Зима оказалась ранней. За долгие холодные месяцы Оннед из властного непреклонного правителя превратился в замкнутого молчаливого отшельника, редко покидавшего свои покои. Часто его заставали неподвижно стоявшим у окна, со скрещенными на груди руками, смотрящим вдаль напряженными выцветшими глазами. Он ждал ее.
Когда же пришла весна, Оннед отрекся от престола. Он передал земли своих отцов в правление своему единственному сыну и покинул замок, покинул свои земли, взяв с собой лишь кинжал, оставленный ему Индиль.
Коронация Тириса прошла без Оннеда. К началу церемонии Оннед был уже далеко от замка и от прежней жизни.
Он вышел из покоев, прошел по длинному коридору, спустился по ветвистой лестнице вниз, прошел через тронный зал и вышел в сад. Через центральную аллею он вышел к крепостным воротам, и они медленно отворились перед ним. Тысячи лет он ходил по этим коридорам, по этим дорожкам, но теперь за его спиной была пустота. Все осталось в прошлом. Он шел навстречу пустоте.
Оннед вышел за крепостные ворота и направился туда, куда вела его дорога, не задумываясь о том, куда он идет, каким будет его путь и где ему стоит остановиться. Он шел неспеша, смотря в пустоту перед собой.
К утру Оннед миновал эльфийскую рощу и вышел на вершину холма. Отсюда открывался знакомый вид на долину и на Нимфийские земли. Некогда черная, выжженная пустошь теперь преобразилась. Сюда вернулась жизнь. Молодая Нифийская роща дымилась воздушной зеленью первой листвы. До его слуха доносились легкие птичьи трели и далекие весенние голоса. Над рощей возвышались белоснежные башни нимфийского замка и искрящиеся на солнце крыши. Откуда-то доносился шум падающей воды… Она была где-то там, внутри этого зарождавшегося великолепия, он чувствовал это. Она – его Индиль, его спасение, его боль. Оннед пробовал всматриваться в хрупкие полупрозрачные силуэты, время от времени появлявшиеся между деревьями, прислушивался к их голосам. Это были юные дриады, тонкие и гибкие, как стебельки молодых осинок и берез. Индиль среди них не было.