Ледяное пламя

Глава 27

Прошла неделя с того дня, как Алите подарили серпокрылку. Оника быстро освоилась на новом месте. Клетку расположили в кабинете, и птица нередко прохаживалась по письменному столу, оставляя мелкие царапины на лакированной поверхности. Гадило пернатое создание в двух местах: непосредственно в клетке и на книжном шкафу. «Через месяц она переедет в птичник», — всякий раз приговаривала драконица, испытывая стыд, когда Лоре или Варде приходилось лезть наверх, чтобы прибрать.

Принцесса привыкла к серпокрылке и приспособилась к её острым когтям. Ссадины и ранки хорошо поддавались исцелению, но получать их раз за разом не хотелось. А потому намотанный на предплечье кусок ткани оберегал нежную кожу, да и птице было легче уловить равновесие на более «толстой» руке.

Всю неделю Алита занималась после завтрака с Малисом и Ясминой. Целитель много времени уделял теории. Помимо зубрежки анатомии, каждый день драконице выдавался дополнительный материал для изучения. После занятия учитель составлял для неё список книг, за которыми она самостоятельно ходила в библиотеку. Принцесса удивлялась тому, как хорошо пожилой дракон помнил, где располагаются нужные статьи, заметки и исследования.

Помимо этого, Алита с удовольствием выполняла простецкие поручения в алхимической лаборатории: нарезать и иссушить лечебные травы, истолочь ракушки, подготовить основу для будущих мазей и прочее. Такие маленькие задания вдохновляли идти и учить заданный материал.

Радовали хорошие новости от приёмных родителей: им подняли жалованье, а в Громовом замке затевался ремонт. Анна предвкушала, как будет готовить на большее количество людей. Марта и Глен при первой же возможности собирались отправиться в столицу, чтобы навестить дочь.

На следующей неделе начинались первые летние семинарские занятия в Королевском университете. Драконица с нетерпением ждала их, представляя, как окунется в студенческую жизнь. Раньше о таком она и мечтать не смела.

Всё омрачало отсутствие сведений о Кристофере. Арис постоянно отшучивался и в своей привычной манере уходил от разговора о Вирентисе, хотя Алита уловила перемену в брате. Он часто впадал в состояние глубокой задумчивости, хмурился и раздражался, если его прерывали по пустякам. А сегодня утром драконица случайно узнала из разговора между горничными, что на дорогах возле Эрты стало небезопасно. Люди перестали пользоваться Западным трактом, ходили слухи о пропавших без вести, о вампирах, о некромантах и ожившей нежити. От таких известий сердце Алиты сжалось в тугой ком, а волна отчаяния накрыла с головой. Непрошенные мысли не покидали её разум ни на занятиях, ни в библиотеке, ни в свободное время.

Чтобы отвлечься от переживаний, принцесса решила вечером порисовать на свежем воздухе. Прихватив всё необходимое, драконица отправилась к излюбленному месту в саду: небольшому пруду с ютящимися вокруг него лавочками, стройными клёнами и плакучими ивами. Молодые сочно-зеленые листья шелестели от легкого ветерка, что гнал мелкую рябь по водной глади.

Алита устроилась на ближайшей к аллее лавочке, разложив письменные принадлежности на деревянной поверхности. На колени легла плотная папка с листами пергамента. Взяв в руку карандаш, она занесла его над желтоватой плотной бумагой, да так и замерла. Грифель тронул шероховатую поверхность, оставив точку посередине. «А что рисовать? Листья, воду, птиц. Что?» Ответом послужило нарастающее волнение. Из головы не выходил услышанный диалог между горничными, а отсутствие хоть какого-то ответа от Кристофера удручало. Пусть он решил не писать ей, но как же Арис? Королю ведь точно бы пришло письмо.

Тяжко вздохнув, принцесса провела едва заметную тонкую линию. Затем ещё одну, овалы, точки, изгибы.

— Раз все мысли о тебе, значит буду рисовать тебя, — одними губами произнесла Алита, глядя на сырой набросок портрета. — Как помню.

А помнила принцесса, как ей думалось, довольно неплохо. Она хорошо разглядела черты его лица в то прекрасное утро в Громовом замке, когда они завтракали. Кристофер сидел напротив неё, ел, попивал чай и, казалось, совершенно не обращал внимания на изучающий взгляд.

— У тебя удивительно хорошая память. Знаешь, очень похоже, — неожиданно раздавшийся позади мужской голос испугал Алиту не на шутку. Схватив папку с рисунком, она подскочила на месте, разбросав на мощенную камнем дорожку карандаши.

— Ох, — выдохнула драконица.

Улыбающийся брат стоял, опершись на спинку лавочки.

— А я только хотел сказать, что с такой феноменальной памятью тебя можно отправлять шпионить. Но… с такой нервной реакцией не стоит, — сделав пару шагов, Арис подобрал два карандаша. — Извини, я не хотел напугать. Думал, что ты слышишь мои шаги, но не обращаешь внимания.

— Да… Я… — принцесса замялась. — Я, когда что-то делаю, не очень обращаю внимание на происходящее вокруг.

— Увлеченность — хорошее качество. Только не стоит забывать, что ты на улице.

— Это… точно, — Алита подняла упавший хлебный мякиш, используемый для стирания грифеля.

— Давай присядем, — сложив свои вещи, драконица устроилась на краю, Арис же расположился справа от сестры, откинувшись на лавочку и вытянув ноги. — Покажи ещё раз рисунок.

Дрожащими руками Алита показала почти завершенный портрет Кристофера. Не хватало нескольких штрихов.

— Сходство потрясающее, — кивнул брат. — Ты хорошо рисуешь. Тебе стоит показать работы нашей матушке. У неё настоящий талант к рисованию, как и у тебя. Она сильно расстраивалась, что никто из детей не унаследовал его.

— Ясно, — принцесса облизала губы. Спрятав рисунок между чистыми листами бумаги, она уставилась на водную гладь.

Наступила пауза. Алита подумала о леди Лорэне, медленно умирающей от расползающейся по телу черноты. Образовавшийся в груди комок энергично пульсировал каждый раз, когда драконица занималась лечением. Своей незримой магией, она могла прикоснуться к нему, тронуть, уменьшить, но не убрать. На следующий раз сгусток возвращался к прежнему объему, если не становился больше.

— Я хочу задать тебе один серьезный вопрос, — молчание прервал строгий голос Ариса. Уставившись куда-то вдаль, он медленно приглаживал бороду.

— Какой? — Алита глянула на хмурый профиль брата и нервно сглотнула.

— Скажи, а кто дарит тебе цветы? Поговаривают о таинственном ухажере, который вручает тебе букеты в саду.

Алита хихикнула, услышав вопрос.

— Садовник. Оказалось, я не только людей могу лечить, но и растения. Один куст белых роз вял и покрывался черными пятнами. А мне удалось его вылечить. Так что, теперь он срезает мне свежие цветы.

— Иронично, — прыснул Арис.

— Есть немного. А откуда ты узнал про это?

— Кажется ты забываешь о существовании нашей сестры Ады, задача которой следит за всеми в Королевском дворце и докладывать мне.

— Правда? — Алита нахмурилась, вглядываясь в серьезное лицо брата. «Он шутит или нет?»

— Конечно, это её задача, с которой она превосходно справляется.

Драконица уставилась на край папки с бумагами и облизала губы. «Вот почему Ада обо всём расспрашивает… могла бы спросить и о букете, прежде чем придумывать об ухажёре…»

— Хах, — Арис рассмеялся и тронул сестру за плечо. — Да шучу я. Не воспринимай всерьез. Нет, не спорю, иногда её болтовня может быть полезной. Может навести на нужные мысли. Просто как на достоверный и единственный источник новостей на Аду не стоит рассчитывать.

— Ладно, — принцесса вздохнула. — А как ты узнал, что я здесь?

— Я могу следить за твоим передвижением при помощи стеклянного шара, — протянул брат.

— Надеюсь, ты сейчас тоже шутишь? — заулыбалась Алита. — Ну?

— Нет, в детстве, я выменял его на хлеб у лесной ведьмы, — наигранно серьезно произнес Арис, а затем рассмеялся. — Конечно шучу. Алон узнал у твоих горничных где ты. И, кстати говоря, я ж не просто пришел шутки шутить. Думаю, что ты уже заждалась.

Король вытащил из внутреннего кармана небольшой запечатанный конверт из выбеленной бумаги и протянул его сестре. Щеки Алиты в миг налились румянцем, а от волнения по телу прошла дрожь. Не было желания сильнее, чем поскорее прочитать столь долгожданное послание.

— Давненько мне не приходилось выполнять работу посыльного. Читай, не стесняйся, — махнул рукой Арис.

Принцесса не стала медлить, и поскорее вскрыла конверт. Трясясь от радости, Алита пробежалась по строчкам. Кристофер много интересовался её делами: учебой, успехами в целительстве, завела ли она с кем дружбу. Спрашивал, как проходит её жизнь при дворце. Писал, что останется в Вирентисе примерно на месяц. Точной даты возвращения в столицу он не сообщал. В конце письма, он признавался, что скучает, и, надеется, что она не позабыла его.

Драконица перечитала письмо несколько раз. Вновь и вновь её взгляд замирал на последних строчках. «Я скучаю по тебе», — фраза, вызывавшая улыбку и трепет в сердце, будто она вовсе не читала, а слышала, как он самолично произносит эти слова.

— Пришли ему рисунок. У него скоро день рождения. Ему будет приятно, что ты помнишь о нем не только на словах.

— Правда?

— Ага, — Арис снова потянулся, переложив ногу на ногу. — Знаешь, надо бы мне почаще гулять вот так вечером. Может даже небольшой пикничок устроить. Вики просила, а я всё отказывал. Составишь нам компанию?

— Да, — Алита оторвалась от письма лишь на миг, чтобы глянуть на брата.

«Какой же у него интересный почерк», — принцесса с интересом разглядывала мелкие буквы на белой бумаге.

— Я надеюсь, ты о замужестве не думаешь? — спросил Арис, сурово поглядев на сестру. — Ты же понимаешь, что он тебе не ровня?

— Что? — в голове все перевернулось. Зачем он принес ей это письмо, если против их отношений? Паника вперемежку с недопонимаем заставила Алиту похолодеть в душе. Она посмотрела на расслабленное лицо брата с ужасом.

— Ты принцесса. Я бы подыскал тебе более достойную партию. А Крис конечно мне друг, но… — Арис покачал головой и скривился.

Алита вновь уставилась на письмо, красиво написанные слова начали расплываться перед ней. Из всех, с кем ей удалось пообщаться, только Кристофер вызывал у нее такие особые чувства. И вот теперь…

— И знаешь, сестренка, никогда не занимайся этим.

— Чем? — первая мысль, возникшая в голове Алиты, заставила ее густо покраснеть.

— Не играй в карты, — ответил Арис, и драконица выдохнула. — Ты совершенно не умеешь прятать эмоции. У тебя все на лице написано, — брат рассмеялся. — Не переживай, я не планирую никого из своих сестер выдавать замуж по договоренности. В последнее время эти браки ничего не значат, когда начинается открытое столкновение, — немного помедлив, он добавил. — Как надумаешь дать ответ, можешь отправить вместе с моим письмом. Так он точно его получит.

— Хорошо, а когда у него день рождения?

— Через неделю, так что можешь доделать работу и запаковать. Представляю, как он удивится, когда получит такой большой конверт от тебя, — хмыкнул Арис.

— Ну, тогда я пойду писать ответ, — спрятав заветное письмо в папку для бумаг, драконица поднялась с места.

Улыбнувшись, король поднялся вслед за ней.

***

— Простите моё любопытство, Ваше Высочество. Вы были так мрачны последние дни, а сегодня улыбаетесь, глядя на сушеные змеиные головы. Что же послужило причиной такой радости? — тихо поинтересовалась Ясмина.

— Да так… Личное, — смущенно ответила Алита, принимаясь мелко нарезать стебли розовой пелании. Она мельком взглянула на напарницу, стоявшую напротив неё. По заданию Малиса они варили лечебный настой, расположившись в алхимической лаборатории, заняв длинный стол возле камина. Вот только мысли в голове вертелись вокруг вчерашнего письма и никак не желали запоминать рецепт. Из-за этого дело шло медленно, потому как приходилось постоянно перепроверять количество используемых ингредиентов по книге.

— Ой, я просто… поинтересовалась. Простите. Я вас еще никогда не видела такой… улыбающейся, — последовал робкий ответ. После того случая с пощечиной в саду, драконицы немного сблизились.

— Ну… получила хорошие новости, — пояснила принцесса, стараясь спрятать улыбку. «Арис прав, скрывать эмоции я не умею». Полученное от Кристофера письмо всё время всплывало в сознании, вызывая радость.

— А я вот всё время думаю о бале на день Люсиора. Это будет мой первый бал. Как раз за два дня до него мне исполнится восемнадцать, и я смогу посетить его.

— Я тоже в первый раз буду на балу, — протянула Алита, стараясь не думать о собственном возрасте.

Ада уже успела прожужжать все уши по поводу этого грандиозного события. Она охотно делилась историями с прошлых торжеств и жаждала обсудить любую мелочь: наряды, прическа, танцы, флирт. Её образ уже был продуман до мелочей: от алмазных шпилек до кружева на чулках, как если бы собиралась кому-то демонстрировать их. Поначалу Алита проявляла интерес и активно поддерживала диалог, но после недели регулярных обсуждений поясков и украшений стала отделываться короткими дежурными фразами. Разговоры на эту тему вгоняли в тоску.

Существовали и иные причины для плохого настроения: она плохо танцевала, да и вести беседы с противоположным полом так легко и непринужденно, как это делала сестра, драконица не умела. Впрочем, желание научиться такому навыку общения отсутствовало.

— А вы уже решили кому отдадите бутоньерку? Я вот не уверена… Тот, кому хочу отдать её очень популярен, — робко произнесла Ясмина.

— Что отдать? — переспросила Алита, нахмурившись. «Ада ничего не говорила об этом. Или говорила? Не могу вспомнить».

— Бутоньерку. Маленький букет люциний — желтых цветков. Символ праздника.

— А… Да… Нет, я… Я… Я не решила, — заикаясь, произнесла принцесса. Рука с ножом зависла над изогнутыми стеблями растения. Вытекший на деревянную поверхность свежий сок источал благоухающий аромат. — Мы как будто варим духи, а не отвар.

— Нужно закончить побыстрее нарезку, иначе пропахнет всё больничное крыло, — улыбнулась Ясмина. — Я вот боюсь, что мне откажут, или кто-то вручит ему букет раньше меня…

— Ох, послушай, но ведь неженатых драконов меньше, чем дракониц, да или нет? Если учесть гвардию, — Алита постаралась ускориться с нарезкой и теперь получалось не столь аккуратно.

— Приглашенных много. Из Эрты прилетят гости, а ещё из Рэйгальской империи прибудут. Так что, если из знакомых вам никто не интересен, можно сделать выбор во время бала. Он будет длиться до рассвета.

— Боюсь, я засну раньше, чем наступит рассвет, — пробубнила Алита, закончив заниматься со стеблями. Она пододвинула доску к Ясмине, чтобы драконица добавила ингредиент в котел объемом в одну кварту, где уже вовсю зеленела жижа. Принцесса уставилась в книгу, чтобы перепроверить себя. Две унции экстракта багряного льна и останется довести отвар до готовности. Темно-зеленый цвет, напоминавший болотную тину был верным знаком, что всё сделано правильно.

— А обязательно кому-нибудь вручать бутоньерку? Нельзя без этого обойтись? — спросила Алита, взяв в руки флакон с последним ингредиентом.

— Ваше Высочество, это давняя традиция. Так принято. Я не знаю… Но ведь в этом нет ничего такого. Не стоит вкладывать в этот знак внимания слишком многого. Это не признание в любви, а символ скорее симпатии, — Ясмина покачала головой. — Конечно традиция родилась из желания родителей поскорее переженить детей. Потенциальная невеста выбирала из кавалеров будущего жениха, подарив ему цветок. Но сейчас к этому относятся куда проще.

— Ну значит… Я могу никому ничего не вручать, — пожала плечами Алита, подумав, что может ничего такого в этом и нет, но сплетен будет до следующего бала.

Наблюдая за тем, как отвар приобретает характерный оттенок, драконица размышляла об услышанном. Теперь у неё появилась ещё одна причина, по которой разговоры о бале вызывали уныние.

— Послушай, а ведь я так и не спросила. А кому ты хочешь вручить букет? — спросила принцесса.

— Герберту, — пряча улыбку, Ясмина уставилась на булькающую жидкость.

— Хм… Он уделял тебе какие-нибудь знаки внимания? — поинтересовалась Алита, вспомнив тот день, когда в Громовой замок за ней прилетели королевские гвардейцы. Взгляды, подмигивания, улыбки — столь настойчивое внимание отталкивало и даже пугало. Драконица обрадовалась, когда на следующий день по неизвестной ей причине Герберт потерял к ней интерес.

— Нет. Ну то есть. Один раз подмигнул. На этом всё. Но, Ваше Высочество, он такой красивый, у него такие изящные манеры. А глаза? Голубые, как весеннее небо. Для чёрного дракона это большая редкость. А ещё ямочки на щеках, — защебетала Ясмина и раскраснелась.

— Он нравится тебе, — подвела итог Алита.

— Да, а как Герберт может не нравится? Он у всех вызывает восхищение, разве нет? Даже леди Ада дружбу с ним водит, а ведь она принцесса, — печально проговорила Ясмина. — А что вы о нем думаете? Вы с ним ходили посмотреть водяные мельницы.

— Ага, ходила, — буркнула Алита. Она не знала, как объяснить, что не стоит равняться на Аду. Сестра водила дружбу со многими дворце. А вот насчет Герберта в голове всплыл эпизод с письмом и почтовым ящиком на той улице, где цвело множество кустов сирени. Это произошло в тот день, когда принцесса первый раз оказалась в городе. Гвардеец просил не рассказывать об этом, и драконица держала слово. — Знаешь, я о нем ничего не думаю. Я мало с ним знакома. Когда мы отправились к водяным мельницам, то практически не разговаривали.

— Ясно, — кивнула Ясмина. — Смотрите, отвар почти готов.

Лечебный настой удался на славу, и Малис пообещал в следующий раз придумать более сложное задание.