Когда мне было лет пять или шесть, я хотел знать, что лежит за лесопосадкой. Отец говорил: «Китай». Мама говорила, что там живут люди, похожие на наших квартирантов, калмыков.
— Если вы пошлете миссионеров в Туву, то мы обязуемся их поддерживать, — предлагаю я руководителям миссии «Свет Евангелия» во время Лозаннской конференции в Москве в 1990 году.
— Хорошо, мы подумаем и ответим.
Прошло более десяти лет со времени этого разговора.
На собрании в церкви «Свет Евангелия», что в Кызыле, столице Тувы, — рукоположение двух братьев на пресвитерское служение.
Василий Иванович Давидюк и двое других братьев молятся над посвящаемыми Богу. Пение. На тувинском языке, мелодичное, гортанное, низкое. Я смотрю на зал. Все верующие в зале похожи на наших квартирантов на Алтае.
На следующий день поездка по степи — что может быть прекраснее? — в Ак-Довурак. Степь уходит волнами холмов к синим горам на горизонте. Мне кажется, что она дышит.
В Ак-Довураке крещение в новой общине. Стою на берегу горной реки. Детвора поймала руками рыбку. Щебечут на тувинском, непонятном и таком близком мне языке.
Крещение, потом собрание, вечеря Господня и рукоположение на пасторское служение молодого тувинца. Я здесь и не здесь. Я как будто смотрю на происходящее из другого времени. Поднимаю глаза и вижу, как заходит солнце над Алтайскими горами, за ними — моя родина.
Я вижу степь, лесопосадку и мальчика, который смотрит в мою сторону, прикрыв глаза рукой. Лица его я не вижу: солнце заходит за спиной мальчика, такое яркое и красивое, что вызывает у меня слезы.