H2O III

Глава 30

Я бросил беглый взгляд на толпу, ища знакомое лицо. Глаза скользили по лицам, блуждающим в поисках кого-то или чего-то, пока не остановились на ней.

Её волосы цвета платины были уложены в сложную причёску, обрамляющую лицо. Нежный свет падал на ее черты, подчеркивая линию скул и тонкую, изящную шею. Глаза, светло-серые, как штормовое море в предрассветные часы, смотрели куда-то вдаль, полные какой-то неведомой мне грусти.

Она была одета в простое, но элегантное платье, которое облегало её фигуру, подчеркивая осиную талию. Длинные ноги в тонких чёрных чулках были скрещены на высоких изящных каблуках. Ее руки с ухоженными ногтями, покрытыми прозрачным лаком, и каждое движение казалось грациозным как танец.

Я не мог отвести от неё взгляд. В её облике было столько утончённой красоты и хрупкой нежности, что я боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть её, словно бабочку. Моё сердце билось в груди, а в животе нарастало нервное напряжение.

Она была как видение, как мираж в пустыне, который манит и одновременно отталкивает. Я не знал, почему она так притягивала меня, но знал, что не могу оторвать от неё взгляд. Моя душа жаждала узнать, что скрывается за этой холодной красотой, за этой застывшей печалью в ее глазах.

Изящное длинное платье бирюзового тона с декорированием пайетками лишь подчеркивало её идеальную фигуру и аристократичную стать. Ткань была тонкой, прозрачной, словно дымка, и под ней проглядывала её белоснежная кожа, изысканно бледная в отражённом свете. Пайетки, словно осколки звезд, мерцали, отражая холодный блеск её глаз. Они были разных размеров и форм, некоторые крупные, как драгоценные камни, другие мелкие, как блестки, и все они создавали эффект непрерывного движения.

Я был очарован её красотой. Даника была, как и всегда, была прекрасна, а в этот вечер она казалась ещё более неземной, словно богиня, спустившаяся с Олимпа, чтобы улыбнуться именно мне. Её платье цвета бирюзовой лагуны струилось по её фигуре, словно шелк, отражая блеск уличного фонаря и оттеняя её белоснежную кожу. Ткань, тонкая и прозрачная, словно дымка, придавала ей воздушность, как будто она могла в любой момент взлететь.

В этот момент я понял, что она стала моей музой. Её красота, сияние нежных глаз, её улыбка заставляли меня жить на максимум, стать лучшей версией себя. Я хотел создавать шедевры, писать стихи, писать картины, всё, чтобы только передать мою любовь и восхищение ею. Признаться, при «первой» нашей встрече ничего такого не было и в помине, за время этого путешествия я изменился и успел соскучиться по семье, а она стала её частью.

И уже не спешил начинать диалог, а просто любовался ею, как художник наслаждается шедевром, и в этот момент мир остановился вокруг нас, оставив нас наедине с нашими чувствами. Я мог бы просто смотреть на нее вечно, потерявшись в ее красоте и улыбке, что дарила мне чувство полноты и счастья.

Я все ещё стоял, завороженный, и не мог оторвать взгляд от Даники. Она была так прекрасна в своем платье цвета бирюзовой лагуны, что казалось, вокруг неё замер свет. Её белоснежная кожа сияла в отблесках света, а тонкие пайетки на платье мерцали, словно звёзды. Я чувствовал, как моё сердце бьется быстрее.

— Я скучала, Максимиан, — её голос, словно нежный шепот, проник в моё сознание, разбудив во мне волну нежности и уже практически позабытой радости. Он был подобен музыке для моих ушей, каждое слово было песней для моей души.

Она сделала шаг ко мне, и я почувствовал, как тепло её присутствия окутывает меня, словно мягкое одеяло. Её глаза смотрели на меня с нежностью и любовью. В этом взгляде я видел все счастье мира. Именно сейчас я понял, что не могу прожить ни одного дня без нее. Но откуда влюблённость? Магия юности. Мысленно усмехнулся.

Её слова, словно нежный бриз, развеяли мою задумчивость. Я поднял глаза и встретился с её взглядом, глубоким и искренним, как звёздное небо. В нём отражалась вся нежность мира, вся любовь, которую она готова была подарить мне.

— Я тоже скучал. — Я улыбнулся, и моя улыбка была глупой и счастливой, как у школьника, впервые влюбившегося. — Можешь не верить, но ради этой встречи я прошёл ад и сделал бы это вновь, лишь бы увидеть эти глаза и эту волшебную улыбку на твоих устах. Хочешь, я взорву все эти звёзды?

Даника звонко засмеялась, и её смех был подобен звону колокольчиков, радостным и светлым. Её смех был воистину заразительным, и я засмеялся вместе с ней, чувствуя, как всё плохое и грустное исчезает из моей души.

В этот момент я понял, что семья — это самое ценное, что у нас есть. Кровные узы крепче любого другого соединения. И я был безумно счастлив, что у меня есть Даника. Как там говорилось, стерпится — слюбится? Как бы не так… Симпатия либо есть, либо её нет, иначе будет крайне сложно хоть что-то построить.

Её смех, звонкий и радостный, был последним звуком, который я услышал, прежде чем утонуть в её объятьях. Даника прижалась ко мне, её тепло проникло в мою душу, согревая её до самого сердца. Я нежно обнял её в ответ, вдыхая её аромат, который был как наркотик для моих обострившихся чувств.

Её волосы, мягкие и шелковистые, словно облако, окутывали меня, и я с удовольствием зарылся в них лицом. Аромат её парфюма, легкий, цветочный, с нотками жасмина и ванили, одурманивал меня, заставляя забыть обо всем на свете. Я чувствовал себя безумно счастливым, как будто мир вокруг меня растворился, оставив нас наедине с нашими чувствами.

В этом моменте я понял, что нет ничего важнее в жизни, чем такие моменты. Любовь к Данике и её ответные чувства пьянили. Её присутствие было для меня как оазис в пустыне, как спокойствие после бури. Я наконец-то чувствовал себя в безопасности, в тепле её объятий, и всё плохое и грустное исчезало из моей души в тот же миг.

Её очередная улыбка поразила меня, словно молния Зевса. Это было не просто сияние, а настоящий свет, который прорвался сквозь тёмные тучи моих мыслей и чувств. Моё сердце, которое из-за усталости и разочарований было закрыто для новых эмоций, словно ледяная глыба, начало таять под лучами весеннего солнца.

«Бытие определяет сознание», — вспомнил я мудрую фразу. И как же она была верна! Сколько я скитался по этому мрачному миру, где каждый шаг был битвой, а каждая встреча — потенциальной встречей со смертью. Окружающая тьма впитывалась в меня, отражалась в моих глазах, делала грубее черты лица, заставляла душу деревенеть.

Я почувствовал, как рушатся барьеры между нами, как лёд тает от тепла её улыбки. В этом сиянии я увидел не только красоту, но и надежду, о существовании которой я почти забыл в этом мире.

«Свет», — прошептал я про себя, — «свет питает нас». Он пробуждает доброе, живое в нашей душе. Он делает нас людьми. Именно свет помогает нам выжить, преодолеть тьму и сражаться с монстрами внутри и окружающими нас. И этот свет был в её глазах, в её улыбке. Он был в ней. И как же это пьянит! И я снова чувствую себя живым…

Я бережно взял Данику под локоток, словно боясь разрушить хрупкую гармонию, царящую между нами. Ее легкая улыбка озаряла ее лицо, и я почувствовал, как мое сердце ускорило такт. Она была поистине прекрасна, и я не мог отвести от нее взгляда.

Мы шли по лесной тропинке. Воздух был насыщен ароматом деревьев и цветов из ближайшего парка. Всё вокруг дышало спокойствием и красотой, и я не мог удержаться от того, чтобы не полюбоваться ею еще раз.

Дойдя до багги, я остановился и открыл багажник. Внутри лежал букет, который я нашел в замке демонолога. Кованые цветы из темного металла были украшены драгоценными камнями, которые сияли, словно звезды. Я нежно достал его и протянул Данике.

— Это трофей из замка демонолога, — пояснил я.

Даника взяла букет и нежно провела пальцами по холодным металлическим лепесткам. Ее глаза сияли от восхищения, и я почувствовал, как моя душа наполняется теплотой. В этот момент она была словно хрупкая статуэтка, застывшая в позе изящества и нежности.

Но внезапно ее руки засияли бледно-голубым светом, а вокруг нее завился тонкий туман. Я почувствовал прилив холода и некой умиротворенности.

Она напитала ладонь чистой магией льда и в один миг сотворила огромное дерево. Не простое дерево, а величественный ледяной гигант, чьи ветви тянулись к небу, а ствол был усеян ледяными цветами.

В центре этого чуда и застыл мой букет. Кованые цветы, украшенные драгоценными камнями, блестели в ледяном свете, словно звезды на ночном небе.

Я остался в глубоком молчании, не в состоянии произнести ни слова. Рот словно заполнился ватой, и я мог лишь следить за тем, как Даника создает свою ледяную сказку.

Эта магия была прекрасной и непостижимой. Я чувствовал, как моя собственная магия, магия огня и света, откликается на ее ледяную силу. Они переплетались между собой, создавая странную и притягательную гармонию.

В этот момент я понял, что Даника — не просто девушка, а прекрасное дополнение к моей магии. И теперь я отчетливо видел, чем руководствовался дядя Ваня, когда говорил о ней. В его глазах она была не просто оружием, а возможностью создать нечто необыкновенное, нечто мощное и непобедимое.

Впрочем, его методы я все так же не одобрял. Я не хотел быть куклой в его руках и не хотел быть использован для достижения его целей. Но я также понимал, что он делает это не из злобы, а из любви к нашему делу и нашей семье.

С другой стороны, меня буквально тянет к Данике на магическом уровне. Наша магия идеально сочетается, словно два куска пазла, и это сочетание дает невероятную силу.

Так что это сложный вопрос с не менее сложным ответом. Я не знаю, как поступить. Я хочу быть с Даникой, я чувствую к ней сильное притяжение. Но я также боюсь стать пешкой в игре, что ведёт Максимус.

Я опустил взгляд на ледяное дерево, в центре которого сиял мой букет. Оно было красиво, словно из сказки. Но я не мог не замечать, что оно было холодным и отчужденным.

В этом дереве я видел свое будущее. Будущее, в котором моя магия будет сливаться с магией Даники, будущее, в которое я вступаю с не меньшей надеждой.

Она улыбнулась мне, словно читая мои мысли. Эта улыбка была полна нежности и благодарности, и я понял, что она оценила мой дар, но по-своему. Ей не нужны были розы и лилии, ей нужны были чудеса, и она создавала их сама.

В этот момент я почувствовал, что мы находимся на пороге чего-то необыкновенного. Что наша встреча — не просто случайность, а начало некой истории, которую мы будем писать вместе.

Даника, словно лиса, учуявшая добычу, потащила меня за собой, её шаги были лёгкими и уверенными. Она не оглядывалась, не ждала, словно знала, что я последую за ней. Задумчивость, окутывавшая меня, начала рассеиваться, уступая место любопытству.

Мы шли по узким мощёным улочкам, старинные здания по обеим сторонам словно смотрели на нас своими кирпичными глазами. Солнечные лучи пробивались сквозь листву деревьев, окрашивая мостовую в пятнистую тень. И вот Даника резко остановилась, указывая рукой вправо.

Передо мной открылась небольшая площадь, заставленная рядами разноцветных палаток и лотков. Весёлый гул голосов и ароматы смешивались в головокружительном вихре. Это был настоящий калининградский фастфуд, атмосферный и неповторимый.

Площадь буквально пела ароматами, создавая головокружительную симфонию вкусов.

Справа, из небольшого лотка, окутанного клубами дыма, доносился соблазнительный аромат жареной колбасы. Золотистая, с хрустящей корочкой, она лежала на раскалённой решетке, как бы приглашая меня попробовать. Дым, сочетающий в себе аромат копчёности и жареного мяса, раздражал обоняние, заставляя желудок урчать в предвкушении.

Слева, из деревянной печи, доносился сладкий запах свежеиспечённого хлеба. Он был такой сильный, что казалось, будто я нахожусь в самом сердце пекарни. Румяные булочки, пышные батоны, хрустящие багеты — каждый кусочек хлеба был произведением искусства, воспевающим простоту и красоту еды.

Посередине, над раскалёнными углями, висели сочные шашлыки, соблазняющие пряным ароматом. Маринованное мясо, пропитанное специями, излучало такую мощь, что казалось, я могу чувствовать его вкус на языке. Каждый кусочек был пронизан искрами огня, создавая такую атмосферу, что хотелось сразу же усесться за столик и утолить свой голод.

И все эти запахи переплетались в одно великолепное целое, создавая непередаваемую атмосферу калининградского фастфуда, где каждый кусочек еды был маленьким произведением искусства.

В одной палатке, окутанной клубами дыма и ароматом жареного мяса, я увидел молодого человека, словно танцующего с огромным куском мяса. Он ловко жонглировал лопаткой, переворачивая мясо на раскалённой решетке. Каждое его движение было полно грации и уверенности.

Мясо, окутанное жиром, шипело и трещало, излучая соблазнительный аромат. Его румяная корочка блестела на солнце, а сочные жилки проглядывали сквозь тонкий слой мяса. Я представил, как откусываю от этого куска, чувствуя сок, капающий на язык, и хрустящую корочку, тающую во рту.

Этот молодой человек был истинным мастером своего дела. Его глаза горели огнём страсти, а движения были плавными и точными. Он был не просто поваром, он был художником, создающим шедевры на раскалённой решетке.

В другой палатке, усыпанной горками хлеба, стояла старушка. Её фартук, украшенный синими и белыми узорами гжели, отражал солнечные лучи, словно маленький кусочек русской души. Она с осторожностью выкладывала на прилавок румяные пирожки, их аромат заставлял мой желудок представительски урчать.

Пирожки были круглые и пухлые, с золотистой корочкой и нежным запахом дрожжей. Старушка с гордостью отводила их в сторону, словно ожидая, что я закажу их сразу же. Я увидел, как она бережно отломила от одного из пирожков маленький кусочек и с удовольствием откусила. Её глаза засветились от удовольствия, словно она вкусила не просто пирожок, а кусочек счастья. И я знал, что не смогу устоять перед искушением этих пирожков. Их аромат и внешний вид были слишком соблазнительными. И я уже представлял, как я буду наслаждаться их вкусом, чувствуя нежность теста и сладость начинки.

Даника, словно хитрая лиса, уловила мой взгляд, застывший на ароматных соблазнах площади. Её губы растянулись в хитрой улыбке, освещая её лицо искринкой веселья. Она наклонилась ко мне, и её шепот был сладок, как мед, и соблазнительнее всех ароматов вокруг.

— Ну как тебе? — спросила она, и в её глазах заблестели озорные искорки. — Голодный?

Я попытался отвести взгляд, но моё тело словно было приковано к месту соблазнительными запахами, а желудок урчал в предвкушении.

— Я знаю, где здесь делают самые вкусные жареные колбаски! — прошептала она, её голубые глаза заблестели от предвкушения того что мы будем есть.

Я сглотнул, стараясь сохранить хладнокровие. Моё лицо горело румянцем, а в животе бурлил голодный вихрь. Я пытался убедить себя, что я не так уже и голоден, что могу ещё немного потерпеть. Но моё тело говорило само за себя.

Желудок, словно нетерпеливый ребёнок, требовал свою дань, издавая громкие урчания, которые слышались, казалось, даже за пределами площади.

— Ну что же ты? — хитро улыбнулась Даника, заметив моё состояние. — Голоден, как волк?

Я только кивнул головой, не в силах произнести ни слова. Я был полностью во власти своих чувств, и только еда в приятной компании могла утолить этот голод.

— Тогда идём! — воскликнула Даника, и мы отправились в самое сердце Калининграда, в ту часть города, где готовят самые вкусные жареные колбаски.

Она взяла меня за руку, и мы отправились в глубь площади, к тому месту, где готовились самые вкусные жареные колбаски. Я и не думал противиться, я был готов следовать за ней, словно за волшебницей, которая ведёт меня к сказочному пиру.

Мы шли мимо пахнущих хлебом палаток, мимо дымящихся грилей с шашлыками, мимо ярких и весёлых продавцов, но мой взгляд был устремлён только на Данику. Её улыбка, её шёпот, её лёгкие шаги — всё это завораживало меня, заставляя забыть о всех проблемах и наслаждаться этим моментом.

Я знал, что нас ждёт не просто вкусная еда, нас ждёт нечто более значимое. Мы отправляемся в путешествие по вкусам Калининграда, в путешествие, полное радости и удовольствия.

Спустя каких-то пару томительно долгих минут наступил и тот самый сказочный пир! И я так счастлив…

— Человек! Ты разрушил мой культ! И теперь я пришёл забрать твою жизнь! — воскликнул человек, появившийся словно из ниоткуда. На нём были латы и резная металлическая маска.