Ледяное пламя

Глава 22

— Сможешь повторить символ? — строго спросил Кристофер, глядя на растерявшегося стражника. Майло с широко открытыми глазами изучал сложную руну, которую минуту назад нарисовал гвардеец на листке бумаги. Главная линия, проходящая вокруг магических символов, прерывалась. Изображение было сделано для примера. Ведь когда круг смыкался, руна активировалась.

— Ну… не знаю, — промямлил юноша, почесав затылок. Они сидели за столом возле камина. Семья фермеров, занимавшая этот столик ранее, отправилась спать.

— Что? Показать ещё раз? — Кристофер повёл бровью. Это уже двенадцатая попытка за вечер, и дракон начинал терять терпение. Вместо того, чтобы отправиться спать, гвардеец обучал незадачливого стражника. А ведь всего-то нужно было нарисовать три алфавитные руны и круг вокруг них. Сложность заключалась в запоминании последовательности нанесения рун и мест соединения. Но не только. Юноша ещё ни разу не смог нарисовать символы самостоятельно, хоть и утверждал, что обучался этому.

— Можно мне попробовать, Ваша Милость? — подала голос молодая девушка, которая походила внешностью на Алиту. Оставшись после ужина, она помогала повару убирать грязную посуду. — Я изучала рунологию в школе и знаю основы. Я умею рисовать алфавитные руны.

— Хорошо, — согласился Кристофер. Ему было без разницы, кто будет рисовать руны и ставить магическую защиту после того, как он покинет постоялый двор.

После скромного, но сытного ужина у него поднакопились силы, и гвардеец сам занялся охраной трактира, нанеся известкой сложную руну по периметру. Теперь здание защищал магический барьер. Никто из посторонних не смог бы пробраться сюда без разрешения. Чтобы кого-нибудь впустить или выпустить около двери стиралась одна из линий магического символа.

После создания защиты, дракон занялся обучением стражника, дабы тот мог всё делать самостоятельно. Однако успеха в этом благородном начинании не достиг, и мысль о том, что можно было бы научить кого-то более способного уже витала в воздухе. «Хм… Он глупый от природы или от выпитого вина?» — задался вопросом Кристофер, заметив злость и брезгливость на лице Майло, когда хрупкая девушка подошла к ним.

— Как тебя зовут? — спросил гвардеец, взглянув в смущенное личико.

— Мадлен, — грубо вставил юноша, выражая недовольство.

— Я думал, твоё имя Майло, — ответил дракон, покосившись на стражника. Тот раздраженно скрипнул зубами.

— Он прав. Меня зовут Мадлен, Мадлен Смит, — девушка перекинула через плечо пшеничного цвета косу и кротко улыбнулась.

— Смотри, — устало выдохнул Кристофер, надеясь, что молодая особа проявит большую заинтересованность и трудолюбие.

Гвардеец по кругу вывел три символа, отдаленно напоминающие заглавные «А», «Ю», «К». Руны примыкали друг к другу в определенных точках. Такие соприкосновения необходимо было соблюдать, чтобы получить правильный результат. Алфавитные руны походили на печатные буквы и являлись основой всей рунической магии. До сих пор оставалось неизвестным, какой алфавит появился раньше: языковой или рунический.

— Я повторю? — неуверенно спросила Мадлен, склонившись над сидящими мужчинами.

— Прошу, — ответил Кристофер и поднялся с места. Сложив руки на груди, он упёрся плечом в выступающую каминную полку. Как и над входной дверью, здесь так же располагался горшок с аллиумом. Чесночный цветок «впитывал» идущий от очага жар и источал настолько резкий запах, что щипало глаза.

— У тебя не получится, — усмехнулся Майло.

— Хватит. Ты даже запомнить не можешь, — возмущенно ответила Мадлен.

«Ясно. Парочка выясняет отношения», — подумал Кристофер, покачав головой. Девушка показала стражнику язык, на что последний издал непонятный звук и надулся.

— Ну как? — Мадлен подняла лист пергамента, показывая изображение.

— Неплохо, поупражняйся ещё с соединениями, — ответил гвардеец, игнорируя недовольное бурчание Майло.

Кристофер выдохнул. «Девчонка молодец, быстро схватывает». Он провёл взглядом по потолку, задержавшись на обильно обросшем паутиной углу, глянул на деревянную раму. За окном царила кромешная тьма. Ритмично барабанящий по стеклу дождь успокаивал. Призывал закрыть глаза и забыться крепким сном без сновидений.

Спустя полчаса занятий удовлетворенный результатом гвардеец отправился в приготовленную для него комнату с простецким убранством. Шаткий столик с погрызенным за ножку стулом. «Скорее всего тут постаралась собака». Платяной шкаф с незакрывающейся дверцей и самое желанное — кровать: мягкая перина, перьевая подушка, два теплых одеяла и чистое постельное. Для подстраховки он начертил по периметру отдельную защитную руну и провалился в сон.

Наступившее пасмурное утро встретило Кристофера проливным дождём. «Хоть грозы нет», — подумал гвардеец, натягивая походный сюртук. Плохая погода не волновала его, он отправится в дорогу несмотря на ливень. Дракон смотрел в окно на раскинувший вокруг постоялого двора мрачный лес, мощенный камнем Западный тракт и рваное пятно опушки. Ему предстояло вернуться туда, чтобы взлететь. Мысль о вчерашней неприятной встрече со стаей волков возвращалась к нему вновь и вновь.

«Такое поведение нехарактерно для вампиров», — размышлял Кристофер. «Кровопийцы любят действовать скрытно, осторожничать и хорошо заметать следы. Поэтому открытое нападение, как вчерашний бой, а также описанные стражником события, не укладываются в обычное поведение вампиров. А ещё та первая встреча с волком на привале…», — дракон задумался. «Они передают сообщения при помощи животных, в основном таких как волки или летучие мыши. Но вряд ли эта почта летит быстрее дракона. Совпадение? Просто бродячие животные? Не похоже. Ну, а если — нет, то как они могли узнать куда я направлюсь и где остановлюсь? На постоялом дворе они точно поджидали дракона».

Гвардеец тяжко вздохнул, ему надо двигаться дальше, а не заниматься расследованием этого дела.

На завтрак подали разваренную кашу. Настолько отвратительную, что ни соль, ни перец, ни даже вкусовое зелье не могло спасти этот кулинарный "шедевр". Неохотно перебирая ложкой варево, чтобы избежать особо слипшихся кусков, Кристофер раздумывал об оставшемся отрезке пути. После обеда он будет в Вирентисе. Разумеется, если госпожа природа сжалиться и не нашлет очередную грозу с ураганным ветром.

— Прошу прощения, сэр, я бы хотел поговорить с вами, — к столу подошёл мужчина, — фермер, что вчера вместе с семьёй сидел возле камина.

— Разумеется, — положив ложку, Кристофер указал на место напротив себя.

— Простите, но я вынужден обратить к вам с просьбой. Понимаю, что вы вправе отказать. В конце концов кто я такой, чтобы просить?.. — мужчина замялся, цокнув языком. — Вы не могли бы отвести мою жену и детей в Гринвилль?

Произнеся вопрос, мужчина зажмурился, как если б ожидал удара.

— А вас? — спросил гвардеец, всматриваясь в красное, как помидор, испуганное лицо собеседника.

— Я хочу вернуться на ферму. А в городе у нас есть родственники, жене и детям там будет безопаснее.

Гвардеец почесал затылок, обдумывая услышанное. Гринвилль — город, находившийся на границе Флавской равнины. Вот только ему придётся сделать крюк, чтобы попасть туда, а значит в Вирентисе он окажется к вечеру.

— Хорошо, я отвезу, — согласился Кристофер, решив, что заодно отобедает в местном ресторанчике.

— Бесконечно благодарен вам, сэр. Вы — единственная надежда покинуть это проклятое место. Знали бы как я не хотел ехать сюда. Интуиция подсказывала — оставайся на ферме, а я упёрся, как осёл за морковкой. Идиот, честное слово. Надо было послушать жену.

Обрадованный мужчина продолжил бурчать, но гвардеец перебил его.

— Советую дождаться вам прибытия гвардии прежде, чем возвращаться в родной дом.

— Благодарю за беспокойство, сэр, я…

— Ваша семья должна быть готова через пятнадцать минут, — вновь перебил фермера Кристофер, пока тот не возобновил ворчание. — И там дождь. Пусть оденутся потеплее и завернуться в плащи.

Мужчина откланялся, а гвардеец остался жевать кашу. Поковыряв ложкой в тарелке, дракон допил чрезмерно горький кофе. Теперь понятно почему повар так обрадовался и сказал, что у них в кладовой полный мешок зёрен.

Неподалеку сидел стражник вместе с девушкой. Майло что-то неразборчиво бубнил под нос, а Мадлен в ответ томно вздыхала и закатывала глаза. «Забавные у них отношения», — отметил гвардеец, в мыслях желая им, чтобы они научились уважать друг друга.

Через десять минут семейство спустилось вниз. На лице женщины читалась тревога. Тихим дрожащим голосом она умоляла мужа отправиться вместе с ними. Тот отказывался, не желая и слушать об этом. Мальчишки же с интересом смотрели на гвардейца. Они были слишком малы возрастом, чтобы понимать происходящее между родителями. Да и предстоящее приключение увлекало их гораздо сильнее нежели семейные споры.

Кристофер поднялся с места. Невкусный завтрак утолил город, а большего не стоило и желать. Несмотря на скрипучую кровать, на которой будто попрыгал горный тролль, ему удалось выспаться. Полный сил, он накинул на плечо дорожную сумку, положил необходимое количество серебряных монет на стол и пошёл к входной двери.

— Готовы? — громко спросил гвардеец, обращаясь к семье.

— Да, — вперёд выступил глава семейства. Из всех четверых только мужчина держал в руках дорожную сумку. По всей видимости других вещей у них при себе не было. — Ваша Милость. Я не знаю, как мне отблагодарить вас.

— Мне ничего не нужно, — отмахнулся Кристофер, и пока не разыгралась сцена, стёр краевые линии защитной руны на двери. — Пойдемте.

Оказавшись на улице, Кристофер вновь вернулся к привычке «прощупывать» местность вокруг. Никого, за исключением оставшихся в трактире людей, да четырёх человек бредущих вслед за ним.

Накрапывал дождь, но за утро небо из темно-синего превратилось в пепельное, что давало надежду на скорое появление солнца на небосводе. Близилась лесная опушка, которая при дневном свете выглядела живописно. Молодая сочная зелень, первые одуванчики, вьюнок и приставучие колючки, которые липли к брюкам и красили ткань в серо-зеленый цвет.

Место вчерашней встречи с волками отмечалось шестью трупами животных. Опаленные развороченные тушки валялись на примятой мокрой растительности. Среди грязной облезшей короткой шерсти зияли кровавые ожоги. Глаза вытекли, как если б их выдавили. Кто-то беспощадно разорвал шеи, обнажив позвонки и основание черепа. У одного из волков, казалось, и вовсе отделена голова. Пасти разинуты, и звериные клыки желтели в неестественно бледных ртах. Помимо примятой травы, уходившей тропинкой в лес, никаких следов более не наблюдалось. «Кто-то хорошо вчера поужинал», — подумал Кристофер, а затем мысленно добавил: «Хорошо, что не мной».

Гвардеец не стал подходить к валяющимся трупам или как-то заострять на них внимание. Ему не требовался осмотр, чтобы понять очевидное, а трогать мертвую плоть, без возможности хорошенько вымыть руки после, не хотелось.

Шедшее позади семейство не произнесло ни звука при виде мёртвых волков, чему Кристофер был благодарен. Разговоры отвлекли б его от поиска той вещицы, что со свистом пролетела вчера рядом с его головой. Но чем больше гвардеец оглядывался по сторонам, тем быстрее угасала надежда.

«Конечно, они забрали это», — негодовал дракон, понимая, что поступил бы также. То, что вчера пролетело мимо, и лишь по счастливой случайности не задело, походило на копьё. Размышляя позже о произошедшем, он ещё больше укоренился в мысли, что это было именно копьё. Ну а что ещё враг мог швырнуть в него из существующего оружия?

«Подумай, как будешь взлетать», — напомнил он себе. Находясь на земле в зверином обличье, он становился уязвимее. И теперь, поскольку Кристофер согласился перевезти людей, ему ещё предстояло прижаться к земле и подождать, пока они заберутся.

Убедившись, что поблизости никого нет, гвардеец повернулся к семье фермера. Взрослые оглядывались и о чём-то шептались, мальчишки разглядывали мёртвых волков с интересом и отвращением одновременно.

— Не будем терять времени. Когда я обращусь, вы сразу же забираетесь на спину. Никаких промедлений, споров и разговоров. Всё понятно? — ребятня дружно кивнула.

— Может ты всё-таки передумаешь? К чему тебе возвращаться на ферму? — женщина предприняла последнюю попытку уговорить супруга.

— Хватит спорить. Береги детей, — мужчина вручил ей дорожную сумку, всклочил волосы на головах сыновей и отправился обратно к постоялому двору.

— Я надеюсь, мне не нужно повторять? — спросил гвардеец. В ответ женщина отрицательно мотнула головой. — Тогда приготовьтесь.

Сойдя с вымощенной камнем дороги, Кристофер перевоплотился. Он по-прежнему посылал магические импульсы, чтобы «прощупывать» округу. Никого.

Мелкие капли дождя почти не ощущались чешуей. Прижавшись к сырой земле, дракон позволил забраться женщине с детьми к нему на спину и устроиться поудобнее. До Гринвилля путь не близкий. Пара хлюпающих шагов, наброшенное привычным действием заклинание невидимости, и гвардеец вновь оказался в воздухе. Частые взмахи крыльями, и вот он уже парит в небе на безопасной высоте.

Мальчишки, как и полагалось их возрасту, неугомонно ёрзали и громко вскрикивали, обращая внимание друг друга то на возникшую на горизонте мельницу, то на стаю пролетающих мимо птиц. Испытывая сильную печаль, женщина с нескрываемым раздражением одёргивала их. Больше она не произносила ни звука, чему Кристофер был благодарен. Ему не хотелось выслушивать сетования человека, которого он видел в первый, а скорее всего, и в последний раз.

Вскоре небо просветлело и солнце ярко осветило позеленевшие лужайки и цветущие плодовые деревья на фермах. Чем южнее, тем живописнее становился пейзаж. Взору мальчишек предстали мануфактуры, громоздившиеся на северной части Флавской равнины. Здесь занимались хлопком и льном, а ещё лекарственными порошками. Внизу поблескивали длинные ряды оранжерей и усеянные ровными квадратами цветочные поля.

Ребятня принялась оживленно обсуждать, что работать на таком производстве намного интереснее, чем пасти коров, овец и чистить курятники. Их мать не участвовала в обсуждении, а потому наивные детские мечты не знали границ. Гвардеец не особо заострял внимание на разговоре мальцов. Особенно, если учесть тот факт, что младший сильно картавил и разобрать хоть пару слов удавалось с большим трудом.

Гринвилль предстал перед ними в лучах полуденного солнца. Окруженный плодовыми фермами, мануфактурами и, огибающим его справа руслом реки, город полностью оправдывал свое название. Множество домов украшал вьющийся плющ или крупнолистный виноград.

Кристофер бывал здесь раньше. Город славился винодельнями, пасеками, ткацкими мастерскими и производством эфирных масел. Белокаменные дома обильно заросли виноградом и плющом, а на улицах царил запах браги, цитрусов, корицы и цветов.

На отшибе располагалась кузница, где два века назад работал знаменитый эльфийский кузнец по имени Лерцало. Копьё, названное в его честь, являлось смертоносным оружием против драконов. Оно изготавливалось идеально сбалансированным, семь футов длиной, тонкое, усиливалось рунической вязью на четырехгранном острие, вбирало в себя благодаря магии сильнейший яд. Именно это оружие сыграло решающую роль в истории войны между человеческой и драконьей расами.

Начавшийся двести лет назад мятеж людей не был подавлен. Кровопролитная гражданская война окончилась подписанием Манифеста о правах, где описывались новые порядки, основывающиеся на компромиссе двух рас.

Приметив место, куда приземлиться, Кристофер начал снижаться. «Копьё… Лерцальское копьё. Не может быть… Совпадение? Нет… Хотя?..». В голове вертелись воспоминания о прошедшем вечере. Что-то просвистело рядом с затылком и светилось магическим светом. Каков шанс, что это было именно лерцальское копьё? Мал, крайне мал. Секрет его изготовления канул в неизвестность вместе со всеми ветеранами той войны. Не говоря уже о том, что способ привязки яда к предметам считается запрещенным и давно утерянной магической технологией.

Пролетев над жильём кузнеца, чьё имя знал чуть ли не каждый дракон Арувийского Королевства, Кристофер приземлился на пустыре. Мальчишки шустро спрыгнули на ноги и принялись гоняться друг за другом. Призывая их успокоиться, женщина соскользнула по чешуе вниз. Поймав равновесие, она быстро помчалась к младшему и ухватила его за руку, чтобы остановить.

Гвардеец принял человеческую форму, поправил рукава и перевесил дорожную сумку на другое плечо. Мысль о вкусном обеде не на шутку распыляла аппетит, учитывая насколько отвратительным был завтрак.

— Простите, сэр. Мы… — женщина вновь подтянула за руку вырывающегося младшего сына, которому не терпелось побежать к брату. — Как нам вас отблагодарить?

— Я уже говорил, мне ничего не нужно, — Кристофер направился мимо неё по тропинке, ведущей к одной из центральных улиц города.

— Я не хочу чувствовать себя обязанной. Я…

— Послушайте, — гвардеец поравнялся с ней. — Можете выпить за молодого короля сегодня вечером и славить его имя в городе. Этого будет достаточно.

Женщина оторопело глянула на него, затем понимающе кивнула.

— Так и будет. Спасибо, что привезли нас сюда. Я никогда не забуду проявленную вами доброту.

— Ваши родственники. Они же примут вас?

— Конечно, это мои родители. Я выросла здесь.

Не проронив более ни слова, Кристофер отравился в центр города, где располагались приличные трактиры и внушающие доверие харчевни.

Гринвилль оставался всё таким же людным и шумным, как и два года назад, когда гвардеец побывал здесь в последний раз. Тогда эти дома ещё не затронули битвы между синими и чёрными драконами. Разрушенная в результате недавней войны часть города активно отстраивалась. По улицам города сновали строители-разнорабочие в потрепанной запачканной одежде, привлечённые к работе маги и следившие за порядком стражники. Кристофер шел не спеша, присматриваясь к трактирам и гостиницам. Около одного заведения спорили два юнца: из редких обрывистых фраз, что донеслись до слуха дракона, он понял, что с Западного тракта никто давно не пребывал и все пользовались исключительно Восточным, а те, кто говорят, что пришли с Западного — лжецы.

«Неужели эти твари пробрались так далеко на юг», — размышлял гвардеец, протискиваясь в узком переулке между стоящей телегой и двумя горячо спорящими друг с другом юношами. Оказавшись на просторной улице, дракон пошел в сторону двухэтажного презентабельного вида трактира, пока не остановился, ощутив знакомый аромат. Его внимание привлекла уличная палатка с цветами. Внутри стояли высокие вазы, с собранными букетами, а также горшки с кустами роз, фиалок, бегоний и рассада. Но не многочисленные ароматы этих цветов привлекли внимание Кристофера. На выставленном прилавке лежали холщовые мешочки с вышитой на них веточкой. Исходящий от них запах притягивал, будоража в сознании воспоминания. Гвардеец взял один из них и повертел в руке.

— Сушеная лаванда, прошлогодний сбор, — ответила хозяйка прилавка. — Отдаю за бесценок. А если возьмете букет для дамы, то бесплатно.

Гвардеец хмыкнул. «Вот значит как… Лаванда». Кивнув цветочнице, он отправился дальше.

Солнце клонилось к горизонту, когда Кристофер долетел до окрестных земель Вирентиса. Вскоре город погрузится в вечерние сумерки. После Изумрудного озера ветер разогнал тучи, и небесное светило сопровождало дракона на оставшемся отрезке пути. Посевные поля перемежались цветочными лугами, виноградниками и фруктовыми насаждениями. Благодаря западному ветру в воздухе чувствовался едва уловимый солоноватый привкус океана.

Горная гряда, простиравшаяся вдоль береговой линии, сошла на нет. Теперь справа от себя дракон видел водную гладь, переливающуюся золотыми бликами. Внизу мелькали: фермы с амбарами и загонами для скота; отдельно стоящие мануфактуры, «выплевывающие» через дымоходы клубы разноцветного пара; деревеньки из семи-восьми покосившихся домиков и мельницы.

Родные места вызвали ностальгию. Детские воспоминания всплыли пред внутренним взором, вызывая противоречивые эмоции: от светлой радости до глубокой печали. Кристофер прекрасно помнил, как мальчишкой бегал по мощенным улицам Вирентиса, плавал в океане, посещал городскую школу, ловил рыбу вместе с дядей, помогал матери собирать ингредиенты для её алхимических опытов. В то беззаботное время город и окрестные территории были вотчиной клана черных драконов.

Двадцать лет назад прежний король передал Вирентис с окружающей его территорией под протекторат синих, лишив клан чёрных драконов самой прибыльной земли. За всю историю Королевства кланы множество раз воевали друг с другом, а потому такое решение было откровенной насмешкой и провокацией к мятежу. Чуть позже, на остальной части Арувийского Королевства, начались гонения на чёрных драконов. Многие были вынуждены покинуть родной дом и отправиться в Эрту, родовой замок.

Кристофер хорошо помнил день, когда покидал Вирентис. Матушка вытащила его из постели посреди ночи. Сильно напуганная, она твердила: «Медлить нельзя. Они идут». Наспех собранная дорожная сумка и холщовая торба с четвертинкой головки сыра да куском чёрствого хлеба — всё, что они прихватили с собой в дорогу, украдкой прошли по тёмным улицам и скрылись в густом лесу. Весь следующий день они провели на склоне под пышными кронами деревьев. Оттуда открывался вид на окутанный черный смогом город. Источником едкого дыма служили сгоревшие дома, где жили чёрные драконы. Потом, Кристофер узнал, что в ту ночь от его родного дома, где он родился и вырос, остались лишь опаленные стены из когда-то белого камня. С наступлением темноты, матушка обернулась драконом и перевезла сына в Эрту, где их ждал отец и совершенно новая жизнь.

Последние три года мысль вновь жить в Вирентисе не покидала его. После окончания войны Кристофер всерьез начал подумывать оставить службу и прикупить себе домик с видом на бухту, заботиться о дяде с тетей, которые разменяли восьмой десяток. Мечта вполне осуществимая, если б не знакомство с Алитой. Появление ледяной драконицы перевернуло всё «вверх дном», и ему ещё предстояло разобраться в своих чувствах.

Часовая башня (самое высокое строение в Вирентисе) одиноким шпилем торчала над густым зелёным лесом, окутывающим портовый город с северо-востока.

Вдалеке виднелось ещё одно популярное среди художников строение, которое неоднократно изображалось на полотнах: береговой маяк, что уступал по количеству ступеней винтовой лестницы лишь часовой башне, но располагался на Южном утёсе, а потому, как и полагалось спасительному ориентиру, был хорошо заметен на большом расстоянии.

Поравнявшись в воздухе с северным краем живописной дубравы, Кристофер увидел жилые кварталы. Вирентис — белоснежный старинный город-порт с разноцветными крышами и множеством цветочных клумб, парков, скверов, теперь походил на измятый посеревший лист пергамента с тлеющей прожжённой прорехой. Два квартала были разрушены до основания. Местами из завалов вырывались столбы чёрного дыма, но суетящихся вокруг людей гвардеец не видел, сколько б не пытался разглядеть.

Не теряя невидимости, Кристофер снизился, пролетая над северо-западной частью города, которая осталась незатронутой. Где-то внизу среди однотипных двухэтажных зданий располагался домик дяди с тётей. К своему стыду, дракон забыл цвет черепицы — три года прошло с момента последнего визита к родным. Они могли конечно поменять её, что не извиняло дракона, который так и не смог узнать их жилище. А вот место, где двадцать лет назад стоял родительский дом, он нашел без затруднений. Теперь там проходил проулок, соединяющий две соседние улицы.

Четырехэтажное здание Администрариума (городской ратуши) выделялось на фоне остальных строений покатой многогранной изумрудной крышей и вычурной отделкой фасада. Раскинувшаяся перед ним Торговая площадь пустовала, если не считать двух городских стражников, медленно бредущих в сторону Кленового проспекта, где обычно устраивались ярмарки и праздники.

Сделав пару взмахов крыльями, Кристофер стал видимым и опустился на вымощенную булыжником площадь. Едва коснувшись каменистой поверхности, он принял человеческий облик. Гулкое эхо прошлось по соседним зданиям. Из фешенебельной гостиницы, находящейся напротив Администрариума, в окно на втором этаже выглянула женщина, а затем с громким стуком закрыла оконную раму.

Один из удаляющихся стражников оглянулся через плечо на вновь прибывшего, воскликнул неразборчивое слово, и они оба прибавили шаг, чтобы скрыться из виду.

При приближении дракона к ратуше, двухстворчатые высокие двери распахнулись, протяжно скрипнув ржавыми петлями. На солнечный свет ступил гвардеец в светло-сером мундире с серебристыми пуговицами и белых брюках — военная форма Южной Драконьей Гвардии. Позади него появился сам генерал собственной персоной: короткая стрижка, бледное узкое лицо с выступающим подбородком, серые «бегающие» глаза с кровянистой сеткой. Он пригладил чернильного цвета волосы, указывающие на его принадлежность к клану черных драконов. Кристофер не помнил Нормана, поэтому определил вышедшего по генеральским погонам: дракон и крупная алая с золотом корона. Такие знаки отличия носили лишь представители высшего командования.

— Кристофер, рад тебя видеть, — с фальшивой радостью поприветствовал Норман, обладавший, как и все карьеристы, феноменальной памятью на лица, имена и положение в обществе. Генерал озадаченно окинул взглядом сослуживца. — Признаться не ожидал. Каким попутным ветром сюда занесло начальника Королевской гвардии?

Норман сделал несколько шагов к нему, Кристофер не остался в долгу и двинулся навстречу.

— Взаимно, — начальник Королевской гвардии протянул руку. Норман подхватил ладонь прибывшего худыми пальцами и начал нервно трясти её, напоминая своим неуверенным поведением, почему Арис так долго сомневался в назначении его на эту должность. — По королевскому приказу прибыл. В качестве посланника.

— Да? Мне ни чём таком не сообщали, — генерал пристально смотрел на незваного гостя, будто хотел уличить его во лжи.

— Его Величество принял решение два дня назад. Извини, что он не успел предупредить тебя, — не моргнув глазом, ответил Кристофер.

— Да… я как-то, — замешкался Норман. — Прошу простить мою излишнюю подозрительность. Тут такие дела творятся. Давай лучше пойдем внутрь, я тебе всё покажу.

Генерал по-приятельски хлопнул гвардейца по плечу, отчего Кристофер криво улыбнулся.

— А Его Величество ничего для меня не передавал, а? Может письмо? Или… А могу ли я взглянуть на приказ? Очень мне хочется знать…

— Никаких проблем. Как только будем внутри, в кабинете, ты ознакомишься с документами.

— О, отлично, — Норман натянуто улыбнулся. — Мы собираемся в комнате совещаний. Она на втором этаже, так что следуй за мной.

«Интересно, кто такие мы?» — подумал Кристофер, переступив порог вестибюля Администрариума. Внутри стоял гам, а в помещении было не протолкнуться. Туда-сюда сновали городские стражники, по-видимому создавая вид бурной деятельности. Маги толпились в холле и на парадной лестнице, разбившись на группы по три-четыре человека. Кто-то сидел на ступеньках, а один мужчина, явно перебравший с утра с горячительными напитками, дремал на полу под лестничным проёмом.

В голове начали возникать вопросы, которые гвардеец не спешил озвучивать: «С какой стати все торчат здесь, когда должны заниматься делом? Почему в отчетах ничего не говорится о двух уничтоженных кварталах?»

Комната совещаний представляла собой просторное светлое помещение с широкими трехстворчатыми окнами. Нарисованная в каждом углу сложная руна носила защитный характер и препятствовала подслушиванию. Посередине располагался широкий стол орехового цвета с приставленными к нему стульями. На деревянной поверхности лежала подробная карта Вирентиса, испещрённая отметками, сделанными угольным карандашом. Два больших креста размещались над уничтоженными кварталами.

В комнате находилось трое людей, между которыми шёл оживленный спор. Все они являлись представителями человеческой расы. Как только массивные двери закрылись, пропустив внутрь двух драконов, все в помещении замолчали.

— Позвольте представить, Кристофер, начальник Королевской гвардии. Явился к нам по приказу Его Величества в качестве королевского посланника, — торжественно представил прибывшего Норман.

Спорившие мужчины переглянулись. Один из них обошёл стол с левой стороны и протянул руку для рукопожатия.

— Меня зовут Эдрис Торн, — худощавый, ростом чуть ниже Кристофера, он обладал короткими русыми торчащими в разные стороны волосами и голубыми глазами, под которыми синели «мешки усталости». На его бежевом сюртуке виднелась нашивка в виде красного трилистника. — Я главный лекарь, заведую городским госпиталем, — пояснил подошедший, поправив съехавшие с переносицы круглые очки.

— Дональд Гоббс, начальник городской стражи, — дородный мужчина с жидкими короткими волосами и выступающими глазами с кряхтением поднялся с места и перегнулся через стол для рукопожатия. На его мундире болотного цвета звякнули знаки отличия и награды.

Последний незнакомец лишь криво усмехнулся, сложив руки на груди. Он сидел с правой стороны от дальнего конца стола. Мужчина с вызовом посмотрел на королевского посланника, вздёрнув подбородок. Одетый на нем дорогой костюм синего цвета контрастировал с бледной кожей, пожелтевшими губами и выступающей на виске голубой веной. На отворотах сюртука виднелись грязные пятна, как и на некогда белоснежной рубашке. Внешне, он походил на не просыхающего неделями пьяницу.

— А вы должно быть глава города? — спросил Кристофер, встретившись взглядом с воспаленными глазами мужчины.

— Как ты догадался? — нервно затараторил Норман. — Да, это мистер Рэйнольд Твинс.

— Любой бы догадался, — сухим голосом проговорил мэр, с трудом двигая опухшими губами.

Кристофер уловил исходящее от главы города зловоние, пока тот говорил. Никак не отреагировав на реплику мистера Твинса, гвардеец обратился к остальным.

— Господа, рад знакомству. Я прибыл по приказу Его Величества, дабы помочь разобраться в сложившейся ситуации. Отныне в городе все напрямую подчиняются мне, — Кристофер занял место напротив начальника городской стражи, опустив дорожную сумку на пол рядом со стулом. — Так что не будем терять времени. Хочу услышать, как обстоят дела в городе. Что нового произошло за последние два дня?

— Я хотел бы сказать… — начал было главный лекарь, вновь поправив съехавшие на кончик носа круглые очки.

— Я всё ещё не понимаю зачем вы здесь! — процедил глава города, продолжая с нескрываемым презрением смотреть на королевского посланника. Мужчина выпрямил ноги под стол, громко шаркнув каблуками по паркету.

— А разве я только что не обозначил свою позицию? — с лёгким раздражением ответил Кристофер, смерив уничижительным взглядом наглого мужчину. — Прошу продолжайте, мистер Торн. Вас перебили.

— Спасибо, что даёте мне возможность, наконец, высказаться. К сожалению, наш достопочтимый мэр не считал нужным выслушать меня в течение целого месяца, — главный лекарь резко выдохнул, недовольно посмотрев в сторону главы города. — У нас кончаются запасы лекарств. Порт закрыт, дороги больше небезопасны. У нас не хватает рук, чтобы оказывать помощь больным. Никто не хочет идти работать в госпиталь после того, как разнесли слух, будто в городе бушует холера. Никакой холеры у нас нет. Просто сезонная простуда свирепствует сильнее обычного.

— Наглая ложь, вы сами говорили мне о холере месяц назад, мистер Торн, не отнекивайтесь, — процедил мэр и закашлялся.

— Я не вру. Я прекрасно помню тот день. Вы тогда ещё жаловались на зубную боль. У меня имелись некие подозрения по поводу одного бедолаги, и я сообщил их вам поскольку считал необходимым. Простите мне моё невежество, но вдруг это действительно была бы холера! — главный лекарь активно жестикулировал и шагал по комнате, никого не стесняясь. — Так вот, у больного имелись соответствующие симптомы. К счастью, мои опасения не подтвердились. Хотя бедняга умер от кровавой рвоты на второй день. После его смерти я пришёл сюда еще раз, чтобы переговорить с вами и сообщить о своей ошибке. Но вы не приняли меня, а через пару дней я услышал слухи о холере в городе.

Договорив, мужчина часто задышал, яростно глядя в лицо главы города. В ответ мистер Твинс изобразил недовольство, картинно закатив глаза к потолку.

— Подождите, значит эпидемии холеры нет? — вмешался Кристофер, переведя взгляд с лекаря на мэра. — Позвольте, а почему в донесениях королю речь идёт именно об этой болезни? Вы что, докладывали Его Величеству непроверенные сведения?

— Я занятой человек. Мне некогда разбираться в подозрениях главного лекаря. Это его обязанности. Между прочим, пусть тогда объяснит почему люди мрут как мухи, — прикрыв рот кулаком глава города два раза кашлянул.

— Я… я… Что? — лекарь недоуменно поднял брови, отчего его лицо казалось ещё более вытянутым. — Как это… Люди мрут. Лучше ответьте куда они пропадают?

— Стоп, — Кристофер хлопнул ладонью по столу, привлекая всеобщее внимание. Он глянул на перепуганного лекаря. — Мистер Торн, присядьте, пожалуйста, — повернув голову к мэру, гвардеец спросил: — мистер Твинс, насколько я помню, составлять донесения королю является вашей прямой обязанностью. Чем же вы были так заняты, раз решили пойти на преступление? Вы же наверняка знали, что, обманывая короля подобным образом, совершаете государственную измену?

В совещательной комнате повисла давящая тишина. Кристофер изучающе смотрел на управленца, но тот выглядел так, словно ему было решительно всё равно, что происходит.

— И потрудитесь объяснить, почему вы не стали разбираться в подозрениях мистера Торна относительно холеры, но… закрыли порт, — гвардеец чеканил каждое слово, — по несуществующей причине. Вирентийский порт не ваш личный причал, мистер Твинс. И вы не можете поступать так, как вам вздумается. Вы знаете, сколько потеряла королевская казна за то время, пока порт был закрыт? Нет. Жаль, что тут нет главного казначея. Я думаю, он бы ответил на этот вопрос. Но я уверен, что ущерб для казны гораздо больше, чем вы смогли заработать за всю свою жизнь, даже если занимали вашу… должность с рождения.

Кристофер перевел взгляд на Нормана, который не стал присаживаться за стол, а обошёл его с правой стороны и встал около окна. Генерал сложил руки за спиной и с важным видом смотрел на корчившего недовольную гримасу мэра.

«Чего ты сам не спросил об этом? Ты уже был здесь к моему приезду». Гвардеец рассержено стиснул челюсть. Каждому в этой комнате хотелось задать неудобные вопросы.

— Я все ещё жду ответа, — напомнил Кристофер, посмотрев на мистера Твинса. Тот прыснул и растянул бледные губы в кривом оскале, обнажая ряды пожелтевших зубов с коричневатым налётом. Он издал непонятный гортанный звук, затем последовал низкий прерывистый смех, перетекающий в жуткий кашель. Мужчина покраснел, а изо рта вылетел кровавый сгусток. Пролетев над деревянной поверхностью, он шмякнулся на черно-белое изображение восточной части Вирентиса.

Лекарь подорвался с места, чтобы помочь. Он оставался верен своим принципам, несмотря на все выдвинутые мэру обвинения.

Кристофер и Норман также подступили к мистеру Твинсу, наблюдая как мужчина заходится в очередном приступе удушающего кашля. Безучастным оставался лишь мистер Гоббс. Не тронувшись с места, начальник городской стражи мастерски изображал беспокойство на лице.

— Да он холоден, как лёд! — испуганно произнёс Эдрис Торн, прикоснувшись ладонью ко лбу мэра.

Мистер Твинс перестал кашлять. Он лихорадочно втягивал воздух, а изо рта выпал еще один сгусток. Следом по подбородку съехала тонкая кровянистая пленка. Белки глаз посерели, тонкая сосудистая сетка на глазах напоминали чернильную кляксу. Вены на лбу и висках вздулись под кожей, и казалось вот-вот, и они лопнут.

Издав булькающий звук, Мистер Твинс обмяк. Одна рука свесилась вниз, другая по-прежнему лежала на груди. Голова безвольно опрокинулась на левый бок, безжизненный взгляд смотрел в одну точку.

— Мистер Рэйнольд Твинс умер, — произнёс очевидное Эдрис Торн и машинально взглянул на часы. — Я не понимаю…

— Он ведь чем-то болел? — спросил гвардеец, разглядывая мертвенно-бледную кожу с выступающими бугристыми венами.

— Я не знаю. Он не обращался в госпиталь месяц. Я не видел его с того дня, как вылечил ему зуб. Сегодня, когда меня наконец созвали совет, впервые увидел его за последнее время. Конечно же я сразу же поинтересовался как его здоровье. Мистер Твинс отмахнулся, пошутив про выпивку. Я не стал настаивать…

— Ясно, — ответил Кристофер. — Почему кровь не течёт?

— Соглашусь, что это странно… Нужно сделать вскрытие.

Выудив из дорожной сумки перчатки из грубой кожи, гвардеец натянул их и лишь тогда коснулся лица и груди умершего.

— Он же только что двигался, а будто б уже окоченел, — буркнул под нос Кристофер, осмотрев мужчину. На шее он заметил иссиня-черный кровоподтёк и рванул за край ворота. Ткань треснула, обнажив закольцованные рунические письмена. — А вот и ответ. Вы когда-нибудь сталкивались с подобной магией?

— Не-е-е-ет, — протянул Эдрис, уставившись на багрово-чёрные символы.

— Марионетка? — высказал предположение Норман, склонившись над трупом.

— Вполне возможно, — Кристофер ткнул пальцем внутрь круга, и его тут же обожгло магией. — Связь слабеет, но тот, кто наворотил это всё еще поблизости. А как далеко отсюда жил мэр?

— На соседней улице, — ответил лекарь.

— Нужно наведаться туда, немедленно. Осмотреть все помещения, а ещё соседние дома. Шанс, что мы поймаем некроманта, ничтожно мал, но следы останутся.

— Так это некромантия? — тыльной стороной ладони лекарь смахнул со лба выступившие капли пота.

— Да, — ответил гвардеец и перевёл взгляд на генерала. Норман кивнул и обратился к начальнику городской стражи:

— Ваш черед действовать, пойдемте. Я не знаю, где жил мэр.

— Ох, так и чувствовал, неладно это всё, — мужчина тяжко поднялся с места, звякнув медальками. Вместе с Норманом, они удалились из совещательной комнаты.

Кристофер аккуратно стянул перчатки, вывернув их наизнанку.

— Так объясните, что произошло? Я такого еще не встречал. Что значит марионетка? — лекарь брезгливо посмотрел на собственные ладони и по привычке осмотрелся в поисках раковины. В госпитале в каждом помещении находился уголок для мытья рук.

— Это старая запрещённая магия. Человека умерщвляют, протыкая спинной мозг длинной иглой. Через неё же вводится специальный раствор. Тело покрывается особыми рунами. Обычно на шее, груди и бедре. Получается готовая кукла, оболочка для сознания хозяина. Попросту говоря, марионетка. Но это не всё, для ритуала необходимо помещение, расписанное рунами. Некромант входит в транс и… «вселяется» в тело куклы. Управляет ею, как если б это был он сам. Таким образом, можно подслушивать, договариваться, да что угодно делать. При помощи различных магических усовершенствований можно довести использование одного тела до полутора недель. Ритуал сложен, но это проще, чем подчинять своей воле живого человека. Да и жертва уже не сопротивляется.

— Поразительно… Я слыхал о чем-то таком…

— Я знаю о двух произошедших случаях во время войны. Но лично не видел марионетку ни разу. Для начала нужно быть настоящим умельцем и не попасться, пока пытаешься провернуть что-то подобное. Не говоря уже об остальном.

— Кто же способен на это?

— Кто?.. — протянул Кристофер, посмотрев на вывернутые на изнанку перчатки, а затем бросил их на грудь мертвецу. Завтра купит новую пару. — Сильный некромант. Скорее всего действовал не в одиночку. К остальным событиям в городе наверняка причастен. Вы говорили о том, что пропадают люди?

— Да, у меня пропали две помощницы, один лекарь, два аптекаря и два алхимика. Это я не говорю уже о членах семей сотрудников…

— Печально, — гвардеец вернулся к месту, где сидел и поднял с пола дорожную сумку. — Его нужно вскрыть. Если в городе есть специалист по теоретической некромантии, пригласите его. Действуйте осторожно… Ну я думаю вы знаете о вскрытиях не хуже меня. Завтра мне бы хотелось узнать результаты.

— Разумеется, — коротко ответил Эдрис Торн.

Кристофер кивнул ему и отправился к выходу. Своей догадкой о том, кто замешан в этом деле, делится с главным лекарем он не стал.