Капитан Райли

14

На столе в кают-компании были разложены различные чертежи «Фобоса». Проекции судна в трех видах с дополнительными сечениями давали вполне ясное представление о размерах и размещении служебных помещений и кают грузового судна, сопоставимого с площадью полутора футбольных полей. Всеобщее внимание приковала центральная часть судна, где располагались офицерские каюты, мостик и радиорубка, именно где-то там должно было находиться таинственное устройство, которое они пытались достать.

Проблема заключалась в том, что, как выяснил капитан после нескольких погружений, судно лежало кверху килем. Опрокинутое, перевернутое, безнадежно погруженное в песчаное дно.

— Вот сволочь! — выругался Джек, высказав всеобщее мнение в адрес несчастного судна.

Вся команда, включая обоих пассажиров, склонилась над планами, сгрудившись вокруг огромного стола. Что касается пассажиров, то они, поняли — капитана бесполезно отговаривать изменить планы, и чем скорее экипаж закончит работу, тем скорее их доставят в Лиссабон. Со своей стороны, капитан «Пингаррона» решил, что семь голов всяко лучше, чем пять.

— Хорошая новость, — сказал Алекс, постукивая карандашом по столу, — в том, что оно на глубине всего тридцати метров, это дает нам больше времени на погружение, и вода будет не такой холодной.

— Слабое утешение... — буркнул старший помощник.

— А можно разглядеть, в каком состоянии надстройка? — спросил Сесар, опираясь подбородком на спинку стула, на котором сидел верхом.

— Не думаю, что она сильно пострадала, — ответил Алекс. — Хотя, учитывая положение судна...

— Наверняка ее смяло в гармошку, — заметил Марко, задумчиво грызя острие ножа.

Алекс осуждающе посмотрел на наемника — не столько за его пессимистическое замечание, сколько за пренебрежение правилами личной гигиены.

— Может быть, и нет, — ответил он. — Но в любом случае, мы ничего не узнаем, пока не посмотрим поближе.

— А если это действительно так? — спросила Жюли. — Если надстройку смяло в лепешку, размазав по дну, то как мы сможем проникнуть в рубку или радиоузел, где должно находиться это устройство?

— Разумеется, никак.

Райли окинул всех присутствующих хмурым взглядом.

— Прекрасно, — сказал он, опираясь на стол, чтобы подняться на ноги. — В таком случае, снимаемся с якоря. Жюли — к штурвалу! Сесар, запускай двигатели. Отплываем через десять минут.

— Минуточку! — остановил старший помощник, поднимая руки. — Я не сказал, что мы должны отказаться. Я лишь сказал, что...

— Так что ты хотел сказать, Джек? — раздраженно повернулся к нему Райли, скрестив руки на груди. — Что будет трудно? И нет никакой гарантии, что нам это удастся? Что мы можем утонуть? Черт побери, скажи хоть что-нибудь, чего я и так не знаю!

Затем он повернулся к остальной команде, задержав взгляд на каждом.

— Это дело может оказаться очень трудным и опасным. Вероятность неудачи крайне высока, скорее всего, нам придется убраться отсюда с пустыми руками, — Алекс помедлил несколько секунд и, убедившись, что до команды дошли его слова, добавил: — Но если мы решим продолжить, приниматься будут только конструктивные предложения, а того, кто станет ныть, — тут он указал рукой на берег, видневшийся в иллюминаторе, — я лично отправлю вплавь к берегам Марокко. А теперь решайте, что будем делать.

Один за другим, кто с жаром, а кто уныло, они кивнули, ясно давая понять, что не собирались отступать, независимо от того, насколько трудной окажется задача.

— Отлично, — сказал Алекс, скрывая радость за маской безразличия, как ни в чем не бывало. — Думаю, нам лучше спускаться где-то над серединой судна при помощи лебедки у борта. Будем искать вход в надстройку, — он ткнул пальцем в чертеж, — или что там от нее осталось, вися на тросе.

— А не будет ли удобнее, — вмешалась Эльза, у которой ещё не высохли волосы, — опуститься прямо на дно и подойти к судну пешком?

Алекс уже собрался что-то ответить, но тут инициативу перехватил Джек; быть может, он хотел доказать, что способен на нечто большее, чем заправлять на камбузе.

— Это мы всегда успеем, — с видом профессионала сообщил он. — Но сверху можно гораздо лучше оценить ситуацию. Если сразу спуститься на дно, поднимутся тучи песка, и тогда невозможно будет ничего разглядеть.

— А ты откуда знаешь? — проворчал Марович. — Что-то я никогда не видел, чтобы ты хоть раз облачался в водолазный костюм.

— Вот именно... — раздраженно бросил тот. — Ты не видел.

— Да на твое необъятное брюхо ни один костюм не налезет, — заявил Марович, насмешливо глядя то на старшего помощника, то на немку.

— По-моему, ты напрашиваешься на мордобой, — грозно проворчал Джек. — Если так, то я с удовольствием этим займусь.

— Ах так? В таком случае, скажи, где и когда.

Неожиданный удар кулаком по столу и резкий окрик заставили умолкнуть обоих — не столько от страха, сколько от неожиданности.

С самым невинным видом на них смотрела Жюли; даже не верилось, что это она только что с такой силой ударила по деревянной столешнице кулачком, словно это был судейский молоток.

— Простите, — сказала она, слегка наморщив носик, — мне самой всегда хотелось это сделать.

— Ну вот что, — заявил Алекс, откашлявшись, чтобы привлечь внимание. — Давайте сначала пообедаем, а через два часа совершим первое погружение. Джек, ты готовишь снаряжение и проверяешь его исправность. Сесар, ты занимаешься лебедкой и помпой. Жюли, ты остаёшься на связи и предупреждаешь о появлении любопытных. А ты, Марко, ныряешь вместе со мной.

— А почему я? — возмутился тот, кивая на старшего помощника. — Почему не этот, если он так хорошо во всем разбирается?

Алекс устало вздохнул, словно измученный отец, которому каждый день приходится усаживать своего ленивого непослушного сына за уроки.

— Не зли меня, Марко, — проворчал он. — Джек остаётся за старшего в мое отсутствие, Сесар — механик и машинист, Жюли — рулевой и лоцман. Так что ты единственный, кто может меня сопровождать.

— Значит, я здесь — самый ненужный, так?

— Именно так, — отрезал Райли, раскладывая на столе бумаги. — А кроме того, даже будь я мертвецки пьян, я не оставил бы тебя на судне без присмотра, пока мы с Джеком будем под водой. Так что ты ныряешь вместе со мной.

От этих слов на лице наемника проступило странное выражение: смесь огорчения и извращённой гордости, что его считают столь опасным типом.

— Ну, а мы? — спросила Эльза, имея в виду себя и Хельмута. — Мы можем чем-нибудь помочь? Ведь если бы меня с вами не было, — напомнила она, — вы бы не нашли затонувшее судно.

Уже в дверях кают-компании Райли обернулся и подмигнул немке.

— Красавица моя, — сказал он, — я предпочту, чтобы ты больше не прыгала в воду, чтобы пообниматься с какой-нибудь морской тварью.

Аккуратно разместив «Пингаррон» напротив буя, которым они отметили место крушения, и бросив якоря, чтобы как можно устойчивей закрепить судно, Алекс и Марко в водолазных костюмах уже стояли на палубе, готовые к погружению, а Джек в последний раз проверял каждую деталь снаряжения.

Подводное плавание к тому времени уже насчитывало почти столетнюю историю. Однако лишь с тех пор, как шотландский врач Джон Скотт Холдейн в начале века опубликовал несколько работ, в которых особое место занимала шкала для ныряльщиков, показывающая, сколько времени и на какой глубине человек может оставаться под водой, не рискуя стать жертвой мучительной эмболии или хронического паралича, подводная деятельность перестала быть сложным и дорогостоящим способом самоубийства.

Водолазный костюм представлял собой не что иное, как комбинезон из прорезиненного холста, чтобы обеспечить водонепроницаемость, под который, во избежание переохлаждения, водолазу приходилось напяливать столько теплой одежды, как будто он собирается на Северный полюс. Основной частью водолазного костюма был медный скафандр, в их случае — скафандры производства фирмы «Зибе-Горман», пусть немного помятые, зато проверенные и надежные, двадцатикилограммовая конструкция с тремя толстыми стеклами, открывающими поле обзора в сто восемьдесят градусов, имевшими, однако, скверную привычку запотевать уже через несколько минут пребывания под водой. К скафандру прилагался шлем, который соединялся со скафандром при помощи хрупкой резиновой шайбы, от нее зависела водонепроницаемость и, следовательно, жизнь водолаза.

Воздух под давлением поступал при помощи помпы, установленной на поверхности — в данном случае, на палубе судна, через шланг, закрепленный в верхней части скафандра, а отработанный воздух выходил через клапан внизу справа. Если помпа выходила из строя или шланг по какой-то причине отсоединялся, у водолаза оставался небольшой баллон, обеспечивающий снабжение кислородом на протяжении не более десяти минут — в зависимости от глубины, на которой он находился. Если за это время он не успевал подняться на поверхность, то просто умирал от недостатка воздуха.

Таким образом, водолаз являл собой человека, закованного в скафандр, полный воздуха, которого спускали на дно при помощи лебедки. Чтобы он оставался на дне, а не всплывал, словно воздушный шар, использовалось средство столь же простое, сколь и неудобное: свинцовые накладки, закрепленные на голове, груди, поясе и ногах. Проблема заключалась в том, что, хотя в воде вес пловца значительно уменьшается, перед погружением ему приходилось таскать на себе лишних восемьдесят, а то и девяносто килограммов груза, а учитывая, что под скафандром на нем был еще и водолазный костюм, а под ним — сто одежек, как у альпиниста, то приходилось ему несладко — особенно под южным палящим солнцем, и он жарился, словно рождественская индейка в духовке. Кто-то, впрочем, сравнивал себя с одетым в меха эскимосом в сауне, таскающем на плечах собственную тещу.

Пока Джек методично осматривал шланги помпы, Алекс истекал потом, ко лбу прилипли непокорные пряди угольно-чёрных волос, как будто он только что вышел из душа.

— Черт побери, Джек! — прорычал Марко. — Давай скорее, я вот-вот сварюсь заживо!

— Я должен убедиться, что все в полной исправности, — сердито ответил тот. — Хотя, если хочешь, могу не проверять твоё снаряжение. Тогда уж точно раньше закончу.

Наёмник выругался сквозь зубы и закатил глаза, словно умоляя небо послать ему терпения.

В эту минуту Сесар как раз установил на палубе лебедку, к крюку была прикреплена небольшая железная платформа, предназначенная специально для спуска водолазов.

— Лифт готов, — возвестил он, оставив рычаг лебедки, направился к помпе и тут же начал качать воздух.

Тогда Джек, как раз закончивший проверку, взял скафандр и чуть более резко, чем требовалось, нахлобучил его на Марко поверх водолазного костюма и закрутил гайки. Затем, подождав несколько секунд и удостоверившись, что воздух в скафандре югослава циркулирует как положено, постучал по медному корпусу, давая понять, что все готово и Марко может забираться в корзину лебедки.

Затем Джек взялся за скафандр Райли, но не успел надеть его на друга, как к нему неожиданно подошла Эльза, отерла полотенцем пот со лба капитана, а затем, ко всеобщему удивлению, взяла в руки его лицо и звонко поцеловала в щеку, после чего пожелала ему удачи и попросила быть поосторожнее.

При виде этой сцены глаза старшего помощника подозрительно сощурились, и Алекс даже испугался, что Джек сейчас расплющит скафандр о его голову. Это смутило его сильнее, чем неожиданный порыв немки; растерянно заморгав, он неловко пробормотал:

— Джек... Ты не думай... Я вовсе не...

Но тот не дал ему закончить фразу, напялив на голову шлем, так что все извинения остались за толстым стеклом, сквозь которое Райли видел лишь, как шевелятся губы друга и покачивается из стороны в сторону голова.

Старший помощник с такой силой постучал по медному шлему, что едва не оставил на нем вмятины, и тем самым дал понять, что желает капитану удачного погружения, но не сводя с него угрюмого взгляда.

Отягощенные свинцовыми грузилами Алекс и Марко еле переставляли ноги в свинцовых галошах, двигаясь так медленно и неохотно, будто они нарочно тянут время. Наконец они добрались до решетчатой железной платформы, взобравшись на нее, каждый встал со своей стороны, ухватившись за специальные ручки. Джек еще раз тщательно проверил шланги подачи воздуха; затем по его команде Сесар сперва нажал на рычаг, поднявший корзину в воздух, затем — на другой, установивший ее над морем так, чтобы дно коснулось воды, а потом — снова на первый, и корзина стала неторопливо погружаться в воду.

Очень медленно они начали спускаться к безмятежной поверхности моря, пока вода не захлестнула им ноги, поднимаясь все выше.

Едва они начали погружаться, Алекс почувствовал разницу в давлении, пока еще очень небольшую. Сначала в воде оказались ноги, затем они погрузились по пояс, потом — по грудь. Когда вода дошла им до горла, он запрокинул голову и посмотрел вверх, откуда с борта «Пингаррона» свесились фигуры четверых членов команды, наблюдавших за ним с таким видом, будто он спускается в жерло клокочущего вулкана.

И как всегда перед погружением, он в мыслях простился со всеми — на тот случай, если морские боги или законы гидравлики решат, что на этот раз ему не суждено вернуться в мир живых.