Император гнева

16

АННИКА

Сколько бы раз я ни приходила сюда, всегда поражаюсь абсолютной роскоши особняка Кира, когда переступаю порог. Или даже когда проезжаю мимо величественных парадных ворот, мимо охранников, которые с интересом наблюдают за тем, как я поднимаюсь по изогнутой подъездной дорожке из белого камня к массивной входной двери под портиком.

Это место поистине великолепно.

У Кира есть квартира на Манхэттене, но уже много лет он живёт в этом доме в Бронксе. Это старый особняк, который когда-то принадлежал Вандербильтам — да, тем самым Вандербильтам! — в эпоху Золотого века. Внутри всё блестит золотом, белым и розовым мрамором, а высокие сводчатые потолки украшены бесценными произведениями искусства импрессионистов и модерна.

Территория вокруг дома также великолепна: розы, фонтаны и идеально ухоженные живые изгороди. Есть даже подземный гараж, достаточно просторный для обширной коллекции классических автомобилей Кира — и Дамиана.

Помню, как сначала была почти ошеломлена этим богатством. Хотя мы с Тейлор и выросли в достатке — в Сербии, в особняке побольше этого, с обширной сказочной территорией — в поместье Кира есть что-то особенное, что придаёт ему изюминку.

Возможно, дело в том, что это лишь один из семи домов, которыми он владеет, и все они одинаково захватывают дух.

Долгое время, когда я была сама по себе, такие деньги не делали меня могущественной — они просто делали меня заметной. Я также приравнивала богатство к плохому характеру. Люди, с которыми сталкивалась, обладавшие такими деньгами, почти всегда были невыносимыми, высокомерными и грубыми.

Однако Кир изменил мои представления, когда из человека, с которым я просто вела бизнес, он превратился в члена моей семьи. Потому что он действительно особенный. Пришел из ниоткуда, терпел лишения, сражался и едва не погиб на улицах, а затем создал империю с нуля. Сейчас он миллиардер, глава одной из самых могущественных семей Братвы на планете, и даже занимает место за «Железным столом».

В нем нет высокомерия или неприятных черт характера. Только стальная решимость и непоколебимая сила.

И ладно, немного насилия. Вот тебе и Братва.

Я нахожу его в кабинете, расхаживающим по комнате с хмурым выражением лица и телефоном, прижатым к уху. Он замечает меня, но не улыбается, лишь бросает взгляд и поднимает палец вверх, прежде чем развернуться и рявкнуть в телефон по-русски.

Раньше мне казалось странным, что Кир никогда не был женат и даже не встречался с кем-либо. Какое-то время мы с Фрейей лелеяли любимую теорию о том, что он был геем, но держал это в секрете, потому что решил, что наличие парня не подходит ему как главе крупной семьи Братвы. Это глупая идея, но кто знает.

Однако со временем мы отказались от этой теории. Дело не в том, что Кир предпочитает компанию мужчин. Он только что женился на своей империи.

Мужчине чуть за сорок, у него телосложение профессионального спортсмена, выглядит в двое моложе своих лет, с возмутительно приятной внешность, густой шевелюрой и пронзительными голубыми глазами.

И, по-настоящему, парню нужна женская компания в его жизни, помимо Фреи и меня. Нравится, такого рода женская компания.

Я жду, пока он закончит дразнить кого-то ещё по-русски. Закончив разговор, он вытягивает шею и хрустит костяшками пальцев, прежде чем снова повернуться ко мне.

— Ты, — ворчит он, в стиле «Твоя очередь получать взбучку».

Я хмурюсь.

— Что? Я хотела поговорить с тобой об этой безумной идее, что я переезжаю в гребаную Японию.

— Сядь.

Что за ерунда? Кир никогда так ко мне не обращается и не командует мной.

— Прошу прощения?

Его голубые глаза как у Пола Ньюмана опасно поблескивают.

— Я сказал, сядь, Анника.

Мои брови хмурятся ещё глубже. Есть что-то в этом тоне — по крайней мере, в том, что этот тон используется по отношению ко мне, — что нервирует.

Я подхожу и сажусь на один из диванов возле большого камина из чёрного мрамора, встроенного в книжные полки в его кабинете.

Кир остаётся стоять, прислоняясь к каминной полке и скрещивая руки на широкой груди.

— Что происходит?

— Ты связалась с Ульканом Гакафери?

О, черт бы меня побрал!

Я прочищаю горло.

— Что? Нет…

— Черт возьми, Анника, — шипит Кир. — Не лги мне в лицо.

Я морщусь, мои плечи опускаются.

— Кто тебе сказал?

— Ты, только что, — выплевывает он.

Твою мать.

— Но у меня было предчувствие еще до того, как ты его подтвердила.

Я стискиваю зубы и отворачиваюсь.

— Предчувствие, или Айзек покопался в моих личных делах?

Кир фыркает.

— В ту секунду, когда вы с Фрейей решили работать с этим психопатом, вы, черт возьми, сделали это и моим делом. — Он бросает на меня уничтожающий взгляд и тычет пальцем в мою сторону. — Ты занималась ним той ночью у Соты, не так ли?

Я качаю головой.

— Я…

— Клянусь Богом, Анника, если ты соврешь мне в лицо дважды за один день, будут последствия.

— Честно говоря, я не знаю, — говорю я несчастным голосом. — Честно.

— Полная история. Сейчас же.

Я делаю медленный, глубокий вдох.

Дальше ничего не происходит.

Когда заканчиваю рассказывать Киру о задании, которое мы взяли для Улкана, угоняющего Ламбо, он смотрит на меня как на сумасшедшую.

Имею в виду, он недалек от истины.

— Вейлон Лека? — рычит он.

Я сопротивляюсь желанию вздрогнуть, когда слышу настоящее имя, произнесенное вслух.

— Ты украла у Вейлона — он злобно ругается по-русски, поворачиваясь и запуская пальцы в волосы. — Черт возьми, Анни, — шипит он. — Ты знаешь, что мы ведем переговоры о том, чтобы начать с ним бизнес!

Я отворачиваюсь, зубы впиваются в плоть у меня во рту.

Давным-давно я решила, что когда у человека, который причинил мне боль, оскорблял меня и газлил, перестало быть имя, и мы с Фрейей стали называть его исключительно «тот, чье имя не должно быть названо», он стал частью прошлого, похороненным в запертом ящике, а ключ выбросили в океан.

Недавно Кир вскользь упомянул, что, возможно, собирается вести бизнес с тем человеком, который мне противен. Это привело меня в ужас.

Я могла бы сказать ему. Должна была сказать ему. Могла бы сделать это прямо сейчас, и у меня нет никаких сомнений, что Кир немедленно пустил бы пулю в голову этого человека.

Но человек, стоящий передо мной, дал мне так много: цель, силу, начало новой жизни. Он дал защиту, семью и любовь.

Я словно отделяю свою беспорядочную жизнь от аккуратной жизни Тейлор. Кир построил свою империю из ничего и был так любезен, что взял меня и Фрею с собой в поездку. Он не заслуживает того хаоса, который я приношу с собой из-за своего собственного неправильного выбора.

Вот почему я никогда не рассказывала и никогда не расскажу ему правду о своей истории с этим человеком.

— Он знает?

Я вздрагиваю при звуке голоса Кира.

— Прости, что?

— Вейлон, — говорит он, совершенно не подозревая о том, какое волнение вызывает у меня это имя, произнесенное вслух. — Он знает, что это ты угнала чертову машину?

Ненавижу лгать Киру, поэтому делаю это редко. Сегодня делаю исключение.

— Нет, — качаю я головой. — Не знает.

Он медленно выдыхает, его плечи с облегчением расслабляются.

— Хорошо, — говорит он. — Хорошо.

Я прочищаю горло.

— Итак, Киото…

— Ты уезжаешь.

Я пристально смотрю на него.

— Что??

— Анника, кто-то стрелял в тебя прошлой ночью, — сдавленно шипит он. — Затем бомба взорвалась на вашей свадьбе.

Я сглатываю.

— Послушай, мы оба знаем, что любое насилие на таком раннем этапе соглашения с Сотой может разрушить…

— Ты думаешь, мне не плевать на этот договор? — тихо бормочет он, глубоко нахмурив брови. — Анни, мне не плевать на тебя.

Он смотрит на меня с неподдельной болью и беспокойством.

— Я отправляю тебя в Японию, потому что безумно волнуюсь за тебя! — шипит он. — Ты для меня семья, Анника. Я не буду сидеть сложа руки, пока тебе причиняют какой-либо вред.

Отрицательно качаю головой:

— Кир, у тебя есть люди здесь, в Нью-Йорке. Я полностью…

— А у Кензо есть крепость и армия, — рычит он. — В Киото.

Я пристально смотрю на него:

— Кир…

— Это не обсуждается, Анника, — снова рычит он.

— К черту это! — шиплю я, вскакивая на ноги. — Я не…

Внезапно раздается громкий звонок его телефона, прерывая меня. Кир раздраженно вытаскивает его из кармана пиджака и сердито смотрит на экран.

— Эй! Я все еще разговариваю! — кричу я. — Я, черт возьми, взрослая женщина, и не собираюсь, чтобы меня просто отправили…

— Анника.

Кир улыбается, глядя на меня.

— Дамиан проснулся.

— Трахни меня.

Я вздыхаю, ухмыляюсь и закатываю глаза.

— Во-первых, я польщена, но я просто не думаю о тебе в этом смысле.

Врачи пускают нас только по одному, чтобы навестить Дамиана. Кир занял первое место и зашёл первым. Мы с Фреей на секунду сыграли в камень-ножницы-бумага, и я проиграла. Но вот я здесь, наконец-то вижу его.

Он выглядит… как будто в него стреляли. Немного измождён после нескольких недель, проведённых на больничной койке вместо того, чтобы проводить половину дня в спортзале. Но он всё ещё выглядит как тот Дамиан, которого я люблю.

К тому же, он жив.

Он морщится и бросает на меня взгляд.

— Не будь грубой, Анни.

Я ухмыляюсь.

— Ну, и я не знаю, слышал ли ты, но я теперь замужняя женщина.

Тень пробегает по лицу Дамиана, его лавандовые глаза темнеют.

— Я чертовски ненавижу, что тебе пришлось сделать это из-за меня.

Хмурюсь и игриво бью его по руке.

— Заткнись нахуй.

— Хорошо, ау? — Он потирает руку. — Помнишь ту часть, где в меня, блядь, выстрелили?

— Извини, — съязвила я. — Я воздержусь от ударов кулаком.

— Да, ты могла бы? — бормочет он с лёгкой улыбкой на губах. Он выдыхает и протягивает руку, чтобы провести пальцами по своим седым волосам. — Черт возьми. Я просыпаюсь после одной чертовой ссоры и обнаруживаю, что ты замужем за Кензо? — Я криво улыбаюсь, отводя взгляд.

Отказываюсь позволять своим мыслям возвращаться к событиям прошлой ночи.

Или этого утра.

— Это не твоя вина, Дамиан.

Он качает головой.

— Я… Черт, я не знаю, Анни. Имею в виду, что Аоки вытащил первым, я так и скажу.

— Дамиан.

— Но, может быть, если бы я просто ранил его, а не убил? — Он стискивает зубы. — Или если бы я даже не был в клубе на той встрече…

— Дамиан, — резко шиплю я. — Это то, что есть, ладно? Ты знаешь меня и думаешь о прошлом.

Он криво улыбается.

— Что сделано, то сделано.

— Именно.

Он морщится.

— Я всё ещё чертовски ненавижу то, что тебе пришлось выйти замуж, а меня даже не было рядом, чтобы устроить сцену и сказать Кензо пойти съесть пакет хуев.

— Нет времени лучше, чем сейчас.

Он смеется, а затем морщится, поднося руку к повязке, прикрывающей заживающую рану на боку.

— Итак, Киото, — ворчит он.

Я закатываю глаза.

— Приказ Кира.

— Знаешь, он не ошибается, — рычит Дамиан. — Я имею в виду, что он рассказал мне обо всём дерьме, которое я пропустил. В Нью-Йорке сейчас чертовски жарко. Когда ты не знаешь, откуда идёт твой враг, или даже кто он, черт возьми, такой, ты не стоишь на своём и рискуешь получить пулю в спину. Ты отступаешь и перегруппировываешься.

— Это не в моём стиле.

Он закатывает глаза.

— Отправляйся в Киото, Анни. Серьезно. Может быть, мне и не нравится Кензо, но я его уважаю. Он придурок, но он человек слова. И это перемирие значит для него и Соты столько же, сколько и для нас. Он не позволит кому-то убрать тебя и потенциально разрушить этот хрупкий мир.

Я нахмуриваюсь и опускаю взгляд на свои руки.

— Но также, — ворчит он. — Как только меня выпишут отсюда, я улечу в Киото, чтобы присматривать за ублюдком, который решил поиграть с тобой в кошки-мышки.

Я ухмыляюсь ему.

— Серьёзно?

— Это даже не вопрос, — бормочет он.

Улыбаюсь, протягиваю руку и сжимаю его.

— Хорошо. Прекрасно. Я поеду. Но сделай мне одолжение?

— Что угодно.

— Побори своё желание всё испортить и просто сосредоточься на исцелении?

Дамиан ухмыляется.

— Думаю, я смогу это сделать.

— Хорошо.

— Если ты этого не сделаешь, я сама пристрелю тебя снова.

Позже я заезжаю к Тейлор и Дрейзену, чтобы обсудить с сестрой то, что происходит.

— Ты не должна была быть там и подвергаться такой опасности, — говорю я.

— Анни, — отвечает Тейлор с лёгкой улыбкой, беря меня за руку. — Я знаю, ты говоришь, что твоя жизнь беспорядочная и сложная. Но я имею в виду… — Она поворачивается и кивает на нелепый дворец, похожий на дом, где они с Дрейзеном живут. Её муж стоит на одном из балконов, возвышаясь над Центральным парком, принимая деловой звонок.

— Я вышла замуж за такого же беспорядочного и сложного человека, как и ты. И опасность, — добавляет она, поворачиваясь ко мне. — Тебе не нужно беспокоиться обо мне, никогда. С ним? — Она снова смотрит на Дрейзена с явным выражением…

Любви.

Радости.

Удовлетворения.

Синхронности с другим человеком, которую я никогда не чувствовала раньше.

— С ним я всегда в безопасности. И, — она смотрит на меня, — я тоже хочу, чтобы ты была в безопасности. Если это означает поездку в Киото, пока здесь всё не остынет? — Она пожимает плечами. — Тогда, я думаю, тебе стоит отправиться в небольшой заслуженный отпуск в Японию.

— Это просто… — моё лицо кривится. — Я просто чувствую, что мы только что нашли друг друга.

Она улыбается, притягивает меня ближе и крепко обнимает.

— Я тоже, — шепчет она. — Но если ты не против, я бы хотела продолжить то, к чему мы только что вернулись. И для этого нужно, чтобы ты осталась жива.

Крепко обнимаю ее в ответ. Дрейзен возвращается в дом, и я тоже обнимаю его, взяв с него обещание беречь мою близняшку.

Затем мы возвращаемся домой, чтобы собрать вещи.

И вот мы снова отправляемся в неизвестность.