Кровавый пакт

XVIII. У ЗОЛАНДЕРА

Кто-то стучал по входной двери. Стук потревожил певчих зябликов, и они в испуге порхали в своих изысканных клетках. Середина ночи давно прошла. Элоди не была уверена, сейчас абсурдно рано или абсурдно поздно.

Она проверила монитор охраны, показывающий красную дверь, но кто бы ни стучал, он был просто вне поля видимости. И почему они стучат, когда есть превосходно работающий звонок?

Элоди зевнула. Ночью, после рейда, Урбано решил не открывать. Это удивило Элоди, потому что обычно Сайрус Урбано сразу возвращался к чертовски спокойному типу человека.

Хотя, в этот день в воздухе было что-то странное, и это было не просто из-за укола, что забрали такую значительную сумму, или из-за таинственного шторма, который появился не по сезону и нежеланно.

Урбано сказал ей отсылать всех домой на день или два, а затем ушел, чтобы уделить внимание какому-то делу.

Сейчас, кто-то стучал по входной двери.

Ранее, Элоди уснула на диване в своем платье. Зомат, член охраны салона, который должен был быть на часах в эту ночь, давным-давно надрался и уснул, и храпел в салоне.

Элоди встала. Снова послышался стук. Затем, кто бы это ни был, он, в конце концов, нашел звонок и начал сильно на него давить.

Она взяла лазерный обрез в ящике бара, и засунула его сзади за пояс. Она подошла к входной двери и посмотрела в глазок.

Снаружи, рассвет сражался и проигрывал снежной буре. Внутренний двор был темной, бессветной пустотой, особенно, когда швейная фабрика была закрыта, и свет не шел из ее окон. Снаружи кто-то был. Элоди просто не могла видеть, кто.

Она открыла дверь. Новый замок, который им пришлось поставить после рейда, был тугим.

— Ох, спасибо Трону, — сказала девушка на пороге. — Я начала думать, что здесь никого нет.

— Бэнда?

Бэнда выглядела зажатой и готовой расплакаться. Она, все еще, была одета в красное шелковое платье, которое было на ней, когда ее увез Комиссариат, и больше ничего. Она дрожала, и опиралась на грифоний клюв железных черных перил.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Элоди.

— Они отпустили меня, — сказала Бэнда. — Эм, могу я войти?

— Они отпустили тебя?

— Да, да. Никаких обвинений. Она задавали мне вопросы. Фесов Комиссариат. Потом они кинули меня в камеру на ночь. Но у них на меня ничего не было, поэтому они меня отпустили.

— Что ты здесь делаешь? — повторила Элоди.

Бэнда пристально посмотрела на нее с обидой на лице.

— А куда еще мне нужно было идти?

— Не сюда, — сказала Элоди. — Уходи.

— Что? Фес, что? Я сделала это ради команды, а ты отмахиваешься от меня?

— Не я, — сказала Элоди. — Прости, Танитка. Урбано не хочет, чтобы ты была здесь. Он сказал мне уволить тебя. Ему не нравятся Хостесс, которых...

— Которых что?

— Которых арестовывают. Я понимаю, что ты не хотела, хотя, ты могла бы и догадаться. Тебе не нужно было встревать. Не важно. Урбано хочет, чтобы ты ушла. Он суеверный. Ему не нравятся такие связи. Возвращайся через неделю или две, и, может быть, я смогу найти тебе место в одном из других салонов.

— Поверить не могу, — ответила Бэнда. Ее голос звучал так, как будто его раздавили. Она села на покрытую снегом ступень и начала плакать.

— Ой, ну же. Иди домой, — сказала Элоди.

— У меня нет дома, — всхлипнула Бэнда. — Танит сгорел, помнишь?

— Я не имела в виду. Ох, Трон, серьезно, это не моя проблема. У тебя же должны быть друзья в городе, семья?

Бэнда пожала плечами, и сказала, — Я никого не знаю. — Она посмотрела на Элоди. — Может быть, я могу поговорить с Урбано? Заставить его понять? — спросила она.

— Его нет, — ответила Элоди. — Прости, Танитка. У меня для тебя ничего нет. Иди и найди хостел или еще что-нибудь.

Бэнда вздохнула и пожала плечами. Она тяжело дышала, чтобы контролировать свои всхлипы. Она поднялась на ноги.

— Ладно. Отлично. Спасибо, фес, за все. Увидимся.

Она повернулась и начала спускаться по лестнице на уровень дороги.

— Танитка?

— Ну?

Элоди держала дверь открытой.

— Заходи, — сказала она. — Я могу дать тебе выпить и, может быть, какой-нибудь еды, и какую-нибудь одежду получше. Но тебе нужно будет уйти до того, как вернется Урбано. Понятно?

— Трон. Да! Ты об этом не пожалеешь.

Зомат все еще храпел. Элоди пошла к бару и налила две стопки крепкой сакры.

— Ожидала проблем? — спросила Бэнда, делая жест в сторону лазерного обреза, заткнутого за пояс Элоди.

Он был видим, когда Элоди повернулась и наклонилась, чтобы достать стопки.

— Это? Нет. Я просто люблю быть осторожной.

Элоди толкнула одну стопку по барной стойке из дерева нала к Бэнде.

— Тебе нужно выбраться из этой мокрой одежды, — сказала она Танитке.

Бэнда опрокинула стопку сакры и протянула ее за добавкой.

— Это была тяжелая ночь, так ведь? — сказала Элоди, улыбаясь и наполняя снова.

— Ты не поверишь, — ответила Бэнда.

Элоди бросила цифровой ключ на стойку бара. Он был привязан к деревянному кубику веревочкой.

— За личными комнатами, в коридоре, ящик с ненужными вещами, — сказала она.

— Там только вещи, которые девочки оставляли годами. Ты можешь там поискать что-нибудь более подходящее для этой погоды. Бери все, что захочешь. И переоденься в служебном туалете.

— Спасибо.

— Посмотрю, какую еду я смогу сообразить, — сказала Элоди, снова наполняя стопки.

Держа цифровой ключ в одной руке и стопку в другой, Бэнда побрела в коридор. Свет был выключен, но она нашла ящик, мерзко выглядящую корзину с крышкой, набитую старой одеждой. Она взяла лучшее из того, что там было: пару шорт, майку, и боевую куртку. Ботинок не было, кроме нескольких дерьмовых, которые были ничуть не лучше, чем те, которые были на ней.

Она воспользовалась цифровым ключом, чтобы зайти в служебный туалет. Когда дверь закрылась за ней, она стянула красное шелковое платье через голову. Обнаженная, она подошла к маленькому окошку в туалете и с трудом открыла его. Древняя краска запечатала его, и ей пришлось постучать по раме рукой.

Холодный зимний воздух ворвался в грязную уборную.

Элоди нашла несколько яиц и несколько ломтиков мяса молодого грокса, и забросила все на сковородку жариться, пока отрезала толстые ломти от буханки пшеничного хлеба.

— Готовишь мне завтрак? — спросил Урбано.

Элоди повернулась, захваченная врасплох. — Нет, я, я имею в виду, я просто проголодалась.

— Что происходит?

— Ничего, клянусь.

— На сковородке хватит на армию, — сказал Урбано, смотря на шипящую сковороду.

— Слушай, вернулась Бэнда, хорошо?

— Бэнда?

— Танитка.

— А, — произнес Урбано, кивая. — И ты пожалела ее?

— Да, пожалела. Она уйдет в течение часа. Только немного еды и выпивки, и немного свежей одежды.

— Ты такая доверчивая, Элоди, — тихо рассмеялся Урбано.

— Ага, ладно, у меня все под контролем, — ответила она. — Я даже взяла обрез на случай... — Она замерла.

— Что такое? — спросил Урбано.

Элоди пробежалась руками туда-сюда по поясу и пояснице.

Лазерного обреза там не было.

— Это ищешь? — спросила Бэнда. Она стояла в дверном проеме маленькой кухни салона, одетая в подержанные шорты и куртку. Ее ноги были голыми. Она целилась из лазерного обреза в них.

— Это какая-то шутка? — спросил Урбано.

— Нет, — ответила Бэнда.

— Убери эту игрушку, — рассмеялся Урбано. — Убери эту игрушку, или я убью тебя.

— Ох, Бэнда, пожалуйста... — начала Элоди.

Урбано залез в куртку и спокойно вытащил массивный лазерный пистолет с двойной ячейкой. Он поднял его и нацелил на Бэнду.

— Это какая-то чертова шутка? — осторожно повторил он.

— Прошу разрешения стрелять, — сказала Бэнда.

— С кем ты говоришь? — спросил Урбано.

— Она говорит со мной, — сказал Роун. Он появился в дверном проеме кухни рядом с Бэндой. Позади него, Варл целился в Урбано из лазерной винтовки.

— Дерьмо! — воскликнул Урбано и опустил пистолет.

— Хороший мальчик, — сказал Роун.

— Вы – Харк, так? — спросил Урбано, смотря на комиссарскую форму, в которую был одет Роун.

— Послушайте меня, Харк, необязательно, чтобы все было так. Мы можем вести дела. Разве вы не забрали достаточно, когда в последний раз были здесь? Какого черта вы так ко мне прицепились?

— Потому что мы злые, — сказал Роун. — Потому что мы прошли через ад. Потому что нам нужна некоторая серьезная убийственная мощь, а ты был ближайшим магазином, о котором мы подумали. — Роун сделал паузу и посмотрел на Бэнду, которая все еще целилась из обреза в лицо Урбано.

— Спасибо, что оставила окно в туалете открытым, — сказал он.

— Без проблем. Ты хочешь, чтобы я выстрелила?

— Воу, воу! — произнес Урбано. — Убийственная мощь. Я могу достать вам убийственной мощи. Что вам нужно, Комиссар Харк?

— Ты, все еще, думаешь, что я комиссар? — спросил его Роун.

— Тогда, кто вы? — спросил Урбано.

— Серьезные плохие новости для Сайруса Урбано, — ответил Роун.

— Да ладно! — воскликнул Урбано. — Вам нужна убийственная мощь? У меня есть. Что вы хотите? Лазерное? С пулями? Ад? У меня все есть!

— Хорошо, — сказал Роун.

— Нам просто нужно обговорить цену, — сказал Урбано.

— Цену? — эхом повторил Роун. — Ты серьезно? В этой ситуации?

— Конечно, — ответил Урбано. — Я – бизнесмен.

— А я ублюдок, — ответил Роун. Он посмотрел на Бэнду. — Стреляй.

— Что? — умудрился произнести Урбано.

Бэнда выстрелила ему в лоб. Лазерный заряд оставил выжженную дыру во лбу Урбано. Он упал на кухонную плиту и опрокинул сковородку с жарящимися яйцами и ломтиками грокса на себя, когда упал на пол и остался лежать в луже собственной растекающейся крови.

— Святой Трон! — закричала Элоди.

— Я полагаю, теперь вести переговоры мы будем с тобой, — сказал Роун Элоди.

Они открыли то, что Элоди назвала «оружейной комнатой». Она была немногим больше, чем укрепленная гардеробная в одной из личных комнат. Внутри, расположенные на деревянных полках, лежали пушки, хранящиеся для защиты недвижимости. Здесь были два дробовика, две лазерных винтовки, и множество пулевого оружия, включая массивную снайперскую винтовку со скользящим затвором и ящик с совершенно новыми небольшими лазерными пистолетами с ярлыками Муниторума, которые все еще висели на них, трофеями прибыльного обмена между подпольными дельцами и квартирмейстерами Гвардии.

— Отлично, — сказал Лейр, подняв один из пистолетов и прицеливаясь.

— Берите все, что хотите, — сказал им Роун. Казалось, что он лично собирается сделать ставку на лазерную винтовку Кровавого Пакта, которую он забрал в тюремном блоке в Секции. Две лазерные винтовки ушли Дауру и Мерину, а Варл и Бэндой взяли боевые дробовики. Кант, самый последний в очереди, вооружил себя старым пистолетом-пулеметом и сумкой с магазинами. Лейр взял большую винтовку.

— Ты уверен? — спросил Варл.

— Охотился с подобной деткой дома, — ответил Лейр.

В оружейной комнате, из-за массивных замков, так же были клубные запасы обскуры и других наркотиков в баночках и сложенных листах бумаги.

— Даже не думай, — сказал Даур.

Варл с Мерином посмотрели на него.

— Иди отфесай себя, Даур, — сказал Мерин.

Даур сделал шаг вперед.

— Воу, воу! — вклинился Варл, вставая между ними. — Мы здесь все друзья.

— На самом деле, нет, — сказал Даур, бросая взгляд на Мерина. — Мы в глубоком дерьме, и я не хочу, чтобы фес, который, предположительно, должен прикрывать мне спину, спал.

— Послушай себя, Даур, — презрительно сказал Мерин, открыв крышку на банке с листом обскуры и понюхав, — говоришь так, словно ты все еще в фесовой Гвардии. Ты такой правильный. Как будто я собираюсь слушать тебя или прислушаться к тому, что ты говоришь.

Даур прыгнул к Мерину, но Варл удержал его.

— Мерин? — произнес Роун позади них.

— Да?

— Выбрось.

Мерин повернулся, чтобы посмотреть на Роуна.

— Чего?

— Выбрось.

— Почему?

— Потому что, — сказал Роун, — мы в глубоком дерьме, и я не хочу, чтобы фес, который, предположительно, должен прикрывать мне спину, спал.

Мерин сверкнул глазами.

— Мы, все еще, фесова Гвардия, Мерин, — сказал Роун, — мы просто во временном плохом месте. Так что выбрось это дерьмо и начни соблюдать цепь командования, или я прикажу Лейру пристрелить тебя из его абсурдно большой винтовки. Нет, нет, даже хуже. Я прикажу Канту расстрелять тебя из его стаббера. Вот тогда будет стыдно.

— Ты же сможешь расстрелять Мерина из этого, Кант? — спросил Варл.

Кант улыбнулся.

— Да, — пообещал он.

Мерин опустил руки.

— Фес вас всех, — сказал он и отбросил баночку.

— Я не слышал тебя, солдат, — сказал Роун.

— Я сказал: фес вас всех, сэр, — сказал Мерин.

— Лучше. А теперь, возможно, тебе лучше свалить и проверить, что это место может предложить нам в плане связи. Варл, помоги ему.

Даур смотрел, как Варл и сердитый Мерин уходят из комнаты.

— Спасибо за поддержку, — сказал он Роуну.

— Пожалуйста, не думай, что я сделал это ради тебя, — ответил Роун.

— Отвратительная мысль, — сказал Даур. Он пошел к бару. Лейр, большая винтовка покоилась на сгибе его руки, наблюдал за Элоди, которая сидела на кушетке. Громила, Зомат, сидел на стуле у задней стены, связанный и с залепленным липкой лентой ртом.

Его глаза были широкими.

Даур подошел к барной стойке из дерева нала и положил на нее свою лазерную винтовку. Он сел на барный стул, тот же самый стул, на котором сидел в ночь аферы. Он взял пачку раскрашенных вручную карт с одного из игровых столов, и начал рассеянно выкладывать их лицом вверх на стол.

— Какой у тебя размер ботинок? — спросила Бэнда. Она быстрым шагом зашла в бар, с голыми ногами, положив дробовик на плечо, и пошла прямо к Зомату.

— Ммгггх! — ответил он.

Бэнда сорвала липкую ленту с его рта.

— Чего?

— Девятый! — заикаясь, произнес Зомат.

— Ох, ты бесполезен! — заявила Бэнда и вернула ленту на место.

— У тебя какой, шестой? — спросила Элоди.

— Да.

— Наверху, в моей комнате. Голубая дверь в конце. Там пара рабочих ботинок под кроватью. Шестой размер.

— Спасибо, — сказала Бэнда. Она повернулась, чтобы уйти, но остановилась. — Я совершенно не хотела превратить твою жизнь в фес, — сказала она.

Элоди пожала плечами.

Когда Бэнда ушла, Элоди встала и пошла к Дауру у бара. Лейр наблюдал за ней, но ничего не сказал.

— Я бы хотела, чтобы ты сделал мне одолжение, — сказала Элоди Дауру, когда села рядом с ним на стул.

— И что это может быть?

— Убей меня.

Даур посмотрел на нее.

— Чего?

— Убей меня, — сказала Элоди. — Это будет доброе дело.

— Как ты додумалась до этого?

— У Урбано есть друзья. Коллеги. Партнеры. Они управляют серьезными клубами и барами в этой части города. Если они придут сюда и выяснят, что случилось, и найдут меня живой, они просто предположат, что я сыграла в этом какую-то роль. Так что, пожалуйста, убей меня. Сделай это быстро.

— Я не буду убивать тебя, — запротестовал он. Он перевернул еще одну карту.

— Пожалуйста, Даур. Тебя же зовут Даур, так ведь?

— Да. Меня зовут Даур.

— Так что это все? Этот Харк, он не комиссар. А Бэнда...

— Бэнда – это Бэнда. Харк, вообще-то его зовут Роун, и нет, он не комиссар. Это была афера. Мы все Гвардейцы, и, помоги нам Трон, нам просто было скучно. Мы решили посмотреть, сколько мы сможем забрать из знаменитого «У Золандера». Я думаю, что, первоначально, это была идея Варла. Нет, может быть, Мерина. Я был вишенкой на торте. Что Варл называет «красивой частью».

— Потому что ты искренний и честный, и ты не делаешь таких вещей?

— Точно. Знаешь что? Здесь и сейчас, в этой затруднительной ситуации, я даже не могу начать вспоминать, почему я сказал да.

— Это возбуждение, — сказала Элоди.

— Что?

— Ты – солдат, воин.

— И?

— Когда ты последний раз видел боевые действия? — спросила Элоди.

— Два года назад, — сказал Даур.

— Ты скучаешь по риску, — сказала она.

Даур начал отвечать, а затем кивнул. Он перевернул еще несколько карт. Перед ним были династии, накрытые сверху Голубым Сеянусом и Королевой Мэб.

— Еще мне нравятся карты, — признался он.

— Да?

— Я никогда не играл, — сказал он, — практически совсем. Мне просто нравятся сами карты. Их изменчивая форма.

— Ты – недиагностированный игрок.

Даур покачал головой.

— Нет, нет. Они мне просто нравятся, — сказал он.

— Ты можешь видеть в них будущее? — спросила она.

— Это не то.

— Ты мне можешь сказать, что происходит? — спросила она.

Даур вздохнул и сказал. — Мы ограбили вас. Позапрошлой ночью, мы ограбили вас. Затем нас поймали и с нами случились плохие вещи. Нам предъявили серьезные обвинения, мы были в заключении...

— И?

— Затем ставки снова поменялись. Внезапно. Здесь Архивраг, мамзель. Здесь, на Балгауте. Его руки добрались до внутренностей этого мира, и он будет извиваться, пока не травмирует.

— Ты серьезно? — спросила Элоди.

— Абсолютно.

— Значит, если партнеры Урбано не доберутся до меня, это сделает Архивраг? — спросила Элоди.

— Нет, если я помогу с этим, — ответил Даур.

— Весьма стандартный вокс, — сказал Мерин, откидываясь с пожиманием плечами в комнате наблюдения клуба.

— Плюс, мы можем наблюдать за всему подходами на этих мониторах, — сказал Варл. — Мы в неплохой безопасности.

Роун кивнул и спросил, — Вокс высокочастотный?

— Гвардейский, — сказал Мерин. — Эти идиоты достали его на черном рынке.

— Ты знаешь, как двойниковать сигнал, Мерин? — спросил Роун.

— Ага, конечно.

— Тогда, двойникуй его для меня.

Мерин подстроил шкалы передатчика.

— Кому я посылаю? — спросил он. Роун сказал ему.

— Вы из ума выжили? — закричал Мерин.

— Эм, Мерин?

— Ради феса... вы из ума выжили, сэр?

— Пошли в точности то, что я говорю, Мерин, — сказал Роун. — Прямо сейчас, мне нужно доверять кому-нибудь, а он единственный ублюдок, который приходит на ум.