Клинок Гармонии (СИ)

Глава 7: Разрядка

Всю ночь меня посещали тревожные мысли. Казалось бы, какие кошмары могут посещать человека, подобного мне, во сне. Худшим сценарием оказались собственные раздумья, которые часами не давали покоя. Я обещал сохранить все свои дружеские отношения, но после жуткой картины вчерашнего дня я очень сомневаюсь, что Хорнет будет ко мне относиться с тем же теплом. Наша дружба дала трещину, не прошло и недели, как я появился в ее жизни, а все мы уже столкнулись с большим трауром. Мне страшно, я боюсь снова утратить всех тех, кто вселил в мое сердце надежду. Мы знакомы совсем недолго, но я уже успел к каждому привязаться, даже к какой-то горничной, которую видел впервые. Скорее всего Алан и Милена были причастны ко всему этому, как бы мне не хотелось в это верить. Я наивен, мое еле различимое эго любой желающий в силах подорвать, обведя уличного щеночка вокруг пальца. В нашем мире и без того сложно найти искреннего и доброжелательного человека, который не будет тобой пользоваться, а в Гармонии таких еще меньше. Я усвоил для себя небольшой урок — не умея разбираться в людях, ты не научишься разбираться в себе.

Утро началось с неожиданной картины, пусть обычно я и просыпался от насильственного вмешательства в мое личное пространство, сегодня оно оказалось более шокирующим. Нет, мне не воткнулся в бок нож и не упала на голову наковальня, напротив, я очнулся от ласковых прикосновений, эдакое нестандартное пробуждение для парня, не видевшего в жизни человеческой нежности.

— Господин Такаги, вам пора вставать, — послышался приятный женский голос сквозь сон.

Я с тяжестью открыл глаза, передо мной стояла горничная, которая поглаживала мою свисающую с кровати руку своими эстетичными ножками в чулках. Я опешил, явно не ожидая такой картины, но для нее все выглядело абсолютно нормальным.

— Хей, — возмутился я, хотя и не был против, — ты что делаешь?

Она убрала свою ножку обратно в черную туфлю, после чего ответила мне самым неожиданным образом.

— Доброе утро.

Почему неожиданным? — Да потому, что я уже очень давно не слышал подобных слов. Юмико ни разу за все время, проведенное со мной бок о бок, не пожелала мне доброго утра, причин тому я не знаю. Пока комочек грязи жил у Натальи, таких слов тоже не было — всех объединяло дело, а не дружба. Если так подумать, последний раз я слышал подобное от одного из самых ненавистных людей — доктора Колдена. Такой расклад вещей лишь пугает, не могут же мои друзья быть настолько непунктуальными, что даже такому ублюдку уступают в вежливости.

— Доброе утро! — ответил я, широко улыбаясь в полусонном состоянии.

Эта девушка так меня обрадовала, что я даже не заметил подвоха. Как только мое внимание пало на приятно пахнущий завтрак, я вспомнил о том, каким пыткам подвергалась горничная.

— Ваш завтрак! — сказала она, не давая мне опомниться.

— Погоди, ты что, сама это приготовила? — спросил я, глядя за то, что когда-то было руками.

— Госпожа Таканаши мне немного помогла на кухне, — пояснила она.

— А как ты это сюда притащила? — продолжал я расспрашивать.

— А с этим мне помог господин Акина и небольшая тележка из кладовки, — все также смело поясняла она.

— Послушай, не надо так себя напрягать! Твоя работа горничной уже в прошлом, подумай о себе, — старался я убедить девушку.

— Господин Такаги, пожалуйста, не пытайтесь меня переубедить. У меня ничего не осталось в жизни, кроме призвания, потеря рук не заставит меня бросить любимое дело, — пояснила она, — потому отнеситесь с уважением к моему бесплатному труду для вашей скромной особы.

— Ох, хорошо, — ответил я, стыдливо опустив голову.

Эта девушка называет меня господином, что совсем не к лицу, а ведь я даже не знаю ее имени.

— Послушай, — обратился я к ней, — ты не могла бы подождать меня на кухне, я хотел бы поговорить.

— Хорошо, — подтвердила она. — Не желаете принять пищу в гостиной на втором этаже?

— У нас есть гостиная? — удивился я.

— В каждом большом доме Торгового района имеется гостиная, рассчитанная на компанию до шести человек, хотя можно и больше, — пояснила горничная. — С вашего позволения я отнесу завтрак туда, тащить его вниз по лестнице было бы сложно.

— Брось, — возмутился я, — не нужно себя так напрягать, жди меня в гостиной, я сам принесу туда завтрак.

— Как пожелаете, господин.

Она откланялась и удалилась из комнаты, мне было стыдно за то, как бывшая горничная ко мне относится. С этой девушкой у меня должны быть исключительно дружеские отношения, а не в стиле «хозяин-собачка». Я встал с кровати и нацепил свои привычные черные шмотки, которые должны были давно уже срастись с моей кожей. Взяв теплый, греющий душу своим необыкновенным ароматом завтрак, я на всей скорости полетел искать гостиную, благо на каждой двери в доме были таблички. Там меня, как и ожидалось, ждала эта девушка. Я поставил завтрак на чайный столик и уселся на мягкий широкий диван напротив нее — она тоже на таком сидела.

— Итак, — начал я, — хотелось бы узнать твое имя.

— Меня зовут Итачи, приятно с вами познакомиться, господин Такаги.

— Хорошо, Итачи, теперь послушай мое пожелание, потому что мне некомфортно так вести с тобой общение.

— Что такое? — испугалась она. — Я вас не устраиваю?

— Нет, нет, что ты, — опомнился я, — я не это имел в виду! Проблема в другом.

— Хорошо, я слушаю.

— Угу, — продолжил я, — не обращайся ко мне, как к господину, пожалуйста. Я хочу быть тебе другом, а не хозяином. Просто Ашидо, договорились?

— Как пожелаете, Ашидо.

— Нет, ты не поняла. Никаких «вы», только «ты».

— Как пожелаешь Ашидо, — Итачи улыбнулась.

— Так-то, — улыбнулся я в ответ.

Тяжело разговаривать с девушкой с такими жизненными убеждениями. Она привыкла подчиняться, переубедить этого человека все равно, что переписать программный код, не способный самоизменяться. Судя по результату, я и сам своего рода программист. Мне хотелось узнать побольше об этой девушке, спрашивать про то, как она уживается без рук было совсем неуместно, потому поговорим в общих чертах.

— Расскажи о себе, Итачи, — меня интересовала не столько ее жизнь, сколько факт наличия ушей и хвоста.

— Я немногое могу рассказать, просто потому что не помню. Всю осознанную жизнь я работала на господина Ишимару, даже родителей своих не знаю.

— А фамилию свою помнишь? — поинтересовался я.

— К сожалению, нет, — ответила Итачи.

Я не знал, как выйти на разговор о ее телосложении, обычно в таких ситуациях спрашивают прямо, но что-то разумное, а может и не очень, мешает поднять эту тему.

— Ашидо, я вчера так и не рассказала, почему назвала себя кошкой.

Какая удача, эта девушка сама вышла на тему.

— Ах, да, точно, — изобразил я дурачка, — расскажи мне.

— Я являюсь геномом, с того момента, как я стала кошкой, началась та жизнь, которую я сейчас помню.

— Геномом?

— Вы не знаете, кто такие геномы?

— Ты забыла, — поправил я, немного нахмурившись.

— А, точно, извини, — опомнилась Итачи. — Так, вернемся к геномам, — скомандовала она.

— Продолжай.

— Как я поняла, геномы — это все те люди, которые прошли через генную модификацию, вроде так она называется.

— Хочешь сказать, что тебя «сделали» кошкой?

— Что-то вроде того, после этих экспериментов у меня поначалу были болезненные ощущения в тех местах, откуда позже выросли хвост и уши. Там все время кровоточило и отслаивалась кожа, а еще ранки все время чесались. Где-то за два года они приобрели правильный вид, а еще я стала видеть в темноте и сознание притупилось, — она замешкалась, — потому не ругайте меня за мою глупость.

— Не буду, — смеялся я. — А где проводились такие эксперименты над человеческим телом?

— В лаборатории номер три, — ответила она.

— Ты хочешь сказать, что ты была в ГИЛ? — испугался я.

— Я не знаю, что такое ГИЛ.

— Городская Исследовательская Лаборатория, — пояснил я.

— Наверное, я не знаю, — озадачено отвечала Итачи.

— Хорошо, забудь.

Странно, я не думал, что из таких мест кто-то возвращается. Эта лаборатория была другой, не четвертая, а третья, так может в ней не все так плохо? Неужели только Колден творит всякие гадости на своей игровой площадке?

— Ашидо, а ты можешь рассказать о себе? — с горящими глазами спросила она, — Мне очень интересно.

— Мне тоже нечего рассказывать, — парировал я. — Могу сказать лишь то, что свое детство я провел практически в одиночестве, а потом стало только хуже.

— Тогда я не буду расспрашивать, — ответила Итачи, не стягивая улыбки.

В комнату вошла Юмико, которая выглядела не очень веселой, в отличие от Леонхардта, который вошел следом за ней. Юмико уселась рядом со мной, а Лео с Итачи.

— Как ты? — спросила Юмико, держа меня за плечо и явно переживая за мое состояние.

— Все в порядке, не волнуйся.

— Ладно, — смирившись с ответом, сказала она.

— Я был шокировал тем, что произошло, — промолвил Лео с другого конца стола. — Мне очень жаль Хорнет.

— Не только ее, мы все пострадали, — подметил я.

— Она здесь, — объявила Юмико.

— Ты не шутишь? — испугался я. — Она что-нибудь говорила обо мне?

— Она просила собраться всем в одном месте, чтобы расспросить тебя, поэтому мы и пришли сюда, услышав ваши разговоры. Сильно не пугайся, мы будем смотреть на твои ответы объективно, — поддержала меня Юмико.

Хотел было я поблагодарить ее за то, что она больше на моей стороне, дверь в комнату распахнулась и в двери с грозным видом нарисовался мой худший кошмар — Хорнет. Она молча шла к дивану, на котором сидели Лео и Итачи, при этом ее грозный взгляд не отрывался от меня. Уверен, в этот момент я выглядел очень испуганным. Все замолкли в напряжении, Хорнет уселась на диван и не стала терять ни секунды времени:

— Ну-с, нам предстоит долгий разговор. Ашидо, тебе разрешено лишь слушать и отвечать на вопросы, понятно?

— Я понял, — дрожащим голосом ответил я.

— Куда ты вчера пошел, когда мы собирались в кафе?

Врать не было смысла, да я и не умею. Придется излагать все как есть, не упуская никаких деталей, может тогда и выйду сухим из воды.

— Я пошел на встречу с Аланом и Миленой, чтобы обменяться опытом по «ковке» меча.

— Так, кто такие Алан и Милена?

— Шепоты, я полагаю, — встряла Юмико, — другого объяснения не найти.

— Шепоты значит, откуда ты их знаешь? — продолжила допрос Хорнет.

— Я столкнулся с Аланом на улице, когда расследовал дела о твоих родителях, он начал убегать, и я подумал, что он меня узнал, что он как-то к этому причастен, потому побежал за ним…

— Так, а как вы тогда пришли к тому, чтобы встретиться? И кто такая Милена? — Хорнет начала повышать голос.

— Подожди, пожалуйста, — старался я ее успокоить, — я все расскажу!

— Я слушаю, — промолвила она, откинувшись на диван и скрестив руки.

— Когда я нагнал его, он уже добежал до Милены. Они подумали, что я агрессивно настроен, потому некоторое время мы пытались прийти к пониманию. Я удивил Алана, когда сказал про то, сколько времени у меня ушло на первый меч, а он удивил меня тем, насколько его меч был качественным. Вот мы и договорились о встрече, чтобы помочь друг другу.

— Это была очень глупая идея, — возмутилась Хорнет. — А теперь главный вопрос — как ты узнал, что случилось в моем доме?

— Хорнет! Я ни в чем не виноват, послушай меня! — я пытался оправдать себя, думая, что она меня в чем-то подозревает.

— Заткнись, придурок! — она подскочила и закричала, ее глаза сверкали, словно она была на грани, чтобы не заплакать. — Сказано было, только слушать и отвечать!

Я молчал, не мог выдавить из себя ни слова, чтобы снова ее не разозлить. Она снова уселась на диван и подставила руки под подбородок.

— Я слушаю, — она грозно пилила меня своим пронзительным взглядом.

— В тот день я вышел рано, идти нужно было к полудню, но я оказался на месте куда раньше. Их еще там не было, но там была та машина, которую я поцарапал.

— Что? — воскликнула Хорнет. — Та самая, из которой в нас стреляли?

— Да, та самая.

— Что было дальше?

— Я решил осмотреть машину, но меня окликнул какой-то мужчина. Я думал, что сейчас его допрошу, но он избил меня, как ребенка, при этом все время насмехался.

— Тебе в итоге удалось его допросить? — Хорнет не могла выстроить логическую цепочку.

— Он сам все рассказал, сказал, что был у тебя дома.

— Это он всех убил? — Хорнет снова завелась.

— Я в этом на все сто процентов уверен! Когда я услышал об этом, тут же попытался убежать, он просто отпустил меня, будто хотел, чтобы я все это увидел своими глазами.

— И тогда ты побежал к нам? — она наконец начала понимать.

— Да, я боялся, что вас там не будет, бежал быстрее, чем когда-либо в жизни! Я надеялся, что успею!

— Ты бы все равно не успел, Ашидо, — парировал Леонхардт.

— Но я верил, что успею!

Мы все замолчали, Хорнет глубоко задумалась, опустив голову. Немного посидев в таком положении, она наконец заговорила:

— Что скажешь, Юми?

— Он не врет, — уверенно заявила Юмико.

Хорнет закрыла глаза и странно ухмыльнулась. В этой ухмылке невозможно было что-либо прочитать.

— Ашидо, он назвал свое имя? — спросила Хорнет в надежде услышать ответ.

— Хандзо.

— Запомни это имя надолго, — сказала Хорнет, — я до конца своих дней буду его помнить и искать мести. Если ты убьешь его, я навсегда останусь на твоей стороне, какой бы путь ты не избрал.

— Зачем ты так, Хорнет?

— Ашидо, — выдохнула она, — я потеряла все, в моей жизни больше нет смысла.

— У тебя есть мы! — утешал я.

— Именно поэтому я все еще не в могиле, — поддакнула она.

Похоже, тревога уходит, Хорнет немного успокоилась и сняла с меня подозрения.

— Значит, все решено, — поинтересовался Лео, — ты убедилась в том, что Ашидо ни при чем?

— Да, — заверила Хорнет. — Ашидо, прости меня такое поведение, оно было немного предвзятым.

— Я все понимаю, ты пережила огромную утрату, потому, несмотря на твой грозный вид, ты все еще мой друг.

— Именно это мне в тебе и нравится, — она улыбнулась. — Я пойду, отдыхайте.

Хорнет встала, после чего поплелась на выход из комнаты. Я слышал глухие всхлипы, которые невозможно было спрятать. Пусть побудет наедине с собой, по крайней мере, разговор закончился благополучно.

— Ребят! Ешьте скорее, завтрак уже совсем остыл! — голосила Итачи. — У вас всех поднимется настроение, если вы покушаете!

И правда, мы совсем позабыли о еде, а ведь сначала так хотелось ее попробовать. Помимо стандартного для каждого утра чая, на подносе стояли тарелки с кашей и салатиками. Как Итачи управлялась одними лишь ногами? Скорее всего за нее все делала Юмико, они просто болтали о жизни, занимаясь готовкой. Мы принялись делить все, что стояло на столе, не уверен, что каждый наелся, но все точно остались довольны.

— Думаю мне лучше вывести Хорнет на прогулку, — подметила Юмико, — мало ли чего она там надумает.

Мы одобрительно кивнули, Юмико ушла с улыбкой, настрой на реабилитацию подруги у нее точно был, а это не может не радовать. В комнате помимо меня остались лишь Лео и Итачи.

— Как насчет и нам пойти прогуляться? — предложил Леонхардт. — Всем нужна разрядка.

— Почему бы и нет, — согласился я.

— Как чудесно! — порадовалась Итачи. — Хорошей вам прогулки!

— Почему нам? — затупил Лео. — Ты идешь с нами.

— Ч-что? — промямлила она.

— Ну как это, не оставлять же тебя здесь одну сидеть. Погуляешь в нашей скромной и душевной компании.

— Х-хорошо, спасибо за приглашение.

Итачи явно не привыкла ко вниманию, работа горничной не предполагала наличие личной жизни, потому она воспринимала инициативу Лео как дикость.

— Тогда идем, — сказал Леонхардт.

Эти двое уже собрались выходить, позабыв об одной детали, которая совсем не вписывалась в картину.

— Итачи, постой, — окликнул ее я.

— Что такое?

— Тебе бы переодеться.

— Точно, я совсем об этом не подумал! — кто бы сомневался, Лео.

— А зачем? — недоумевала Итачи.

— Ты хочешь пойти на улицу в костюме горничной? — точно так же недоумевал Леонхардт.

— Ну… да.

— Нет, Итачи, — отрезал я, — тебе нужно переодеться, чтобы не выглядеть так, будто тебя с работы на обед отпустили, к тому же уши и хвост будут привлекать лишнее внимание.

— Ты прав, но мне очень неудобно в такой одежде, — металась она, — я привыкла домоседствовать, меня раньше не звали гулять.

— Будем адаптироваться, — подбодрил я.

Мы пошли в некий аналог гардероба. Лео уже успел побывать больше, чем просто в парочке комнат, в отличие от меня — он нас и проводил. Здесь находились бесчисленные кучи шмотья Хорнет, порой задаешься вопросом, на кой черт ей столько вещей, если она носит один единственный костюм. Итачи уже была готова переодеваться, но почему-то не начинала, она лишь стояла, опустив голову вниз и почесывая одну ногу другой. До нас двоих слишком долго доходило очевидное — она ведь сама не сможет переодеться.

— Итачи, — обратился я к ней, — тебе нужна помощь?

— Точно! — воскликнул Лео, когда прозрение наконец дошло до нужного места. — Она ведь не сможет сама переодеться, давай я помогу!

— Н-нет, стойте! — она покраснела. — Я не могу так, позовите девочек.

— Да чего ты, я уже кучу раз девочек переодевал! — с гордостью заявил Леонхардт.

Кто бы сомневался, Лео, сейчас ты только подтверждаешь слова Хорнет. В некоторой степени, я ему даже завидую, хоть я и видел женское тело в непосредственной близости, он, скорее всего, уже давно не является девственником. Допускать его грязные ручища до невинной кошечки точно нельзя, тем более что она никому не пожалуется, если он сделает с ней что-то нехорошее.

— Нет! — возразил я. — Ты подождешь за дверью.

Он кинул на меня ехидный взгляд, словно увидел во мне соперника в борьбе за девушку, но, в отличие от него, у меня не было таких мыслей.

— Итачи, — взглянул он на нее, — кто из нас должен тебя переодеть?

Она заметалась, не зная кого выбрать, но я уже чувствовал исход этих размышлений — все было очевидно.

— Леонхардт, прости, но я выберу Ашидо, — ожидаемо, — я немного больше ему доверяю.

Лео лишь глухо взвыл на такой отрицательный ответ, после чего вышел из гардероба, сказав, что подождет снаружи.

— Не переживай, — подбадривал я Итачи, — я уже переодевал Юмико, и она никому после этого обо мне плохо не отзывалась.

— Х-хорошо, я доверюсь тебе.

Я подошел к Итачи и повернул ее спиной, чтобы снять костюм, расстегнув молнию. Примечательно то, что он уже был отстиран к тому времени, как я проснулся, эта девушка совсем не хочет с ним расставаться. Расстегнув его, я повернул Итачи лицом к себе и потянул костюм за воротник наверх.

— П-подожди! — послышалось из ее уст, но было уже поздно.

Я снял костюм и встретился взглядом с голой грудью. Стоило догадаться, что под такими костюмами лифчик не носят. Какой же стыд: сначала заверить о своей чистоте, а потом так предательски обломаться. Впервые я вижу женскую грудь, мое дыхание на секунду сбилось, когда я увидел ее. Итачи хотела было закрыться, чтобы я не смотрел, но, к сожалению, нечем. Эта девушка могла бы завоевать сердце любого мужчины, не только имея свой привлекательный образ, но и своими формами. У нее были короткие светлые волосы, но чуть темнее, чем у Юмико, длинной была лишь челка, которая беспросветно затмевала ее половину лица, видена была лишь вторая, левая половина, на которой располагался ее оранжево-красный глаз. Поначалу я даже не обратил внимания на ее глаза, хоть они так были похожи на мои, но цвет зрачка больше напоминал закатное зарево, нежели какие-то багровые грехи за спиной, как у меня. Ее грудь была аккуратной и подтянутой, что характерно для многих молодых девушек, судя по объему, размер третий, не меньше. Аккуратные сосочки хорошо вписывались в цвет ее кожи, не создавая никаких конфликтов в цветовой палитре. Кстати о ней, ее полосатый хвостик немного не вписывался в общую картину, но никак ее не портил, а вот уши идеально сочетались с цветом волос. Мне очень стыдно это описывать, но образ персонажа невозможно передать без полной картины.

— Все в порядке, — пытался я ее успокоить, немного отвернувшись, — сейчас я что-нибудь на тебя нацеплю и забуду увиденное.

— А-ашидо, — прохрипела она, — ты их видел?

— Я не мог не увидеть, — объяснил я, — если тебе некомфортно, я могу позвать Юмико, пока она еще не ушла.

— Все в порядке, продолжай, — уверяла она.

— Точно? — сомневался я.

— Говорю же, все хорошо, просто давай побыстрее.

— Хорошо, с твоего позволения.

Я взял заранее выложенную из шкафа худи, после чего одним ловким движением напялил его на Итачи, оставалось только расправиться с низом. Я усадил ее на скамейку, нужно было снять туфли и чулки. Если с туфлями все понятно, то чулки пришлось снимать в таком же напряжении. Имея стройные ножки, она заставляла меня чувствовать себя неловко, тем не менее, я со своей задачей справился. Я надел ей на ноги носки, затем джинсы, оставался последний шаг — спрятать хвост. Это фрагмент оказался самым абсурдным: стоило мне его тронуть, Итачи застонала, а когда я принялся прятать его в одну из штанин, она еще и подергивалась от контакта между моей рукой и ее ягодицами. Финальным штрихом я застегнул джинсы в сопровождении неловкого молчания и напряженного дыхания, надел и завязал кроссовки, нацепил на голову шляпу. Готово, я переступил через себя, доведя дело до конца и не допустив до нее Леонхардта.

— Все, мы готовы, — я с улыбкой заявил об окончании процесса.

— С-спасибо, — она все еще не очухалась.

— Идем, — сказал я и двинулся к выходу.

— Ашидо, постой! — Итачи врезалась мне в спину от того, что я резко остановился.

Я обернулся, желая узнать, что еще она хотела мне сказать.

— М-можно я буду тебя просить переодевать меня время от времени?

— Почему бы тебе не просить об этом Юмико?

— Юмико может не оказаться рядом, как сейчас, — пояснила она, — ты хорошо держался, и я не пожалела, что позволила тебе меня переодеть.

— Хорошо, если ты настаиваешь, я так уж и быть постараюсь быть полезным иногда.

— Ты не хочешь?

— Дело не в этом, Итачи, я всегда готов помочь, просто меня очень смущает женское тело, тем более оголенное.

Она покраснела и отвела взгляд в пол.

— Все хорошо, ты уже все видел, в следующие разы будет проще, — убеждала она, — я постараюсь больше не издавать таких звуков.

— Хорошо, — я улыбнулся, — тогда договорились.

— Ты не похож на Леонхардта, — подметила Итачи, — он был готов и рвался вперед. Ты тоже так делал, но скорее потому, что не хотел, чтобы он меня переодевал. Ты знал, что он сделает что-то развратное со мной?

— Скорее предполагал, — поправил я, — у него уже был опыт с девушками, а у меня нет.

— У меня тоже не было опыта с мужчинами, поэтому было страшно, — объяснила она.

— Я понимаю. Я старался действовать поделикатнее, но, как видишь, получилось не особо.

— Все нормально, не волнуйся, — утешала Итачи, — теперь я в тебе уверена и могу подпустить к себе снова.

— Хорошо, это все?

— Да.

— Тогда идем.

Мы вышли из гардероба, подхватили Леонхардта на выходе — надеюсь, он не подслушивал. Этот день должен был запомниться Итачи, как тот, который можно будет назвать ярким воспоминанием. Двигаясь по немытому полу в обуви, мы вышли из дома и отправились в такое прекрасное место, как парк развлечений. Да, у нас был такой, пусть и небольшой, но этого было вполне достаточно. Впопыхах я совсем забыл надеть очки, понял это я уже когда столкнулся взглядом с сотнями людей, но похоже все в порядке. Плакаты с улицы почему-то стали пропадать, я выглядел естественно в компании своих друзей. Люди, которые еще помнили о красноглазом убийце, явно не предполагали, что он станет так свободно разгуливать по улицам, тем более не один. Ко мне относились как к самому обычному человеку: продавали билеты, просили сфотографировать их на красочном фоне. Обычно все используют фотоаппараты, но есть и те, кто выделяется из толпы — люди, которые имеют смартфоны — в нашем городе это настоящий шик, позволить себе который может не каждый. Простолюдины используют пейджеры, через которые очень удобно общаться. У Хорнет, Юмико и Леонхардта тоже такие есть, а вот я до сих пор не заимел из соображений безопасности, не только моей, но и моих друзей.

Сегодня мы посетили практически все, куда можно было пойти, за исключением тех аттракционов, где нужна была моторика рук. Дом-перевертыш, дом страха, карусели, батуты: все это приносило радость и оставляло яркий отпечаток в памяти. Больше всего нашей горничной понравилось колесо обозрения, оно стоит на границе Торгового района, практически около огромной стены, окружающей город. Заглянуть за стену бы никак не получилось, но вид на город отсюда открывался потрясающий: отсюда было видно и вечно яркий Парадный район, и горную возвышенность, начало которой открывали дома аристократов, после чего шли поля урожая, занимавшие почти все подножие, и саму гору, снежный пик которой можно было увидеть из любой точки города. Обратить внимание можно было и на такие мелочи, как дамба и очистительная станция в Трущобах по правой стороне, а также высоченная Академическая башня в одноименном районе по левой стороне. В этот день я как никогда сблизился с Леонхардтом и этой девушкой. Глядя на Итачи, я видел в ее глазах искреннюю радость, будто она никогда в жизни так не гуляла. Кто знает, что за прошлое было у этой девушки, но, думая о том, что она сама помнит, я все больше понимаю, как мы с ней похожи. После лаборатории она была будто в клетке, работая на Ишимару: ни погулять, ни заняться личной жизнью. Не знаю, как эта девушка относится к смерти своего хозяина, тем более не знаю, как она туда попала, но одно я знаю точно — с нами ей лучше. Мы будем теми, кто примет ее со всеми минусами и поддержит во всем, потому что Итачи уже стала нашим другом.