Кормир

6 Поселенцы

Ондет Обарскир чувствовал, что за ним следили. С самого утра он ощущал на себе чей-то взгляд, но не со стороны частокола или домов, а из леса.

Это не было хорошим явлением, но ничего не поделаешь. Ондет хмыкнул, обхватил топор двумя руками и продолжил валить дерево. Когда он и его родичи впервые прибыли в это место, оно было полностью заросшим кустарниками и кривыми деревьями. Некоторые были уже повалены, а валежника было так много, что им можно было топить дом Обарскиров в течение четырёх лет.

Он уже не в первый раз рубил деревья в этом лесу. Он и его братья делали из дерева частокол и дома, а его жена Сюзара и её подруги мастерили мебель и простые инструменты. Ондет любил свою жену, хотя их вечера стали однообразными — они сидели в тишине, нарушаемой лишь редкими словами женщины о том, что в этом лесу опасно и гораздо спокойнее им бы жилось в Импилтуре.

Ондет приметил себе новую жертву — почерневшее бревно, которое приметили Риман и Фаэрлтанн. Очевидно, это дерево было повалено молнией, так что теперь оно годилось лишь на растопку.

Кто бы за ним ни следил, он мог бы выйти и представиться.

Ондет увидел другого мужчину. Его младший брат Вильям работал не покладая рук. Он спешил закончить свой дом прежде, чем отправится к грубому порту в болотах Марсембера, чтобы встретить там новых Обарскиров. Ондет надеялся, что если в городе появятся новые лица, Сюзаре станет лучше.

Но он знал, что это точно не его жена сейчас следила за ним. Прошлой ночью они слишком сильно поссорились.

— По крайней мере, мы могли хотя бы вернуться в порт Марсембер, — сказала женщина, кладя голову на волосатую грудь Ондета. Она говорила тихо, потому что не хотела будить его многочисленных братьев, которые уже легли спать.

— Когда ты впервые увидела Марсембер, ты сказала, что это грязный город посреди болота, — сонно ответил Ондет.

— Да, но там хотя бы есть люди. А тут только гоблины и призраки, прячущиеся за деревьями.

— Здесь нет призраков, — устало ответил мужчина, чувствуя, куда идет разговор, — Дорогая, мы первые люди здесь. Это наш шанс начать все сначала.

— Я знаю, что призраки есть. Их глаза смотрят на меня из-за деревьев, — ответила Сюзара голосом, полным страха.

— Это не призраки. Наверное, просто эльфы. Дорогая, дай мне год, а потом уже примем решение.

— Я уже приняла его. Жду только твоего…

— Мы остаёмся, — ответил он железным тоном. К сожалению, в последнее время он слишком часто прибегал к нему.

— Это ты так думаешь сейчас.

Он почувствовал, как её зубы сомкнулись на его груди. Ондет позволил жене крепко обхватить его запястье, ведь знал, что спорить с ней бесполезно. Сюзара была уверена, что эльфы и призраки желают уничтожить её посевы, а тесные городские улочки лучше, что большие, но пустые земельные владения.

Но затем он посмотрел в окно, во тьму ночи, и подумал — а был ли он прав, когда притащил всю свою огромную семью в этот лес посреди Королевств?

Ах, как он хотел, чтоб его мальчики выросли и однажды построили свои дома здесь. Конечно, это было рискованно, но этот вариант был лучше того, что предлагала жена — Марсембер был скучным и серым городишкой, зажатым болотами с севера и пристанями с юга. Но, может, его жена была права? Возможно, им стоило попытаться податься на восток, в Сембию. Говорят, там живут беженцы из Чондата, но среди них были и восточные поселенцы.

Или на север. Ондет слышал, что там люди заключили договор с эльфами, и им разрешили заселиться на пустующих землях. Возможно, Сюзаре было бы спокойнее там, где много людей, городов и деревень. Возможно, они ушли слишком далеко от цивилизации…

Возможно, когда жена и дочь Вильяма, Карша и Медали, приедут, Сюзара станет добрее.

С этими мыслями Ондет уснул.

Но на следующий день ничего не поменялась, и его жена продолжала ругаться и бубнить.

И теперь, когда последний утренний туман сошёл на нет, кто-то из-за деревьев смотрел на Ондета. Он усмехнулся. Как же хорошо женщины умеют убеждать.

Ондет поднял тяжёлый кусок дерева. Почерневшая древесина потрескалась, что говорило о ее возрасте, но все же ее еще можно было использовать.

Железные инструменты на его верстаке, молот, клин и топор, были самыми важными вещами, что Ондет Обарскир привез с собой из Импилтура. Конечно, по пути он купил несколько тяжёлых мечей для своих сыновей, но ему вскоре мог понадобиться плуг, дабы возделывать землю. К сожалению, пока что урожая не было, а значит, нечего было продавать и, соответственно, не на что покупать.

Ондет положил бревно на верстак, и начал вбивать клин молотком в одну из трещин. Когда инструмент был вбит достаточно глубоко, Ондет убрал руки и, размахнувшись молотком, со всей силы ударил по клину. Стук распугал всех птиц с окрестных деревьев, но мужчина был доволен — клин наполовину вошёл в бревно, образуя большую трещину.

Он повторил эти действия еще несколько раз в других местах, после чего поднял бревно и руками разорвал его на две почти одинаковые части. Изнутри дерево было твёрдым, не подверженным гниению. Оно бы хорошо горело.

Когда Ондет поднял голову, то увидел перед собой незнакомца, наконец-то переставшего глазеть и вышедшего поздороваться.

— Доброго утра, — сказал незнакомец.

— Утро, — небрежно сказал и махнул рукой Ондет.

Человек напротив него был худощав и жилист, а его зеленые узкие брюки и салатовая накидка были сделаны эльфами.

Ондет еще несколько секунд смотрел на него, после чего опустил голову и вернулся к работе.

Аккуратная рыжая бородка по краям рта растянулась в улыбке.

— Я могу тебе как-то помочь? — спросил Ондет.

— Скажи — что ты тут делаешь?

— Делю брёвна пополам. Они сами этого не сделают.

— Я имею в виду, что ты делаешь тут, посреди волчьего леса?

— А разве с этим есть какие-то проблемы?

— Эльфы охотятся в этих местах.

— Пускай. Я ужасный лучник. Мой брат погиб во время охоты на кабана. Эльфы могут охотиться здесь столько, сколько им надо. Я фермер.

— И они заметили это. Другие люди приходили сюда и забирали их добычу, а ты поступил иначе.

Ондет поднял глаза и сказал.

— Но ты же не эльф.

Человек протянул руку.

— Барабл Эфарр. Друг эльфов.

Ондет назвал своё имя и пожал руку мужчины. Худощавый человек с аккуратной рыжей бородкой обладал слабой хваткой, будто не держал оружия в руках уже несколько лет. Между мужчинами повисло молчание.

— И все же, меня интересует, — продолжил Барабл своим приятным голосом, — Почему вы поселились здесь? И я не только про волков в ближайших землях, но и вообще про лес.

Ондет пожал плечами.

— Там, откуда мы пришли, начались тяжелые времена. Чума. Тирания. Глупые правители. Ну, обычно. Знаешь, когда платить налоги становится труднее, чем противостоять гоблинам, то стоит переехать к гоблинам.

— Все гоблины засели на севере леса.

— Это потому что твои друзья эльфы держат их в страхе, не так ли?

— Они защищают эту землю. И это причина, по которой я пришёл к тебе.

Ондет задумался о словах своей жены. Интересно, как долго этот человек наблюдал за ними?

— Мы прибыли в Марсембер и пошли на запад по охотничьим тропам, пока не наткнулись на это место. Я решил остановиться с семьей тут, потому что здесь уже были повалены некоторые деревья, а это куда удобнее, чем валить их самому. Береговая линия недалеко отсюда, так что, при желании, я и мои братья сможем построить небольшой док. Да и вообще эта земля очень плодородна. А что, ты тоже претендуешь на неё?

— Нет. Я был…гостем местных жителей, какое-то время.

— А твои друзья всех их убили, — быстро ответил Ондет.

— Ты знаешь? — удивлённо спросил Барабл.

— Я находил осколки мечей тут и там, но решил никому не говорить, дабы моя семья не беспокоилась.

Снова повисла тишина, нарушаемая лишь ударами молота о клин. Наконец, Ондет остановился, поднял взгляд и спросил:

— Так ты тоже здесь, чтобы убить нас?

Барабл удивленно моргнул. Очевидно, из-за дружбы с эльфами этот человек уже какое-то время не разговаривал с другими людьми. Он прочистил горло и ответил:

— Возможно. Они прислали меня сюда, дабы узнать о ваших намерениях.

— Что ж, я намерен выращивать зерно и строить дома. Сегодня или завтра мой брат отправится в Марсембер и приведет сюда свою семью. Если вы хотите убить нас, то я буду признателен тебе и твоим друзьям, если вы сделаете это до того, как прибудет молодежь.

— Сколько вас здесь будет?

— Не знаю, — ответил Ондет, пожимая плечами, — Сейчас нас здесь дюжина, но семья у меня большая, так что, возможно, придет еще дюжина или две. Может быть, кто-то из Марсембера решит перебраться к нам. Скажи, а вы собираетесь уничтожить и его?

Рыжебородый мужчина покачал головой.

— Нет. Эльфы претендуют лишь на дикую часть леса Кормантира, или, что более «по-людски» — Кормира. Говоришь, будет три или четыре десятка человек? И все фермеры, как и ты?

— Некоторые — да. А некоторые будут охотиться. Я не знаю. Не могу отвечать за каждого человека на западном берегу.

— Тогда оставьте в покое буйволов. Если вы прогоните стада, то эльфы примут ответные меры. И деревья — используйте только поваленные. Тогда, думаю, вы сможете ужиться с местными.

— А где эти таинственные эльфы? — зло спросил Ондет, — Мы прибыли сюда с моей женой, братьями и их женами четыре месяца назад, и ты — первое разумное существо, что я встретил в этом лесу. И вот ты появляешься, и предлагаешь жестокие условия, пугая жестокой карой. Но что-то я не видел твоих эльфов. Повторяю вопрос — где они?

Мгновение Барабл смотрел на Ондета, а когда подул сильный ветер, Обарскир подумал, что он сейчас сдует друга эльфов.

— Я покажу тебе их, — сказал худощавый мужчина.

Мужчина взмахнул руками, и под ногами Ондета появилась широкая фиолетовая дыра. Барабл делал взмахи руками и говорил непонятные слова. Это не был язык южных торговцев или северян. Нет, эти слова были древними, как сами драконы. В один момент из рук худощавого человека стали появляться цветные магические потоки, которые врезались в фиолетовую дыру, заставляя её мерцать.

Ондет отскочил и поднял свой молот, готовясь защищаться.

Но вдруг его поглотило мерцание, и он очутился…где-то.

— Ты — волшебник! — шикнул Ондет, — Ты мог бы меня предупредить! Моя жена сильно рассердится, если не найдёт меня!

— Ты хотел увидеть эльфов. Смотри же.

Они оказались в зеленом лесу. Земля под их ногами была покрыта мхом, а листва на деревьях была такая густая, что Ондету показалось, будто он оказался в огромном зале с зелеными колоннами. Деревья, землю и небо покрывал полу-прозрачный утренний туман.

Наконец, его зрение сфокусировалось на двух фигурах. Только сейчас Ондет понял, что это были эльфы, сливающиеся с нефритовым лесом. На них были надеты зеленые туники с капюшонами и золотые украшения.

Из леса начали выходить все больше и больше эльфов, но взгляд Ондета зацепился за женщину, чьи черты лица были такими острыми, что ими можно было резать стекло. На ней была надета кольчуга из маленьких звеньев, которые больше напоминали петли, а в руках женщина держала копьё с древком из слоновой кости и золотым наконечником.

Она внимательно посмотрела на гостей, и Ондет почувствовал себя очень грубым и неотёсанным в своих потёртых брюках и льняной куртке.

Затем она улыбнулась, и её улыбка была такой белой, что казалось, будто солнце пробилось сквозь её губы.

Но Ондет заметил, как Барабл поклонился. Несмотря на то, что на его лице сияла улыбка, мужчина увидел на нём намёк на ревность.

— Что… — начал Ондет, но маг поднял руку и остановил его.

— Это начало. Охота.

Вдалеке раздалось гудение рога, и все эльфы, вышедшие из-за деревьев, приняли боевую стойку и подняли свои копья.

Затем над деревьями стали появляться яркие огни — синие, жёлтые и красные. Они мелькали в воздухе, создавая впечатление, будто тысячи невидимых драконов изредка открывали свои разноцветные глаза.

Ондету они больше напоминали фонари, но он был уверен, что это была магия, созданная самими эльфами.

Загонщики. Отряд, находившийся в месте, откуда прозвучал рог, гнал зверя на отряд, ожидающий здесь. Но что за зверь был настолько могущественным, что требовал таких усилий.

Ответ он увидел почти сразу. Сначала мужчина услышал звук ломающихся деревьев, которые падали под ударами рогов существ.

Огромные мохнатые рогатые звери выбежали из леса целым стадом, ударом своих копыт поднимая в воздух небольшие облачка опавшей листвы. Глаза буйволов были красными от страха, и Ондет испуганно раскрыл глаза, когда посмотрел на эльфов, которые спокойно стояли и ожидали столкновения со стадом диких зверей…но затем быстро разбежались в сторону, пропуская мимо испуганное стадо. Ондет удивленно смотрел на огромных мохнатых существ, которые были такого же размера, как дома, построенные им и его братьями. Он долго смотрел вслед стаду, унесшемуся вглубь леса и оставившему после себя лишь облака пыли.

Буйволы не были добычей эльфов.

Ондет уже хотел задать вопрос, но успел лишь открыть рот перед тем, как застыл от увиденного. Из тени вышло существо, которое было причиной страха буйволов и падения деревьев.

Это был совиный медведь — опасный хищник, но этот был больше любой особи, что когда-либо видел Ондет. Мех монстра в некоторых местах тела подгорел, из-за чего, казалось, глаза существа были наполнены красной яростью. Он нёсся вперед, срезая листья своими когтями и щёлкая клювом.

Фермер завороженно рассматривал существо. Его тело было покрыто коричневыми крупными перьями, а красные яростные глаза окружены маленькими белоснежными пёрышками. Монстр увидел отряд эльфов копейщиков на своём пути и остановился, после чего обернулся к разноцветным огням в небе.

Ондет обнаружил себя стоящим плечом к плечу с улыбающейся эльфийкой, но было уже поздно — совиный медведь атаковал.

Барабл, стоящий слева от Ондета, поднял обе руки, которые засветились, будто это были не конечности человека, а какие-то фонарики. Через пару мгновений из рук мага вылетела молния, устремившаяся к монстру.

Молния ударила совиного медведя в бок и улетела в небо. В воздухе запахло палёным мехом, но враг не остановился.

Эльфы разошлись, окружая монстра. Если Барабл что-то не предпримет, то чудовище обязательно убьёт Ондета, мага или женщину.

Ондет представил, как монстр разорвёт эльфийку на части одним ударом, и встал перед ней. Это не остановило совиного медведя. Он лишь высоко поднял руку, сверкая острыми когтями. Обарскир же обхватил свой молот двумя руками и со всей силы ударил по монстру, попадая тому чуть ниже плеча.

Монстр завопил, заглушая гул охотничьих рогов, опустил голову и тяжело врезался в человека. Это было похоже на столкновение с валуном, обмотанным подушками.

Ондет знал, что он летел назад, так что отклонился, чтобы приземлиться не на согнутую спину. Тяжело приземлившись, он открыл глаза и увидел монстра, прорвавшегося через линию обороны.

Он увидел, как эльфийская девушка вонзила своё копьё в плечо чудища, и, оперевшись на него, вскочила ему на спину, после чего достала свой костяной нож, и, крикнув, вонзила его в затылок совиного медведя. Но это не остановило монстра, который завизжал и бросился в лес, унося девушку у себя на спине.

Барабл подошёл к Ондету и помог ему подняться на ноги, после чего протянул молот. Обарскир хотел что-то спросить, но маг начал говорить первым:

— Прежде, чем ты что-то спросишь, ты должен увидеть это, — после этих слов маг повернулся в направлении, откуда выбежал совиный медведь. Ондет повернулся в ту же сторону.

Из леса показались утонченные эльфийские наездники. Они сидели верхом на голых спинах грациозных серых оленей, чьи рога были украшены узорами и небольшими серебряными колокольчиками.

Всадники были окружены мерцающими разноцветными огнями.

Затем выехали дворяне. Ондет понял это по их одежде и животных, на которых они сидели. Большие олени с золотыми рогами были одеты в красивые попоны с золотыми цепочками, а наездники носили на себе вьющиеся одежды из зеленого шёлка. Их кукурузные вьющиеся волосы были завиты в длинные косы.

Самый богато одетый эльф подъехал к Бараблу. Маг поклонился и толкнул Ондета в плечо, чтоб тот сделал так же.

Лорд-эльф и мужчина на мгновение встретились взглядами. На лице величественного эльфа зиял шрам. В руке он держал золотой посох с аметистом на вершине, а на голове эльфа был надет простой серебряный венец с тремя зубцами, увенчанными фиолетовыми камнями.

Некоторое время эльф смотрел на Ондета, а затем улыбнулся. Обарскиру показалось, будто улыбка лорда еще ослепительнее улыбки девушки.

Но вот эльф-лорд развернулся и, вместе остальными дворянами, наездниками и пешими охотниками, отправился в лес, вслед за вопящим совиным медведем.

Ондет некоторое время смотрел в лесную тень, пока маг не дотронулся до его плеча.

— Мне кажется, — начал он, — что лорд Илифар тебя одобряет.

— Одобряет? Ты привёл меня сюда не для того, чтобы показать мне эльфов, а чтобы показать меня им?

Лёгкая улыбка показалась на лице мага.

— Если охотничий суд разглядел бы в тебе угрозу, то исход был бы один — череда тяжелых боёв, приведших к смерти твоих родственников и твоей. Но они увидели в тебе храброго человека, который помог уничтожить одного из последних совиных медведей в восточном пределе.

— А что насчёт эльфийки? Она нуждалась в помощи?

— Ах, моя леди Дагаст, — сказал Барабл, слегка выделяя слово «моя», — Он просто показушничает. Но, думаю, она тоже оценила твой поступок.

— Это было очень…красиво, — с кивком ответил Ондет.

Маг изогнул бровь.

— Это прекрасно. Эти огни, олени и одежда. Это настолько красиво, что нельзя даже сравнить с Импилтуром или Марсембером. Если эльфы стремятся сохранить эту красоту, то я сделаю все возможное, чтобы помочь им.

— Ты удивляешь меня, Ондет Обарскир, — ответил Барабл, — Я не думал, что в твоём сердце живет душа поэта.

Человек усмехнулся.

— У меня еще много сюрпризов. Среди моих предков и родни много поэтов, героев…и негодяев. Но мы заболтались. Сюзара будет переживать, если я не вернусь домой в скором времени. А еще я хочу пригласить тебя на обед.

Маг кивнул.

— Да, я верну тебя. Но затем должен буду присоединиться к Охоте.

— Я сказал обед! — рыкнул мужчина, хлопнув мага по плечу, — Ты показал мне ваше гостеприимство, теперь я должен показать своё. К тому же, тебе еще предстоит решить одно дельце.

— Какое?

— Ты уже убедил меня остаться здесь, но теперь тебе предстоит убедить мою жену. Она должна согласиться остаться здесь навеки.