И продолжается жизнь... (Медиумическое произведение) Надиктовано Духом Андрэ Луиса

8 КУЛЬТУРНАЯ ВСТРЕЧА

Эрнесто Фантини и госпожа Эвелина проводили многие часы в окрестностях дворика, предаваясь интересным беседам.

Более пятнадцати дней прошло со времени их встречи. Эвелина, как и её друг, уже привыкла к терапевтическим ваннам, и оба они познакомились с госпожой Тамбурини, на которую Альзира указала, как на особу, самую образованную в своих связях. Эта весьма любезная личность пообещала отвести их, как только будет возможно, в Институт Науки о Духе, который находился здесь же, в одном из уголков большого сада.

Несомненно, для них слова госпожи Тамбурини были до сих пор самыми откровенными из всех, которые они слышали. Во время их почти ежедневных встреч она вызывала их самые глубокие размышления по вопросу материи, которая прогрессивно возрастала на многих этажах конденсации, и по вопросу углублённого исследования ощущений духа, изменяющегося в соответствии с принципами относительности. В других случаях их повторяющихся бесед она просила их изучать в самих себе чрезвычайную лёгкость, которой они уже обладали, гибкость утончённого тела, которое они сейчас носили, и особую манеру, которой они выражали теперь свои мысли, как будто идеи неудержимо били из мозга в форме картинок и образов. Пусть они постараются также проанализировать телепатические феномены, которые возникали самым банальным образом в новом центре их жизни, хоть они и не могли располагать артикулированным языком. Достаточно было чуть более продвинутой степени схожести между личностями, чтобы они гармонично понимали друг друга по всем самым сложным темам с минимумом слов.

Она с удовлетворением воспринимали оценки госпожи Тамбурини, которая полностью принимала мысль о том, что они являются развоплощёнными существами в каком-то отделе Духовного Мира. Но, несмотря на уважение к ней, они не могли решиться придерживаться этих оценок, как непреложной истины.

Сидя на траве у ног Фантини, который устроился на небольшом табурете, Эвелина начала диалог, мечтательно заявив:

— И в самом деле, с каждым днём я чувствую себя всё более и более лёгкой. И поэтому я начинаю потихоньку терять контроль. Я заметила, что мои чувства поднимаются от сердца к мозгу, словно вода глубинного источника, бьющая фонтаном… Я отдаю себе отчёт, что эмоции преобразуются в мысли в моей голове и сразу же вытекают из губ в форме слов, исходящих из меня, как поток жидкости, который простирается далеко за пределами своей точки рождения к наиболее удалённым землям…

— Отлично сказано. Вы точно определили моё собственное состояние духа.

— Послушайте, Эрнесто, — спросила молодая женщина, касаясь подножия крепкого дерева, — что вы здесь видите?

— Ствол дерева.

— А там, на ближайшем участке земли?

— Цветы гвоздики.

— Неужели этот мир является Духовным Миром, если материя и природа присутствуют здесь такими, какими мы их знаем?

— Согласен с тем, что касается нас двоих, не обладающих ясными знаниями наших теперешних условий, что всё это абсурд, галлюцинация, но…

— Но?…

— Да, мы не можем ни о чём поспешно судить.

— На вас так воздействуют идеи Тамбурини?

— Нет, не очень. Я делаю свои собственные выводы.

— Послушайте, Эрнесто. Если мы умерли для наших близких, почему же те из них, кто нам предшествовал в новой жизни, всё её не пришли за нами? Наши дедушки и бабушки, например, и все близкие друзья, которые умерли раньше нас?…

— А кто вас сказал, что они уже не пришли?

— Как вы можете оправдать вашу мысль?

— Вспомните, Эвелина, элементарные уроки дома. Телевизор улавливает картинки, которых мы не видим, и передаёт их нам с абсолютной точностью. Радиоприёмник улавливает послания, которых мы не слышим, и предоставляет их нам с самой большой чёткостью. Очень может быть, что нас видят и слышат, хоть мы до сих пор и не пробудили в себе способности, необходимые для слушания и видения в этом плане.

— Эрнесто, а как же молитвы? Если мы являемся Духами, освобождёнными от плотского тела, то должен быть на Земле кто-то, кто вспоминает о нас в своих молитвах… Ваша супруга, ваша дочь, мои родители, мой муж…

— Мы не знаем механизма духовных связей, и тем более мы не знаем науку о душе. Кто может утверждать, что нас обоих не поддерживают силой молитвы те, кого мы любим, или другие… кого мы всё ещё любим…

— Что вы хотите сказать?

— Нам в больнице были представлены какие-либо счета? Чему и кому мы обязаны тем вниманием, которое тратится на нас ежедневно? Мы не покупаем новой одежды и тех благ, которыми мы пользуемся… Разве один из нас уже ставил этот знаменитый вопрос «кто платит» хоть одной медсестре?

— Я уже спрашивала…

— И каков был ответ?

— «Те, кто вас любит».

— И кто они, по-вашему?

— В моём случае — мой муж и мои родители…

— У меня есть несколько идей. Вначале я предположил, что мы выздоравливаем в одном из учреждений, предназначенных для больных с ментальными расстройствами; однако каждый прошедший день поднимает нас на более высокий уровень сознания в том, что касается наших рассуждений. Если бы мы оставались в хосписе вследствие какого-нибудь нервного срыва, наше выздоровление не проходило бы настолько быстро…

Но здесь нить интересного разговора была прервана.

Госпожа Тамбурини поспешила найти их, чтобы сообщить, что встреча по духовной культуре предусмотрена на нынешний вечер, и мы должны срочно подготовиться к ней.

Вооружённые необходимым разрешением, они отправляются в организацию в семь часов вечера в компании подруги, которая порекомендовала их дежурному наставнику, брату Клаудио.

Принятые с любовью в организации, где располагались двадцать три человека, они отметили наличие огромного глобуса, который, конечно же, служил точкой отправления для ценного ученичества.

Ориентер начал собрание, отметив, что группа будет участвовать в уроке в форме диалога, и что он здесь всего лишь ещё один ученик, со всеми ошибками, гипотезами, приближениями и истинами, во всём, что здесь будет сказано.

— Какова тема урока, Профессор? — спросила одна благовоспитанная дама.

— «О существовании на Земле».

После уточнения руководитель группы сделал ценные комментарии насчёт функций земной орбиты в космическом хозяйстве и продолжил:

— Поразмышляем, друзья мои. Кто из нас, в теперешнем состоянии неполных знаний, сможет выказать мудрость в области разума лишь выражением своих личностных впечатлений? Мы не можем не знать, что Земля — это гигантский механизм в пространстве, переносящий почти три миллиарда человек из плоти и крови дорогами Вселенной, но мы ещё не знаем с уверенностью, на какой основе она поддерживается в подвешенном состоянии. Мы лишь знаем, что подобный колосс обходит Солнце по эллиптической орбите со средней скоростью в 108.000 километров в час; тогда как определённые области Планеты находятся в зените, в других областях человеческие существа ходят вверх ногами, хоть никто не делает ничего для осуществления всего этого. Вплоть до вчерашнего дня все утверждали, что плотная материя пейзажа состоит из твёрдых неактивных элементов; но сегодня любой студент знает, что эти идеи являются вымыслом, поскольку материя везде распространяется в виде смеси электронов, протонов, нейтронов и дейтронов, заключаясь в энергии и свете. Любой человек обитает в теле, нанимателем которого он является, дышит и отвечает на нужды питания, не прилагая к этому ни малейшего своего усилия. Как рассуждать о догматах утверждений, касающихся причин, процессов, совершенствования и заключительной цели нашего земного существования, прибегая к узким источникам обычных чувств?

Повисла долгая пауза, и затем какой-то мужчина спросил:

— Профессор, этими выводами вы хотите сказать…

— Что жизнь на Земле должна толковаться как специфический труд во имя духа. Каждый индивидуум рождается для какой-то определённой задачи, с возможностями эволюции к другим, более важным целям, и поэтому невозможно вырвать из существ религиозные начала, которыми они располагают, не причинив им самим серьёзного ущерба. Наука будет продвигаться вперёд, вскрывая тайны Вселенной, решая проблемы и бросая новые вызовы для своей возможности исследований. И вера поддержит человека в осуществлениях и испытаниях, через которые он призван пройти. Дух возрождается в физическом мире столько раз, сколько нужно для служения, самосовершенствования, для обретения ясного мышления. И по мере того, как он улучшается, он прогрессирует, открывая, что телесное существование — это требующие осуществления ремесло или миссия, которые он поймёт в конце предприятия.

Сквозь излагаемый материал наставник проявлял такое культурное величие, что лишь редкие реплики раздавались иногда в зале.

Не слишком отдаляясь от основной линии урока, который, несомненно, должен был приготовить слушателей к принятию без труда своего нового духовного состояния, куда они все были перенаправлены, он прокомментировал:

— Если законы Господа проявляются с ясностью и великодушием, на всех уровнях нашего физического опыта, то разве может такое быть, чтобы Бог нас оставил в момент, когда мы пересекаем границы смерти? Сражённые, мы ссылаемся на уничтожение человеческих жизней, когда войны выметают поверхность Планеты. И какое заключение можно вынести из этих самых человеческих жизней, которые периодически угасают в мирные времена? Разве Господь оставался бы равнодушным к нашим судьбам в одном из закоулков Вселенной? Разве Он, вдохновляющий постепенное питание от ребёнка до взрослого, покинул бы развоплощённое существо, тогда как это существо, облачённое в физические силы, живёт и действует в сфере, где факторы предвидения и защиты каждый день предлагают самые прекрасные величественные зрелища?

Никто из нас не мог полностью проникнуться загадочным характером этих фраз. Большинство из присутствующих не отдавало себе отчёта в том, что они осторожно подводились к тому, чтобы принять духовную реальность без волнений.

И поскольку наставник искал на глобусе географические положения, установилась тишина. Эвелина набралась мужества и спросила:

— Брат Клаудио, все ли личности будут обладать одинаковыми ощущениями после смерти?

— Нет. Каждый из нас представляет собой совершенно отдельный мир, и поэтому каждый индивидуум столкнётся с эмоциями, местами, людьми, схожестями возможностями после освобождения от физического тела в соответствии с тем способом, каким он наполнял свой труд, или лучше сказать, долги, присущие ему во время своего существования на Земле. Никто не может знать то, чего он не изучал, и тем более невозможно сохранять не приобретённые качества.

Клаудио сделал ещё несколько замечаний, полных смысла, красоты и логики, и по окончании этого блестящего неформального собрания Эрнесто и Эвелина чувствовали себя успокоенными и счастливыми, как путешественники, жаждущие оценки души после того, как они приблизились к источнику света.