Королевский брак, или Не трать мое время

Глава 19. Пробуждение

Сказать, что голова трещала, — это ничего не сказать. Она медленно разваливалась на кусочки, поскрипывая при этом, как ржавые дверные петли. Во рту стоял мерзкий сладковатый привкус, губы потрескались от сухости, а по всему телу растеклась неприятная слабость.

Эд заставил себя открыть глаза и сфокусироваться на конкретных предметах: ножках стола, коробках в углу. Вышло не с первого раза, но это было лучше, чем вязкий туман и навязчивое головокружение. События прошлой ночи смазались, воспоминания спутались, но обстановка намекала, что он не в подземелье и не в городской тюрьме, и рядом не следователь, а всего лишь один склонный к авантюрам артефактор. Есть повод радоваться.

Ведь есть, да?

— С пробуждением.

Он с трудом заставил себя повернуться на бок и тут же со стоном откинулся обратно: связанные собственным заклятием-поводком руки оказались неожиданным и не самым приятным открытием.

А может, и не стоит спешить с выводами.

— Ты в курсе, что лишать свободы беспомощного человека невежливо?

— Кто бы возмущался, — возразила Грейс, демонстрируя совершенно свободные запястья. — Во-первых, я не привыкла ночевать под одной крышей с опасными незнакомцами. А во-вторых, мало ли, чем в тебя попали, как это действует и что еще ты выкинешь. Прости, но личная безопасность мне дороже твоего утреннего комфорта. Так что предлагаю пока расслабиться и оценить мою поистине безмерную доброту.

Эд внимательно рассмотрел узел. Толково завязано, на совесть: ободок обрисовал на коже почти незаметный узор, но держал крепче цепи. Грейс точно сделала выводы относительно того, к чему стоит быть готовой.

— Месть — это мелочно, — заметил вскользь.

— Зато приятно, — она победно скрестила руки на груди. — И дает возможность поговорить на равных.

— Допустим, — он осторожно приподнялся и сел. Назойливое головокружение снова дало о себе знать, но от падения удалось удержаться. — А где мои вещи? И куртка?

— В надежном месте.

— Вот оно что…

— Ага.

— Ты же понимаешь, что придется меня отпустить? И вернуть всё, что забрала.

— Отпущу. Остальное обсудим.

— То есть как? Это моё имущество!

— Было, — лаконично отозвалась она. — Получишь обратно и хронометр, и лассо, и документы, когда я решу, что больше меня не ждут неприятные открытия вроде слежки, погони и дознавателей.

— Колти! — рыкнул Эд, теряя терпение.

— Уже девять лет как Колти, поздно возмущаться. К тому же я голодная, сердитая и невыспавшаяся. Я всю ночь за работой просидела, за тобой присматривала и вздрагивала от каждого шороха на улице. Хочешь обратно свои вещи — потрудись ответить на мои вопросы, пока я занята готовкой. Кухня наверху, хотя ты, наверное, и так в курсе. Приглашать дважды не буду, советую подниматься и идти за стол поживее: лавка откроется через час, у нас не так много времени на беседы. Завтраком, так и быть, угощу.

С этими словами она развернулась и вышла за дверь.

— Эй, — Эд возмущенно развернулся ей вслед, взмахивая связанными руками. — Ты ничего не забыла?

— Это твой поводок, — донеслось издали. — Сам распутывай, я же как-то справилась. Одной рукой, между прочим.

С кухни пахло просто возмутительно: яичницей с ветчиной и грибами, горячим хлебом и кофе с корицей. Эдвард поднялся по ступенькам на чистом упрямстве, сил хватало только на два-три шага подряд, потом накатывала слабость. Впрочем, запах настойчиво намекал, что в конце восхождения его ждет награда.

Девушка даже не обернулась, чтобы проверить, удалось ли ему освободиться, и Эд невольно улыбнулся: похоже, Грейс не сомневалась, что он справится. Мелочь, а приятно.

— Почти готово.

Он доковылял до углового диванчика и буквально сполз на него, наблюдая за процессом сервировки стола. И за хозяйкой, естественно. В простой белой блузке и темной юбке, с волосами, небрежно собранными в пучок на затылке, она казалась неожиданно простой и милой, обычной горожанкой, а вовсе не деловым специалистом, выпускником элитной академии или нанимателем проходимцев вроде него.

А еще, похоже, Грейс любила возиться на кухне. Помимо горячих блюд, на столе обнаружилась вазочка с порезанными фруктами, сливочное масло, сыр и два сорта хлеба.

— Брэм сказал, что ты будешь слабым, как котенок, и таким же голодным.

— Толковый у тебя счетовод. Опытный.

— И что тебе надо много пить, чтобы вывести остатки парализатора. Вот, — она поставила на стол графин.

— Тут что-то есть? — он подозрительно принюхался. На первый взгляд, вода как вода.

— Нет, — Грейс мотнула головой и с аппетитом приступила к еде. — Я не подливаю дезактиваторы, яды и прочую гадость тем, кто мне помогает.

— Ого. Звучит, как признание моих заслуг.

— Должно было прозвучать как благодарность, — она намазала хрустящую корочку хлеба маслом и разделила её пополам. — Держи. Бледный как смерть, смотреть жутко. Так всегда бывает от отравления?

— Спасибо. Понятия не имею. Меня первый раз зацепило, обычно удается уйти тихо.

— Всё бывает впервые.

— Точно. Успела посмотреть документы?

— Угу, — она оторвалась от кофе, — почти все, даже те, которые, по всей видимости, меня не касаются. Но если ты про чертежи, то думаю, этих данных мне хватит, чтобы разобраться.

— С моим хронометром?

— И с ним тоже.

Он на минуту отвлекся от еды и вдруг поднял на неё глаза:

— Наверное, в этом месте стоит поблагодарить за то, что не сдала меня страже. И извиниться за поводок. Попадись я вчера — у тебя были бы огромные проблемы.

— Я заметила. Тебе не говорили, что серьезное сотрудничество предполагает обоюдную честность?

— В торговле. В моем ремесле доверие — это опасная роскошь.

— Ладно. Будем считать конфликт исчерпанным, — она слабо улыбнулась. — Спасибо, что всё-таки сдержал слово. И что успел снять прослушку. И за то, что не попался тоже, остаться без руки мне бы не хотелось.

Помолчали.

А потом не сговариваясь потянулись к сахарнице. Всего миг, случайное касание и мимолетное тепло от этого прикосновения, но Грейс вдруг смущенно отдернула руку. Эд вздрогнул и, чтобы сгладить неловкость, заметил:

— Кажется, я достаточно пришел в себя, чтобы ответить на любые вопросы.

— Тогда расскажи, откуда ты узнал о слежке.

— От твоего возлюбленного. Забавные, к слову, у вас отношения.

Он ожидал уточняющих вопросов или хотя бы легкого недоумения, поэтому неприятно удивился, что Грейс с первого намека поняла, о ком шла речь. И мгновенно ощетинилась.

— Так. Видимо, мы перешли к той части, где ты шутишь о моем умении разбираться в людях и выбирать мужчин. Но мне бы факты, иронизировать я умею и так.

— Факты просты: я почти столкнулся с Хорасом Гейбом в хранилище. Уйти быстро не удалось, пришлось вникнуть в дела твоего жениха.

— Он. Не. Мой. Жених.

— Ладно, бывшего жениха, — не стал спорить Эдвард. — Я хорошо изучил твою биографию, Колти. Вы были бы прекрасной парой: придворный золотой мальчик и потерянная душа из другого мира. Настоящая сказка, одна из тех, что любят во всех мирах. Что пошло не так?

— А это точно твое дело?

— Я любопытен.

Она поджала губы, выдержала небольшую паузу и вдруг отчеканила:

— Моя версия не прошла бы цензуру. Думаю, твоя мать знала наверняка, о чем я говорю.

Эд замер, словно его ударили. И вот это дерзкое существо он еще несколько минут назад считал милым и приятным? Последствия интоксикации, не иначе. Он резко отставил тарелку и поднялся, тяжело опираясь о столешницу:

— Не смей упоминать её. Ты не знаешь, что тогда произошло.

— Как и ты, — холодно отозвалась Грейс, напрочь игнорируя его возмущенное сопение. — И никто другой, судя по тем документам, что я прочла. Но факт остается фактом: молодой девушке не стоит тешить себя иллюзиями в отношении мужчин, не отягощенных соображениями морали. От этого бывают, — она смерила его оценивающим взглядом, — долговременные последствия.

— Отлично, Колти, — процедил он, тяжело дыша. — Еще пара намеков — и…

— Неприятно, когда твою личную жизнь грязными сапогами топчут? — Грейс вскинула взгляд. — Вот и мне. Я тоже умею искать информацию и задавать вопросы, маркиз Дрейтвинд. И признаю, что у каждого могут быть скелеты в шкафу. Хотите сдувать с них пыль и хранить в целости? Пожалуйста. Но и мои не трогайте.

— Вот как? Знал бы, какой у тебя характер, — вообще связываться бы не стал.

— Не изображай оскорбленную добродетель. В хранилище ты влез в том числе по личным причинам. Можем обсудить их наравне с моими, а можем перейти к делу, потому что до открытия лавки менее получаса. Что я действительно должна знать?

— Что лорду Хорасу ты нужна как приманка, чтобы поймать таинственного и опасного мага времени. То есть, видимо, меня. И сигнальные заклятия — его рук дело, служба контроля о них не знала.

— Он сам это сказал? — кажется, Грейс наконец проняло.

Эдвард кивнул, не без удовольствия отмечая, как на её лице проступила растерянность.

— И еще упомянул, что, как только получит нужные сведения, найдет способ заставить тебя молчать, дорогая Грейси. Пояснять, что обычно имеется в виду под подобными фразами, надо, или сама догадаешься?

И тут же прикусил язык: девушка вздрогнула и замерла, она явно не была готова к таким новостям. На кухне повисло неловкое молчание, лишь спустя минуту Грейс совладала с охватившими её эмоциями и выдохнула:

— Надо было его придушить еще в тот день, когда он посмел заявиться ко мне на порог!

Эд хмыкнул, но возражать не стал: идея была не лишена смысла. Жаль, возможность уже упущена.

— Не знаю, что происходит, но, кажется, мы оба попали в центр схватки между тайной службой короля и магическим контролем, а может, старшего и младшего Гейбов. Личные интересы в таких случаях отходят на второй план. Хочешь совет? Сейчас не лучшее время для экспериментов с Кругом Предсказаний. Что бы ты ни задумала, у тебя нет шансов. Или тебя, или твою подругу, или вас обеих поймают. Брось эту затею.

— Совет опытного авантюриста?

— Совет того, кто не первый год в деле, — спокойно парировал Эдвард. — Если я говорю, что пахнет паленым, то это повод осмотреться в поисках огня.

— Благодарю за подсказку, — фыркнула Грейс и поднялась из-за стола.

— Послушай, — он слегка повысил голос. — Попадешься — из тебя всю душу вытрясут. А заодно и из меня. Ты хоть понимаешь, что это не наша весовая категория?

— Так ты из-за меня волнуешься или свою шкуру бережешь?

Он резко встал, подошел к ней вплотную, рискуя нарваться на очередную молнию, но энья Колти отчего-то не спешила прибегать к магии. Более того, впилась в него взглядом, в котором мелькнуло что-то совсем не похожее на опасение.

— Даже если свою, что с того? Имею полное право и тебе советую поступать так же.

— А вот и нравоучения, — на её губах заиграла улыбка, — от одиночки-авантюриста, человека с наемной совестью и весьма переменчивыми моральными принципами. Благодарю покорно, со своими проблемами я разберусь, а решать твои — не моя задача.

— Отличный выбор. Развязывает мне руки в методах борьбы за собственное светлое будущее, — он угрожающе навис над девушкой.

— И что ты сделаешь? Опять свяжешь, подольешь пару зелий или вообще закопаешь на заднем дворе?

— Еще немного — и последняя идея перестанет казаться мне абсурдной.

— Дерзости не хватит, — выдохнула она, а потом приподнялась на цыпочки и выдохнула ему в губы: — Будь уверен, если со мной что-то случится, свободы тебе уже не видать. Более того, сведения о произошедшем окажутся в городском отделе расследований в течение пары часов. Не знаю уж, что связывает тебя с королем, но о покровительстве мастера Шестопёра и его коллег можешь забыть навсегда.

— Уже успела нажаловаться всем подряд? — его рука скользнула на её талию, притянула вплотную, сжала, не позволяя вырваться и отступить.

— Только друзьям, маркиз Дрейтвинд, — энья Колти и не подумала смутиться или оттолкнуть его. — Которых у меня, не в пример вам, оказалось довольно много. А знаете, почему? Потому что я не бросаю их в беде, спасая свой зад. Попробовали бы тоже, глядишь, не пришлось бы шантажировать всех встречных-поперечных, чтобы получить результат.

Она воинственно вскинула голову и уставилась на него в упор. Кажется, еще чуть-чуть — и вспыхнет от ярости, разукрасив кухню синими сполохами. Дерзкая штучка! Огненная, совершенно не похожая на изнеженных аристократок, вот только упрямая, как осел. И, раз запугать её или сбить с толку не получилось, придется искать другие пути.

— Похоже, я тебя недооценил, — он отступил назад и осмотрел её с нескрываемым любопытством и даже каплей уважения. — Ну хорошо, чего ты хочешь?

— Гарантий. Что ты не сунешь больше свой нос в мои дела и что я больше о тебе не услышу.

— Глупость, — отмел он без раздумий. — Таких гарантий не бывает. Но можем попробовать договориться. Верни и исправь хронометр, отдай документы, касающиеся моей семьи. Потом я, так и быть, оставлю тебя в покое, до тех пор пока твои поступки не станут угрозой для меня.

— Как твои — для меня?

Оба замолчали, тяжело меряясь взглядами.

— Так. Похоже, у нас патовая ситуация, — подвел итог Эдвард.

— Похоже, что так, — она закусила губу и о чем-то задумалась. — Слушай. Давай попробуем еще раз: у меня нет ни малейшего желания угрожать тебе или впутывать в это дело кого-то третьего. Я понимаю, что ты не обязан мне верить, но мы оба знаем слишком много, чтобы намеренно связываться с представителями закона. И, к слову, я не думаю, что ты действительно готов убить меня ради собственной безопасности.

— А вот это зря, — он сложил руки на груди и сел на край стола. — Еще пару минут назад я был к этому ближе, чем сам ожидал.

Она неопределенно повела плечами, как бы показывая, что по-прежнему не воспринимает угрозу всерьез.

— Вчера ты мчался сюда полуживой, чтобы предупредить меня об опасности.

— Я себя спасти хотел. И забрать артефакт, — недовольно буркнул он.

— И только? — в глазах сверкнуло лукавство.

— Да. Твоя ошибка в том, что ты хочешь видеть в моих поступках то, чего там нет.

— Или ты не хочешь признавать, что за ними стоит что-то другое. Например, банальная порядочность.

— Колти! — рыкнул он, теряя терпение.

— Ладно-ладно. Молчу, думай что хочешь. Но на самом деле у нас обоих один выход: поверить друг другу на слово и разгрести этот завал вместе.

— То есть держаться подальше от заведомо провальной авантюры ты не желаешь?

— Я не брошу подругу. И не откажусь от намерения повлиять на Круг Предсказаний. Более того — совершенно точно это сделаю. Без чертежей это было авантюрой, но с ними… Эд, ты не представляешь, какой это изумительный механизм, он восхитителен в своей простоте и элегантности! — она, кажется, даже не заметила, что назвала его просто по имени. Зато на лице появился тот самый очаровательный восторг, которым обычно сопровождаются женские разговоры об украшениях или женихах, а вовсе не о старинных железках. — Я уже всё продумала и набросала первичную схему, да там с простейшими деталями можно это чертово колесо крутить, куда захочется. Я действительно могу помочь Вивьен.

— О боги! — возмутился он. — То есть ты предлагаешь мне довериться твоему профессиональному чутью и рискнуть собственным будущим из-за вашей девичьей дружбы?

— Или отойти в сторону и не мешать.

— Отличный план. Уж лучше удрать из города прямо сегодня, — фыркнул он, но продолжить не успел — на первом этаже звякнул колокольчик на входной двери.

— С добрым утром! — донесся приглушенный голос сирены. — Есть кто дома? Я уже на месте.

— У нее что, ключи от твоей лавки? — прошипел Эд, мгновенно отходя в дальний угол, чтобы случайно не попасться на глаза сирене.

Грейс бросила испуганный взгляд в сторону лестницы.

— Жоззи тут работает, вообще-то, — шепнула тихо и тут же добавила в полный голос: — Я уже заканчиваю завтрак, скоро спущусь! Подожди меня внизу.

— Ага. Не спеши, ешь спокойно.

Эд только покачал головой, наблюдая за тем, как Грейс торопливо собирает грязную посуду. Когда стол опустел, девушка решительно смахнула со лба упавшую прядь:

— Если подытожить, то мы оба взрослые люди. Угрозами обменялись, перспективы оценили, выводы напрашиваются сами собой. Остальное — пустые споры. Поступай, как считаешь нужным. Мне пора заниматься работой, а тебе — уходить, желательно тихо и незаметно. И, что бы ты там ни думал, я правда благодарна за помощь и за предупреждение. До обряда в храме еще несколько дней, успеешь собрать вещи и скрыться. Насколько я понимаю, тебя в этом городе ничего не держит.

С этими словами она наклонилась, вынула из нижнего шкафчика небольшую коробку и, оставив её на столе, торопливо проскользнула к лестнице. Эд не успел её задержать, а бросаться следом поостерегся, чтобы не привлечь ненужного внимания.

Шаги стихли, до кухни донесся негромкий разговор Грейс и Жоззи — внизу начинался обычный будничный день небольшой торговой лавочки.

Эд подтянул к себе коробку и осторожно заглянул внутрь: на нескольких аккуратно сложенных листах бумаги мерно тикал его хронометр.