как там сестрёнки? И ворчливый Максимус? Ну ничего не много оклемаюсь и рвану домой!

— Пойдем! — маня Данику за собой, я показываю ей жуткий багги, на котором прошел солидную часть Европы и Германии в частности. Он выглядит как результат неудачного гибрида танка и внедорожника, но в этом и есть его прелесть.

— Что за гадость, Максимилиан? — с улыбкой интересуется девушка. Ее глаза искрятся удивлением, и я чувствую, как внутри меня растет гордость за своего «железного коня».

— Это любовь моя, верный железный конь, именуемый Багги! — я пафосно встаю, словно рыцарь, представляющий своего скакуна. — И именно на нем довезу нас домой.

— Ты серьезно? — кажется, Даника не поверила мне. Ее брови вздернулись, и в ее голосе прозвучало ироничное недоверие.

— Естественно, красавица. — Я шутливо улыбаюсь, наслаждаясь ее реакцией. — Дорогу покажешь? А то сами мы не местные.

— Красавица? — Даника на миг покраснела, и это было особенно забавно на фоне ее мраморно-белой кожи. Щеки ее заалели, словно лепестки розы под первыми лучами солнца.

Я вижу, как она сдерживает улыбку, и в ее глазах мелькают искры озорства и забавы. Мне нравится это неожиданное проявление ее чувств. Она так холодна и сдержанна, что каждая ее эмоция становится необыкновенно яркой и ценной.

— Не притворяйся, — произнесла она тихо, но в её голосе звучало веселье. — Я вижу, что тебя улыбает моя реакция.

— Да как ты смеешь! — я шутливо делаю вид, что обижаюсь. — Я просто наслаждаюсь твоим обворожительно краснеющим лицом.

— Ты неисправим, Максимилиан, — она качает головой и невольно улыбается. — Но я должна признаться, эта машина меня и правда удивила.

— Не ожидал от тебя такого практического подхода, — я смеюсь. — Но не волнуйся, мы доберемся до дома целыми и невредимыми.

Мы садимся в багги, и я чувствую, как на меня падает ее взгляд. Он проникновенный и полный доверия. Я уверен, что эта поездка станет для нас незабываемой. Ну а теперь, как говорится, с богом, братцы!

Следуя указаниям Даники, я покинул город, и спустя пару минут мы уже мчались по живописным дорогам Калининграда в сторону древнего поместья дома Гада Мор, что отныне стало и моим домом. Багги, несмотря на свой неказистый вид, пробирался сквозь узкие улочки и петляющие дороги с удивительной легкостью. Я наслаждался шумом ветра, проносящегося мимо ушей, и видом пролетающих мимо домов.

Калининград, с его уютными улочками, старыми кирпичными зданиями и необыкновенным переплетением историй, вызывал у меня чувство умиротворения. Это было не то безудержное бегство от прошлого, которое я испытывал в Германии, а спокойное и уверенное движение в будущее. И я знал, куда ведёт мой путь и ради чего было всё это.

— Ты знаешь, что ты делаешь? — спрашивает Даника, и в ее голосе звучит мягкое удивление, когда я добавил газу и Багги тут же резво отозвалась. Она смотрит на меня с интересом, и я чувствую, как наши взгляды переплетаются в одно целое.

— Да, — отвечаю я, уверенно держа руль.

— Я не сомневаюсь в этом, — она улыбается, и ее улыбка словно отражает солнечный свет, пробивающийся сквозь густые ветви старых деревьев.

И вот мы уже въезжаем в окрестности поместья. Дорога, до сих пор извилистая и узкая, как змея, внезапно расширяется, словно вбирая в себя весь мир. По обеим сторонам раскидываются величественные деревья с густыми кронами, словно зеленые гиганты, охраняющие тайну этого места.

Багги медленно пробирается между ними, и я чувствую, как на меня падают густые тени от листьев. Они танцуют на ветру, словно призраки, шепчущие древние тайны. Воздух становится гуще, пропитан запахом влажной земли, прелых листьев и цветов.

Ветер шепчет в листве, и я слышу звук соловьиных трелей, доносящихся из глубины леса. Это такая нежная и мелодичная музыка, что она словно завораживает сознание. Я закрываю глаза и вдыхаю этот волшебный воздух. В этом лесу спрятаны и тайны, и красота. Он дышит жизнью, и я чувствую, как вся эта жизнь проникает в меня, очищая душу и наполняя ее спокойствием.

— Красиво, и каждый раз как в первый, — тихо шепчет Даника. Она смотрит на меня с улыбкой, и в ее глазах отражается та же нежность и красота, что и в этом лесу.

— Да, — соглашаюсь я. — Красиво. Но не красивее твоих глаз и улыбки, душа моя.

И вот сквозь густую зелень деревьев проглядывает сам дом. Он выглядит как величественный замок из сказки, словно сошедший со страниц книги о древних рыцарях и волшебных лесах.

Величественный дом в викторианском стиле с высокими окнами, украшенными изящными наличниками, и башенками, встречающими небо, словно тянется к солнцу. Он окружен балконами, с которых открываются завораживающие виды на окрестности.

Сбоку к нему примыкает шикарная оранжерея, словно зеленый оазис в сердце поместья. Сквозь ее стекла проглядывают пышные растения, и я могу увидеть, как в них играют солнечные лучи. Кажется, что внутри оранжереи спрятана вся красота мира.

Чуть поодаль раскинулся богатый сад, словно холст, на котором природа расположила свои живописные шедевры. В нем переплетаются клумбы с яркими цветами, клумбы с замысловато подстриженными кустами и клумбы с экзотическими растениями.

Я останавливаю Багги перед входом и невольно замираю от восхищения. Этот дом словно дышит историей, и я чувствую, как в нем таится некая магия.

— Красиво, да? — спрашивает Даника, и в ее голосе звучит удовлетворение. Она смотрит на дом с гордостью и нежностью.

— Это больше, чем красиво, — отвечаю я. — Это волшебно.

— Добро пожаловать домой, — шепчет Даника, и в ее голосе звучит такая абсолютная нежность, что у меня табуном бегут мурашки по спине.

Не успел я припарковать «Багги», как из двери дома вышел дворецкий. Он был рослым норманном с огненно-рыжей бородой, словно пламя, охватывающее лицо. Голова его была обрита, и это делало его лицо еще более строгим и внушительным.

Он был одет в строгий армейский камзол прусской армии, который подчеркивал его могучее телосложение. В руках он держал массивную трость с серебряным наконечником.

Его голубые глаза сверкали хладом и тотальной дисциплиной. Они смотрели на нас с безупречной невозмутимостью, словно оценивая и приговаривая одновременно.

— Добро пожаловать в поместье Мор, — проговорил он грубым баритоном. — Я Альфонсо Эдуардо Витторио Элрик, дворецкий.

Он легко и грациозно спустился со ступенек и подошел к нам. Его движения были плавными и уверенными, словно он был вырезан из камня.

— Отрадно видеть вас дома, хозяйка, — добавил он с легким поклоном. — Прошу следовать за мной, господин.

Я почувствовал, как в душе появилось некоторое недоверие. Этот дворецкий был слишком строг, слишком воинственен. В нем не было никакого тепла, никакой души. Он был словно живая статуя, воплощение дисциплины и безупречного порядка. Но с другой стороны, кто я такой, чтобы лезть со своим сводом правил в чужое поместье? То-то и оно, но он уже бесспорно не нравится. Либо отголоски прошлого и память о былых «наставниках», что пытались меня сломать.

— Благодарю вас, — ответил я, стараясь сохранять спокойствие. — Мы идём.

Я кивнул Данике, и мы пошли за Элриком внутрь дома. Я не мог отвести от него взгляд.

Мы вошли в дом и очутились в холле. Он был выполнен в аскетично-суровом норвежском стиле, словно застывший во времени кусок скалы. Стены были обшиты темным деревом, с грубыми досками, которые пересекались под необычными углами. На них висели охотничьи трофеи — головы волка, лося, медведя, — которые смотрели на нас с немым угрожающим взглядом.

Пол был вымощен черным гранитом, и он холодно отражал свет от нескольких небольших светильников, расположенных в углах холла. Воздух был пропитан запахом дерева, пыли и какого-то непонятного хладнокровного духа. В центре холла стояла массивная дверца, выполненная из темного дерева с крупными железными петлями. Она вела, вероятно, в главный зал, но ее строгий вид не вызывал никакого желания заглянуть за нее.

В холле не было никаких живописных картин, никаких декоративных элементов. Только строгие линии, темные цвета и грубое дерево. Он был по-своему интересен, но чертовски негостеприимным. Либо это было сделано намеренно.

— Не бойтесь, — проговорил Эрик, словно угадав мои мысли. — Хозяин предпочитал лаконичность, отсюда и такой аскетизм, — пояснил дворецкий.

Он легко прошел мимо нас и пошел в сторону небольшой лестницы, которая вела на верхние этажи.

— Прошу следовать за мной, — бросил он через плечо, не останавливаясь.

И мы пошли за Элриком вверх по лестнице. Я не мог отвести от него взгляд. Он ходил, словно призрак из прошлого, неся с собой тайны этого дома и семьи Мор. Было в этом дворецком что-то совсем не по моему нутру, словно волк в овечьей шкуре, или он просто убийца в отставке? А что вполне по канонам, ведь дворецкий всегда убийца! Уж таков постулат детектива.

Спустя пару минут мы оказались в огромных покоях, которые служили зоной отдыха и одновременно рабочим кабинетом главы рода. Элрик отворил дверь, и перед нами раскрылся простор зала. Он был выполнен в традиционном латгальском стиле, что придавало ему своеобразное очарование и шарм, которого не было в холле.

Стены были обшиты деревом светлых тонов, с резными деталями, изображающими птиц, растения и геометрические узоры. Пол был выложен деревянными досками, которые излучали тепло и уют.

В центре зала стоял огромный камин, обложенный камнем и украшенный деревянной мантией. В нем пылал огонь, отбрасывая яркие отблески на стены и создавая в зале атмосферу тепла и уютности.

Вокруг камина стояли массивные кресла и диваны, обтянутые мягкой тканью с цветочным рисунком. На столиках лежали книги, подсвечники и другие предметы декора, которые создавали атмосферу интеллектуального и уютного домашнего очага.

По стенам были развешаны картины, изображающие латгальские пейзажи, а также портреты предков рода Гада Мор. Они смотрели на нас с тихой гордостью и величавостью.

Мы устроились с Даникой на ближайшем диване, мягком и удобном, словно обнимающем нас своей теплотой. Она щелкнула пальцами, и камин вспыхнул теплым белым пламенем. Огонь затанцевал в камине, отбрасывая на стены зала живые отблески, создавая атмосферу уютного тепла.

— Элрик, — позвала она дворецкого, ее голос звучал спокойно и уверенно. — Подай нам закуски.

Дворецкий появился из глубины зала, словно призрак, и легко поклонился.

— Будет исполнено, хозяйка, — ответил он грубым голосом и исчез в коридоре.

— У меня всё под контролем, — заметила Даника, улыбаясь мне.

— Пока что, — ответил я, улыбаясь в ответ. — Но я уверен, что у тебя есть несколько вопросов, которые требуют решения.

— Истина так, — согласилась Даника. — Пока тебя не было, появилась масса дел и нюансов, которые нужно решить.

Она повернулась ко мне и с легкой улыбкой продолжила:

— Но не волнуйся, я всё успела.

Она указала на столик рядом с камином, на котором стоял небольшой ноутбук.

— Составила список всего, что нужно сделать, — она открыла ноутбук и показала мне файл с названием «План действий». — Уверена, что вместе мы сможем всё решить.

— Конечно, — ответил я. — Я всегда готов к работе, душа моя.

Эрик в этот момент вернулся с подносом, на котором стояли тарелки с разнообразными закусками: сыр, колбаса, оливки, хлеб.

— Приятного аппетита, — сказал он и отступил, снова исчезая в глубине зала.

Мы взяли по тарелке и устроились поудобнее. Даника была практична и организована, как всегда. Я же был готов к тому, что на нас обрушится лавина проблем и задач. Но я был также готов решать их вместе с ней.

— Ну что же, — сказал я, делая небольшой глоток вина. Оно было бархатным, с легким привкусом черники, и согревало изнутри, словно отблеск каминного огня. — Давай начнем.

Вино было темного рубинового цвета, словно кровь дракона, и в нем таился запах спелых ягод и пряностей. Я провел языком по губам, наслаждаясь его мягким вкусом, который оставлял после себя приятное послевкусие сладости и терпкости.

Каждый глоток вина был словно маленький ритуал, который помогал мне собраться с мыслями и приготовиться к настоящему разговору. Оно помогало мне ощутить тепло и уют этого зала и отбросить все сомнения и страхи.

Я взглянул на Данику и увидел, как она следит за моим лицом с интересом. В ее глазах блестели искры ожидания, и я понял, что она тоже готовит себя к этой важной беседе.

— И первым вопросом на повестке дня является война кланов! — Даника мило мне улыбнулась, и в ее глазах заблестели искры азарта.

— Погоди, что? — я на секунду задержался, ошарашенный ее словами. — Что ж… Ну раз война, то война… — философски замечаю, с комфортом устроившись на диванчике, обтянутом мягкой тканью с цветочным рисунком.

— Не волнуйся, — успокоила меня Даника, считывая мое недоумение. Ее голубые глаза, словно отражающие небо после грозы, были полны спокойствия и уверенности. Она легко погладила мою руку, и я почувствовал, как волнение отступает.

— Это не та война, которую ты представляешь, — добавила она, и ее улыбка стала немного таинственной.

— А что это за война? — спрашиваю я, заинтригованный ее словами.

— Это война за влияние, за власть, за контроль над силой, — объяснила Даника. — Она ведется между кланами магов, которые хотят управлять городом.

Ее голос звучал спокойно, но в нем проскальзывала некоторая напряженность. Я чувствовал, что она пытается объяснить мне что-то очень важное.

Она сделала небольшой глоток вина и продолжила:

— Кланы магов существуют веками. Они скрываются в тени, управляют событиями из-за кулис и никому не дают подозревать о своем существовании. Не знаю, как у вас, а здесь всё именно так.

— Но почему сразу война? — спрашиваю я, чувствуя, как в моей душе рождается чувство непонимания.

— Потому что эта война неизбежно влияет на нашу жизнь, — ответила Даника. — И потому что мой род крайне слаб… Даже наш род слаб, но теперь у меня есть, а я у тебя, и мы должны как-то справиться. Наверное? — девушка неуверенно улыбнулась.

Она взглянула на меня с ожиданием, и я понял, что она дает мне понять важность этого момента. Я стоял на распутье, и от моего решения могла зависеть наша рода.

— Так почему мы вообще им что-то должны? — спрашиваю я, не понимая, как мы можем быть втянуты в этот конфликт.

— Мы — часть этого мира, — ответила Даника, её голубые глаза засияли нежным светом. — И мы должны выбрать сторону.

— Но какую? — спрашиваю я, чувствуя, как в моей душе зарождается чувство очередного непонимания.

— Я уже сделала свой выбор, — ответила Даника, ее голос звучал уверенно и спокойно. — И мой выбор — это ты!

Она смотрит на меня с надеждой, и я чувствую, что на меня возложена ответственность.

— Мне нужно немного времени, чтобы подумать, — говорю я, вновь чувствуя тяжесть ответственности, лежащую на моих плечах.

— Но я не оставлю тебя, — добавляю я, и в моем голосе звучит непоколебимая решимость. — И если надо будет, то весь мир умоется огнем, но не посмеет тронуть мою семью и близких.

В моих глазах мгновенно вспыхнуло всепожирающее пламя ярости. Оно было таким ярким и мощным, что могло бы осветить весь мир. Я чувствовал, как в моей душе просыпается древняя сила, способная разрушить все на своем пути.

Но тут же это пламя погасло, словно его потушили нежным ветерком. Даника взяла меня за руку, и ее прикосновение было таким теплым и успокаивающим, что я почувствовал, как ярость мгновенно отступает. И, признаюсь, такого со мной раньше не было.

— Не волнуйся, — шепнула она, и ее глаза засияли нежным светом. — Все будет хорошо.

Даника уже молча кивает, и мы молча сидим рядом, размышляя о том, что нас ожидает. Я смотрю на нее, и в ее глазах я вижу не страх, а решимость. Она знает, что нас ожидает трудный путь, но она не сомневается в своих силах.

Я чувствую, как в моей душе зарождается уверенность. Я знаю, что у нас много сил и мы вместе сможем преодолеть любые препятствия. Мы молча сидим рядом, в тепле камина, и я чувствую, как на меня падает ее взгляд. Он проникновенный и полный доверия. Я уверен, что мы вместе сможем преодолеть любые трудности, что бы ни подбросила нам судьба. И раз фатум хочет, чтобы я уничтожил какие-то старые кланы ради света этих дивных глаз, то так тому и быть. Ну если, а если придётся, то весь Калининград утонет в «голубой» крови и там не останется кланового мага или того, кто посмеет бросить косой взгляд на «МОЮ» Данику.

Нежно прижимаю её к себе, вдыхая приятный аромат волос супруги, и окончательно расслабившись, засыпаю с мыслями о скорой войне.