Кастелян

Глава 42. Как летают почтовые совы

Декабрь подошёл к концу. Близится Рождество. Хогвартс наряжается к празднику, на который останутся немногие.

Хагрид приволок из леса дюжину огромных, роскошных елей. Их установили в Большом зале. МакГонагалл выдувала трансфигурацией блестящие шары и игрушки, Флитвик левитировал и развешивал их на ветках. Мохнатые зелёные лапы облепили тысячи тёплых огоньков.

Поначалу елочные основания и карнизы украсили настоящими сугробами и сосульками, не таявшими в тепле зала. Традиционный магический декор, однако, быстро и по общему согласию убрали: всех достал ноябрьский холод в аудиториях, и сидеть в окружении сосулей, пусть и в тёплом зале, в этом году было откровенно неуютно. Вместо этого старшекурсники с Хаффлпаффа предложили идею магловской мишуры. Магическая реализация оказалась особенно блестящей и пришлась по вкусу всем. Гирлянды омелы и остролиста с лесными ягодами довершили дело.

Четвёртый учебный этаж стал тёплым. Я также подключил к отоплению спальни Гриффиндора. А вот с прочими факультетами образовалась проблема.

Факультет, он же «Дом», как его называла Шляпа — это что-то вроде личных гостевых покоев в чужом замке. Вне чрезвычайной ситуации Кастелян мог попасть в факультетскую гостиную, но не в заселённые спальни. Для этого требовалось согласование с человеком, отвечающим за факультет. Обычный вопрос приватности, этикета и порядочности. То же самое, и даже в большей мере, касалось личных покоев преподавателей.

Гриффиндорcкий теплотранзит я наладил, пользуясь правом собственной принадлежности к этому Дому. Но и здесь на загривке ощущалось пристальное внимание всё то время, пока я работал в тоннелях женской половины. Неужели я настолько подозрительно выгляжу? Да неинтересны мне картинки из душевых — магу, видящему не только ауры, но и кое-что из Жизни. Целительству меня не учили, но видеть-то не запретишь.

Хаффлпафф страдал от холода меньше всего. Факультетские спальни располагались недалеко от кухонь — место, тёплое само по себе. Кроме того, в их гостиной было целых четыре камина! Я там побывал втихаря ночью, чтобы иметь представление… Четыре камина по кругу в круглом же, уютном зале. И, вы не поверите — самый настоящий, вечнозелёный и развесистый дуб, растущий в центре зала. У-у, как же у вас хорошо! Камины согревают не только гостиную, но и, частично, спальни, выстроенные вокруг неё.

Надеюсь, барсучата дождутся лета, а там я смогу работать без специального разрешения: в отсутствие насельников требования к приватности снижаются. Если же в феврале ударят сильные морозы… Осторожно сдамся Спраут. Ради своих барсуков она сохранит любую тайну.

Оставался Рэйвенкло и Слизерин.

Относительно Рэйвенкло у меня были кое-какие задумки в эти каникулы. Если только мне не помешают с очередным инклюзивным шапито, успею кое-что сделать.

А вот Слизерин — это засада. Глухая крепость, цитадель будущей аристократии. Никакого доступа даже летом, только с разрешения декана. Я пока не знаю, как решить этот вопрос.

Может показаться, что в подземельях при наступлении морозов должно стать холоднее всего. Не совсем так, здесь не настолько прямая зависимость. Под землёй холодно, но *стабильно* холодно. Влажная земля — хороший тепловой аккумулятор. Вспомните устройство погреба. При наступлении морозов у змеек похолодает, но происходить это будет медленно. И нагреваться по весне — тоже.

Остаются зельеварни, планетарий, личные покои… Перебьются личные покои, там камины. Теплицы, чуть не забыл! Нет, сначала дети, потом теплицы. Я на складе у Спраут какие-то буржуйки видел — вот недаром они там припасены. Протянет.

Директор, кстати, не имеет полномочий разрешать мне доступ в Дома. Не совсем понял, нынешний директор или вообще вся эта должность — в «Чертежах» неясно сформулировано. Наводит на мысли.

Вчера закончился учебный семестр. Студенты убыли на каникулы утренним экспрессом. Остались немногие. На нашем факультете — несколько маглорождённых постарше и Уизли в полном составе. Сегодня — канун Рождества. Мне предстоит суетливый день.

Я решил поработать почтовой совой. В смысле, лично разнести подарки по знакомым. Для этого понадобилось освоить три новых навыка.

Во-первых, я сумел «перетащить» на совиное тело кольцо Саргаса. Действовал опробованным способом: обращался, удерживая контакт с кольцом. Вышло не совсем идеально: на совиной лапе артефакт не прятался в невидимости, а выглядел невзрачным ободком то ли из старой жести, то ли из задубевшей коры какого-то дерева. Что ж, хоть сойду за почтовую птицу: штатные кольца британских сов были деревянными, поскольку зачаровывались друидами. Окольцованных пернатых не обижают ни маги, ни маглы.

Теперь я и в птичьей ипостаси имел доступ к хранилищу и возможность мгновенно перейти домой. Есть куда сложить посылки.

Во-вторых — поиск адресата. Я разобрался, как контролировать поисковую компоненту «Акцио», не погружая разум в розыскной транс на полную мощность. Лёгкий вариант просто давал почувствовать, в каком направлении находится знакомый тебе человек. Разумеется, если этот человек не предпринял меры против простейшего магического поиска.

Ну и третье. «Короткий путь». Друидские тропы.

Вы удивитесь, но мне недоступен этот вид быстрого перемещения. Он — вообще не магия пространства. Это… какая-то часть природы. Вы идёте по лесу, неспешно огибаете старое дерево — и вот вы уже за десятки километров от прежнего места. И главное — ничего вокруг даже не меняется поначалу. Ну, был осенний багряный лес, а теперь кое-где снег лежит — мало ли чего в лесу бывает. Или вот, ручей бежит, которого только что не было — ну так смотри внимательнее под ноги, а то и обрыв впотьмах прозеваешь за очередной корягой. Спускался в низину, а вышел на гребень холма? Дружище, нельзя же так увлечённо ворон считать, в этой чаще и потеряться недолго. Вон там подосиновики лучше прибери.

Ходят по таким тропам исключительно маги природы. Наши друиды или, наверное, таинственные славянские ведуны. Неспешный путь по лесу, позволяющий за полдня оказаться на другом конце континента. И грибов набрать к обеду. Никому другому это освоить не получается. Только если спутником тебя с собой возьмут, «ступай за мной след в след, отрок». Даже увидеть или почувствовать сам переход не удаётся, не говоря уж о его областях, что бы они собой ни представляли.

Друидом мне не стать. Но у птиц, оказывается, имеется свой «короткий путь» — воздушный. Места перехода увидеть или, скорее, почувствовать можно только совой, и это умение мне не удалось перенести в человеческое тело. И даже в птичьем обличье проходить «путём» удалось научиться далеко не сразу. Просто пролетать сквозь пятно — не получается, а то самолёты терялись бы быстрее, чем новые строились. Сосредотачиваться, напрягать волю и привычные навыки — нет, какой ещё переход, нет тут ничего.

Встать на «путь» удалось, успокоившись и отдавшись окружающей стихии. По лесу мне ходить ни разу не приходилось, так что просто вспомнил то ощущение покоя и уюта, что иногда обволакивало на уроках у Спраут. Это помогло. Только попроси немного — и вот вроде земля под крылом уже чуть другая. Следить, кстати, за переходом не стоит: это как пытаться поймать начало сновидения — тут или очнёшься выспавшимся, или бессонницу заработаешь.

О природной магии в книгах Средоточия написано очень кратко: что умеет, чем полезна, на что можно заменить. Предметные пособия отсутствуют: не вписывается она в общий поток космической цивилизации. Как и анимагия.

Отдельное и последнее — подарки. Готовил загодя.

Дурслям накануне послал открытку. Основная изюминка — открытка самая обычная, магловская, и послана с магловского почтового отделения за несколько шиллингов. Гашеная почтовая марка и оба аутентичных штемпеля в наличии. Текст написан шариковой ручкой. Никаких двусмысленных намёков, только поздравление с Рождеством. Надеюсь, они оценят. Главное — внимание, верно? А в том, что открытка перед прочтением будет тщательно проверена на следы «ненормальных штучек», я не сомневаюсь.

Филчу собрал хорошего чая и душистых танин-содержащих трав, купленных в Средоточии. Сверху — коробку шоколадных конфет. Домовики передадут.

Остальное разнесу сам.

Первый в очереди — Лонгботтом. Поисковое чувство тянет куда-то на юг. Полетели. Горы, каменистые пустоши, снег. Когда на небе облачно, пятна «пути» встречаются чаще. Минут через десять пустоши сменились редкими лесами и заснеженными полями. Городки и деревни проплывают в стороне. «Короткий путь» почему-то избегает населённых мест. Не ведёт вдоль дорог, лишь пересекает их. Зато какое-то время петляет над рекой, повторяя её изгибы. Спешить некуда, а на месте я окажусь всё равно быстрее авиалайнера.

Юго-западное побережье. Мы уже рядом. Крупный остров недалеко в море. На нём? Заброшенная деревня, какой-то аномальный туман, южный лесистый склон и старое поместье. Нам туда.

Ага, туман — это часть системы сокрытия острова. Плантации, сады, много теплиц. Направление показывает куда-то на особняк, но ломиться через защиту я не буду. Облетаю поместье вокруг. Где у них совятня? Так, вот эта теплица выше других и чуть в стороне, защита не такая мощная. Леток имеется, вижу сов под стеклянной крышей. Нам сюда.

Жилища магов защищены. Родовые гнёзда защищены особенно сильно. Однако совам необходимо как-то попадать внутрь, в том числе и чужим. Совятня строится вне условного периметра, а приходящая корреспонденция проверяется обслугой или хозяевами. Подлянка с ядовитой гадюкой в посылке — стара как мир.

Совятня, совмещённая с теплицей. Над грядками с какими-то травами — несколько удобных насестов, кормушка с поилкой, приёмная воронка для корреспонденции. Лёгкое отпугивающее заклинание, чтоб залётные воробьи не жрали совиный корм. Крупный филин и сипуха спокойно дремлют в затенённом уголке. Птицы ко мне-анимагу обычно относятся равнодушно-ровно: не шарахаются и знакомиться не лезут. И то хлеб.

Подарок Невиллу — несколько пакетиков с семенами. Стеклянная трава прижилась в моём атриуме. Семена пришлось нести в лапах, ибо в Хранилище они не выживут. Поэтому Невилл у меня первый в списке. Открытка. И футляр с браслетом определителя зелий. Думай сам, Долгий Ум.

Несколько минут отдыха — и опять в путь.

Малфой. Направление поначалу указывает куда-то на восток, в направлении Уилтшира, но на последней трети пути мой внутренний компас «север-юг» несколько раз круто разворачивается. Что ж вы так прячетесь, господа высокородные? А, нет, это не вы — оказывается, у вас тут совсем рядом Стоунхендж пространство корёжит. Буквально рукой подать до малфоевских земель, кто бы мог подумать?

Лесистые холмы. Молодцы, сохранили от вырубки. Большие ухоженные поля, явно обрабатываемые чем-то магическим. Так, поместье… Вот это парк у тебя, Драко! Про особняк и фонтанный комплекс даже говорить не буду, но собственное поле для квиддича? Часть ландшафта укрыта снегом, часть зеленеет. Зимний сад и оранжереи — видимо, не на продажу, для души — засажены цветами. Пышная, живая наряженная ель у входа в особняк. Деревья на аллеях — в огоньках.

Так, совятня… Соответствует общему стилю. Вычурная резная беседка, белеющая на краю парка. Пространство внутри не продувается ветрами — чары создают уют и тепло. Посылки складываются на инкрустированный столик с перилами. Кладём упакованные весы. Я их сделал пару: качественные магазинные и прецизионные лабораторные, для мелких образцов. Открытку сверху.

Рядом на пол легла объёмистая сумка. Это для Крэбба с Гойлом. Всё равно сюда придут праздновать. Две пары боксёрских перчаток и набор груш, доработанный мной для быстрого крепления к потолку магией. Они же в Хогвартсе большую часть времени проводят, верно?

У столика появился чопорный домовик в опрятной ливрее с фамильным гербом. Сохраняя уважительное достоинство, произнёс:

— Вход для людей — с восточной стороны поместья, милорд.

Гм… учтём на будущее.

Домовик невозмутимо кивнул, забрал посылки и исчез. Ага, мыслеречь. Кажется, я произнёс это вслух.

Следующая — Гринграсс. Надеюсь, меня там не убьют. И позже — тоже.

Горы. Непонятно где. Не должно быть на британских островах таких гор. Довольно холодно. Да что там — откровенный дубак. Только солнце и спасает, слегка подогревая бок. В *этой* местности стоит ясная погода. Да где уже это ваше поместье… Ага. Горный замок. Частично замёрзший водопад, сверкающее зеркало озера. Красиво… по-своему. Замок Снежной королевы. Теплицы, впрочем, и здесь имеются, источник позволяет. И защита… Да, всё, я понятливый! Тоже мне, нейтральный Род называется. Где у вас совятня?

Совятня нашлась в одной из башен на стене. Широкий леток. Тепловая завеса. Отлично, можно отогреться перед броском на Францию. Четверо разномастных сов. Понятливо подвинулись на насесте. Избавившись от подарка, я присел под потолком и нахохлился. Пять минут перерыва — и двигаюсь дальше.

Я доволен сегодняшним вояжем. Вот где бы я ещё увидел такие места в Англии? Окрестности Хогвартса — красивые, но начали приедаться. А если бы просто бездумно летал по стране, нашёл бы только заводы да автострады. Чтобы попасть в листовую свёртку частного поместья, по «короткому пути» нужно идти целенаправленно.

Хлопнула дверь, и в совятню ворвалась Дафна с палочкой наперевес. Быстро окинув почти пустое помещение взглядом, она принялась внимательно осматривать стены и потолок. На ней было красивое домашнее платье и мягкие изящные туфли со снежинками. Надо заметить, платье ей идёт намного больше, чем мужской галстук и форменный свитер из обязательного школьного комплекта. Я вообще не понимаю, зачем девчонок заставлять носить эти дурацкие гал…

— Поттер, придурок! Тебе лучше немедленно проявиться! Я сейчас выжгу здесь всё! «Стужей»!

Эти слова отчего-то радикально взбодрили местное сонное царство. Встрепенувшиеся совы резво заторопились на выход. Решив довериться опыту местных, я пристроился в кильватер. Вот и отогрелись…

Грэйнджер, Франция. Nach Osten. À l'est. Гринграссы — какие-то параноики. Учитесь у Малфоя. Культурный дворецкий, хорошо выучивший правило: гости имеют право на причуды. Визитёр не ломился, не дебоширил, корм не разбрасывал — вежливо залетел в открытую совятню, положил груз на нужное место, присел отдохнуть. Зачем поливать его жидким азотом?

«Дафна! Я долго ломал голову, что тебе подарить, ведь ты же всё время молчишь. Не убивай меня, если не угадал, ладно? Короче, это *та самая* иголка. Не понравится — просто выкинь.

В общем… бриллианты в брошке — искусственные, я их сам сде… (зачёркнуто) о чём я, вы в этом понимаете лучше меня. Но я постарался внести кое-что от себя. Надеюсь, тебе понравится.

PS. Там есть одно защитное свойство. Напомни мне, чтобы рассказал на словах, какое.

PPS. Дафна. Спасибо. Прости дурака».

Да. Бриллианты я действительно делал сам. Осваивал созидательную магию, «Mutabor in perpetuum», от которой чуть не огрёб откат, а потом и оплеуху Гринграсс на первом уроке Трансфигурации. Энергии требовалось море, даже при работе малыми порциями и с лёгкими элементами. Я использовал излишки моего Замка. Очень хорошая тренировка управления большими потоками в условиях максимальной концентрации.

Платиновая метёлка ковыля, усыпанная сотней мелких огранённых алмазов. И моя первая иголка в качестве застёжки. Никакого золота. Как я заметил, его вообще на Слизерине не очень любят. Оно на бескорыстном Гриффиндоре популярно.

Но изюминка не в этом. Бриллианты накачаны большим количеством Пустоты. Гигаметров на десять. Это создаёт полуминутную задержку для проходящего через алмазы света. *До* полуминуты, точнее — ход у лучей разный, всё сложнее. С учётом того, что и сама по себе огранка порождает красивую игру отражений и преломлений, эффект получается потрясающий.

В магловской школьной библиотеке мне как-то попалась интересная книга: «Roadside Picnic» какого-то русского фантаста. Или их двое? «A&B», что это означает? Так вот, книга описывает похождения по мистической «Zona» некоего «сталкера». «Зоны» у русского писателя получились очень похожими на то, что я зачастую вижу в Хаосе. Вот точно так же, нетривиально-необычно и непонятно одновременно. У меня крепнет желание отыскать адрес этого коммуниста и написать ему. Может, он маг и тоже тропит Царство Возможного? Но как отправить ему письмо? Совой? А она дойдёт до этого… Soviet Union? А там английский язык понимают? А через границу пустят?

Кстати, о птичках. Вот эта ПЫЛАЮЩАЯ ПЕЛЕНА впереди — это, часом, не магическая ли государственная границ… Фух, пронесло. То ли «короткий путь» позволил просочиться, то ли сов пропускают беспрепятственно.

Возвращаясь к теме. Есть в той Zona артефакты, очень похожие на мои алмазы: «Чёрные капли» или «Тёмные брызги», трудно сказать по переводу. Состоят из сильно сгущённой Пустоты. И вот точно так же, с задержкой, затейливо преломляют свет, а потому ценятся у ювелиров. Только автор зачем-то сгустил несколько парсеков пространства в шарике с булавочную головку размером, а это много. Задержка составит десятилетия. Скучно столько ждать.

Я попробовал воплотить эту идею, чуть изменив рецепт… и результат получился потрясающе красивый. Это точно не выдумка фантаста! Этот… или эти Strugatsky наверняка или сами маги, или у них маг Пустоты в друзьях.

А лесов-то во Франции побольше, чем в Англии. Так бы и не выбирался из них, но, судя по направлению, встреча с отвратительно огромным Парижем сегодня неизбежна. Ну да, где же ещё во Франции встречать Рождество обеспеченным туристам из Англии? Не домик же в виноградной деревне снимать, верно? Обойдя стороной какой-то город, «короткий путь» уверенно встал на крупную реку. Наверное, это и есть Сена. Что ж, с неё мы теперь вряд ли сойдём, и даже в Париже бо́льшую часть пути проделаем над её водами.

Так и вышло. Огромный пригород, облепивший петляющую Сену, постепенно сменился городской застройкой, а позже — и историческим центром. Вообще говоря, я зря так бурчу: Париж мне понравился больше Лондона, а его пригороды — больше Литтл Уингинга. Дома в пригороде — меньшей этажности, нет этой скученности, когда узкий фундамент частного дома компенсируется несколькими крохотными этажами в высоту. Придомовые участки — щедрее, архитектура — будто попал на курорт. Не настолько бескомпромиссна здесь война то ли с зимними холодами, то ли с ценами на землю. Ну а уж когда я попал в исторический центр…

Здесь, наверное, было бы уместно высыпать кучу городских топонимов, заботливо выписанных из энциклопедии: зашёл со стороны такого-то округа, обогнул знаменитый собор, пролетел над кладбищем, свернул на авеню де’… Мне придётся оставить повествование реалистичным. Не готовился я к этой вылазке, не изучал туристическую карту. Решение разнести подарки было спонтанным. Я просто летел «дикарём», без загранпаспорта и купленного тура, и пялился на пролетающие дома, дворцы и церкви вокруг набережной. Пересекал мосты, пролетал над скверами, иногда делал круг-другой над площадями.

Здесь нет той давящей атмосферы, что сопровождает каждый дом в Лондоне. Вряд ли в Париже пролито меньше крови, чем у нас. Но почему-то французы строят… *светлее*? Легче? Красивее?

Этот город достоин отдельного визита. И не одного. И в магическом квартале интересно побывать. И в Сен-Жермен. Елисейские поля мельком облететь, на шпиле Эйфелевой башни посидеть… Но — летом. Как бы ни был красив Париж, но зимний город — это город слякоти и грязного снега. Раз уж у нас тут намёк на курорт, его нужно смотреть зелёным.

Чувство направления начало отворачивать от удобной надводной магистрали. Всё. Дальше — только честно, на своих двоих. Крыльях, я имею в виду. Семья Грэйнджеров, разумеется, сняла номер не в пригороде, ну а в плотной застройке покрытие «короткого пути» редеет и истончается.

Маленьких отелей здесь — пруд пруди. Одно плохо: стоит свернуть с центральных avenue и boulevard, и всё очарование светлого Парижа пропадает. Узкие длинные проулки, первый этаж — сплошной магазин-кафе-ресторан, припаркованные машины спорят с пешеходами за место на символических тротуарах. Людям неуютно, птицам — тем более.

«Hôtel Paris Vaugi…» — нафиг, язык сломаешь. Говорил же себе, ну выучи ты хоть французский, пока молод. Дадут мне на это время, как же… Так, это на третьем, вон то окно. Закрыто, разумеется. Сложно, что ли, хоть зимой окна не закрывать? Открывай, сова, медведь пришёл!

Обычный стук проигнорировали. Помог отбитый по стеклу ритм футбольных фанатов. Ноги у совы мощнее клюва. Створку приоткрыли, я влетел не глядя.

Грэйнджер. Полотенце на голове, полотенце на теле. Только что из душа. Я по-быстрому вывалил на стол подарок… и услышал звук захлопываемого окна. Да вы издеваетесь? Пусти назад!

— Как ты эту коробку вообще донесла? Так, от кого же тут… О, от Гарри! Так вы даже до Парижа долететь можете? Положу под ёлку, открою завтра утром.

Я нетерпеливо покосился на окно.

— Слушай, а ты ответный подарок этому же мальчику донести сможешь?

Обречённо прикрыв глаза, я кивнул. Всё равно мне возвращаться «к этому мальчику». Полотенце только поправь. Что-то ты больно развита для одиннадцатилетней.

— Хорошо. Я только открытку напишу.

Грэйнджер вытащила и выложила на стол подарок. Я не стесняясь на него уставился. Книга. «Квиддич сквозь века». В топку. В смысле, не потому, что подарок не очень дорогой — у Гермионы пока что нет своих доходов — а из-за тематики. Знает же, что я игру не люблю. Опять ей кто-то посоветовал?

То, что подарок у неё символический — плохо. В том смысле, что с принятием ею моего презента могут возникнуть проблемы. Да, я ей подарил серьги. С ментальной защитой. Специально выбрал самую дешёвую основу, способную нести защитные чары нужного класса. Подробно описал всё в письме — что это необходимость, что камешек дешёвый, золото — низкой пробы… То, что там — защита разума, не сказал, разболтает ещё. «Повышает способность концентрироваться, что весьма тебе не помешает» — вот основная легенда. Серьги действительно и это делают. Немного. «Много» без побочных эффектов не бывает.

Надеюсь, она не вернёт их назад.

— Это книга о спортивной игре, — проговорила Гермиона, заметив мой взгляд и продолжая что-то искать в сумке. — Маги летают на мётлах, прямо как вы, птицы. Гоняют мячи…

Да, да. Полотенце всё ниже, поправь уже его. Не ровен час, ты через пару лет узнаешь о моей аниформе, вспомнишь этот случай… И получу я внезапно по щам, сидя на завтраке и неизвестно за что.

Грэйнджер, наконец, завершила поиск, достав несколько открыток. Выбрала одну, макнула перо в чернильницу… Что?

Я обалдело уставился на маховое перо, вырванное из бедной птицы крупнее меня. Потом окинул взглядом помещение.

Комната в нормальном трёхзвёздочном отеле, где ты остановился на два-три дня. Казалось бы, что тут может быть, кроме Библии в ящике? У Грэйнджер на полке уже выложена стопка книг, на столе — пачка пергамента, несколько перьев и чернильница. Заехала она только сегодня. Впереди — плотная туристическая программа. А ты в курсе, что тут горничная убирается?

В комнату постучали. Грэйнджер заправила полотенце. Ну, наконец-то. Вошла похожая на Гермиону женщина.

— Доченька, мы выходим через час. Ты гот… Ой, кто это?

— Да, мам, только открытку отправлю. Это почтовая сова, помнишь, я рассказывала?

— Вот как? Она из этой вашей школы летела? Ты её хоть кормила?

— Ой, точно. Я сейчас.

Да чтоб тебя. Темнеет уже!

На столе появилась совиная печенька. Есть я не стал. Осторожно отодвинул коржик в сторону. Ногой. Гермиона этого не видела, а вот миссис Грэйнджер посмотрела на меня странно. Потом обратила внимание на объём текста в открытке.

— Кому пишешь послание?

— Мальчик один, Гарри Поттер, помнишь, я тебе рассказывала?

— Это тот, из сказки?

— Не из сказки, он на нашем факультете учится. Шляпа распределила его…

Женское щебетание. Нормальные парни в таких случаях безуспешно борются с зевотой. Нормальные птицы… да, вы правы — чистят перья. И не надо ржать. Чистка маховых перьев — это не поиск паразитов, а восстановление целостности опахала. Крючочки зацепляются за бородочки… и так с каждым пером. Техобслуживание. Вы же не ржёте, когда стекло автомобиля протираете два раза в день?

— Ты ещё не присмотрела себе парня?

Вот почему они здесь постоянно растрёпываются? Каждый раз, именно справа, и попробуй до них доберись…

— У нас очень важная миссия, мам. Нужно помешать одному злодею…

Я чихнул, чуть не подавившись собственным пером. Глянул на неё обречённо. Покачал головой. В отличие от Гермионы, мама смотрела не в открытку.

— Ваши совы удивительно умные, дочка.

Я покивал головой. И нетерпеливо посмотрел на часы.

— Это магия, мам… Кстати! — это уже ко мне. — Ты не могла бы отнести открытку ещё одному мальчику? Рону Уизли.

Я отрицательно затряс головой и отступил на шаг.

— Ну, пожалуйста. Он там же, где и Гарри Поттер.

Я вздохнул, закатил глаза.

— Я быстро… Ой! А ещё одному мальчику — Невиллу Лонг…

— НЕТ! — заорал я. Возмущённый совиный сип разнёсся по комнате.

— Ладно, ладно. Нет, так нет. Только Гарри и Рону. Надо было покупать свою сову…

Гермиона опять заскрипела пером. Я понуро уставился в стол. Отстучал лапой короткий ритм.

— Удивительно умная сова. Уж не знаю, сколько здесь вашей магии. Кстати, она не ест почему-то. Может, пить хочет?

Нет, не хочу. Ни есть, ни пить. Сначала есть-пить, потом гадить… Знаем, проходили. Еле проср… вернул систему в исходное состояние. У птиц учтён каждый грамм на борту. От ненужного избавляются немедленно, не накапливая. Проще обернуться лишний раз — оборот восстанавливает баланс углеводов и жидкости. Только на обед потом нужно взять больше каши и компота.

— Верно, — опять отложила перо Гермиона. — Я сейчас.

Они издеваются! Я с тоской посмотрел на темноту за окном. Возвращаться придётся кольцом, иначе уже не успею.

— Вот, нашла только это.

Передо мной поставили пепельницу. Чистую. В неё налили воду. Я поднял глаза. Две дамы заботливо смотрели на меня.

Вздохнув, я отодвинул ногой и пепельницу. Посмотрел на них. На открытку. На них. К сожалению, это лишь окончательно застопорило процесс.

— Мам, ты права, она какая-то и вправду очень умная.

С непреходящей тоской я посмотрел на часы. Потом подхватил телекинезом капельку чернил из чернильницы и ляпнул её кляксой на чистый лист пергамента. Падая, клякса сложилась в немного искажённую, но читаемую надпись:

— «Гермиона, напиши ты уже это письмо. Я на ужин опаздываю».

Сложно? После того, как удерживал в воображении кристаллическую решётку алмаза и все углы его огранки — это уже не так сложно. Даже с учётом того, что в теле совы я магически менее ловок.

На меня уставились две пары ошарашенных глаз. После чего девчонка взвизгнула и скрылась в ванной. Оттуда послышалась какая-то возня с одеждой и приглушённые ругательства. Заработал фен.

Это надолго. Нельзя же дописывать открытку без макияжа и с мокрыми волосами, верно?

Я посмотрел на оставшуюся миссис Грэйнджер, после чего в два приёма наляпал:

— «Мэм, я опаздываю. Пожалуйста, напишите девчачье поздравление на имя Рона Уизли. Всё равно его читать не будут».

— Почему же?

— «Рон не тот человек, которому нужна её дружба».

— Ваш конкурент, наверное?

Я спокойно ожидал, глядя на неё. До МакГонагалл тебе пока далеко по шкале провокаторов. А если сдашь ей экзамен — есть ещё магистратура у Снейпа.

— Гермиона напишет сама. Подождёте.

В ванной продолжали жужжать феном. Что ж.

— «Откройте окно, пожалуйста».

Она молча сложила руки на груди. Семья непуганых идиотов. Самое безобидное, что я могу сейчас сделать — убрать стёкла в рамах.

Ладно. Дешёвые понты — не наш путь. Налетевший со стороны входа в комнату игривый сквознячок весело разметал на столе лёгкие перья и пачку пергамента. Под шумок, до пола не долетела недописанная открытка и лист с моими кляксами. Сова тоже тихо исчезла из нашего мира.

Мало ли, что двум дамам могло привидеться в Сочельник? Зато семья Грэйнджер сегодня точно никуда не опоздает.