Ладонь, расписанная хной

ГЛАВА 3 ДРАКОНЫ И ШОКОЛАД

Вот скажите, как бороться за место в электричке, отправляющейся в восемь часов двадцать семь минут утра пятницы, когда у вас едва шевелятся руки и ноги, а в голове грохот, как на государственной стройке?

Роскошная свадьба Аиши длилась до без четверти четыре, и в пять мы, как и полагается человеческим существам, отправились по кроватям. Мне удалось поспать целых пять минут, перед тем как мой будильник сошел с ума. Честное слово, если бы мама накануне не приготовила мне одежду на следующий день, а папа не отвез меня к станции, я так и осталась бы в кровати, отгородившись от окружающего мира.

Похмелье лишь усугубляло ситуацию. Нет, родители, конечно, и не подозревали, что у меня может быть похмелье. Просто потому, что официально на свадебных церемониях у пенджабцев не подают алкоголь. Но это официально. Если вы живой, теплокровный молодой организм, то всегда найдете выпивку.

На большинстве индийских свадебных церемоний лучшее время покинуть праздник — после того, как жених с невестой обменяются цветочными гирляндами. Когда священнослужитель начинает громко петь гимны, это сигнал для всех гостей оторваться от своих занятий — потягивания содовой из пластиковых стаканчиков, донесения ложки с угощением до рта, разглядывания перспективного юноши или девушки, отлова разошедшихся от изобилия сладкого малышей — и посмотреть на жениха и невесту, сидящих на сцене.

На Аише была роскошная ярко-розовая с голубым гагра-чоли: юбка до щиколоток с короткой блузой, расшитой золотыми нитями и кристаллами. А Варун, рослый жених, был в чем-то бежевом. К жениху на свадьбе обычно предъявляется не много требований: главное, чтобы он пришел полностью одетым и оставался условно трезвым до конца торжества.

Заслышав громкий голос священника, я увидела, как жених и невеста начали обходить огонь в церемонии Фера,[8] и тихо покинула свое место, следуя за покашливающими дядюшками с раскрасневшимися лицами. Остальные гости так и остались болтать, сидя на выкрашенных золотой краской и увитых розовыми и голубыми лентами стульях. Обойдя три столика с угощениями, я с ним столкнулась нос к носу! Нет, не с алкоголем, а с Аманом! Мы с ним то встречались, то расходились, так что у нас все было сложно. А сейчас он, с уже изрядно залитыми глазами и блуждающей улыбкой, стоял в темном углу открытого ресторана. Да, он тоже там был, потому что его родители приходились сватами кузенам отца Аиши, ну или кем-то вроде этого. Так что, выкурив косячок и пообжимавшись, мы обнаружили настоящий остров сокровищ. Столик за белым занавесом был уставлен самыми разнообразными напитками: блестящими бутылками виски, скотча, пива и водки. Как раз там я и увидела ту самую девицу, похожую на птичку, — подружку Варуна, которая чуть не устроила ему приватный танец прямо в ресторане. Она глушила ром литрами.

Так что у моего похмелья веские причины.

Пока я ехала в тряской электричке на работу, мне пришло еще два невразумительных сообщения от босса.

Какого черта ему не подождать каких-то сорок минут?!

Неужели я уже доехала до работы? Я закрыла глаза всего на одну секунду, причем стоя: не важно, каким классом ты едешь, сидячих мест все равно не найдется. И вот всего одно мгновение спустя я уже оказалась в Южном Бомбее, где повсюду виднелись засиженные голубями памятники времен британского правления. Скрип и грохот транспорта вонзается мне в уши острыми болевыми иглами, а уж когда в храме начинают оглушительно бить колокола, мне кажется, что это мозг с каждым ударом бьется о черепную коробку. Теперь я точно знаю, какими звуками полнится ад.

За всю свою жизнь я курила травку дважды, считая вчерашнюю свадьбу.

Первый раз — когда умерла во сне моя бабушка, моя дади. Однажды утром я проснулась, а она — нет. Ее просто не стало. Прошло уже семь лет, а я все еще захожу в ее комнату, стараясь уловить такой знакомый запах лавандовой присыпки «Ярдли». И каждый раз, когда вместо него я ощущаю резкий запах нафталина, мне приходится хорошенько прикусывать губы, чтобы не закричать.

А второй раз — как раз на свадьбе у Аиши. Ну у меня был выбор: травка или целая тарелка бирьяни с жирной бараниной. Я выбрала травку, потому что от нее еще никто не толстел.

Место, где я работаю, напоминает огромный кубик Рубика, только из стали и с кондиционерами. Мой закуток находится в глубине офиса, вплотную к кабинету босса, что означает, что я всем видна как на ладони.

Редкие ранние пташки уже вяло стучат по клавиатурам компьютеров.

«СРОК СДАЧИ ПРЕЗЕНТАЦИИ!!!» — кричит мне огромный пронзительно розовый стикер с серой стены моего рабочего пространства. Это что, напоминание о моей клиентской презентации? Но босс же знает, что срок ее сдачи истекает сегодня в конце дня и что большую часть работы я сделала еще до того, как ушла в четырехдневный отгул.

Пока я достаю свой ноутбук, рядом со мной материализуется грязная белая рубашка. Кажется, что она просто висит на вешалке, но внутри нее скрывается… нет, не мой начальник, а Чоту, тринадцатилетний парнишка из столовой на первом этаже, младший сын ее владельца. На самом деле его зовут Али, но в семье его прозвали Чоту, что значит «малыш», и теперь никто, включая учителей вечерней школы, не помнит настоящего имени мальчика.

— Завтрак, мадам? — спрашивает он. — Сегодня у нас пури бхаджи.

— Да, пожалуйста. И большой чай.

Чоту отодвигает в сторону папки и бумаги на моем столе и водружает на него прямо передо мной стальную миску, разделенную на секции: стандартную посуду для столовых, обслуживающих офисы. В большой секции лежат крупные куски хорошо обжаренного хлеба — пури, а в двух маленьких — острый отварной картофель с зеленой кинзой — бхаджи.

— Вы слышали, что Барат Гупта едет в Нью-Йорк? — спрашивает он меня.

А, это тот Барат, который из отдела сбыта. Ну конечно. Он же все это время надрывался, без устали работая над усовершенствованием микросхем. Но сейчас ему надо уехать, потому что, когда он женился на своей коллеге, мусульманке Сане Аббас, под ним разверзся настоящий ад. В результате от молодых отказались родители с обеих сторон, лишив детей благословения и материальной поддержки. Несмотря на то что Индия — светское государство, такие истории здесь не редкость. Теперь несчастные молодожены вынуждены искать новое пристанище, а чтобы купить что-то в Бомбее, им пришлось бы продать все имущество, включая свои бессмертные души.

Вдобавок ко всему в начале их отношений Сана работала в финансовом отделе. Негласные правила рабочей этики компании порицают браки между коллегами. Догадайтесь, кому пришлось уволиться? Да, именно ей. Она была в двух шагах от получения должности первого заместителя директора, но весь ее труд, все сверхурочные, все чудеса терпения с клиентами, все изматывающие командировки для внедрения новой системы учетной документации — все это пошло коту под хвост. Так что я никогда не совершу такой ошибки. Я имею в виду, не вступлю в отношения с коллегой. Да и можно подумать, здесь есть с кем встречаться! Если бы нашелся кто-нибудь, хоть отдаленно приятный, можете быть уверены, тетушка Бу давно уже поставила бы меня перед выбором: семья или карьера.

— Барат уже точно едет? — невнятно бормочу я, жуя теплые пури и картошку.

Признаться, острота — единственное достоинство этого блюда. Черт побери, а ведь это значит, что Чоту не прочел новую книжку, которую я ему дала, — один из «уютных детективов» М. С. Битон. В противном случае это блюдо было бы приготовлено на топленом масле, а не на пережаренном растительном и тогда могло бы составить конкуренцию лучшим пятизвездочным угощениям в местном рейтинге. Ну что поделаешь… Зато парень оставил на моем столе бесплатный стакан чудесного чая. Это было на прошлой неделе, еще до моих отгулов и свадьбы Аиши. Вообще он довольно часто делает мне небольшие подарки — думаю, в благодарность за книги. Например, две упаковки цветных клейких листков для записей, тех, где больше всего цветов, самых популярных; или дефицитные фломастеры, которые достаются только менеджерам. Нет, правда, у простых смертных нет доступа к таким «драгоценностям», а парнишка получает их потому, что сидит в офисе допоздна и застает уборщиков. А еще он приносит чайные кексы «Гоббл», которые нам с ним очень нравятся, потому что в них есть кусочки карамелизированных апельсинов.

— Наверное, — отвечает он. — Я слышал, как мистер Арнав говорил по телефону, что туда кто-то едет. Вот я и подумал…

— Слушай, так, может, это сам мистер Арнав едет?

Босс в отъезде! От одной мысли об этом мне хочется воспарить в воздухе, словно птице, потом вернуться на свой стул со счастливым шлепком и целый день спокойно просидеть в «Инстаграме».

Как раз в этот момент из дверей, ведущих в конференц-зал, показывается Кайя из отдела розничной торговли. Она держит руки перед собой, чем напоминает верхнюю часть кентавра, одетого в смелый наряд в желтую полоску. Тайными знаками и кивками, достойными агента 007, она подзывает меня к себе. Вот кто в курсе всех подробностей о скором отъезде шефа! Она всегда подслушивает офисные разговоры, детали которых потом умело ставит на службу своим интересам.

— Один чай, Перо! — кричит она Чоту.

Большой любитель детективов, он просит всех называть его Эркюлем Пуаро. Вот только это иностранное имя оказалось слишком сложным для офисных обитателей, и парнишке пришлось довольствоваться самым близким вариантом из возможных: Перо. С помощью детективов хитрец не только подтягивает английский, но и безнаказанно прогуливает уроки. В качестве оправдания он сочиняет для учителей байки об убийствах соседей, причем способы умерщвления несчастных становятся все более и более изощренными.

Приняв заказ, Чоту отправляется к лестнице за чаем.

— Что ты делаешь в Ородруине[9] утром в пятницу? — шепчу я Кайе.

Дело в том, что один большой любитель Толкиена назвал четыре наших конференц-зала именами гибельных мест из «Властелина колец»: Мордор, Изенгард, Мория и Ородруин. Ородруин, или Побоище, как его чаще называют, ближе остальных расположен к кабинету босса. К слову, никаких других эльфийских или хоббитских названий поприятнее у нас не прижилось, что наглядно характеризует царящую здесь атмосферу.

— Это все дурацкие еженедельные собрания с участниками выставки, — хрипловато, как и положено курильщикам, отвечает Кайя, демонстрируя желтые зубы. — Да шут с ними. Как прошла свадьба?

— Чудесно. Пельменный Монстр была на удивление довольна.

Я официально переименовала свекровь Аиши и другим именем называю ее только в ее присутствии.

— Они все поначалу довольны, — закатывает глаза Кайя.

Да уж, ее можно считать экспертом в этом вопросе: она вот уже семь лет замужем. Тоже брак по договоренности, и тоже очень непростые отношения. Со свекровью. Дело в том, что Кайя не любит детей. Причем не просто не любит, но и не собирается рожать. Вообще. И это действует на окружающих так же, как змеиный язык в мире Гарри Поттера. Проблема усугубляется тем, что она живет в доме мужа, а сочетание нелюбви к детям и проживания на территории свекров равносильно курению внутри цистерны с бензином.

— Ну что, когда мистер Арнав едет в Нью-Йорк? — спрашиваю я.

— В Нью-Йорк? Кто тебе это сказал? В среду он отправляется на пару дней в Китай.

— Китай? Так это же буквально по соседству!

Она смеется, глядя на мою расстроенную физиономию.

— Значит, едет Барат? — не унимаюсь я.

— Вот уж не знаю, Барат ли, но точно кто-то из нашего офиса.

— Кто?

— Не знаю. Что-то они темнят. — Она прижимает палец к губам, словно стыдясь, что не разузнала имя счастливчика. Однако готовится отстоять свою репутацию. — Зато я знаю, что мистер Арнав и вице-президент по сбыту выберут двоих сотрудников среднего звена, тех, кто лучше всего работал в этом году. Речь идет о трехлетней зарубежной стажировке. Мало того, только подумай, говорят, что те, кто на нее поедут, смогут выбрать: остаться работать там или вернуться сюда! Какая возможность! Господи, вот бы они выбрали меня! С какой бы радостью я уехала от своих свекров! В общем, те, на кого пал выбор, узнают об этом сегодня, — шепчет Кайя, глядя, как сотрудники постепенно заполняют офис.

Я отхожу от дверей в конференц-зал и направляюсь к своему столу. В голове у меня все смешалось. Похмелье. Тайны. Они. Избранные. Ородруин. Мордор… Мне начинает казаться, что я провалилась в какую-то нелепую пародию на «Властелина колец», и от этого голова болит еще сильнее. Рядом с моим монитором стоит голубая вазочка с жизнерадостно-желтой пластмассовой маргариткой. Я не говорила, что маргаритка — мой любимый цветок? Она приживается в любом месте, потому что все, что ей нужно, это вода и немного солнца. Никакой обрезки, прополки, специальных почв с подкормками и прочей чепухи. Непритязательная и неколючая. Моя маргаритка сделана из пластмассы, но все равно радует глаз. Однажды она как-то сама появилась на моем столе, милая и немного потерянная, и так и осталась со мной.

Присутствие босса в офисе и новость о его скором отъезде в Китай ввергают меня в нервное напряжение, от которого сосет в желудке. Помочь мне может только шоколад. Я точно помню, что припрятала «Кит-Кат», только куда именно я его сунула?

Офис постепенно заполняется телефонными звонками, стуком открывающихся и закрывающихся дверей. Слова «ежеквартально», «презентация» и «жесткие сроки» слышатся все чаще. Мой ноутбук наконец подает голос, сообщая, что получил почту, установил обновления и проверился на вирусы.

Нет, сначала я должна съесть шоколадку, которая обнаружилась в верхнем ящике, под пачкой заполненных счетов-фактур. Она, конечно же, растаяла из-за проклятой жары, с которой не справляются даже кондиционеры. Однако шоколад — это шоколад. В любых своих формах и проявлениях.

Стоило мне широко раскрыть рот и поднести к нему размякшее лакомство, как над моей головой низко пророкотало:

— Доброе утро, Зоя.

У меня екнуло в груди, словно я только что услышала свое имя в объявлении через громкоговоритель. Нет, словно Господь обратился ко мне с небес. Или заговорил мой начальник, Арнав Баджадж. Вот он в своей обычной серой полосатой рубашке и черных офисных брюках стоит в извечной позе: чуть расставив ноги, сложив на груди руки и слегка покачиваясь с пяток на носок. А еще он с интересом наблюдает, как «Кит-Кат» в нерешительности замирает перед моим распахнутым ртом.

Вот зачем они это делают? «Они» — то есть начальники. Они словно материализуются из тумана, создаваемого офисной техникой, как зомби из фильмов ужаса, чтобы напугать вас до обморока. Кадровой службе следовало бы делать экстренную рассылку по электронной почте. Получив ее, компьютер тут же менял бы окошко «Ютуба» с видео про говорящих собак на что-нибудь более профессиональное. А потом начинал бы десятисекундный обратный отсчет, чтобы вы не погибли от сердечного приступа на рабочем месте и успели доесть шоколад и избавиться от коричневого налета на зубах.

Что там с этой проклятой презентацией, она же у меня почти готова, надеюсь?

Дракон по имени Арнав Баджадж — самый молодой директор нашей компании. Руководитель исследовательского, стратегического и маркетингового отделов. Воплощение самоуверенности и высокомерия. Его отличительные качества — очень большой рост и постоянное недовольство работой подчиненных. Ему невозможно угодить. Ну или почти невозможно. Жизненное кредо Арнава звучит так: ты соревнуешься только с самим собой, а значит, у тебя всегда есть пространство для роста. Но, в сущности, он не очень страшный и даже слегка симпатичный дракон. Кудрявый и с вечерней щетиной, пробивающейся на щеках уже в десять утра.

— Доброе утро, босс.

Теперь «Кит-Кат» уныло лежит на столе. Рядом с моим недоеденным завтраком.

Арнав бросает на меня мимолетный взгляд, оторвавшись от кипы бумаг. В мои зрачки будто впиваются ослепительные блики тысячекратно отраженного солнца. Его глаза похожи на жидкий янтарь с зелеными крапинками, сухую траву в окружении сочной зелени. А еще на пляж. Уникальные глаза. Ими восхищаются все, кто с ним знаком, особенно девушки. Я тоже восхищаюсь, только молча.

Он заметил, как я пялюсь ему в глаза, два года назад, когда проводил со мной собеседование. Утренний луч из бокового окна угодил прямо ему на радужку, и глаза тут же засияли, как две взорвавшиеся звезды. Стулья, стол, доска для записей и все остальное в конференц-зале тут же пропало и растворилось в великолепии этого зрелища. Мой мозг находился в блаженно затуманенном состоянии целых две секунды, пока стоическое и подчеркнуто деловое выражение лица босса не вернуло меня к действительности. Я очень хотела получить это место, что помогло мне удержать язык за зубами и перевести взгляд на другое ярко освещенное окно за его спиной. Минутное любование солнцем превратило босса в неясную тень, и я смогла справиться с собой. В конце собеседования он наградил меня странным взглядом и вышел.

Прошло два года, но эти странные глаза пугают меня до сих пор. Каждый раз. Они словно видят меня насквозь и могут читать мои мысли будто титры. А значит, сейчас босс понимает, что у меня совсем не рабочее настроение. Только что я собиралась вывесить невиннейшую фотографию пури баджи, чая и «Кит-Ката» в «Инстаграм».

— Я ведь столько раз просил называть меня Арнавом. Был бы весьма признателен за это, — изрек он, чуть склонив голову.

Негласное правило запрещает нам обращаться к нему «мистер Арнав» или «босс», чтобы не подчеркивать его положение в табели о рангах. Это все потому, что наша «Квест Ваерлесс» — современная молодая дочерняя компания «Хамфри инк», больше напоминающей закостеневшую юридическую фирму, чем технологический конгломерат. Однако статус неотделим от босса, как драконий хвост от самого сказочного чудовища.

— Прошу ко мне в кабинет, — тихо произносит он и уходит, нисколько не сомневаясь, что я подчинюсь его приказу.

Босс разговаривает такими же загадочными короткими фразами, как в электронных сообщениях. Пури в моем животе решают устроить революцию.

Мистер Арнав уже возле своего кабинета, и мне приходится приложить усилия, чтобы догнать этого длинноногого гепарда. Воображение услужливо разворачивает мрачно мерцающую вывеску «Мордор» над входом в кабинет, и тело предательски вздрагивает, будто действительно оказавшись на краю ревущей пламенем пропасти. Все правильно. Здесь решается моя судьба, и неизвестно, выйду ли я отсюда живой.

— Закройте дверь. — Он резко разворачивается и смотрит мне прямо в глаза.

У него совершенно неподвижное лицо, словно его мимические мышцы не способны на движение. Мне кажется, я ни разу не видела, чтобы он улыбался. Наверное, он просто не умеет этого делать. А еще у него сегодня слегка измятая рубашка и чуть ослаблен узел галстука, в стиле «рабочий день на исходе». И это в десять утра! Вообще-то, выглядит это все очень даже ничего, если подумать. Но я не думаю.

— Зоя, я считаю, что вы прекрасно справились с подачей информации исследования, чем привлекли нового клиента, — произнес он.

Да? Так значит, дело не в презентации?! Волна облегчения бьет под колени и действует на меня со скоростью дротика с транквилизатором, но я сразу беру себя в руки. Мне совершенно не нужно, чтобы он решил, что это из-за него у меня подкашиваются колени. То есть, конечно, из-за него, но совершенно по другому поводу.

— Э-э-э… спасибо. Я просто выполняла свою работу.

Заткнись, заткнись, дура, сейчас не время быть скромницей!

Такое ощущение, что его офисный кондиционер разбрасывает ледяные иглы. Интересно, зачем ему устраивать ледник в своем кабинете? Вдобавок я так и осталась голодной. И мне нужно в туалет.

— А еще вы наладили работу нашего исследовательского отдела и в этом году сэкономили нам около пяти крор[10] рупий. Прекрасная работа, — добавляет он.

Честно говоря, я в этом году действительно сберегла деньги компании и спасла ее от позора, выловив массу ошибок в образцах продукции и методологии исследований. После таких ошибок обычно случаются глобальные чистки в штате сотрудников. Предыдущий глава исследователей «Квест Ваерлесс» в один прекрасный день просто взял и уволился, и на его место поставили Малини из маркетингового отдела. Это был необдуманный шаг, потому что она не имела ни малейшего представления, что должна делать. В результате внешние поставщики загрузили ее дорогущими исследованиями с максимально развернутыми спектрами там, где она вполне могла обойтись элементарным сбором и анализом данных из Сети.

Когда в компании появилась я со своими собственными поставщиками и сэкономила кучу денег, на несчастную Малини обрушилась вся мощь праведного гнева мистера Арнава. Бедолага. Больше ее в этом здании не видели.

— К тому же за два года работы здесь вы ни разу не задержали сдачу проекта. Можно сказать, что вы отлично справляетесь со своими обязанностями, — кивает он мне.

Вот это да! Кажется, Арнав только что использовал свою годовую квоту на похвалу. И если после этого разговора он начнет вместо слов изрыгать пламя, я буду точно знать, что виновата в этом именно я. Клянусь, что сяду за презентацию сразу, как вернусь за свой стол!

Нет, это просто невероятно. Похмелье, лопающийся мочевой пузырь и похвала. А вдруг я оказалась в параллельной вселенной, где я — высокая, худощавая и умопомрачительно умная и все, за что я берусь, превращается в Прорыв Года?

— Спасибо, ми… эээ… Арнав, — робко выдаю я, пытаясь сообразить, как все вышесказанное может обернуться предложением посостязаться с самой собой.

— Итак, Зоя… — Он делает глубокий вдох, и его грудь вздымается под смявшейся рубашкой. Кажется, босс готовится к серьезному разговору. — Скажите, вы хотели бы жить в Нью-Йорке?