Ложь и вороны

Глава 10.2

Небольшая квадратная комнатка, чистая и аккуратная, с двухэтажной кроватью, шкафом и полками. К одной из стен крепился стенд с оружием и крючки с плащами. В углу разместился стол. Двое мужчин стояли возле стола в напряженных позах, только что вскочив со своих мест. Они играли в какую-то игру — на столешнице лежали фишки, кости и игровое поле. Опознав в неожиданном госте главнокомандующего Вэя, они почти одновременно склонили головы.

— Главнокомандующий.

Вэй без церемоний перешел к делу:

— Это мой второй помощник, Рагенбер. А это Змей и Ворон, — он по очереди указал на каждого из мужчин.

Рагенбер не удивился такому странному выбору имен. В стране с давних пор существовал обычай, что исполнители и палачи, поступающие на службу к королю или в Обитель Правосудия, должны отречься от своего прежнего имени, от семьи и прав на собственность. Странный обычай, но не лишенный смысла. Такую службу мог выбрать или отчаявшийся, или жестокий, или сумасшедший, но никак не добрый и порядочный семьянин. Дополнительный плюс состоял в том, что такого человека невозможно было соблазнить никакими земным благами.

Эти двое в своей обычной «домашней» одежде совершенно не выглядели устрашающе или как-то необычно. Зато в рабочей форме — черный плащ с капюшоном и белая с черным раскраска на лице — исполнители внушали ужас, подобно спутникам смерти, пришедшим забрать душу в ад.

Один из них, Змей, был чуть пониже ростом, чем его товарищ. Жилистый, практически худой, если бы не рельефно очерченные узлы мышц под холщовой серой рубахой. В отличие от него, Ворон представлял собой гиганта с нагромождением мышц во всех возможных местах. Его череп был гладко выбрит и на висках красовались зигзагообразные татуировки.

— Приветствую, мастер, — Змей коротко поклонился.

Товарищ присоединился к нему через секунду. Из его глотки вылетели низкие рокочущие звуки:

— Приветствую, мастер.

— Рад знакомству, — сдержанно ответил Рагенбер. Ни больше, ни меньше, чем того требуют правила приличия.

— Я сейчас показываю Рагенберу дворец, — сказал главнокомандующий, переводя суровый взгляд с одного исполнителя на другого. — В темницах мы побывали, но не задерживались. Так что, когда мы закончим обход, расскажите мастеру обо всех особенностях тюрьмы и ее обитателях. Пока нет особо важных дел, хочу видеть вас обоих на тренировках с гвардейцами. Понятно?

— Да, главнокомандующий, — незамедлительно последовал ответ.

— Что ж, в таком случае… — начал было Вэй, но из коридора донеслись звуки торопливых шаркающих шагов, и главнокомандующий нахмурившись выглянул из комнаты.

— Главнокомандующий Вэй, вот вы где! — проскрежетал кто-то бесцветным старческим голосом.

Через секунду в дверном проеме показался и сам говоривший — старик с седой бородкой и блестящей макушкой в окружении таких же седых тонких волос. Одет он был в коричневый балахон с металлической брошкой на груди, что говорило о его принадлежности к кругу советников. Но трудно было сказать, входит он в Малый или в Большой совет. Рагенбер еще не успел познакомиться и с четвертью советников короля.

— Я везде вас ищу, — старик прижал руку к груди. Он тяжело и шумно дышал как после длительной пробежки. — Я бегаю за вами по всему замку, но куда бы ни зашел, вы всегда умудряетесь опередить меня на несколько минут!

Он еще некоторое время пытался отдышаться, но тут заметил Рагенбера и принялся без стеснения разглядывать его, прищурив подслеповатые глаза.

— А этот молодой человек… Неужели вы нашли себе второго помощника, главнокомандующий?

— Его зовут Рагенбер, — сухо представил Вэй своего помощника. — Это советник Ольнер.

— Рад знакомству, молодой человек, — старик обеими руками крепко схватил ладонь Рагенбера и затряс ее в рукопожатии. — Вы выбрали праведное дело. Ваша служба принесет стране и королю неоценимую пользу…

— К делу, советник, — перебил его тираду Вэй.

— Да-да, конечно. — Ольнер отпустил руку баннерета и картинно тяжело вздохнул. — Уф, ну и погоняли же вы меня сегодня, главнокомандующий! А ведь в моем возрасте…

— К делу, — снова напомнил Вэй.

— Ох уж эта юношеская нетерпеливость! Собственно, зачем я вас искал. Скоро начнется заседание Малого Совета, а перед ним король желает переговорить с вами с глазу на глаз. Он требует вас к себе и послал меня разыскать вас и сопроводить. Ну вот, я вас наконец разыскал, а теперь идемте скорее к королю, мы и так потеряли немало времени.

— Рагенбер, оставляю тебя на парней. Они тебе все покажут. Развлекайтесь. Как освобожусь, вызову тебя.

Он круто развернулся на пятках и загрохотал по каменным плитам коридора своими набойками на сапогах. Советник Ольнер засеменил следом, то и дело охая и бормоча себе под нос старческий монолог. Исполнители и второй помощник проводили их взглядом, потом уставились друг на друга. Ворон и Змей одновременно повернули головы, на их лицах появились заговорщические ухмылки.

— Повеселимся? — предложил Змей. Его рука уже тянулась к черному «рабочему» плащу.

— А то, — ответил Ворон глубоким басом.

В мгновение ока оба исполнителя надели плащи и встали в проходе. Безразмерные капюшоны почти полностью скрывали их лица в глубокой тени.

— Идемте, мастер, мы представим вам наших пленных. — Под тенью капюшона Змея сверкнула белозубая улыбка. — Обещаю: скучно не будет!

Несколько минут спустя Рагенбер снова оказался в подземельях. Исполнители привели его к одной из темных зарешеченных камер и теперь стояли по обе стороны от него. Они с ухмылками на лицах глядели вглубь камеры в предвкушении представления. С того конца не доносилось ни звука. Присутствие пленника можно было угадать по вони мочи и немытого тела. Фонарь, который принесли исполнители, выхватывал из темноты кучу грязного тряпья в углу.

Змей костяшками пальцев постучал по прутьям камеры, и в углу началось шевеление. Из тряпок показалось чумазое лицо с всклокоченными волосами, густо заросшее бородой. Взгляд испуганных глаз земетался в темноте. Змей удовлетворенно хмыкнул.

— Этот мужик — один из офицеров армии Сагитты. Он со своим полком нарушил пограничный договор. Правитель Сагитты не стал брать на себя ответственность за его действия. По правилам пограничного договора мы вернули в Сагитту всех рядовых солдат, не оказавших сопротивление, а командира держим здесь на случай переговоров. Сомневаюсь, что король когда-нибудь захочет заплатить выкуп за это жалкое отребье. Он сидит здесь второй год и уже успел тронуться!

Змей вплотную подошел к решетке, обхватил руками прутья и насмешливо протянул:

— Как жизнь, дружище? Ну и воняет же от тебя! Ты снова обмочился во сне?

Ворон громко расхохотался.

— Не завидую Кроту. За этим всегда приходится убирать больше, чем за остальными. Он редко успевает до ведра.

— Может, яйца себе застудил?

Снова взрыв смеха.

— Бедолага.

Похоже, исполнителям нравилось потешаться над пленником, и делали они это неоднократно. От их гогота мужчина в камере затравленно сжался и забился еще глубже в угол. Его запавшие глаза лихорадочно блестели на искаженном страхом лице.

Змей оторвался от решетки и обернулся к Рагенберу.

— Смотрите, мастер, сейчас начнется самое интересное! — Он повернулся к пленнику, через решетку указывая на каменный пол у стены. — Я смотрю, твой путь на свободу почти готов. Тебе нужно еще немного потрудиться, и ты пророешь тоннель под стеной.

Мужчина испуганно уставился туда, куда указывал исполнитель. Там был только ровный камень. Неизвестно, что рисовало его больное воображение, но он еще раз с недоверием посмотрел на Змея, затем неожиданно бросился к стене и яростно принялся скрести пальцами по полу. Ногтей у него уже не осталось. Потом вдруг резко остановился, насупился, глянул через плечо на усмехающихся зрителей и принялся скрести камень с удвоенной силой.

— Он верит, что сможет сделать подкоп под стеной и выбраться отсюда, — пробубнил Ворон, наклонившись к уху Рагенбера.

Мужчина неистово боролся с каменным полом, чуть не высекая искры, пыхтел от напряжения и решимости, брызгал слюной. Темп его работы постепенно стал замедляться, натужное кряхтение сменилось скулежом с подвыванием. Он бросил работу, поднял голову к потолку и взахлеб зарыдал. Потом внезапно прекратил свои завывания и метнулся к решетке с безумно распахнутыми глазами. Его окровавленные пальцы с обломанными до мяса, почерневшими ногтями вцепились в железные прутья.

— Они уже идут за мной! — возопил он надтреснутым голосом. — Король не оставит меня! Не оставит! Вы все поплатитесь! Я заставлю вас заплатить за все! Они идут за мной…

Змей пнул его ногой в лицо, и тот свалился на пол.

— Заткнись, мешок с дерьмом, они все мертвы.

Пленник с воем и скулежом заметался по камере, крича «Неправда!», а исполнители зашлись в диком хохоте от такого представления. У Ворона слетел капюшон с головы, когда он запрокинул лысую голову в приступе смеха. Каменные черты лица Рагенбера исказила едва заметная ухмылка.

— Вы ведете себя как дети. Но, клянусь богами, это и впрямь забавно.

— Богов нет, мастер. По крайней мере, здесь.

— И то верно.

Отсмеявшись в свое удовольствие, исполнители оставили ополоумевшего пленника одного биться головой об стену и повели своего мастера к следующей камере.

— У нас не так много постоянных пленников, — рассказывал Змей. — В королевских тюрьмах содержат только политических заключенных, которые либо еще могут как-то пригодиться, либо убивать их запрещают правила договора. А наши подопечные задерживаются здесь только на время допросов. Сейчас дело немного застопорилось, новеньких никого нет.

Змей вздохнул с сожалением. Похоже, он чертовски любил свою работу.

— Были времена, — глухо пробасил Ворон, — когда камеры ломились от пленников. Вот это я понимаю, настоящая работа! Мы были заняты с утра и до глубокой ночи, только и успевали записывать новые имена. За пару недель арестовали всю их паршивую шайку.

— Я уверен, что скоро и для нас найдется дело.

Змей ободряюще хлопнул напарника по плечу. Тем временем они остановились перед следующей камерой.

— Это, — он указал на хмурого юношу, злобно глядевшего из-под копны пшеничных волос, — сын вождя Горного народа. Он тоже нарушил пограничный договор, спустившись с гор на наши земли. Но его отец готовит выкуп и заплатит в течение месяца. Ничего интересного.

Они подошли к другой камере. Там сидел угрюмый мужчина средних лет, начисто лишенный растительности на голове. У него даже бровей не было. Зато в центре лба красовался вытатуированный перевернутый глаз.

— Бывший жрец из Обители Богов. Покровительство храма не дает нам его прикончить, но и возвращать его не собираются.

— Какое обвинение? — Рагенбер в полумраке пытался разглядеть татуировку жреца.

— Он посмел оскорбить короля на Большом совете, — пояснил Ворон. Он недовольно провел рукой по своей бритвой голове. — Жрецы каким-то образом вытравливают волосы, и они совсем перестают расти. Хотел бы я знать их секрет, но этот паршивец не сказал ни слова за три года.

Исполнители представили Рагенберу еще двоих пленников, и на этом обитатели темниц закончились. На обратном пути они снова прошли мимо офицера сагиттской армии. Он вяло скреб каменный пол в своем углу, время от времени приглушенно всхлипывая.

Теперь исполнители вознамерились показать мастеру свои трофеи, собранные за годы работы на королевской службе. Ворон шел впереди. Он открыл тяжелую дверь в комнату для допросов, а Змей зажег пару факелов. Через это помещение они проходили с главнокомандующим, когда тот показывал Рагенберу темницы. Но сейчас исполнители направились прямиком к стеллажам с рядами серых одинаковых коробок на полках. Ворон достал одну из коробок, поставил ее на стол и вытащил оттуда плотно закрытую стеклянную банку. В свете факела мутноватая жидкость в банке засверкала, всколыхнулись два глазных яблока.

— Тот человек был в сознании, когда мы их вытаскивали, а потом не умер от кровопотери, как другие, — с гордостью произнес Змей. Постучал по стеклу — глаза качнулись. — Правда, так аккуратно достать глаза получилось у нас не с первого раза. До этого все пробные попытки заканчивались провалом. Либо растекалось стекловидное тело, либо пленник умирал от болевого шока.

— У нас есть и другие органы в коллекции, но люди в основном умирали, когда мы только резали плоть, — Ворон с сожалением покачал головой и поставил коробку на место. — Однажды мы вскрыли череп и дотрагивались до разных участков мозга. Он довольно долго оставался жив, но потом все равно не выдержал.

Здоровяк-исполнитель достал следующую коробку и вытащил оттуда банку побольше. В формалине из стороны в сторону покачивался скрюченный эмбрион с обрубком пуповины.

— Во время допроса мы узнали, что баба беременна, и решили, что не стоит упускать такой шанс пополнить коллекцию эксклюзивным экспонатом.

— С беременной бабой работать проще всего: стоит пригрозить распороть ей брюхо, она готова выложить любую информацию.

Рагенбер с интересом рассматривал сморщенного эмбриона с большой головой и маленькими конечностями. В таком виде он больше смахивал на головастика-переростка, чем на будущего человека.

— Интересно, — задумчиво протянул он и поставил банку с зародышем обратно в коробку. — Что еще у вас есть?

Ворон потянулся к следующей коробке. Под крышкой оказалось великое множество белых, желтоватых и сероватых зубов всех форм и размеров.

— Такое количество зубов производит на удивление хорошее впечатление на пленников при допросе, — усмехнулся Змей. — Они живо представляют себе, как их собственные зубки один за другим падают в эту коробочку, и принимают правильное решение.

— На самом деле, не все зубы мы вырвали во время допросов. Пришлось браться и за трупы, чтобы коробочка выглядела более эффектно.

— Отличная идея, — похвалил Рагенбер.

— У нас есть точно такая же коробочка с ногтями. — Змей открыл крышку, выставляя напоказ сотни ногтей с кусочками засохшей плоти и крови. — Мерзкое зрелище, но оттого не менее действенное.

Мужчина закрыл крышку и протянул руку, чтобы поставить коробку на место, но на полпути настороженно замер. Они все замерли и прислушались. С дальнего конца помещения донесся звук открываемой двери. Втроем они пересекли комнату, освещая дорогу впереди себя факелами.

Навстречу им без всяких осветительных приспособлений в руках решительным шагом вышел из темноты главнокомандующий Вэй. Он хмурился больше обычного. Его единственный глаз был обращен к Рагенберу.

— Я говорил с королем. Из Обители Правосудия города Нота недавно пришло послание. Были приговорены к смертной казне и повешены двое преступников, напавших на городского сановника Оттона Пансу. Присяжные посчитали это убийством на почве ограбления и не стали передавать подсудимых на допрос. Однако, принимая во внимание последние события, это нападение вполне могло быть связано с заговором против короны. Вашим заданием будет разузнать подробности этого дела. Вы втроем отправитесь в Нот и выясните, с какой организацией связаны убийцы. Заодно напомните присяжным о крайней необходимости передавать подобные дела в мое ведение. Все ясно?

Исполнители переглянулись в радостном предвкушении: наконец-то новое дело!

— Да, командир, — ответил Рагенбер. — Когда нам выдвигаться?

— Я договорюсь о снаряжении лошадей. Вам соберут деньги и провизию. До тех пор у вас есть время собраться. До Нота верхом четыре дня пути, так что отправитесь сегодня же. Жду отчетов по результатам расследования.

Вэй развернулся и направился к двери своей угловатой походкой, Рагенбер последовал за ним. Змей и Ворон еще раз переглянулись, пожали плечами и потушили факелы в ведре с песком. Через пару секунд в допросной комнате уже никого не было.