Лоренцо

Глава 35

Мия

Я смотрю на безжизненное тело Брэда. Его холодные, мертвые глаза смотрят в ответ. Немигающие. Обвиняющие. Вокруг него лужи темно-красной крови. Растекается по кафельному полу, как малиновый щербет, оставленный на солнце. Ее медный привкус заполняет мой нос и горло. Я чувствую вкус крови, когда глотаю.

Я подтягиваю колени ближе к груди и поджимаю пальцы ног, чтобы растущая лужа крови не коснулась меня. Она продолжает тянуться ко мне, словно его сущность хочет утащить меня в ад вместе с собой. Даже мертвый он не может оставить меня одну. Глубокий рыдающий звук эхом раздается в моих ушах, и мне требуется несколько секунд, чтобы понять, что он исходит от меня.

Внезапная вибрация в моей руке сотрясает меня. Я отрываю взгляд от Брэда и смотрю на свой телефон, покрытый кровавыми отпечатками пальцев. На экране мигает неизвестный номер. О да, я звонила Лоренцо, верно?

Телефон продолжает звонить, и я моргаю на экран, пока он не замолкает. Через секунду он снова начинает звонить. Постоянные вибрации проходят через мою ладонь и вдоль моего предплечья. Мой большой палец продолжает соскальзывать, пока я пытаюсь ответить на звонок, но в конце концов мне это удается.

«Миа?» — его глубокий успокаивающий голос наполняет мои уши. «Поговори со мной, солнышко».

«Я-я здесь», — рыдаю я, снова переводя взгляд на Брэда.

"Ты в порядке?"

Я смотрю на тело человека, который превратил мою жизнь в ад. Дрожь пробегает по моему позвоночнику. Я не могу отвести от него глаз на долго.

А что, если он просто издевается надо мной? А что, если он на самом деле не мертв? «Я пырнула его ножом».

«Ты молодец, Миа. Ты все еще одна?»

«Д-да».

«Кто-нибудь знает, что он там с тобой? Он пришел один?»

Брэд мне только что подмигнул? Его глаз шевельнулся?

«Миа?» Успокаивающий тембр голоса Лоренцо успокаивает дрожь, борющуюся за контроль над моим телом.

Я делаю глоток воздуха. «Он пришел один. Я н-не думаю, что кто-то знает, что он здесь».

«Он причинил тебе боль?»

Я смотрю на свою рваную одежду и замечаю синяки в форме кончиков пальцев, проступающие под кожей на верхней части моих бедер. «Н-не совсем».

«Я уже в пути, солнышко. Я буду там так скоро, как только смогу».

«А что, если он на самом деле не умер?» — шепчу я, боясь, что если Брэд меня услышит, он выберет этот момент, чтобы нанести удар. Я больше не держу нож в руке; мое единственное оружие — этот мобильный телефон.

«Он двигается? Дышит?»

«Н-нет».

«Его глаза открыты или закрыты?»

Я вздрагиваю. «Открыты. Он смотрит на меня».

«Его глаза двигались? Он вообще моргал?»

«Я не… Я так не думаю».

«Он мертв, Миа».

«Он выглядит мертвым, но что, если…?»

«Ты проверяла пульс?»

«Н-нет. Я не хочу его трогать».

«Миа, послушай меня, — говорит он медленно и тихо. — Тебе нужно проверить пульс».

Мысль о прикосновении к его телу наполняет меня ужасом. «Я н-не могу».

«Ты можешь сделать все, солнышко. Ты самая сильная женщина, которую я знаю. Ты знаешь, где на шее проверить пульс?»

«Угу».

«Давай, солнышко. Я здесь, с тобой».

Глубоко вздохнув, я крадусь вперед, внимательно следя за любыми признаками движения. Мои пальцы зависают над местом на шее Брэда. «А что, если я прикоснусь к нему, и это его разбудит?»

«Он не спит и не без сознания. Если бы он спал, его глаза были бы закрыты.

Но если у мужчины нет пульса, он определенно мертв. Проверь, и тогда ты тоже сможешь узнать наверняка».

Я киваю. Логически я понимаю, что он прав, но страх ледяной хваткой сжал мое сердце. Все рациональные мысли и рассудок, кажется, покинули меня.

Я вожусь с его воротником, обнажая кожу, к которой мне нужно прикоснуться, и прижимаю два пальца к его горлу. Он все еще теплый, все еще кажется живым. Но его тело остается неподвижным. Приложив большее давление, я смотрю на лицо Брэда и жду. Ничего.

«Ты в порядке, солнышко?» — тихо спрашивает Лоренцо.

«Да». Я жду, когда слабый пульс ударит по кончикам моих пальцев. По-прежнему ничего.

«Ты что-нибудь чувствуешь?»

Облегчение накатывает на меня, и я наконец закрываю глаза. «Нет. Вообще ничего».

«Это моя хорошая девочка».

Мое сердце наконец-то начинает успокаиваться. Я откидываюсь на шкаф и снова прижимаю колени к груди, чувствуя себя в безопасности теперь, когда знаю, что его больше нет, но все еще не в силах найти в себе смелость встать и оставить его здесь одного.

«Мне нужно сделать еще несколько звонков. Ты будешь в порядке, пока я буду к тебе ехать?»

«Я буду в порядке», — лгу я.

«Я скоро буду. Перезвони мне, если что-нибудь понадобится. Не отвечай на телефон, если звоню не я. И не открывай дверь, пока я не приеду. Обещай мне».

«Обещаю», — шепчу я.

Он вешает трубку, и я прижимаю телефон к груди. Сейчас это кажется мне спасательным кругом. Моя единственная связь с реальным миром за пределами этого кошмара на моей кухне. Брэд продолжает смотреть на меня своими холодными, мертвыми глазами. Это взгляд, к которому я привыкла.

Слайд-шоу из изображений из прошлого мелькает в моем сознании, и мурашки пробегают по моим рукам. Пожалуйста, поторопись, Лоренцо.

Обхватив руками кружку с ромашковым чаем, я улыбаюсь виду из окна, выходящего на мой маленький дворик. Чувство удовлетворения охватывает меня. Мне здесь нравится. На улице все еще темно, но гирлянда из волшебных огней освещает гроздь изысканных кустов роз, выращенных предыдущим владельцем. Они начали цвести вместе с жасмином, который я посадила через неделю после переезда сюда.

Мой телефон загорается рядом со мной, мигающий индикатор батареи напоминает мне, что я забыла зарядить его вчера вечером. Положив его в карман с мысленным напоминанием подключить его, пока я приму душ и оденусь на работу, я открываю заднюю дверь и выхожу на улицу. Нежный утренний бриз танцует на моей коже, и сладкий аромат жасмина витает в воздухе. Мой желудок урчит, поэтому я возвращаюсь на кухню, достаю большой нож из ящика и кладу его на стойку. Я открываю холодильник, ища клубнику, которую купил вчера. Черт возьми! Я вернулась домой поздно и была так измотана, что съела ее на ужин. Значит, банан.

Я закрываю дверцу холодильника.

Мое сердце останавливается.

Он здесь. Его лицо.

Прямо за моим окном.

Я кричу.

Он улыбается.

Мое сердце снова начинает биться. Нет, оно скачет.

Он ближе к задней двери, чем я. Я никогда не успею. Я все равно бегу к ней, отчаянно пытаясь закрыть ее, прежде чем он успеет пробраться внутрь. Это как будто я бегу сквозь патоку зимой. Он внутри, прежде чем я успеваю даже дойти до двери. Он закрывает за собой дверь. Щелчок засова, вставшего на место, эхом разносится по моей маленькой кухне, как похоронный звон.

Я отступаю назад и натыкаюсь на кухонную стойку.

«Привет, дорогая, я дома», — напевает он, словно только что вернулся со смены.

«Б-Брэд?» Кровь стынет в жилах, а сердце пытается вырваться из груди.

Он облизывает губы, пожирая меня взглядом, словно я его последняя еда. В его глазах безумный взгляд. «Ты правда думала, что сможешь спрятаться от меня, Миа?»

«Я-я…» Я лишаюсь дара речи из-за толстого комка ужаса, застрявшего в моем горле.

Он приближается, его выражение становится все более безумным, когда он приближается ко мне. Его лицо небрито, его внешний вид неопрятный. Кислый смрад заполняет пространство между нами, заставляя меня давиться от воздуха. Моя грудь болит от давления моего учащенно бьющегося сердца.

Я умру прямо здесь, на этом месте, прежде чем он даже поднимет на меня руку.

«Опять притворяемся, что у нас паническая атака?» — говорит он с жестоким смехом, издеваясь надо мной.

«П-пожалуйста», — умоляю я, хотя и знаю всю тщетность этого. Он никогда не проявлял ко мне милосердия, а теперь…

Его лицо искажается от ненависти. «Пожалуйста?» — рычит он. «Думаешь, мне есть до тебя дело, Миа?» — он выплевывает мое имя, словно ругательство. «Восемь месяцев я искал тебя. Ждал, когда ты образумишься и вернешься ко мне. У тебя был шанс вымолить у меня прощение, но он давно упущен, милая».

Он делает еще один шаг вперед, и мои руки и ноги сильно дрожат. Наблюдая за мной, он злобно смеется.

Ебаный придурок.

Я вдыхаю воздух и опираюсь на стойку для поддержки, пытаясь отрегулировать дыхание и успокоить колотящееся сердце. Ничто из того, что я скажу, не окажет на него никакого эффекта. У Брэда Малкахи нет ни одной приличной кости во всем теле. Какого черта я должна доставлять этому мешку слоновьего дерьма удовольствие видеть, как я съеживаюсь от страха? Никогда больше. Это может быть концом для меня, но я не собираюсь облегчать ему задачу.

«Прошу прощения?» Я обретаю голос, и хотя он звучит чуть громче каркающего, он запинается. Его ноздри раздуваются, когда он сердито смотрит на меня. «Мне следовало уйти от тебя в первый раз, когда ты меня ударил». Мой голос становится сильнее. «В первый раз, когда ты меня изнасиловал. В первый раз, когда ты заставил меня усомниться в собственном здравомыслии».

«Неблагодарная сука», — выплевывает он, ударяя меня тыльной стороной ладони по лицу. Его фирменный прием. Моя голова откидывается назад, и боль расцветает на моей скуле, но я стою прямо и смотрю на него.

«Ты трус и мудак, Брэд Малкахи».

Он скалит зубы, как бешеное животное. «Он тебе это сказал?» Его лицо искажается от отвращения. «Тот парень, с которым ты трахалась в Чикаго?»

Напоминание о нем дает мне новый всплеск адреналина. Даже перед лицом неминуемой смерти Лоренцо Моретти оставался сильным до последнего вздоха. «Лоренцо гораздо лучший человек, чем ты когда-либо будешь, Брэд».

Его тело вибрирует от ярости. «Ебаная шлюха». Он пытается схватить меня, и я не успеваю увернуться. Жестокие руки рвут мою одежду. Я сопротивляюсь ему. Моя рубашка рвется посередине, обнажая мою грудь. Это, кажется, только еще больше его бесит.

Он злится на меня. Называет меня шлюхой и блядью, пытаясь сорвать с меня остатки одежды. Я пинаю и царапаю его, но он больше и сильнее, и его решимость взять то, что он хочет, соперничает с моей решимостью не дать ему этого. Инстинкт выживания включается, и я набрасываюсь, пиная его в колено. Он воет, но остается непреклонным. С силой ударив меня о стойку, он дергает мои пижамные шорты, почти заставляя меня упасть, когда он стаскивает их с моих ног.

«Ты мне не нужен, гребаное животное!» — кричу я, но он только смеется.

«Ошибаешься, милая. Я буду трахать тебя так жестко, что ты забудешь, что у тебя между ног когда-либо был другой мужчина». Он обхватывает рукой мое горло, его хватка жестока. Толстые, уродливые пальцы исследуют верхнюю часть моих бедер, оставляя синяки везде, где он касается. Мне нужно оружие. Что-нибудь. Что угодно. Он касается края моих трусиков, и желчь вырывается из моего желудка, обжигая мой пищевод, и я вынуждена ее проглотить.

Клубника!

Я тянусь за спину, нащупывая нож в раковине. Моя рука обхватывает гладкую рукоятку, и меня переполняет прилив адреналина. Отвратительные пальцы Брэда скользят в мои трусики, и я размахиваю левой рукой, вонзая лезвие в его горло. Его серые глаза расширяются; его хватка ослабевает. Кровь пузырится на его губах, и он отшатывается назад, тянется к ножу, вонзившемуся в его шею. Он вытаскивает его, и кровь хлещет из его раны, обдавая меня, когда он наклоняется вперед, хватаясь за мою одежду.

На этот раз молит он. Его глаза молят о пощаде, полные ужаса и осознания того, что он скоро умрет. Я вырываюсь из его хватки, и он отступает назад и падает на пол, захлебываясь собственной кровью.

Я хватаю ртом воздух. Что, черт возьми, я натворила?

Я убил копа. Охренеть! Мой мобильный телефон вибрирует в кармане, и я достаю его. Красный индикатор мигает, напоминая мне, что батарея разряжена. Истерический смех вырывается наружу и телефон выпадает из моих рук, когда я подношу их к губам. Символ батареи продолжает мигать на мне с пола, словно пытаясь что-то мне сказать…

Десять цифр всплывают в моей голове. Номер телефона, который я запомнила с мятого листка бумаги, который я перечитывала больше раз, чем могла сосчитать. Опускаясь на пол, я посылаю молитву, чтобы он поднял трубку, и я использую свои дрожащие, окровавленные пальцы, чтобы позвонить Лоренцо.