Кто здесь главный? (Я)

Глава 25 Бьянке

Начало семнадцатого дня. За час до рассвета.

— Тихо в лесу, только не спит барсук…

— Ярвен, прошу тебя, заткнись! — не дал мне фелин перейти к похабной части стишка.

— Но, но, капитан Шартак, выбираем выражения. Я между прочим, большое начальство!

— И вот тебе моя большая просьба, не пой. Просто никогда больше не пой!

— Ничего ты не понимаешь в музыке! Может у меня великий талант…

Такие переругивания должны были чуть сбросить мандраж из-за будущего боя. Тот обещал случиться уже очень скоро. Начало действия ожидалось уже через несколько минут, когда все подчиненные займут свои места. Что за бой? Так штурм Бьянке.

Город находится в нашем окружении вот уже двенадцать часов. С земли и моря все пути оказались отрезаны, что противник смог оценить на своем личном опыте. Был случай, когда небольшой отряд диверсантов попытался пробраться в наш лагерь. Возможно то были специалисты из Гильдии воров, но явно не лучшие. Не знаю, на что они рассчитывали, с весьма посредственными навыками, однако их обнаружение оказалось делом закономерным. Подсыпать яд в пищу диверсантам не удалось, их обнаружили еще на границе лагеря благодаря переданному постовому Кольцу абсолютного зрения. Небольшая схватка даже не разбудила воинов, позволив тем как следует отдохнуть.

А вот жителям Бьянке было не до сна, да… При этой мысли я весьма пакостно улыбнулся, вспоминая про один забавный момент. Дело в том, что сирены, поочередно сменяя друг друга, не переставали призывать жителей Бьянке к сдаче. Делали это умно, не повторяясь, говоря о злободневных проблемах. Благо, мы знали все «подводные камни» жизни города из допроса матросов. И о поборах в порту, и о тотальной власти членов совета, и о бедокурящих наемниках, много, о чем. Однако причина, по которой жители не смогли бы заснуть этой ночью, крылась не столько в том, что слова забирались в душу, а в самой речи сирен. Даже без прямого использования чар, их голоса обладали магическим эффектом. Заставляли к себе прислушиваться, приковывали внимание на протяжении всей ночи. И вот теперь, после долгих часов работы моих крылатых вестниц, на лицо были прекрасно отдохнувшие солдаты с моей стороны, и враги, не спавшие уже сутки, находившиеся в душевном раздрае. Отличные условия, для того чтобы решить дело малой кровью.

И да, я на самом деле стремился осуществить захват мягко. Отчасти потому, что не испытывал желания резать мирных жителей, отчасти из-за того, что данный город нужен был мне в своем нынешнем виде, а не в качестве обугленной головешки. Для предотвращения погромов, воинам был дан строгий наказ не убивать бросающих оружие, не насиловать и не грабить простых жителей, сосредоточившись на богатых домах членов Совета. Не могу сказать, что все восприняли это распоряжение с радостью, но доброе слово и крепкая рука смогли устранить любое недопонимание. А тем, кто решит ослушаться, я пообещал вечное дежурство на страже замка, в особо тяжелых случаях еще и с лопатой в зубах. Подкрепленная рукоприкладством, угроза подействовала должным образом.

Между тем переругивания с Шартаком и вялый ход мыслей не помешали мне следить за происходящим на карте, так что я вовремя заметил, как последний из отрядов занял предназначенную ему позицию. К штурму оказалось все готово и тянуть с ним явно не стоило. Царившая сейчас темнота, из-за которой простой человек не мог разглядеть объект даже на расстоянии пяти шагов, была на руку моим зверолюдам. Не стоило упускать подобного преимущества.

— Начинаем через пять минут, по приказу, — бросил я Шартаку, а сам направился к колеснице с уже запряженным в нее Рокотом. В это самое время фелин исчез в темноте, направившись к своим подчиненным.

Мантикор встретил меня с едва сдерживаемым нетерпением, приплясывая на месте. После схватки на корабле, он уже успел оправиться, хорошо выспался, покушал и даже прибавил в росте. Кошак еще не достиг статей, полагавшихся существу седьмого ранга, но был к ним весьма близок. В холке мой питомец уже возвышался на два метра, так что мог впечатлить любого воина, нависнув над ним своей тушей. И то ли еще будет!

— Ну что, чернявый, повеселимся? — спросил я, зверюгу, почесав того за ухом.

Котяра ответил довольным урчанием. Задобрив таким образом транспорт, запрыгнул в колесницу, а через пару секунд дождался и своего попутчика — Рагнара. Эйнхерий не воспылал любовью к полетам, но не собирался отказываться от шанса первым ворваться в бой. Впрочем, как и я.

— Поехали! — прокричал, отдавая ментальный приказ.

Уже через несколько секунд мы оказались в небе и что могу сказать — ночной полет в корне отличался от любого иного. Под нами расстилалось черное ничто. Глубокая бездна, в которой можно было различить лишь оттенки цвета, не более. Над нами царило столь же темное небо, с иногда прогладывавшими звездами. Лагерь, из границ которого мы стартовали, совершенно не выделялся на фоне окружения. Свет лишь помешал бы дежурившим зверолюдям, да и теперь не позволял врагу обнаружить отсутствие в нем обитателей. С высоты полета почти весь мир скрадывался, и только наша цель сияла, подобно драгоценности.

Встревоженные жители осветили Бьянке множеством факелов, фонарей. Город сверкал десятками огней, четко отмечая фигуры стражников, основные улицы, дома знати. Противник сам облегчал нам задачу, хотя стоило быть честными — в ночное время простые люди являлись уязвимыми для зверолюдей при любом раскладе.

Раскрыв карту, я отметил места скопления самых многочисленных сил врага, после чего скорректировал маршрут. Как можно догадаться, избегать проблем не предполагалось, ровно наоборот. И теперь, с новой траекторией, мне предстояло встретиться с остатками «Пекла» — наемниками-темными, которым не повезло оказаться в патруле.

В это же время иные силы также пришли в движение. В вышине, пока не привлекая внимание, заняли места гарпии, сирены, грифон. Напротив ворот выстроился кулак из викингов, гноллов и анубов. Фелины выдвинулись к самым слабозащищенным участкам стен, собираясь забраться на них без всяких лестниц. Все застыли в тревожном ожидании, только и ждущие приказа к атаке.

На этом фоне особенно странно звучали не прекращающиеся воззвания сирен. Девушки-птицы не умолкали, дабы не насторожить противника. Их голоса по прежнему господствовали на улицах города.

Повинуясь моей команде, Рокот заложил крутой вираж, начиная снижение. Его конечной точкой должны были стать ворота города. Расчетное время прибытия составляло две минуты.

«Фелины, в атаку» — оказался отдан первый приказ.

Неясными тенями, две группы зверолюдов отделились от лесов, устремившись к северной и южной стенам. На них сейчас дежурили всего с десяток людей. Сила, способная лишь поднять тревогу, но никак не оказать сопротивление. На самом деле даже это я мог бы пресечь, напустив на них гарпий, однако делать это не собирался. Во-первых, потому, что тогда несчастных стражников придется не брать в плен, а убивать, во-вторых, из-за того, что осуществившие атаку гарпии израсходуют свой уникальный удар на слабую цель, ну и в третьих, главных, поднятая шумиха была в моих интересах, отвлекая внимание врага от ворот. Хотя должен сказать, бдительность горожан оказалась столь высока, что едва не похоронила весь план. В смысле, фелины успели преодолеть расстояние до стены, некоторые уже принялись карабкаться наверх, когда горе-сторожи заподозрили неладное. Шум и паника поднялись и того позже. Бардак! Но ничего, я еще научу их родину любить! Чуток позже, дайте только город захватить.

Переведя взгляд на траекторию собственного движения, отметил ставших куда более близкими членов «Пекла». Шум со стен они услышали и начали активно оглядываться. Не ровен час… да, это произошло. Колесница с мантикорой также оказалась замечена. Нас тут же поприветствовали парой заклятий, улетевших в молоко, еще одним, ударившим в борт. Враги явно сплоховали, атаковав слишком рано, однако скоро должны были исправить ошибку. И точно, очередное заклинание ударило в мантикору, едва не сбросив Рокота на землю, с большим трудом питомец выровнял движение, но потерял в скорости и высоте полета. Что же, стало быть сам Один велит сделать следующий шаг!

— Шеф, я на этой сойду! — крикнул попутчику, перемахнув через борт колесницы.

Матерный окрик догнал меня уже в полете, который оказался не долгим. Признаться, первоначально у меня были мысли насчет того, чтобы сгруппироваться, правильно упасть. Однако получилось, то, что получилось. Вышел, беспорядочно кувыркающийся минотавр, на непредсказуемой траектории. А затем меня встретила поверхность.

Жесткое, жесткое, мягкое, мягкое, стена! Пересчитав своими ребрами все кочки и по дороге что-то сшибив, я в конечном итоге все же остановился, а затем и поднялся на копыта, очумело мотая башкой. До слуха донеслись чьи-то стоны. Ну как «чьи-то», стоило повернуть голову на звук, как я сразу заметил страдальцев. Ими оказались люди из «Пекла», валявшиеся подозрительно ровной дорожкой. Неужели, это я так удачно влетел? Воистину, Один направлял мою руку! Ну или какой иной весельчак. Была, правда, и одна маленькая проблема. Немного придя в себя, я обнаружил, что верная секира была не со мной, а валялась в десятке шагов в стороне. Рядом со множеством не слишком дружелюбных ко мне разумных. Как раз сейчас они все уставились на меня, постепенно осознавая произошедшее.

— Что, слабаки, никогда не видели высадку космодесанта? Так сейчас еще и прочувствуете. За бога-императора!

С этим боевым кличем я рванул к первому из темных. Тот ударил мечом, принятым на наруч. После чего оказался отброшен ударом колена в грудь. Другой неудачник закрылся щитом, на который и обрушилось копыто. Воин улетел прочь, по дороге сшибив пару товарищей. Следующему не повезло особо. Шокированный судьбой соратников боец ударил слишком рано, был схвачен за руку, а дальше…

— Зашибу! — проорал, взмахнув своим новым оружием.

Шаг — удар, шаг — удар, шаг… Темного хватило на четыре взмаха, после которых у меня осталась только его рука, которая оказалась отправлена в морду взбешенного оборотня. Благо я как раз добрался до секиры.

— Хана вам, телепузики! — радостно взревел, подхватывая родной инструмент.

Мне не поверили. Свора темных накинулась со всех сторон, и первым в бой бросился оборотень. Обросший мускулами, когтями, ставший быстрей, сильней, выносливей, он мог быть страшным противником, где-то в иной, не этой жизни. Ведь вся его сила оказалась растоптана одним ударом копыта.

«Топот» заставил землю вздыбиться на восемь метров вокруг. Ни один из врагов не остался на ногах. И прежде чем хоть кто-то пришел в себя, на наемников обрушились гарпии, грифон и моя секира. Один удар, второй, и, наконец, третий — вот и все, что потребовалось, дабы покончить со свалившимся мне под копыта оборотнем. Мои подчиненные также не подвели, порвав на лоскуты всех своих противников.

— Поднимайтесь и летите к воротам, — чуть отдышавшись, приказал я. — Используйте Удар с небес и сразу отступайте. Не рискуйте!

— Да вождь! Мы справимся! Я вас не подведу! А какой будет награда? — посыпалось с разных сторон.

— Погнали! — крикнул в ответ, отсекая все лишнее, сосредотачиваясь исключительно на беге.

Схватка произошла недалеко от ворот, всего в трех десятках метров. До цели меня отделяла узкая извилистая улочка, по которой я промчался в одно мгновение. За краткий миг успел отметить вымершие улицы, словно бы мертвые дома, в которых на самом деле пряталось множество людей. Оставалось надеяться, что они пробудут там до конца сражения, потому что нам и без горожан было с кем схлестнуться.

Когда я достиг ворот, положение там оказалось плачевным. Вход в город все еще был закрыт. Направленный вперед эйнхерий напоминал оленя, окруженного стаей волков. Он крутился на месте, отбиваясь от более слабых, но многочисленных противников. Рокота видно не было, зато на стене и надвратной башне определенно происходило нечто интересное. С той стороны доносились крики, звон оружия, а еще летели стрелы. Причем во врагов летели, подтверждая, что фелины не сидели без дела. Также именно здесь обнаружились сирены. С небес то и дело ударяли воздушные лезвия, а еще стоило ступить на площадь, как я услышал слова Песни, тяжелым ярмом опускающиеся на врагов. Песня страха пригибала защитников города к земле, отнимая силы. Что же, в такую атмосферу не грех добавить чего-нибудь от себя!

На сей раз я атаковал без кличей, кричалок, и прочих возгласов. Молча. И благодаря этому имел успех. Первые враги, не ожидавшие атаки с тыла, полегли словно трава под косой. Когда же на меня обратили внимание, с неба ударила авиация. Одна за одной атаковали гарпии, а на самое просторное место рухнул грифон, тут же закрутившийся в бешеном вихре. Весы, отмерявшие победу или поражение, резко качнулись в нашу сторону.

Краем глаза я отметил ручейки беглецов. Паника уже начала охватывать защитников, многие из горожан бросали оружие, бежали. Но были и те, кто не хотел или просто не мог сдаваться. Зеленокожие бились яростно и непреклонно. Возглавлявший их огр лютовал, каким-то образом справляясь с натиском эйнхерия. Прямо на меня накинулась сработанная тройка людей в богатых доспехах. Явно хваленая гвардия одного из торгашей. На краткий миг мне пришлось ох как не просто, но именно, что на краткий миг. Потому что затем на нашу чашу весов упал еще один камень. На стенах, забравшись по перекинутым веревкам, показались еще трое эйнхериев, немедленно спрыгнувших к нам на площадь. И тогда уже у защитников не осталось никаких шансов. Начавшие открываться ворота тут стали лишь завершающим штрихом.

— Горожан щадить! Грабить только богатые усадьбы! Всех, кто сдается — щадить! — закричал я, когда в проем хлынула толпа викингов и зверолюдей.

Эти же приказы начали разносить сирены, давая надежду горожанам и окорачивая наших воинов. Впрочем, на одних словах я останавливаться не собирался и намерен был лично проследить за бойцами. Ведь теперь это был мой город!

…

Час спустя.

На востоке занимался рассвет, знаменую новый день и совершенно иную жизнь для жителей города Бьянке. Городские бои затихли уже давно. Унялся и энтузиазм воинов, посетивших все резиденции членов Совета, ознакомившихся с их содержимым и выразивших крайнюю степень одобрения увиденным. Таким образом Бьянке погрузился в тишину, но настороженную, тревожную, готовую вспыхнуть, словно сухой хворост. Больше всего разумные существа боятся неизвестности, а под действием страха норовят совершать глупости. И в данном случае я, как завоеватель, находился в весьма уязвимом положении до того момента, как не организую новую жизнь.

Собственно, именно из этих соображений, ровно в настоящий момент сирены принялись распространять новый клич. Созывать выборных людей из числа цеховым мастеров и капитанов в ратушу, для обсуждения будущих условий жизни. На то, чтобы собраться и прийти, давалось тридцать минут. Довольно мало, пускай сама дорога к месту сбора и была короткой. Ну да меньше будет времени на сговоры, подготовки к бунту и прочие деструктивные мероприятия.

Я сам пришел в ратушу заблаговременно и успел здесь обустроиться. Нашел удобное помещение, явно прежде служившее переговорной залой, организовал перенос в него дополнительных стульев и кресла под мои вес и размеры, поставил полагающуюся стражу из числа анубов и хирдманов. Когда же со всем указанным оказалось покончено, позволил себе немного отдохнуть, развалившись в том самом кресле, поставленном во главе роскошного стола. Ну как отдохнуть? Я упал на сиденье и приготовился ждать прихода представителей горожан, заодно наблюдая за теми лицами, кто по тем или иным причинам пришел раньше.

Изначально таких было не много. В первую очередь стоило упомянуть двух капитанов. Первого звали Грегор Мэроуз, и был он с одномачтового когга «Удача». Второй — Рауль де Спенса, капитан «Лани», двухмачтовой каракки. Один походил на грузного, обветренного, побитого жизнью моряка, второй даже в нынешних обстоятельствах выглядел щеголем, красовался богатыми доспехами и испанской бородкой. Они оба счастливо пережили налет моей воздушной армады, и теперь в добровольно-принудительном порядке оказались приглашены на совещание.

Еще в комнате находились пара анубов, взятых для представительности и сирена по имени Калис, брюнетка, более всех в прошедшую ночь отличившаяся на почве агитации. Ее будущую роль предлагалось раскрыть чуточку позже.

— Вот не пойму, Рауль, как вы позволили себя загнать в такое ярмо? — меж тем обратился я к одному из капитанов. — Как это говорилось? На корабле капитан — первый после бога. А вы, получается, стали вторыми.

— На корабле мы оставались первыми, — без особой радости ответил мой невольный подчиненный. — На земле да, вторыми. А как так получилось? Все просто, синьор. Любому, даже самому лихому моряку, нужна пристань. Место для груза, для отдыха, наконец клочок земли, на котором можно поставить дом. Бьянке был для нас таким местом, но вот власть в нем принадлежала Совету.

— Но ведь корабли были у вас. Что стоило взять и уплыть в закат, обустроившись в новом порту?

— Совет имел длинные руки и отличные связи с Гильдией воров. Был у нас, синьор, один смельчак, который поступил подобным образом. Через три недели его и всю команду обнаружили мертвыми, а само судно, что примечательно, вернули хозяину.

— Ясно, а…

Задать следующий вопрос я не успел, так как в дверь одновременно вошли несколько персон. В добротной одежде простого кроя, неуверенные, шугающиеся меня и анубов, они явно относились к представителям цехов — капитаны являлись людьми куда более закаленными. И даже в сложных обстоятельствах привыкли держать лицо.

— Не стесняйтесь вы, садитесь, — обратился я к вошедшим.

Те столь же неуверенно подчинились, притулившись в уголке. А вскоре появились и другие люди. Один за другим помещение стали наполнять новые лица. «Цеховики» все без исключения демонстрировали неуверенность, капитаны же действовали решительней, а еще предпочитали садиться вместе, намеренно или нет показывая солидарность. И надо сказать, за отпущенное время набралось людей более чем много. Так что под конец мест в помещении едва хватало.

— Итак, начнем, — проговорил я, когда двери в зал символически закрылись. — Вот сдается мне, вы сейчас сидите и думаете: 'А что от этого рогатого ждать? Не окажусь ли я хуже всего Совета вместе взятых?'Верно?

— Верно! — отозвался один из капитанов. Прочие люди предпочли тревожно перешептываться.

— Вот, молодец, не тушуешься, — похвалил откликнувшегося. — Так вот что я вам скажу, народ. Судить надо по делам. А дела у нас таковы. Пролилась кровь. Не много ее, но среди горожан, среди моряков есть павшие. Вряд ли вы это забыли, верно?

На сей раз никто кричать не рискнул, но гул послышался утвердительный.

— Я могу сказать — во всем виноват Совет. Это они затеяли со мной войну, они направили горожан на убой. Могу. Но не буду. Так что вот первое мое распоряжение. Каждая семья, лишившаяся кормильца, получит по сто золотых. Пленные вернутся домой уже сегодня.

Всего павших горожан было не так много, двадцать семь человек, так что затратным такой жест не стал. Переждав волну удивленных возгласов продолжил:

— Также должен сказать, парни, что поражен вашим уровнем терпения. Наслышан я о всех тех поборах, что на вас налагались. Хозяину-магнату плати, за право торговать на рынке плати, за провоз товара в город — плати. Того и гляди, ввели бы плату за право дышать. Так вот, при мне всего этого непотребства не будет. Налог станет одним на всех. Половина доходов с него пойдет мне, на содержание общего войска, половина в казну города. Подчинение всяким денежным мешкам отменяется, цеха получат свободу, все суда, кроме «Удачи» и «Лани» объявляются собственность их капитанов.

А вот это заявление произвело уже настоящий фурор. И понятно почему. Все же я разом отказался от львиной доли имущества, которую мог бы на законных основаниях принять в качестве «наследства». Однако не сделал этого. Впрочем, отбрасывая эмоции данное решение было достаточно прагматичным. Являясь единственным владельцем города, брать за горло цеховиков являлось делом бессмысленным. Они и так будут выплачивать налоги. Ну а навязывать жесткие условия капитанам и того хуже — разбегутся, увезя с собой суда, моряков и имущество в придачу. Лучше уж обеспечить им условия, дабы те сами с радостью возвращались в родную гавань. Ну это в теории, как оно будет на практике, покажет время.

— Так, я еще не договорил, — подкрепив слова стуком по столу, привел собравшихся к спокойствию. — С учетом нынешних обстоятельств, встает и новый вопрос. А именно то, как мы будет управлять городом, верно? Я мог бы побыть самодуром, забрав всю власть себе. Но вы не смотрите, что перед вами бык, в голове у меня кое-что есть. А потому поступим мы следующим образом. Создадим два органа — Совет капитанов, куда войдут все владельцы кораблей и корабелы, и Совет мастеров, в который раз в месяц будут выбираться представители цехов. Принятие решений будет за моим наместником, но оба Совета смогут вносить предложения, которые мой представитель при всем желании не проигнорирует.

Новая волна шепотков пробежалась по залу. На сей раз деловая. Люди старательно пытались понять, какие выгоды несло такое управление. Недовольства слышно не было.

— Вижу, перспективы вас заинтересовали. Тогда позвольте представить, новый наместник города — Калис, — заявил я, указав рукой на сирену. — Совет капитанов у нас уже в сборе. Осталось только избрать Совет мастеров и обсудить детали. Так приступим!

С этого момента совещание окончательно перешло в деловое русло, а город закрепился в моем владении.