H2O III

Глава 23*

Солнце, словно насмехаясь над опустошённой Европой, садилось в кроваво-красную дымку, которая висела над горизонтом. Когда-то прекрасные леса, где щебетали птицы и шумели ручьи, превратились в безжизненные обугленные руины. Ветви деревьев, торчащие из земли, словно скелеты, были лишены листвы, и на них чернели лишь обугленные остатки. Ветер, пробираясь через пепел и кости, жалобно стонал, словно оплакивая утраченное. Я шёл по дороге, которая была усыпана обломками зданий и останками когда-то величественных сооружений. В некоторых местах асфальт был потрескавшимся и расплавленным, словно шоколад на солнце. А в других местах виднелись провалы, ведущие в пустоту. Было трудно дышать, воздух был наполнен запахом гниения и смерти.

И вот, вдали на горизонте я увидел поселение, словно возникшее из тумана. Судя по старым картам, это были Чешские земли. Они тоже пострадали от магической катастрофы, но в них было что-то особенное. Возможно, это связано с их историей и легендарной стойкостью чешского народа.

Я ускорил шаг. Возможно, Чехия станет моим временным пристанищем и убежищем в этом мире, где я смогу отдохнуть и набраться сил для дальнейшего пути. И вот я уже почти добрался до ворот, когда меня окликнул незнакомец, сидевший на каменном постаменте, опираясь спиной о статую святого. Его лицо было скрыто глубокой тенью от широкополой шляпы, но я увидел, как из-под ее края блеснули алые глаза, словно два огненных рубина.

— Добро пожаловать в Богемию, странник, — сказал он приятным голосом, в котором едва заметно звучал металл.

Я остановился. Его слова прозвучали не как приветствие. Признаться, я уже давно брожу здесь, но до сих пор не встречал никого живого, только нежить, мутантов и других тварей. Поэтому его появление было, по меньшей мере, подозрительным.

— Спасибо?

— Путь неблизкий, — произнёс незнакомец, и я почувствовал на себе его пристальный взгляд, словно он видел меня насквозь. — Ты устал, позволь мне тебе помочь. Прага всегда рада новым гостям, — сказал он, и я заметил старую выцветшую табличку с названием старинного города у него за спиной.

Он жестом указал на небольшую таверну, которая стояла на краю дороги и я заметил блеск его алых глаз.

— Пойдем, путник, — произнес он, и в его голосе я услышал скрытую угрозу.

— Какие гостеприимные нынче пошли вампиры, — хищно улыбаюсь в ответ.

В его глазах я видел не просто интерес, а что-то более мрачное, неземное. Я знал, что на этой земле я не буду в безопасности. Я посмотрел на статую святого, которая стояла у ворот в город. В руках у него была раскрытая книга, из которой струилась светящаяся вода. Она была наполнена молитвами, которые люди приносили мёртвому богу в надежде избавиться от зла.

Я сразу же перехватил контроль над водой и направил её к себе. В моих руках сверкнуло острое лезвие, созданное из воды, в которую были вложены молитвы.

Клинок казался живым, в нём ощущалась сила и благодать мёртвого бога. Его лезвие мягко светилось. Я держал его крепко, чувствуя, как он пульсирует в моей руке.

С уверенностью, что водный клинок Света защитит меня, я был готов встретиться с тёмной силой, которая скрывалась за глазами вампира, я готовился к бою.

— Но-но! — тут же возмутился он. — Я честный вампир и всегда плачу за кровь златом! — продолжил он, но я не убирал клинок. — Мы цивилизованная нежить. — продолжил он убеждать меня.

Я поднял клинок Света, готовясь к битве, но вампир даже не шелохнулся. Он всё так же неподвижно сидел на каменном постаменте, словно был высечен из самой скалы.

— Ты призвал Клинок Света, — произнёс он спокойным голосом, не отводя от меня взгляда. — Значит, ты знаешь, что ждёт тебя в этих землях.

— Я пришёл из мира, которого больше нет, — сказал я, стараясь сохранять спокойствие. — Я ищу место, где смогу найти убежище и безопасность, чтобы продолжить свой путь.

— Ты здесь ничего не найдёшь, — ответил вампир, и я почувствовал на себе его пристальный взгляд. — В этих краях вас ждут только опасности.

Я увидел, как вампир медленно поднялся и направился ко мне. Он был высоким и худощавым, его тело казалось высеченным из камня. Одет он был в строгий камзол пепельно-серого цвета и охотничьи сапоги. Я почувствовал, как его взгляд пытается гипнотизировать, но, заметив мой оскал, он тут же прекратил.

— Я не советую тебе оставаться в Богемии, — сказал вампир, и я почувствовал, как его голос стал более холодным. — Уходите, пока ещё есть возможность, раз ты не готов торговать своей кровью… — упырь презрительно сплюнул.

— Вынужден не согласиться.

Он сделал шаг, и в его красных глазах вспыхнули хищные огоньки. Вампир зашипел, словно разъярённая кошка, и бросился на меня. Я ощутил, как леденящий страх сковал моё тело. Но я был настороже. Клинок Света был готов к бою. Когда вампир бросился на меня, я резко отшатнулся и мощным ударом клинка поразил его в грудь. Он застыл на месте, а затем медленно отпрянул, прижимая руку к ране. Я увидел, как между его пальцев капает кровь, тёмная и густая как смола. Вампир посмотрел на меня, и в его взгляде я увидел не боль, а злобу и недоверие.

— Ты не человек, — прошипела нежить.

Он снова атаковал меня, но я успел увернуться и уже спустя миг отскочил в сторону, избежав удара. Затем я нанёс техничный удар, и его обезглавленное тело упало наземь.

Кровь текла рекой, и я почувствовал, как моя магия начала действовать. Я больше не просто держал Клинок Света, я контролировал кровь вампира, его жизненную силу, что стремительно утекала из тела. Это была тёмная магия, опасная и непредсказуемая, но сейчас она была на моей стороне. Я сконцентрировал всю свою волю, и кровь вампира забурлила, словно лава в кратере вулкана. Вытянул руку, и из неё появился новый клинок. Он тоже был освещён, но более тёмным и мощным.

— Клинок Ночи! — прошептал я, и в моих руках засияли уже два клинка.

Я начитывал молитвы, словно мантры, освещая их сиянием мертвого бога. С каждой молитвой клинки становились ярче, сильнее, готовые к бою.

— Ты хотел убить меня, — сказал я вампиру, смотря в глаза валяющейся рядом головы. — Но жизнь распорядилась иначе. Се ля ви, сосунок. — Я держал в руках два клинка, готов к любому исходу. — А теперь зайдём в город и немного пошумим.

Я стоял на краю города, вдыхая холодный вечерний воздух. За спиной остался вампир, поверженный моей магией. Он лежал на земле, как будто его отбросило огромной волной. Я не знал, жив ли он еще, но меня это уже не волновало. Я был свободен от его компании.

В воздухе чувствовался запах сырости и дыма от дровяных печей, пытавшихся согреть холодные дома. Пустынные улицы, вымощенные булыжником, изредка нарушал лишь тёмный силуэт человека, укутанного в плащ, словно призрак из забытых сказок. Над крышами домов повисла гнетущая тишина, прерываемая лишь шумом ветра, который пробирался сквозь щели в старых стенах.

Вдалеке на холме величественно возвышался собор Святого Вита. Его готические башни, словно пальцы Бога, тянущиеся к небу, устремлялись ввысь. В лучах заходящего солнца каменные стены собора сияли, переливаясь яркими оттенками красного, оранжевого и золотого.

Собор стоял одиноко, словно молчаливый страж этой земли, словно последний оплот цивилизации в этом тёмном и холодном мире.

В его огромных окнах, украшенных витражами, переливались цветные стёкла, создавая впечатление, будто внутри горит невидимый огонь. Это был огонь веры, который когда-то освещал всё вокруг, даря людям надежду и силы в трудные времена. Сейчас собор был пуст. Его двери были плотно закрыты, и внутри стояла тишина, которую нарушало лишь лёгкое дуновение ветра, проникавшего сквозь щели в старых стенах. Собор был похож на спящего великана, который ждёт будущего, но неизвестно, наступит ли оно когда-нибудь.

Я стоял и смотрел на него, и мне становилось грустно. И я видел их. Их нельзя было увидеть невооружённым глазом, но я чувствовал их присутствие.

Вампиры. Эти твари выгуливали своих людей, словно животных. Они бродили по улочкам, словно призраки. Их лица были скрыты тенью, а глаза горели каким-то мертвенным светом. Они были повсюду среди людей, словно ядовитые виноградные лозы, оплетающие корни старого дерева.

Я стоял и смотрел на Собор, чувствуя, как внутри меня закипает гнев. Этот мир, опустошенный магией и заполненный вампирами, был не тем миром, в котором я хотел жить. И чувствовал себя словно в ловушке, как будто меня опутала паутина тёмных сил, и я не мог ничего изменить в своей судьбе. Но в этот момент я услышал легкий шепот ветра, который принес с собой аромат цветов и специй. Я повернулся и увидел ее.

Она стояла в тени арки, словно вышедшая из сказки. Ее платье было насыщенно красного цвета, словно виноградная лоза, опутавшая старый каменный дом. Ее волосы, черные и длинные, спускались по спине, словно черный шелковый водопад. А ее глаза, цвета вина, сверкали в полумраке, словно два огненных рубина.

Незнакомка улыбнулась, и я почувствовал, как внутри меня загорелся огонь. Не гнев, а что-то более глубокое, более сильное. Это была страсть, желание, которое я не мог объяснить. Она сделала шаг вперед, и я увидел, как на ее шее блеснула золотая цепочка, украшенная небольшим крестиком. В ней было что-то парадоксальное, что-то несовместимое с этим темным миром.

— Добро пожаловать в Прагу, — произнесла она голосом мягким и мелодичным, словно звон колокольчиков. — Я Вивьен.

Я не смог ответить. Я просто смотрел на нее, забыв обо всем на свете. Она засмеялась, и ее смех был словно музыка, играющая в моем сердце.

— Не бойтесь, — сказала она. — Я не кусаюсь. Хотя…

Она подмигнула, и я увидел, как в ее глазах блеснуло что-то темное, нечеловеческое.

— Вы правы, — произнес я, стараясь собрать свои мысли. — В этом городе вампиров и правда с избытком.

Девушка засмеялась. Вивьен сделала шаг вперед, и я почувствовал, как ее аромат, смесь цветов и пряных специй, окутывает меня, словно мягкое одеяло. Она была близко, и я видел, как в ее глазах цвета вина отражается лунный свет, делая их еще более яркими, еще более загадочными.

— Прага полна святых, проклятых безумцев, жриц любви и детей ночи, — произнесла она мягким голосом, словно шепча сию тайну мне прямо на ухо. — Главное — не перепутать, кто есть кто под светом луны.

Она улыбнулась, и я увидел, как её улыбка раскрывает тайну её души, тайну её прошлого. В ней было что-то темное, что-то нечеловеческое, но в то же время она была прекрасна, как роза, растущая на краю бездонной пропасти.

— Я не совсем понимаю, о чём вы, — ответил я, стараясь скрыть своё волнение. — Но у меня ощущение, что этот город хранит много тайн.

— О да, — ответила Вивьен, и ее глаза заблестели озорным блеском. — Прага полна тайн, как старый сундук, набитый драгоценностями и проклятыми артефактами. — Она сделала жест рукой, словно приглашая меня следовать за ней. — Пойдем, — сказала она. — Я покажу тебе Прагу. Но будь осторожен, путник. Здесь легко сбиться с пути, особенно под светом луны.

Я шёл за ней, словно заворожённый её красотой и таинственностью. Я не знал, что ждёт меня в этом городе, но чувствовал, что здесь меня ждут приключения, которые навсегда изменят мою жизнь. Ну или я просто вырежу всю нежить и продолжу свой путь. Третьего не дано.

Мы гуляли по Праге до поздней ночи. Вивьен провела меня по узким улочкам, мимо старинных домов с высокими окнами и причудливыми вывесками. Она рассказывала мне легенды этого города о святых и безумцах, о жрицах любви и детях ночи. Она знала все потайные тропинки и проходы, словно сама была частью этого города. Её длинные рассказы завораживали, а голос был мягким и мелодичным, словно музыка ветра в листве старых деревьев. Я слушал её и забывал о своих проблемах, об одиночестве. В ней было что-то успокаивающее и увлекательное.

Мы прогуливались вдоль берега Влтавы, любуясь лунным отражением в воде. Заходили в старинные таверны, где потягивали вино и наслаждались живой музыкой. Всё вокруг было окутано дымкой, словно мы находились в сказочном сне. Но время бежало неумолимо. На горизонте появились первые лучи солнца, окрасив небо в яркие оттенки красного.

— Пора идти, — сказала Вивьен тихим и нежным голосом. — Солнце встаёт.

Она взяла меня за руку, и я почувствовал, как её пальцы нежно обхватили мою ладонь, словно мягкие лепестки цветка.

— Идём, — прошептала она, и я почувствовал на себе её пронзительный взгляд. — Домой.

Я последовал за ней, не задумываясь о том, куда она меня ведёт. Меня словно загипнотизировали её красота и загадочность.

Мы прошли по тёмным улочкам, мимо спящих домов, и оказались перед старинным зданием, украшенным резными барельефами и заросшим плющом.

— Добро пожаловать в мой дом, — сказала Вивьен с улыбкой. — Здесь тебе ничто не угрожает.

Девушка открыла дверь, и меня словно втянуло в вихрь красок и ароматических оттенков. Дом был гораздо больше, чем казался снаружи. Высокие готические арки вели в просторные залы, украшенные резными деревянными панелями и старинными гобеленами, изображающими библейские сцены.

Стены были выкрашены в красный цвет, напоминающий разлитое вино. Однако на них были изображены золотые узоры, которые не только не делали интерьер тёмным, но и придавали ему загадочность и волшебство.

Я чувствовал, как мои глаза не могут оторваться от богемского стиля в дизайне дома. Старинная мебель, инкрустированная драгоценными камнями, резные столы и стулья, закрытые ажурными скатертями, словно сплетенными из лунного света. На стенах висели картины старых мастеров, изображающие мифических существ и сказочные пейзажи. В воздухе витал сладковатый аромат уже знакомых специй и цветов, который создавал атмосферу тайны и волшебства.

Вивьен провела меня через величественный холл, мимо библиотеки с полками, заполненными старинными книгами в кожаных переплетах, и в кабинет, где стоял большой каменный камин, в котором горел синий огонь, питаемый магией.

— Это мой дом, — сказала Вивьен, улыбнувшись. — Здесь тебе ничего не угрожает.

Я кивнул, не в силах произнести ни слова. Я был поражен красотой и величием этого дома.

Вивьен остановилась перед старинным граммофоном, стоявшим в углу комнаты, словно забытый хранитель тайны. Он был покрыт пылью и паутиной, но его красота не терялась под покровом времени.

— Как насчёт музыки? — спросила девушка.

Она коснулась рукой старого граммофона, и я почувствовал, как в этом доме что-то изменилось. Воздух завибрировал, словно от невидимой волны, и граммофон вдруг ожил.

Игла опустилась на черную пластинку, и комната наполнилась неоклассической музыкой. Мягкие звуки скрипки и фортепиано, мелодичные арии и нежные вальсы окутывали нас невидимым покровом, словно отправляя нас в другое время, в другой мир.

Я стоял и слушал музыку, забыв о всех своих бедах. Вивьен улыбалась, смотря на меня своими глазами цвета вина.

— Эта музыка создана душой моего предка, — сказала она. Её голос был спокойным и уверенным. — Он был великим композитором и никогда не забывал о красоте этого мира.

Я кивнул, понимая, что она говорит правду. В этой музыке была искренняя любовь к жизни, к красоте, к искусству. Вивьен взяла меня за руку и повела к большому окну, выходящему в закрытую оранжерею.

— Пойдём, — сказала она. — Я покажу тебе свой сад.

Вивьен вела меня через извилистые тропинки сада, словно через лабиринт, где каждый поворот открывал новую тайну. Мы прошли мимо фонтана, из которого струилась вода, словно живая река, мимо беседки, украшенной розами, и оказались перед огромным стеклянным куполом.

— Это моя оранжерея, — сказала Вивьен с сияющими от восторга глазами. — Я очень люблю растения.

Она отворила дверь, и я оказался в другом мире. Оранжерея была огромной и по-своему величественной. Ее стеклянный купол выпускал нежный свет, освещая растения со всех сторон, но не причинял вреда вампирам. Внутри оранжереи царила атмосфера тропиков. Воздух был влажным и теплым, наполненным ароматами, что пьянили.

Оранжерея была оформлена в викторианском стиле. Из-под пола струился нежный фонтан, его вода играла разными оттенками синего и зеленого, словно живая краска. На стенах оранжереи висели старинные картины, изображающие экзотические растения и птиц. А на потолке был нарисован небосвод, словно купол оранжереи был частью небесной сферы.

Я ходил по оранжерее, словно по сказочному лесу. Вивьен рассказывала мне о каждом растении, о его истории, о его свойствах. Я слушал ее и чувствовал, как внутри меня зарождается любовь к природе, к красоте мира. Вивьен остановилась перед небольшой клумбой, где расцветали орхидеи.

— Это мои любимые цветы, — сказала она, любуясь бутоном. — Они такие нежные и прекрасные.

Она провела рукой по лепесткам орхидеи, и я почувствовал, как её прикосновение передало растению жизненную энергию. Вивьен улыбнулась и повела меня вглубь оранжереи. Стеклянный купол над нами переливался разноцветными оттенками солнца, освещая растения мягким сиянием. Воздух был насыщен ароматом цветов, который окутывал нас, словно нежное одеяло.

Рядом с орхидеями располагались клумбы, заполненные розами. Они были всех возможных оттенков: от нежно-розового до ярко-красного, от белого до темно-бордового. Их аромат был сладким и одурманивающим, он пьянил и завораживал. Рядом с розами располагались клумбы с гиацинтами. Их цветы были яркими и сочными, словно капли радуги, окутанные нежным ароматом весны. Гиацинты были так красивы, что я не мог оторвать от них взгляд.

Вокруг нас располагались клумбы с другими цветами: лилиями, тюльпанами, нарциссами, ирисами. Они все были разных форм и размеров, разных оттенков и ароматов. Их разнообразие поражало воображение. Я стоял и смотрел на это великолепие, чувствуя, как моя душа наполняется радостью и удивлением. Это было не просто место, где растут цветы, это был сад красоты, сад искусства, сад любви.

Вивьен с улыбкой наблюдала за моей реакцией.

Я стоял зачарованный, словно оказавшийся в волшебном саду, где каждый цветок был произведением искусства, каждый аромат — мелодией. Вивьен стояла рядом, ее глаза сверкали от восторга, словно она сама была частью этого чудесного мира.

В этот момент из дома донеслась мелодия вальса. Она была нежной и мелодичной, словно шепот ветра в листве старых деревьев. Вивьен улыбнулась, ее глаза заблестели озорным блеском.

— Потанцуем? — спросила она мягким и приятным голосом.

Я кивнул, не в силах отказать ей. В моей душе зародилось незнакомое чувство. Это была не просто любовь к красоте, а страсть, желание, которое я не мог объяснить. Вивьен взяла меня за руку, и мы вышли из оранжереи на залитую лунным светом лужайку. Вокруг нас распускались цветы, их аромат смешивался с ночным, создавая волшебную атмосферу.

Мы стали танцевать, словно две птицы, кружащиеся в воздухе. Ее рука была легкой и нежной, ее движения были плавными и грациозными. Я чувствовал, как ее тепло проникает в мою душу, как ее красота окутывает меня невидимым покровом.

— Ты прекрасен, — прошептала она, смотря мне в глаза. — Как жаль, что тебе скоро уходить.

Я замер, почувствовав в её словах затаённую грусть. Мы кружились в танце, словно два листа, унесенные ветром, окутанные лунным светом и ароматом цветов. В воздухе витал нежный аромат роз, смешиваясь с ароматом вина и специй, который исходил от Вивьен. Я вновь чувствовал, как ее тепло проникает в мою душу, как ее красота окутывает меня невидимым покровом. В ее глазах цвета вина я видел отражение себя, и я понял, что она была частью ночи, частью волшебства.

— Я не знаю, что случится дальше, — произнёс я. — Но я благодарен за всё, что произошло. Благодарю тебя за то, что ты был рядом, за твоё время и за твою улыбку.

Вивьен улыбнулась, и ее улыбка была словно рассвет в темном лесу. Она прижалась ко мне, и я почувствовал учащенный стук ее сердца, он был быстрым и нежным, словно шелест крыльев птицы.

— Я тоже, — прошептала она, ее голос был мягким и мелодичным, словно музыка ветра в листве старых деревьев.

Она прижалась ко мне еще сильнее, ее дыхание было теплым и ароматным, как самый дорогой дух. Я чувствовал, как ее сердце бьется в такт моему, и в этом ритме была вся магия ночи, вся красота мира. Я закрыл глаза и вдохнул аромат ее волос, который пах розами и таинством. В этом моменте я был счастлив, я был жив, я был в любви. Но, как всегда, было это проклятое «но».

— Извини, но я женат. — но Вивьен не отстранилась, её сердце дрожало, но спустя миг мы продолжили вальс, наслаждаясь моментом и нашей компанией.