Незадолго до конца войны из порта в Киле вышла немецкая подлодка. Место назначения — Япония. На борту находились секретные документы и материал, необходимый для производства атомного оружия. Но лодка не достигла места назначения.
Центральная Атлантика, 8 мая 1945 г. Уже четыре дня в радиорубку U-234 поступают сообщения о предстоящей капитуляции рейха. Неожиданно поступает распоряжение командующего подводным флотом, капитана Резинга: «U-234, идти дальше или вернуться в Берген!» Командир, 34-летний капитан-лейтенант Фелер, некоторое время раздумывает и решает продолжать держать курс на юго-запад.
Двумя днями позже, 10 мая, передаются распоряжения союзников о капитуляции: все немецкие подлодки, еще находящиеся в плавании, должны всплыть, поднять черный флаг и отправиться в ближайший порт союзников.
«Всем! При капитуляции поднять боевой флаг. По приказу союзников с достоинством опустить. Командующий подводными силами».
Фелер не знает, как ему быть. Черный флаг на боевой рубке — пиратский флаг, — чего доброго, плохой знак о предстоящем обращении? Может, ему действительно отправиться со своей лодкой в руки врага? U-234 находится на пути в Японию со строго секретным заданием. Никто не знает местоположения лодки, никому неизвестно — так думает Фелер, — жив ли вообще еще экипаж. Ибо с тех пор, как они покинули защищавшие их норвежские воды, соблюдался режим радиомолчания, и лодка исчезла в просторах Атлантики. Почему бы просто не продолжить путь? Ведь Япония еще ведет войну с британцами и американцами.
Фелер созывает офицеров на военный совет. Первый вахтенный командир Рихард Булла и офицер по погрузке Карл Пфафф предлагают обогнуть мыс Горн, сойти на сушу на каком-нибудь необитаемом острове в южной части Тихого океана и спокойно подождать развития событий. В конце концов, на борту лодки 480 тонн дизельного топлива и провианта на пять месяцев, стало быть, нет никакой необходимости срочно заходить в порт. Однако остальным этот план кажется слишком рискованным. Вольфганг Хиршфельд, старший радист, считает, что лучше всего продолжить плавание в Японию или вернуться в Норвегию. Генерал авиации Кеслер, один из двенадцати находящихся на борту пассажиров, которых Фелер должен обязательно доставить в Японию, категорически против капитуляции и сдачи в плен. Он предлагает плыть в Аргентину или Уругвай, где живет его старший сын. Лодка имеет на борту ценный груз, и Кеслер полагает, что за него можно купить свободу экипажа. Обмен мнениями не дает четкого результата, и Фелер не продвигается ни на шаг в поисках решения. Обсуждение продолжается в офицерской кают-компании. Затем, 13 мая, поступает новая радиограмма: «Кто не капитулирует сейчас, будет объявлен пиратом и предан морскому суду». Очевидно, что многие подлодки не последовали призыву о капитуляции, и союзники боятся, что «серые волки» Деница смогут продолжить войну на свой страх и риск. Наконец по радио сообщают, что Япония разорвала отношения с Германией, — стало быть, дальнейшее плавание бессмысленно. Командир снова обсуждает положение со своими офицерами и принимает, несмотря на сопротивление генерала Кеслера, решение о капитуляции. 13 мая 1945 г., через пять дней после общей капитуляции, U-234 всплывает в Центральной Атлантике и передает по радио свои координаты. На перископе развевается выкрашенная в черное простыня.
Британцы и американцы уже с нетерпением ожидали, чтобы окутанная тайной подлодка капитулировала. Из расшифровок дипломатических радиопереговоров между Берлином и Токио было известно, что на пути в Восточную Азию находится немецкая подлодка со строго секретным грузом. И эту жирную добычу они не хотели упустить.
Но как вообще произошло, что лодку U-234 отправили в Японию? И что у нее в действительности было на борту?
После начала войны с Советским Союзом в июне 1941 г. сообщение по суше между союзниками, Германией и Японией, было прервано. Для обмена важными грузами и персоналом остался только морской путь. Поначалу целому каравану торговых судов, прорвавших блокаду, удалось пройти опасный дальний путь от Западной Франции через Атлантику и Индийский океан до Японии и вернуться в «крепость Европу» с очень ценным сырьем на борту. Когда потери стали чересчур велики, кольцо блокады союзников попытались прорвать подводные лодки. Однако с учетом превосходства британцев и американцев на море и в воздухе на такие операции отправлялись смертники. До марта 1945 г. только двум немецким и одной японской подлодкам со стратегическим грузом удалось достичь немецких вод, девять других транспортов с сырьем были потоплены союзниками. После такого разгрома от этих рейсов отказались. U-234 была последней подлодкой, отправившейся в путь на Дальний Восток.
«Главной задачей было помочь японцам, чтобы они могли успешно продолжать войну».
Она была введена в строй в марте 1944 г. и принята совсем молодой командой, из которой большинству едва исполнилось 19 лет. Только унтер-офицерами были ветераны-подводники, имевшие за плечами много боевых походов и часто едва избежавшие смерти. Самого командира Фелера экипаж очень скоро полюбил за сердечность. Однако бывалые моряки сомневались, хватит ли ему опыта выжить в Атлантике. В конце концов, он пришел из торгового флота и до рокового назначения плавал только на вспомогательном крейсере. Но U-234 и не должна была заниматься преследованием вражеских кораблей и судов. Вскоре после ввода в строй она была переоборудована в грузовую подлодку и оснащена новейшими приборами. На борту находились шумовые торпеды для самозащиты, радиолокатор и радиолокационный детектор новейшей конструкции. Удлиненный воздуховод, шноркель, позволял лодке даже под водой двигаться с помощью дизельных двигателей. Поэтому она должна была всплывать в нейтральных водах и была почти незаметна для наблюдения союзников.
«Мы же не знали, что это за интересные штуки, которые мы взяли на борт. Об этом было известно очень узкому кругу людей».
В то время как американцы под Ремагеном перешли Рейн, потерпели неудачу последние немецкие наступления в Венгрии, а Красная армия захватила Померанию, в разбомбленном Киле загружалась подлодка: 74 тонны свинца, 26 тонн ртути, семь тонн оптического стекла, 43 тонны чертежей самолетов, инструменты и медицинские материалы исчезали в грузовых трюмах. В одной из минных шахт разместилось даже «чудо-оружие» «Люфтваффе»: разобранный реактивный истребитель модели Ме-262 вместе с двумя реактивными двигателями. С помощью немецкого ноу-хау предполагалось наконец пресечь опустошительные воздушные налеты американцев на японские города. Напоследок погрузили десять небольших металлических контейнеров кубической формы размером 23 на 23 сантиметра — странный груз, о котором не знали, что и подумать. Но времени на такие раздумья не было — топливные баки лодки заправлены до краев, погружены оружие, боеприпасы и провиант. Незадолго перед отплытием на борт поднялись одиннадцать пассажиров: двое японских офицеров технической службы, которых везли на родину, двое инженеров авиастроительной фирмы «Мессершмитт», трое офицеров ВВС, откомандированных в штаб немецкого военно-воздушного атташе, и четверо офицеров ВМФ, которые должны были изучить опыт японского флота для будущего восстановления военно-морских сил Германии. По иронии судьбы к этому времени большинство кораблей некогда столь могучего японского океанского флота лежало на дне Тихого океана. А его жалкие остатки были небоеспособны из-за отсутствия топлива.
Это произошло 25 марта 1945 г., когда союзники готовились перейти Рейн широким фронтом. Около 10 часов утра U-234 отдала швартовы; по рации заиграла музыка, и товарищи из 5-й подводной флотилии замахали на прощанье. «До свидания в новом году!» — кричали они. Что путь лежит в Японию на суше стало известно сразу, хоть официально это и было большим секретом. «Я вообще никогда не надеялся вернуться», — рассказал позднее член экипажа Франц Виденхефт. Когда тяжело груженая лодка медленно выходила из порта Киля, мысли экипажа занимало неопределенное будущее. Вернутся ли они когда-нибудь в Германию? Каждому было ясно, что положение на фронтах безвыходное и что борьба не может продолжаться долго.
Лодка взяла курс на Норвегию, проскользнула через пролив Каттегат и двумя днями позже достигла Осло-фьорда. В южном норвежском порту Кристиансанн на борт поднялся еще один пассажир — генерал авиации Ульрих Кеслер, высокообразованный офицер, который весной 1944 г. из-за слишком реалистичных оценок ситуации впал в немилость и был переведен на самый дальний пост, который могли предложить в ВВС: он должен был занять должность военно-воздушного атташе в Японии. Неожиданно поступил приказ ждать еще одного особого пассажира. Может быть, какой-нибудь крупный нацист хотел скрыться в последнюю минуту? Но никто не появился, и вскоре пришло распоряжение: продолжение операции но плану.
15 апреля U-234 вышла из норвежских вод и взяла курс на северо-запад. Командир обратился к экипажу с короткой речью: «Друзья, вы слышали последние сообщения, знаете, где находится противник и как обстоят дела на родине. В Германии наступают трудные времена. Как бы ни закончилась эта война, я сделаю все, чтобы вы вернулись домой целыми и невредимыми». Лодка ушла под воду, благодаря современному ходовому оборудованию пересекла Северное море и не замеченной самолетами союзников достигла Атлантики.
«Когда вы вернетесь из этого похода, вопрос об окончательной победе будет решен».
После месяца пребывания в открытом море поступило известие о капитуляции вермахта, и Фелер после обсуждений, длившихся несколько дней, принял решение сдать в плен лодку и команду. Ближайшим портом союзников был Галифакс в Канаде. Однако находившиеся на борту офицеры отказались отправляться в руки канадцев или британцев, поскольку опасались, что те выдадут их французам. По единодушному мнению, лучше было сдаться американцам. Хотя британцы приложили все усилия, чтобы по радио направить лодку в Галифакс, Фелер проигнорировал их указания и в надводном положении двигался на запад, в направлении американского восточного побережья. Это решение было крайне болезненно воспринято двумя пассажирами на борту. Оба японских офицера, полковник Генцо Шоси и капитан третьего ранга Хидео Томонага, отчаянно пытались убедить командира продолжать плавание в Японию и не отдавать подлодку союзникам. Но капитан-лейтенант Фелер больше не видел смысла в том, чтобы плыть через полмира и, чего доброго, быть преданным морскому суду как пират. Когда оба японца поняли, что все их усилия напрасны, они попрощались с членами команды. Томонага еще подарил подводникам наручные часы, которые он накупил в Швейцарии. Поначалу никто не понял такого поведения. Самоубийства — так думали немецкие офицеры — японцы совершить не смогут. Самурайский меч Томонаги находился под присмотром командира, а другого оружия у них не было. Но потом один из пассажиров заметил, что Шоси и Томонага лежат на своих койках и странно хрипят. Они что-то приняли — значит, все же самоубийство.
В их багаже нашли прощальное письмо, в котором они просили дать спокойно умереть и не отдавать их трупы американцам. Экипаж был потрясен несгибаемым кодексом чести обоих японских офицеров, которые считали немыслимым попасть в плен. Они умерли от огромных доз снотворных таблеток — люминала, которые они на всякий случай взяли в долгое плавание. Фелер исполнил их последнее желание. Ночью 14 мая трупы были захоронены вместе с секретными бумагами и самурайским мечом Томонаги в морских мешках, в которые для тяжести положили дополнительный груз.
«Самоубийство лучше, чем сдача в плен. Это старая самурайская традиция. Когда сдаются в плен, это позор для нашей священной страны».
Немного позже появился американский эсминец «Саттон» и высадил призовую команду. «Боже мой, как они вооружены», — удивился старший. помощник командира корабля. С автоматом в одной руке и с пистолетом в другой, с несколькими патронными лентами на шее прибыли на борт американские матросы. Толстую железную цепь положили вокруг перископа и спустили вниз через люк рубки, чтобы его больше нельзя было задраить. Американцы непременно хотели предотвратить попытку побега U-234. Команда была вынуждена почти полностью перейти на «Саттон», причем генерал Кеслер не преминул появиться на мостике свежевыбритым, в парадном мундире, с рыцарским крестом на шее.
В глазу у него блестел монокль. «Это раздражает американцев больше всего», — заметил он с улыбкой. На борту остались только старший помощник и несколько механиков, которые управляли лодкой под руководством американцев.
19 мая лодка пришвартовалась в Портсмуте, штат Виргиния. После того как команда была отправлена в лагерь для военнопленных, американцы тщательно осмотрели свою добычу. U-234 была огромной подлодкой. Еще ни один экземпляр субмарин такого типа не попадал в руки союзников. Ценный груз постепенно отправляли на сушу. Из всех укромных уголков доставали секретные планы, чертежи и аппаратуру. В руки американцев теперь попали самые современные разработки немецкой авиастроительной промышленности: реактивные двигатели, радиолокаторы, бомбовые прицелы, герметичная кабина самолета, а также чертежи для изготовления всех современных немецких истребителей и бомбардировщиков. Правда, позже выяснилось, что большая часть оборудования на борту не представляла для американцев тайны: в Германии они захватили даже несколько годных к полетам экземпляров новых Ме-262. Их основной интерес касался десяти загадочных металлических контейнеров в передних минных шахтах.
На допросе офицер по погрузке, лейтенант Карл Пфафф, обратил внимание американцев на то, что с этим грузом нужно обращаться с особой осторожностью, и предложил при разгрузке свою помощь, которая была немедленно принята. В конце концов, никто не мог знать, не заминировали ли немцы взрывоопасный груз и не взлетит ли вся подлодка на воздух, когда ящики будут вынимать из шахт. Груз был осторожно извлечен и отправлен на склад. Го, что можно было предположить на основании дешифровки радиограмм, подтвердилось: в десяти стальных контейнерах находилось 560 кг окиси урана — вещества, которое могло использоваться для изготовления атомных бомб!
«Мне было ясно, что целью было помочь японцам в разработке атомной бомбы».
Смогла бы Япония с немецкой помощью изготовить такое губительное оружие, если бы война продлилась еще несколько месяцев? Это вещество заказал доктор Нишина Йошио, директор японской программы атомных исследований, поскольку на территории Японии не было окиси урана в существенном количестве. Еще в 1943 г. Токио заказал редкую руду, правда, без объяснений, для чего она нужна. Сначала было неопределенно сказано, что ее будут использовать как катализатор в химических реакциях. Лишь когда немцы стали медлить с поставкой, была названа настоящая цель применения.
Она нужна для исследования получения изотопов и обогащения урана. Значит, японская атомная бомба создавалась?
В действительности из такого количества окиси урана можно было бы получить около 3,5 кг изотопа уран-235, около одной пятой количества, которое требовалось для изготовления атомной бомбы самой примитивной конструкции. Правда, единственный в мире реактор для получения изотопов находился в США. В области ядерных исследований Япония была в самом начале пути и очень далека от того, чтобы хотя бы теоретически разработать атомную бомбу, не говоря о том, чтобы решить огромные практические проблемы.
Но что случилось с немецким ураном в США? После войны пошли слухи, что он был использован при изготовлении той атомной бомбы, которая 6 августа 1945 г. уничтожила Хиросиму. И Карл Пфафф, помогавший американцам разгружать подлодку, вспомнил, что в Портсмуте появлялся Роберт Оппенгеймер, отец американской атомной бомбы. Очевидно, американские ученые были заинтересованы во взрывчатом веществе.
Джон Лэнсдейл, в прошлом начальник безопасности «Манхэттенского проекта», говорил после войны, что взрывчатое вещество было доставлено прямо на атомный завод в Окридже, штат Теннесси. Правда, другие источники говорят, что еще в начале июля 1945 г. окись урана по-прежнему находилась на складе в Бруклине. В этом случае не хватило бы времени на обогащение, чтобы применить ее в атомной бомбе.
«Подлодка была даром божьим. Она оказалась в нужное время в нужном месте».
Следы вещества теряются в июне 1945 г. До сегодняшнего дня не всплыли никакие официальные документы, которые могли бы точно показать, что случилось с окисью урана с подлодки U-234.
После всех тайн вокруг последнего рейса U-234 подлодку постиг бесславный конец: после тщательных испытаний ноябрьским днем 1947 г. она была отбуксирована американцами к побережью Массачусетса и в качестве учебной цели потоплена подводной лодкой ВМФ США. Большая часть членов команды к этому времени вернулась домой. Лишь судьба десяти маленьких загадочных стальных контейнеров с окисью урана до сих пор остается неизвестной.