Индиль

Прощание с Кетаром. Эпизод пятнадцатый

Тиир отодвинула рукой тяжелую шкуру, закрывавшую вход в дом, и заглянула внутрь. Из дома повеяло знакомым теплом и сладким ароматом высушенных трав. В доме никого не было. Здесь все было по-прежнему уютно и узнаваемо. В очаге, как и прежде, потрескивали угли. По всей видимости, Кетар был неподалеку. Тиир опустилась на пол, устланный мягкой, свежескошенной травой. Она смотрела на угли, и легкая улыбка играла в уголках ее губ в предвкушении скорой встречи.

Кетар не заставил себя долго ждать. Он вошел тихо, держа в руках большую охапку травы. Некоторое время он стоял безмолвно, наблюдая за гостьей, а затем оставил свою ношу у входа и произнес, тихо, озарив свои слова приветливой, теплой улыбкой:

– С твоим появлением, Индиль, в моем доме стало светлее…

Она обернулась на голос и встала. Некоторое время они стояли, всматриваясь в лица друг друга, а затем заключили друг друга в объятия.

– Ты все тот же, Кетар, – с улыбкой произнесла Тиир и провела рукой по седым волосам фавна. Он сильно постарел за эти годы. Волосы его побелели, а в уголках глаз поселились морщинки. Но глаза его по-прежнему оставались молодыми, а взгляд остался таким же изучающим и дерзким.

Кетар опустился на мягкий пол, увлекая ее за собой.

– Вот и сбылось пророчество, моя Королева. Твои земли восстали из пепла. Роща, в которой мы играли детьми, снова зазеленела и наполнилась голосами птиц. Ручьи снова звенят, неся свои хрустальные воды. Лесные жители скрываются в лесных чащах. Нимфы, возрожденные самой Природой, возвращаются в свои исконные земли. Ты вдохнула жизнь в это траурное безмолвие. Ты стала Светлой Королевой, вышедшей из Тьмы. Ты – белоснежный цветок, сумевший выжить в кромешной тьме. Ты – тень, подарившая прохладу спаленной огнем земле. Ты – дыхание этих земель. Ты – Госпожа двух миров, и нет равной тебе… – он осторожно взял ее руку и коснулся губами кончиков ее пальцев.

– Довольно, Кетар, – она аккуратно забрала у него руку и легонько похлопала его по плечу. – Не останови тебя, и ты станешь петь оды до восхождения новой луны.

– Как мне называть тебя теперь, моя Королева?

– Как пожелаешь, Кетар. Ты все знал, ты все предвидел, ты все устроил, ты много претерпел из-за меня. Через вечность я пронесу благодарность тебе.

В ответ он лишь кивнул головой, и глаза его заблестели:

– Я рад видеть тебя снова, сестра.

И он снова сжал кончики ее пальцев в свой руке.

– Я пришла проститься с тобою, Кетар, – и она почувствовала, как руки его задрожали, и тогда она накрыла рукой его руку. – Теперь мы увидимся только в наших снах, мой брат. Вверяю тебе нашего сына, Лоссен-Лота. Ты заботился о нем вместо его отца и матери, когда он был ребенком, не оставь его и теперь. Будь ему поддержкой и помоги советом, в котором он будет нуждаться, будь то вопрос государственный или сердечный. Эти земли надежно защищены. Само время стоит на страже у этих границ. Никто не потревожит вас. Живите, не нуждаясь ни в чем, и пусть Нимфийское Государство развивается и процветает.

– Твои слова прекрасны, сестра, да будет так, как ты сказала. Но не время прощаться. Это не последняя наша встреча.

– Нет, Кетар. Когда сядет солнце и на небе появятся первые звезды, я отправлюсь в горы. Там я воссоединюсь с Лордом Махталеоном и отправлюсь вслед за ним в небытие. Таков мой выбор, Кетар. Так предначертано мне Судьбой. Он был моей жизнью, он станет моей вечностью.

– Твоя земная жизнь не окончена, сестра. Скоро мы снова встретимся с тобой, и я буду этому безмерно рад.

– Оставим этот разговор, Кетар. Давай же, сыграй мне на твоей свирели. Позволь мне вновь услышать давно забытые, но любимые моим сердцем звуки.

Он улыбнулся ей, достал старую свирель, прикоснулся губами к ней, и хижина наполнилась легкими волшебными звуками. Тиир с невероятной нежностью и светлой печалью смотрела на фавна, на его полузакрытые глаза, на морщинки в уголках его глаз, на седину в его висках, и перед ее взглядом вставала высокая шумящая трава, обрыв и высокое старое дерево, склонившее свои ветви над их головами, а там, дальше, внизу, – долина, окаймленная цепью черных гор, теперь не далеких, не пугающих, как прежде, но покорившихся ей, величественных, покрытых чистейшим покрывалом вечных снегов.

Над горами поднималась луна, огромная, яркая, и по ее поверхности мелькали неясные тени. И там, среди этих теней, она увидела его взгляд, его глаза, его лицо, его руки. Ее демон звал ее к себе, и все в ней рвалось к нему навстречу.